Жан-Мишель Тибо - Избранница богов

• Название: Избранница богов
• Автор: Жан-Мишель Тибо
• Издательство: Книжковий Клуб «Клуб Сімейного Дозвілля»
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2010
• ISBN: 978-966-14-0785-4

Красоте Хирал поклонялись. Ее талантом восхищались, ее боялись. Потому что верили – бог Шива наделил свою любимицу великим даром.

Хирал была самой красивой танцовщицей Индии, к ее ногам склонялись все мужчины. Но она выбрала одного – чужестранца Мишеля. Богатый французский купец готов на все ради возлюбленной. Он решает забрать ее из храма и жениться. На пути к счастью его ждут приключения и испытания.

Однажды у него попросила помощи юная Амия, потерявшая родителей. Мишель не смог помочь ей, но с этого момента их судьбы неразрывно переплелись. Ведь Амия тоже обладает редким мистическим даром, как и Хирал. Она тоже избранница богов.

Какая же судьба уготована этим прекрасным женщинам?

---

На участках дороги, удаленных от густонаселенных мест, когда рядом не было других путников, Хирал и Амия могли пообщаться. Амия упивалась рассказами Блистательной о ее жизни танцовщицы в храме Шивы в Танджавуре, о южных областях Индии, которые в значительной степени отличались от северных. Так, на юге не было традиции топить новорожденных девочек в реке, – наоборот, рождение девочки встречали с радостью. Можно было сказать, что южные женщины пользовались свободой, невиданной на берегах Ганга. В Танджавуре и Мадрасе люди нередко заключали браки по любви. И очень мало женщин следовали за своими супругами на костер.

– Вы поженились по любви?

Вопрос сам слетел с губ ошеломленной Амии.

– Да. О таких браках повествуют легенды.

– Ах!

Герои сказок, прекрасные, как боги и богини, часто женились по любви, давая друг другу обет верности. Но Амия никогда не слышала, чтобы такой брак был заключен в Аунраи.

– Любовь – это все, – сказала Хирал. – Она безгранична. Никакой черной магии не под силу ее разрушить. Даже смерть не может положить ей конец. Я знаю, что найду Мишеля и в другой жизни, в другом обличье. Нет сомнений в том, что мы любили друг друга до того, как родились здесь, просто мы об этом не помним. Ты – часть этой любви, Амия. Теперь ты наша дочь, и то, что ты вышла не из моего чрева, ничего не значит. Многие века я ношу тебя в своей душе.

– Это правда, – сказала Амия со слезами на глазах. – Я – ваша дочь.

– Конечно! Мы с твоим отцом позаботимся о том, чтобы ты вышла замуж по любви, когда придет время.

Голос Хирал уже не был таким радостным. Этот момент еще так далеко… И его приход окутан туманом неопределенности. Так туман укрывает луга и деревья у подножий Гималаев… Небо было тусклым. Влажность поднималась от черного гумуса усеянных озерами, исчерченных невысыхающими реками густых лесов. На прогалинах внезапно возникали призрачные деревни; храмы и ступы казались похожими на часовых, поставленных здесь, чтобы отгонять спускавшихся с гор демонов. Многие были заброшены сотни лет назад, в эпоху жестоких войн между непальцами, китайцами, тибетцами, индийцами, арабами и турками. Эти населенные летучими мышами и змеями руины часто служили укрытием для разбойников и повстанцев.

Однако ни тех ни других на своем пути они не встретили. Да и что могли отнять разбойники у убогих и грязных путешественников, бредущих с несколькими мулами? Женщины же их выглядели такими чумазыми и уродливыми, что не вызывали никаких желаний, которые могли привести к насилию.

Дхама с удовлетворением оглядывал свое «семейство». Самый трудный участок пути был позади. Впереди показался маленький город-крепость Шимла. Вот уже пятнадцать лет он принадлежал сикхам.

Глава 41

Мишель и два сикха, живые и невредимые, добрались до слияния рек Чинаб и Рави. Два дня назад они на сделанном наспех плоту пересекли реку Сатледж. Часть лодок была реквизирована воюющими сторонами, часть – затоплена по приказанию военачальников регентши Джундан.

Мишель очень волновался. Даже здесь, на юге от Лахора, далеко от театра военных действий, ощущалось дыхание войны. На правом берегу Рави, вдоль которой они двигались, им то и дело попадались сожженные деревни. Черные основы еще дымились; кое-где огонь пожрал лачуги рыбаков; на деревьях висели покалеченные тела. Это были не сикхи и не англичане, а всего лишь бедняки, имевшие несчастье родиться и жить на приграничных землях.

– Это мусульмане, – сказал один из сикхов.

– И кто несет ответственность за весь этот ужас?

Сикхи медлили с ответом.

– Рани Джундан, – произнес Мишель, прищурившись.

Такое могла сделать только она. Эта женщина сеяла страх, чтобы заставить мусульманское население покинуть территории, захваченные тридцатью пятью годами ранее. Ее солдаты приходили ночью, разоряли деревни, убивали тех, кто пытался сопротивляться, а потом устраивали публичные казни, дабы устрашить тех, кто лелеял планы о восстании.

– Мы не хотели, чтобы так было, – сказал Дуна Сингх.

