Андрей Цаплиенко - Экватор. Черный цвет & Белый цвет

• Название: Экватор. Черный цвет & Белый цвет
• Автор: Андрей Цаплиенко
• Издательство: Фолио
• Жанр: Современная проза
• Год: 2010
• ISBN: 978-966-03-5023-6

Роман «Экватор. Черный цвет&Белый цвет» это история, которая началась во время войны в Афганистане и закончилась в американской тюрьме «Полунски», известной своим жестким отношением к тем, кто в ней находится. «Экватор» это роман о любви, о войне и о родине. Причем, неизвестно, что для его героев важнее. «Лучший в Мире Мальчиш-Плохиш, который подносит буржуинам патроны», — так остроумно и точно называет себя главный герой.

Человек с забавной фамилией Шут и с обычным именем Андрей, занимается делом, вовсе не шуточным. Начиная со времени советского присутствия в Афганистане, он торгует оружием. У него в кармане паспорта нескольких стран, в том числе, Израиля, России, Украины. Это не мешает ему главный свой офис держать в одной из арабских стран. Основное действие книги происходит в 2003 году. В это время Шут очень плотно занимается поставками стрелкового оружия в Либерию. Случайно или намеренно, но самолет с грузом оружия, которое доставили для Шута, сбивают. Экипаж гибнет. Свидетелем катастрофы стала случайная знакомая торговца, африканка Мики, с которой впоследствии у Шута возникает роман. Оказывается, что девушка связана с людьми из высших эшелонов местной власти. Но это только создает для бизнесмена лишние проблемы.

История взаимоотношений Мики и Шута это главная сюжетная линия. Они то тянутся друг к другу, то бросаются прочь в разные стороны. «Все дело в том, что мы белые, а они черные», — скептически оценивает ситуацию Шут. Пытаясь понять африканский образ жизни, он погружается в абсолютно незнакомую среду. Знахарские традиции, загадочные целительные напитки, африканские многозначительные легенды, — все это теперь окружает Шута. И, самое главное, мешает ему зарабатывать деньги известным испытанным способом.

В канву романа вплетается история внезапного богатства, которое оказалось у Шута. В свое время Андрей участвовал в секретнейшей операции транспортировки иракского химического оружия колумбийским повстанцам. Это казалось невозможным, но торговец оружием придумал гениальную комбинацию, с помощью которой он все это осуществил.

В Либерии начинается фаза активных боевых действий между повстанцами и центральной властью. Андрей нужен и тем, и другим. Он поставляет оружие обеим сторонам и идет на невероятные ухищрения, чтобы задобрить плательщиков. Правда, в результате своих комбинаций он оказывается на стороне повстанцев, а его девушка в лагере сторонников президента.

По случайному стечению обстоятельств, либерийка Мики гибнет. Шут едва смог пережить это. Он спасается наркотиками, и в кокаиново-опиумном угаре разговаривает с призраком лидера колумбийских партизан. Ведь кокаин-то тоже колумбийского происхождения. По сути, команданте де Сильва это голос его логики, он дает Андрею своеобразные подсказки. Кто его друг, а кто враг. Что является действительностью, а что мистификацией. Кто на самом деле погиб, а кто остался жив.

Конечно, Мики выживет и встретится с Андреем. Но эта встреча произойдет в абсолютно неожиданном месте и заставит Андрея раскрыть главную тайну своего бизнеса.

Роман построен таким образом, чтобы к концу действия все сюжетные линии слились в единую.

Главным связующим звеном всех сюжетных линий является герой, Андрей Шут.

Роман изобилует всевозможными африканскими притчами, цитатами из песен, сообщениями новостийных сайтов, аллюзиями и просто размышлениями героя. Автор тщательно соблюдает точность в описании мест действия, будь то аэродромы в Либерии, мегаполисы в Аравийской пустыне или колумбийские плантации коки с кокаиновыми факториями. Ведь автор все это видел сам.

http://equator.inter.ua/

---

Многорукая индийская танцовщица все время напоминала мне о моем выборе, болтаясь, подвешенная к зеркалу заднего вида. Я редко ездил в Монровии за рулем. Для того, чтобы ездить по этому городу, нужно было иметь вместо нервов стальные канаты. Правил дорожного движения здесь не знали. Похоже, их в Монровии и не существовало. Единственное правило, которое работало на монровийских улицах, это право сильнейшего. Я предпочитал не тратить свою драгоценную энергию на обычные водительские конфликты, которые возникали на каждом сложном перекрестке. Тем более, спорные ситуации на дороге могли закончиться дружеской перестрелкой. Я же стрелять ни в кого не хотел и сам собирался прожить долгую жизнь. Поэтому водительские споры я оставлял водителям и перемещался по городу то ли на такси, то ли пешком. Но в связи с тем, что я решил поменять свою жизнь, пришлось поменять и привычки. И я взял в аренду старенький внедорожник «мицубиси».

