Ирина Чернова - Раз-два-три-четыре-пять, выхожу тебя искать

• Название: Раз-два-три-четыре-пять, выхожу тебя искать
• Автор: Ирина Чернова
• Жанр: Фэнтези

---

- А мне арбалет отдал дядька Гейнц, у которого я жил. - Лукас отобрал котелок у Гунтера и сделал большой глоток. - Родители мои уже давно умерли, когда мор прошелся, а я вот выжил, и дядька взял меня к себе. Он был нашим соседом, жил один, ну и я с ним... Хороший был дядька, вот он и научил меня стрелять из лука да арбалета. Но я ленивый был, лук мне не понравился, а из арбалета я бил почти без промаха. Ну, и с клинками учил меня...пока не умер. Потом-то наш Карл живо меня на стену определил да еще нахваливал, что бью метко. Обещал научить меня и в стражу взять, да теперь уж куда мне... - парень горестно вздохнул и шмыгнул носом. - Почитай, через этого епископа я и дома лишился и ...

- Не расстраивайся, - я попыталась его утешить, - не везде на арбалетчиков такая охота идет. Может, нам в Эрсене повезет больше, да и за его пределами мир не заканчивается. Курт говорил о свободных городах, объединенных в кантоны, может быть там мы сможем найти себе применение. Вы мужчины, а ваши руки и умения всегда пригодятся для защиты и обороны.

- И то правда, а то бегаем, как лисы от собак, ни угла ни стола, - Гунтер вытащил из мешка одеяло и начал расстилать его поближе к костру. Меня вот отец научил стрелять из арбалета, а когда я уже подрос, то пошел с герцогскими солдатами и арбалет с собой прихватил. В той роте каждый умел что-то свое, а я ни от чего не отказывался. Ножи метать, двуручником махать, на дубинах биться - все попробовал, а солдатам понравилось, как я стрелял и всегда меня хвалили. Отцовский арбалет был здоровый и тяжелый, на большой ноге и крутить его надо было двумя руками через блок, а они мне после одного дела другой принесли, вот я с ним и на стене стоял. Они еще называли его "козьей ногой", - улыбнулся он воспоминаниям. - Твой, Марта, полегче моего будет и дальность поменьше, зато натягивать тетиву удобней. Руки еще не сбила, пока вороток крутила?

- Сперва сбивала, потом ладонь затвердела и привыкла, - я посмотрела на правую руку, где поперек ладони лежал жесткий мозольный валик кожи. - Зато не больно.

С рассветом мы откопали арбалеты, собрали пожитки и пошли через лес в обход города. Пару раз пришлось обходить сырые низины, но они не переходили в стоячие болота, хотя путь сразу увеличивался. К полудню городские стены остались позади, но на саму дорогу мы не решились выходить - движение по ней было оживленным и как бы мы не старались, арбалеты было никак не увязать и не спрятать. Да и если бы их можно было разобрать на составные части и попрятать в мешок, мы все равно не были бы застрахованы от неожиданных проверок попадающимися на пути солдатами. Просто ради интереса они могли остановить любого прохожего на дороге, вытрясти его мешок и отобрать то, что считали нужным. Такие сцены нам довелось наблюдать из-за деревьев, когда мы подходили из любопытства поближе на вопли и ругань. После того, как солдаты уезжали, незадачливый прохожий ползал в пыли, собирая оставшиеся вещички и проклиная их на чем свет стоит, но ни разу никто не оказывал им сопротивления, хотя ножи всех размеров болтались на поясах. Видимо, за такое сопротивление следовала и вполне закономерная реакция, ну все как у нас дома!

К вечеру дорога опустела. Пешие туристы пропали с нее насовсем, конные стали редки настолько, что перестук копыт стал слышен издалека и можно было успеть спрятаться.

- Лукас, Марта, выходите сюда! - позвал нас Гунтер, уже выбравшийся на твердый убитый тракт. - Почти пусто...вроде впереди кто-то идет, но он один. Пошли по дороге, пока совсем не стемнеет, а то я скоро все ноги себе переломаю в этом проклятом лесу.

- Движемся медленно, - посетовал Лукас, отряхиваясь от всякого мусора, нападавшего на него в густом сосняке. - Поседеем, пока дойдем до Эрсена.

- Ничего, у тебя седина не заметна будет! - съязвил Гунтер. - А коли не разожрешься, то и вовсе до старости за молодого будешь бегать! - и он шутливо ткнул друга кулаком в живот.

- Разожрешься тут, - проворчал Лукас. - Целый день идем, а во рту кроме хлеба с сыром ничего не было. Откуда я тебе живот наем? Это сосед у нас был, булочник, вот у кого живот был такой, что в дверь не пролезал! И жена его такая же была, аж круглая вся, как булка... тьфу на тебя, Гунтер, лучше бы не вспоминал! У него такие вкусные булочки были, да еще посыпанные сахарной пудрой... эх, где я еще таких поем? Слушайте, давайте встанем на ночлег, а? Сварим хоть кашу... а ведь у нас кроме крупы еще курица есть, так ее тоже в котелок пустим. На голодное брюхо много не протопаю, учтите!

