Фридрих Незнанский - Честный акционер

• Название: Честный акционер
• Автор: Фридрих Незнанский
• Издательство: Эксмо, Олимп
• Жанр: Детектив
• Год: 2004
• ISBN: 5-699-08377-4

Неподалеку от здания МВД на Житной улице взорвана «Волга», в которой находились три генерала силовых структур. Мотоциклист, швырнувший на крышу машины рюкзак с бомбой, погиб при взрыве. Следствие предполагает, что заказчиком этого страшного преступления был известный олигарх Борис Берлин. Однако у «важняка» Турецкого есть на этот счет особое мнение.

Гибелью генералов дело не исчерпывается. «Список жертв» продолжает пополняться. Дело оказывается чрезвычайно запутанным, и чем ближе Турецкий подходит к разгадке, тем яснее понимает, на какой опасный путь он ступил…

---

— Но вы изготовили бомбу, — напомнил ему Турецкий.

— В первый раз слышу, — отрезал Бебиков. — Это все грязные наветы. Кому-то очень сильно хочется упрятать меня за решетку. По-моему, меня просто подставили.

— Но вы знакомы с Евгением Бабаевым и Ларисой Кизиковой?

— Шапочно. Даже не сразу узнаю их при встрече. Тем более я плохо вижу. Вот, смотрите… — Он наклонился вперед и повернул голову так, чтобы был виден покалеченный глаз. — Видите? У меня один глаз слепой. Ваши гориллы выбили мне его при задержании!

«Похоже, у парня съехала крыша, и он вообразил, что находится в чеченском плену», — подумал Турецкий.

Так или иначе, но допросы Бебикова тоже ничего не дали.

Зато его приятель, Андрей Кириллов, оказался на редкость разговорчив. Он сидел перед Турецким с забинтованной головой (последствие удара гаечным ключом), маленькие глазки смотрели на «важняка» испуганно и жалобно.

— Я хочу сделать чистосердечное признание. Я участвовал в подготовке покушения на генералов Краснова, Самойлова и Казанского. Операцию задумала Лариса Кизикова. Я с самого начала не хотел в этом участвовать, но Бебиков уговорил меня.

— Каким образом?

— Он сказал, что это дело чести и что, если я откажусь, от меня отвернутся все армейские друзья. Я вынужден был помогать им. Вынужден, понимаете?

— В чем заключалась ваше участие? — строго спросил Турецкий.

Кириллов тяжело вздохнул:

— Я следил за генералами. Вычислял маршруты их передвижения. Даже установил «прослушку» на телефон генерала Краснова.

— Как вы это сделали?

— Э-э… Понимаете, Борис Александрович…

— Александр Борисович, — поправил негодяя Турецкий.

— А, ну да, — кивнул тот и слабо улыбнулся. — Здорово вы нас разыграли, Александр Борисович. Такой убедительный получился господин Персидский…

— Не отвлекайтесь, — осадил его Турецкий.

Кириллов тут же стер улыбку с пухлого лица.

— Простите, — жалобно проблеял он. — Дело в том, что у меня есть знакомые в МВД, и я иногда приплачиваю им за информацию. Ну и за другие услуги — время от времени. Запишите их имена…

Кириллов с готовностью перечислил имена купленных им офицеров. В следующие двадцать минут он выдал и всю остальную информацию — столь же горячо и поспешно.

— Я искренне раскаиваюсь в том, что помогал этим извергам, — заключил свой горячий монолог Кириллов. — Но сам я никого не взрывал и не убивал. Я надеюсь, что суд учтет мое чистосердечное признание, а также мою помощь вашему следствию.

— Это уж как пить дать, — кивнул Турецкий.

Уходя, Кириллов резво схватил Александра Борисовича за руку и принялся трясти ее, приговаривая:

— Спасибо, что помогли мне заново осмыслить мою жизнь!

Охранники еле оторвали его от Турецкого.

После того как Кириллова увели, Александр Борисович пошел в туалет и там долго тер ладонь мылом, с отвращением вспоминая жирную физиономию Кириллова и его пухлые, липкие пальцы.

…Тем не менее во многом благодаря именно показаниям мерзавца Кириллова Турецкому и его помощнику — Володе Поремскому — удалось собрать доказательную базу и снять обвинение с Бориса Берлина. Вот и Ларисе Кизиковой они тоже ничего предъявить не смогли. Никто из фигурантов дела, кроме Кириллова, не подтвердил ее участия в убийстве генералов. Сама Лариса также все отрицала.

— У этой девчонки просто стальные нервы, — мрачно посетовал Поремский после последнего допроса. — Ее брат мертв, отец сидит на нарах, а она и в ус не дует. Сидит, блин, улыбается! Даже заигрывать со мной пыталась. — Володя задумался. — Вы знаете, Александр Борисович, пару дней назад мне показалось, что она вот-вот проговорится. Вид у нее был такой… убитый. Я спросил, в чем дело, а она ответила, что ее всю ночь мучили кошмары. Но я так и не смог ее сломать. А теперь она снова бодра и спокойна. — Поремский удрученно покачал головой. — : Я упустил момент. Теперь она ничего не расскажет.