– Может, вы и выиграете войну, – задумчиво проговорил Мишель, – но это не сделает Индию независимой.

– А что, по-твоему, мы должны делать? Кто хочет, чтобы ему вырвали язык, содрали кожу и выкололи глаза? Мы были свидетелями того, как советники рани умирали под пытками, – лучшие, умнейшие люди, мечтавшие о свободе и братстве для всех жителей этой страны. Пойти против рани означает вызвать ее гнев и обречь себя на смерть. Мы должны проявить осторожность и дождаться, пока наш принц Дхулип Сингх вырастет и станет правителем. У Джундан всюду глаза и уши. Ей известны наши самые тайные помыслы. Она знает о каждом мгновении нашей жизни. Она все знает о тебе и о Хирал. Послушай моего совета: прими активное участие в военных действиях, но не вмешивайся в политику. Я не хочу увидеть однажды твою голову на острие копья у въезда в Лахор…

– Это было бы трусостью и с моей стороны. Принцу Дхулипу всего семь лет. По-твоему, придется ждать еще семь лет, прежде чем он взойдет на трон? И пусть все это время его мать, рани, укрепляет свои позиции? Кто может дать гарантию, что она не прикажет его отравить? До коронации она вашими руками лишит жизни еще многие тысячи невинных! А когда принц получит власть, что вы станете делать? Возьметесь за оружие? Наброситесь на рани с кинжалами? Дуна, друг мой, ты – сикх. Чему учит тебя твоя вера? Ваш бог предопределил судьбу всех существ и установил, чтобы высшему существу, то есть человеку, служили низшие существа.

Однако людям он завещал быть добрыми, милосердными, честными, уважать других. Ваш гуру Гобинд Сингх говорил: «Когда все другие средства исчерпаны, будет совершенно справедливо взять в руки меч!»

Дуна принял удар. Над словами Мишеля стоило задуматься. Он задел нужные струны, заговорив о подлости и напомнив о духовных ценностях сикхов. Откашлявшись, Дуна сказал:

– Мы возьмем в руки мечи и направим их против регентши, когда закончится война.

– Я буду на вашей стороне. А пока поговорю с Джундан…

– Сумасшедшая затея!

– Нет, по ее вине никогда не упал и волосок с головы чужеземца, который служит ее интересам. Чтобы добиться задуманного, ей нужны выходцы с Запада. Она меня выслушает.

Дуна поднял глаза к небу. Этот француз и вправду сумасшедший…

Они добрались до Мултана. Старый город хранил много легенд. В свое время он был резиденцией могущественных мусульманских династий, чье влияние все еще ощущалось – здесь сохранились гигантские мавзолеи и величественные гробницы.

Гарнизона, состоявшего из отряда пехотинцев и нескольких престарелых добровольцев, для защиты города было явно недостаточно. Размещался он в малом форте – квадратной башне, из которой торчали жерла двух архаичных пушек.

Офицер, пакистанец по происхождению, один из тех, кто доблестно сражался с англичанами в Афганистане, встретил их как подобает. Мишелю уже случалось с ним общаться, а Дуна в прошлом не раз прибегал к его услугам.

Запахи пряной баранины, лепешек с маком, риса с мятой и ароматного чая наполняли караульное помещение. Там был расстелен ковер, на нем лежали подушки. Во время трапезы комендант поделился с гостями своими тревогами. Он не стал менять тему разговора, когда солдаты уносили блюда с едой. Хотя настала очередь чая с медовыми десертами, расслабляться было не время.

– Лучшие отряды выведены за границы страны. Ни один город не выдержит осады. У меня в распоряжении двести человек, хотя и двух тысяч будет мало, чтобы защитить эту область. С таким войском на что мне надеяться?

Он вздохнул. Седая борода, лежавшая на груди, приподнялась. Он, очевидно, представил своих солдат в сражении. Им никогда не доводилось стрелять в людей, и тех занятий, что он проводил с ними, недостаточно, чтобы превратить их в героев. Завидев отряд англичан, они дадут деру, как перепуганные зайцы.

Мишель и Дуна словно читали его мрачные мысли. Мишель боялся за Хирал и Амию. Теперь они уже должны были подъезжать к Лахору, но город могли занять разбившие армию регентши англичане…

– Что слышно из столицы? – спросил он.

– Со слов караванщиков я знаю, что рани устраивает праздники один за одним. В городе пять тысяч солдат, и принято решение укрыться в крепости, где есть и провизия, и вода, в случае, если появится враг. Но об осаде никто всерьез не думает. Рани верит в победу, а инакомыслие – дело опасное, – заключил комендант, проведя ребром руки под подбородком. Жест был достаточно красноречивым.

Гости улыбками выразили понимание.

– Я же тебе говорил, – сказал Дуна Мишелю.

– Я все равно поступлю так, как считаю нужным.

Он был уверен, что рани послушает его совета и примет меры, то есть даст народу больше свободы и пробудит у сикхов чувство патриотизма. Он встал. Мысли о Хирал и Амии преследовали его неотступно. Он хотел, чтобы они поскорее оказались в безопасном месте. А Пенджаб теперь представлялся ему столь же опасным, как и змеиное гнездо. Нужно было как можно быстрее попасть в Лахор.