Главное достоинство обладания этой машиной состояло в том, что теперь я мог приезжать к Маргарет в любое время суток и быть уверенным в том, что это не станет известно моему сановному покупателю. Памятуя о том, что здесь процветает доносительство, теперь я был уверен, что ни один черный таксист не расскажет никому о перемещениях белого человека, столь заметного в этой части света. Лакшми, — так звали многорукое существо, изображенное в золоте, — велело танцевала у меня перед глазами и поднимала настроение, размахивая своими конечностями в такт монровийским ухабам. Я считал индийский кулон своим талисманом, хотя и помнил, что при случае должен отдать его загадочному человеку по имени Раджив Лимани. Шансов встретить его у меня было немного. Отец Мики мог находиться где угодно, а, вероятнее всего, в Соединенных Штатах. Туда в ближайшее время я мог попасть лишь на правах обвиняемого в контрабанде оружия и нарушении международных санкций. Так что золотая Лакшми могла спокойно плясать в моей машине и приносить мне удачу. А также отвлекать от нервной обстановки на африканских улицах.

*****

Усевшись в первый раз в арендованный «мицубиси», я решил попробовать его на ухабах и бездорожье. Для белого выезжать в одиночку из Монровии считалось делом небезопасным. Окрестности кишели грабителями, которые в случае чего объявляли себя политическими противниками Тайлера. Для жертв это, впрочем, не имело никакого значения. Какая разница, кому отдавать деньги, бандитам или революционерам? Но я знал одно местечко на выезде из Монровии, где асфальтовая дорога переходила в грунтовку, а затем терялась в дюнах, обложивших небольшой залив. Людей здесь всегда было немного. Из примет цивилизации на океанском берегу виднелись несколько плетеных беседок, непонятно кем и для чего установленных. В общем, местечко было довольно живописным и располагающим к отдыху с купанием в океане. А раз так, я решил пригласить с собой Мики. Ее не пришлось долго уговаривать, но пока она закончила свои дела, наступило послеобеденное время. В тропической Африке, как известно, темнеет рано. Пока мы добрались до залива, все небо на краю океана окрасилось в багровые тона заката.

Старичок-джип, соскочив с асфальта на песок, недовольно зарычал, но я сразу дал ему понять, что никаких поблажек не будет. Я утопил в пол педаль газа и затем чуть отпустил. «Мицубиси» принялся уверенно разгребать колесами набитую колею грунтовки. Скорость была небольшой. Машину качало на неровностях, но она, не буксуя, везла нас в сторону залива. Вскоре перед нами выросла изогнутая дюна. Я хотел было объехать ее справа, но потом передумал. Песок был слежавшийся и влажный после дождя, угол наклона на слишком пугал крутизной. Можно было попробовать и напрямую. Я включил полный привод. Джип заурчал сильнее и двинулся вперед. Он шел медленно, как луноход, и оставлял неглубокие рельефные следы на волнистой поверхности склона. Пока мы поднимались, небо становилось ближе. Оно открывало перед нами свод темно-красного цвета до тех пор, пока он не уперся в горизонт.

Океан был спокоен. Темная масса воды местами отсвечивала солнечными зайчиками, которых становилось все меньше. Вечер, как это обычно бывает здесь, наступал внезапно и неумолимо. Машина взобралась на гребень бархана. С той стороны, которая поначалу была нам не видна, склон песчаного холма был круче. Мики с сомнением покачала головой. «Давай остановимся здесь. Дальше пойдем пешком.» Вокруг, насколько я мог судить, не было ни души. До берега едва ли пару сотен метров. Можно дотянуться рукой. Небо не слишком обложено тучами. Есть шанс, что сквозь них пробьется луна, а в лунном свете мне прекрасно будет виден любой потенциальный угонщик автомобиля.