Турецкий лишь неопределенно хмыкнул в ответ.

На следующий день Ларису Кизикову выпустили из следственного изолятора.

5

Прежде чем забраться в машину, Турецкий достал из кармана сигареты и закурил. Он вдруг подумал, что давно не прогуливался по московским улочкам пешком. А ведь скоро осень, а там и до зимы недалеко.

«Махнуть бы сейчас в парк Горького! — с грустью подумал он. — Покататься на американских горках. Или в зоопарк… Да, в зоопарк. Тыщу лет там не был. Покормить лебедей, поглазеть на мартышек, поесть мороженого. Вот это жизнь! Поскорей бы уж, что ли, Иришка с Ниной приехали».

Начал накрапывать дождь, и Турецкий поежился.

— Александр Борисович, — окликнул его знакомый женский голос.

Он обернулся. Это была Лариса Кизикова. Свежая, красивая, в яркой курточке и модных, расклешенных джинсах.

— Здравствуйте, Александр Борисович!

— Здравствуйте. Что вы здесь делаете?

Она неуверенно улыбнулась:

— Да вот, оказалась поблизости, увидела вас. Дай, думаю, подойду. У вас есть сигарета? А то мои закончились.

Турецкий дал девушке сигарету, поднес зажигалку. Она прикурила и улыбнулась:

— Спасибо.

— Так что вам от меня нужно? — сухо спросил Ларису Турецкий.

Она пожала худыми, острыми плечами:

— Ничего. Я просто хотела сказать вам, что я не такая тварь, как вам кажется. И, пожалуйста, не смотрите на меня так.

— Как?

— Гневно. Нет, правда. Если вы думаете, что у меня нет совести, вы ошибаетесь. И страдать я умею. И обвинить себя могу не хуже вашего суда, да и наказать тоже.

— Так в чем же дело?

— В том, что мне не в чем себя винить. Мой брат поступил правильно. Возможно, это был самый лучший поступок в его бестолковой жизни. И если есть тот свет, то ему этот поступок зачтется дороже, чем тысяча добрых дел. И моему отцу — тоже.

Лариса говорила громко, с вызовом, словно пыталась убедить не только Турецкого, но и того, кто охраняет райские ворота. Или — себя саму.

— И я уверена, — продолжила она, — если бы отмотать пленку назад, то они бы поступили так же. И я бы их в этом не винила. Слышите, не винила бы! Вы меня не слушаете?

— Слушаю, слушаю. Значит, вы знали о готовящемся убийстве?

— Я? — Лариса усмехнулась и покачала головой: — Нет. Конечно, нет. Я говорю гипотетически. Вот опять… Вы смотрите на меня так, словно я самая гадкая тварь на земле. О чем вы думаете, Александр Борисович?

— Я думаю: совесть не мучает?

Лариса покачала красивой головой:

— Теперь уже нет. Наверное, я сумела с ней договориться.

— Вижу, вам и правда это удалось.

— Мне удается все, за что я ни возьмусь, — высокомерно сказала Лариса. — Я удачливый и счастливый человек.

Турецкий нахмурился и покачал головой:

— Не думаю. Мне пора идти, Лариса. Пожалуйста, сделайте так, чтоб я вас больше никогда не видел. До свидания.

— Прощайте.

Турецкий сел в машину и завел мотор.

Лариса поежилась и глянула на небо. Похоже, она только теперь заметила, что идет дождь, а заметив, достала из сумочки черный зонт и раскрыла его у себя над головой. Такой ее Турецкий и запомнил: стоящей под дождем с черным зонтом над головой. В этой картинке было что-то зловещее.

Через три дня Лариса Павловна Кизикова, двадцатидвухлетняя студента МГУ, удавилась в квартире своего отца, намотав полотенце на змеевик ванной комнаты.

Глава двенадцатая ПОСЛЕДНИЙ ПОЛЕТ

1

Бутылка коньяку подходила к своей половине. («К лучшей своей половине», — как любил говаривать Константин Дмитриевич Меркулов.) За последние десять минут Меркулов и Турецкий успели обсудить многие жизненно важные вопросы: как утеплить яблони на даче у Меркулова, куда лучше прятать заначку от жены, как бороться с женской стервозностью, а также чем лучше закусывать кальвадос и нужно ли его вообще закусывать. Наконец Меркулов решил, что Турецкий созрел для главного вопроса вечера. А прозвучал он так:

— Что скажешь, Саня?

Турецкий наморщил лоб.

— А что тут говорить? Ты и так все знаешь.

Таким был ответ. Однако Меркулова он не удовлетворил, поэтому он поставил вопрос ребром:

— Уточни!

— Ладно, — согласился Турецкий. — В общем, так. Следствие не собрало доказательств виновности Бориса Берлина. У нас нет доказательств, что этот взрыв был выполнен по его заказу. Поэтому четыре часа назад я отпустил господина Берлина на все четыре стороны. Да еще и извинился перед ним за незаконное временное задержание. Таким образом, уголовное преследование в отношении Берлина прекращено. Копию постановления, со всеми подписями и печатями, я вручил Берлину при нашей последней встрече — из рук в руки. Наш голубок свободен и может лететь куда пожелает!