- Лукас, кончай ворчать, как старый дед! - прикрикнула я на него. - Все в одной стране живем! Дай сперва уйти из этого проклятого Айзенштадта, чтобы не трястись от каждого шороха! Думаешь, нам легко? Ты от голода помираешь, я от грязи скоро коркой покроюсь, Гунтер тоже не мух гоняет, а тащит все на себе... договорились же, что будем по темноте идти большей частью, а днем только лесом. Столько народу вокруг, одни солдаты сколько раз проезжали, хочешь, чтоб тебя на воротах прибили из твоего же арбалета? Пройдем, сколько сможем, а там поищем отворот в лес и разведем костер. Хорошо бы на речку какую набрести или озеро...

- Да не ругайся ты, Марта, - парень в общем-то был не злой и отходчивый, за что мне и нравился, - понимаю, что я, дурак какой...- он вздохнул и поддернул мешок на плечо повыше. - Пошли, что ли, пока еще дорогу видно...

Отмахав до полной темноты изрядный кусок пути, мы еще некоторое время брели вдоль темнеющего леса, пока Гунтер не принюхался.

- Водой потянуло...похоже, тут или озерцо какое или болотце рядом есть. Пошли-ка вниз, оттуда вроде тянет...

Крошечное лесное озеро отражало звезды и лес, в который парни ломанулись как лоси в поисках валежника. От хруста веток и их переругиваний отступил страх перед темнотой и даже повеселело на душе. Одна бы я никогда вот так запросто не сунулась в лес ночевать и бегала бы по постоялым дворам, огребая неприятности на пятую точку. М-да, пожалуй, только мечами я еще дешево расплатилась с ними, хоть оба и твердо заверили, что обязательно отдадут деньги.

Костер весело затрещал, плюясь во все стороны рыжими искрами, забулькала вода в котелке, где уже утопили куриную тушку и я приготовила крупу, чтобы всыпать ее в бульон.

- Пахнет-то как! - повел носом Лукас. - И чего ты говорил, что мясо надо готовить только на огне? Вон, вареная курица ничуть не хуже жареной, а уж когда туда крупу положить, то и вовсе шикарное блюдо получается! И много его, даже на утро хватает...

- Ну, это не только я говорил, - смутился Гунтер, глядя как завороженный на вожделенный котелок и сглатывая слюну. - И в отряде так солдаты говорили, и Курт...

- Конечно, на огне мясо вкуснее, - я помешала ложкой бульон, потыкала курицу и всыпала крупу. - Солдат кормит герцог, а мы кормимся сами. Я бы тоже не отказалась поесть мяса с костра, но одна курица на троих - каждому на зуб, а курица с кашей - уже полные животы. Помните, как мы готовили ту козу? Курт тоже ворчал и дал мне только меньшую часть для варки, зато ели мы ее в два раза дольше, чем жареную. Хлеб у нас еще остался? Лукас, ты нес его, надеюсь, не все слопал по дороге?

- Ты чего это, - обиделся парень и полез в мешок, - нешто я не понимаю? Да вот он...

- Тихо! - Гунтер предостерегающе поднял руку и прислушался. - Слышали?

- Слышали, как у меня живот воет! - Лукас потянулся за котелком.

- Тихо, я сказал...вроде как ходит кто-то вокруг...вот опять хрустнула ветка...- Гунтер медленно потянул из ножен свой меч, настороженно оглядываясь по сторонам и пытаясь понять, что вызвало у него такую тревогу.

- Да вроде и я слышал, - Лукас ужом скользнул в сторону и тоже вытащил свой нож-штык.

Я развернулась от костра и потянула к себе арбалет, прикидывая, как бы еще подтащить к себе болты. Если это звери, то их вид арбалета не испугает, но они боятся огня. Если же это люди...

- Эй, ребята, оружие-то положите, а то неровен час еще и поранитесь! - голос из темноты леса заставил вздрогнуть от неожиданности, но арбалет я так и не отпустила, хотя крутить ручку ворота перестала. Коли неизвестные подошли так близко, то они успеют напасть первыми и он тут не поможет. Где тут мой ножик, уж не пришла ли его пора?

- Да не бойтесь вы, если б захотели, то мы вас уже порубили бы...- отозвался второй голос с другой стороны. - Ого, смотри, Хайнц, у них и арбалеты тут! Ставлю свою голову, что они уходят из Айзенштадта...Вилли, подгребай сюда, где ты там затихарился?

Четверо мужчин, вышедших на наш костер, оказались почти в таком же положении, как и мы и уходили в сторону Эрсена через горы.

- Какого черта нам оставаться в Айзенштадте, если повсюду церковные собаки суют свой нос? - ворчал Вольф, кряжистый дядька, чем-то напоминавший Курта, даже борода у него была такая же рыже-пегая и такие же маленькие голубые глазки под нависшими рыжеватыми бровями. - Надоело мне слушать их во всем, то нельзя, это пресвитер запретил...а уж когда дело дошло до того, что посреди леса остановили и учинили форменный допрос, что это я тут делаю, я просто послал их подальше и мешок свой отобрал, пока они не запустили туда свои жадные лапы. Во славу Господа нашего...- тоненьким голоском передразнил он. - Во славу Господа я и сам могу положить монетку на его алтарь...медную, например, да, Вилли? - захохотал он своей шутке. - Какая разница Господу, медная монетка ему положена или золотая, когда она все равно исчезает в лапе патера!