Мики сняла туфли и босиком спрыгнула на песок. На ее джинсах снизу моментально образовалась влажная кромка. Песок был мокрым после дождя. Взявшись за руки, мы спустились к морю и дошли до ближайшей беседки. Я уже говорил, что назначение этих строений мне было неизвестно. Казалось бы, их поставили для удобства отдыхающих. Чтобы можно было посидеть под крышей и спрятаться в тени от солнечных лучей. Но в беседке не было ни одной скамейки. Четыре неровных стойки уходили в песок, а сверху на них покоилась круглая крыша из прутьев, столь маленькая и дырявая, что попытка спрятаться под ней от солнца не могла вызвать ничего, кроме раздражения. Но нам это нисколько не мешало. Во-первых, наступал прохладный вечер. А, во-вторых, мы не собирались сидеть на берегу, глядя на океан.

Я быстро сбросил с себя рубашку и штаны. Швырнул их в сторону беседки. На мне оставались столь любимые мной семейные трусы.

— Нет, — улыбнулась Маргарет. — Не так.

— А как? — переспросил я.

— Вот так.

Мики уже сняла просторную белую блузку и расстегнула пуговицу на джинсах. Они упали с нее на песок, запутавшись в ногах. Маргарет сделала изящное движение ступней, и джинсы слетели, освобождая девушку от пут. Она переступила через них и быстрым шагом двинулась к воде. Теперь на ней не было ничего. Я смотрел на ее черный силуэт в лучах пробивавшегося сквозь тучи солнца. Ценители женской красоты нашли бы в ней тысячу недостатков. Она не соответствовала общепринятым стандартам красоты. Плечи слишком широкие, грудь слишком большая, бедра полноватые. Девушка не для подиума, правду сказать. Но ни одна модель на сумела бы пройти по деревянным подмосткам так, как Маргарет шла по влажному песку. Каждый изгиб ее тела, каждая выпуклость и впадинка, плавные линии, заметные мне издалека, с того места, где я стоял возле беседки, двигались в ритме и по законам любви, для которой, собственно, и были созданы все женщины этой земли.

Маргарет вошла в воду, неслышно раздвигая мелкие волны, и океан обнял ее за плечи. Она проплыла несколько метров и громко позвала меня.

— Иди сюда, Эндрю. А ты вообще-то умеешь плавать?

Я пошел на ее голос. Семейные трусы нелепо слетели с меня на влажный песок. Вдруг мне подумалось о том, как я выгляжу со стороны. Грузный человек, с едва наметившимися складками по бокам и с архипелагами растительности по всему телу. Конечно, не урод. Но и не жилистый красавец с грацией гепарда. Ничего романтического в моем облике не было. Никакой готовности к тому, чтобы красиво и вдохновенно бежать вдоль кромки за эбеновой феей. Но солнце, единственный посторонний свидетель моей наготы, уже отключало свет. Темнота начинала скрывать все мои недостатки. Впрочем, мы очень редко можем увидеть себя такими, какими нас видят другие. Мы или слишком завышаем собственную оценку, и тогда становимся похожи на глупых самовлюбленных Нарциссов. Или, наоборот, занижаем ее, а потом мучаемся комплексами неполноценности и недолюбленности, и, даже достигнув апогея этой муки, не хотим понять, что в сознании тех, кого мы любим, и кто любит нас, все происходит с точностью до наоборот. Ведь любить по частям невозможно. Загляни в себя, и ты увидишь, что объект своей страсти ты принимаешь полностью, в гармонии со всеми имеющимися достоинствами и недостатками, духовными и телесными. Так сказать, берешь оптом, если использовать привычную мне терминологию.

Тяжелым косолапым шагом я преодолел сотню метров песка, отделявшую меня от воды, и грузно нырнул в океан. Он был теплым и вязким, как рассол в бочке. Соль попала мне в глаза. Я зажмурил их, но под водой это было бесполезно. Я резко вынырнул и протер глаза тыльной стороной ладони. Стало полегче. Я завертел головой по сторонам в поисках Мики. Но ее нигде не было видно.

— Мики! — крикнул я что было сил.

— Я здесь, — услышал я за своей спиной. Но когда я обернулся, то увидел лишь всплеск на океанской глади. Шутит она надо мной, что ли?

Ко мне со стороны горизонта шагнула темнота.

— Где ты? — спросил я темноту.

— Да здесь я! — ответила она голосом Мики — Попробуй догони.

Ну, что это за игры? Я развернулся туда, где еще минуту назад был виден горизонт, и, широко загребая воду, поплыл вслед за Маргарет. Взмахи моих рук были жадными, а потому неуклюжими. Я быстро устал, хотя и плыл медленно. Мне нужно было остановиться, чтобы перевести дыхание. И тут я почувствовал прикосновение другого тела. Быстрого и, как мне показалось, прохладного. Конечно же, это была Маргарет. Она хотела поиграть со мной? Ну, что ж, сказал я себе, поиграем.