Марина Аромштам - Легенда об Ураульфе, или Три части Белого

• Название: Легенда об Ураульфе, или Три части Белого
• Автор: Марина Аромштам
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-904561-41-3

«Легенда об Ураульфе, или Три части Белого» Марины Аромштам — это захватывающее и глубокое по смыслу фэнтези, которое вправе считаться экологическим».

Лосиному острову грозит опасность. Макабреды — племя людоедов, обитающих в средних горах, — идут войной на страну; а тут и там появляются мертвые плеши, и их порождения — псы-плешеродцы — начинают охоту на людей.

Но разве не сами островиты, жители Лосиного острова, виноваты в том, что случилось? не они преследовали горынов, и поэтому те открыли ворота макабредам? не они вырубали Лес и отстреливали лосей, ослабляя защитные силы своей страны?

Теперь им придется призвать Ураульфа — представителя кейрэков, мифического северного народа. Именно ему, «Говорящему с ветрами», предстоит возглавить войска. Но на Лосином острове у Ураульфа тоже есть враги — свободное братство охотников. Для борьбы с ним они выбирают странное оружие — его способность любить. И в результате мир оказывается на грани катастрофы…

---

Тейрук не успел ответить: он увидел Тахира. Помощник жреца задыхался от быстрого бега:

— Карун Даридан, скорей! Боюсь, каруни умрет!

* * *

Дарилла лежала внутри приствольного круга и сквозь голые ветви смотрела на Небо. Жрец приказал не заносить ее в дом: свет — единственное, что немного могло облегчить Дарилле страдания, хотя она и дрожала от утреннего тумана.

Даридан опустился возле нее на землю:

— Так дальше нельзя, каруни.

— Мой муж еще не вернулся? — Дарилла едва шевелила губами.

— Каруни, надежда иссякла. Больше ждать невозможно. У тебя в груди воет Ветер, как в глубокой пещере. Он выдувает жизнь. Послушай меня, Дарилла. — Даридан решился на вольность и взял ее за руку. — Я знаю, чем был для тебя Нариан, и не стану искать слова утешения. Но то, что ты носишь внутри, важнее женского горя. Я пошлю Тахира за птичкой. Неподалеку отсюда гнездятся горные ласточки. Это, конечно, не то, что искал для тебя Нариан. Но лучше, чем ничего.

Дарилла прикрыла глаза, и Даридан посчитал это знаком согласия. Тахир почти сразу исчез. Даридан потеплее укутал Дариллу и вежливо отошел: жрецу не пристало навязывать свое внимание женщине.

* * *

Ей не дают умереть, хотя Нариан не вернулся. А она соглашалась жить только ради него. Только ради него терпела эти мучения.

Нариан говорил: не печалься! Птенчик с розовой грудкой очень похож на жар-птичку. Он не может светиться, но красиво поет. Малиновка или зарянка послужат тебе вместо сердца!

Но зарянке Дариллы отводился короткий срок.

В ущельях срединных гор, где обитали макабреды, происходило дурное. И оттуда порой поднимались тяжелые испарения. Когда такие туманы достигали вершины, Дарилла заболевала. Ей было трудно дышать и не хватало света. Зарянка ее трепетала, больно билась в груди, а потом умирала.

И Нариан опять отправлялся на поиски птички — в Леса у подножия гор.

Спускаться с горы в долину было очень опасно. Но князю не смели перечить. Даже жрец Даридан. Даже сама Дарилла.

А Нариан смеялся: «Ты забыла, что я крылатый? Или ты напрасно посеребрила мне крылья? Лучше думай о сыне: как он поднимется в воздух. Знаешь, как он полетит? Как никто не летал!»

Дарилла снова с трудом разлепила тяжелые веки и посмотрела на Небо.

* * *

— Каруни, вот! Посмотри! — Тахир уже возвратился. В ладонях его, как в гнезде, сидел испуганный птенчик.

Ветер в груди Дариллы затянул тоскливую песню: до сих пор она принимала птичку только из рук Нариана.

— Возьми, каруни! Возьми. Это тебе поможет.

Значит, ей снова придется воспротивиться смерти?

— Ну вот! — Тахир облегченно вздохнул и ласково улыбнулся. — Так-то лучше, каруни! Твои щеки порозовели.

— Помоги мне подняться.

Дарилла с трудом присела и прижалась спиной к стволу.

Да. Наверное, сын Нариана важнее ее печали. Важнее для тех немногих, кто — несмотря ни на что — живет у самого Неба. Кто верит, что сын Нариана непременно взлетит.

* * *

— Древо все еще спит? Никаких следов пробуждения?

Каждый день Дарилла обходит вокруг ствола и касается пальцами его гладкой коры. Но уснувшее Древо не шевелит ветвями. Может, оно забыло, как набухают почки?

Даридан покачал головой:

— Видно, ему не хочется расставаться со снами. Что оно здесь увидит? Мы стали слишком несчастны.

— Да, но ты говорил, союз серебра и бронзы — это большая радость. Это дает надежду.

— Каруни часто страдает. Мы за нее боимся. — Даридан вдруг понял, что голос его звучит непростительно нежно, и теперь говорил, делая длинные паузы, подбирая слова. — Но тот, кто должен родиться, — мы все его ждем, каруни.

— Ты думаешь, он взлетит?

— Непременно взлетит. Если получит крылья.

— Но Вершинное Древо… Оно не слышит меня. Вдруг оно не проснется?

— Не стоит об этом думать и тревожиться раньше времени. Каруни и так плакала слишком много.

Даридан боится говорить откровенно и потому не находит правильных слов для Дариллы.

* * *

Древо все еще спит. Так, объяснял Даридан, оно очищает память от обид и предательств. Иначе оно не сможет цвести и плодоносить. Вершинное Древо и раньше засыпало надолго. Но с каждым разом ему все трудней пробуждаться. Древо может проспать рожденье ее ребенка, может оставить бескрылым наследника Нариана.

Ласточка внутри у Дариллы неожиданно затрепетала. Дарилла прижала руку к груди, пытаясь ее успокоить, и застыла на месте: крылья погибшего мужа! Как она не подумала раньше. Они не могли исчезнуть. Жар-птичка Дариллы недаром отдала свою силу: ни животное, ни человек не посмеют их тронуть. Если крылья отыщутся, сын Нариана взлетит. Он не должен зависеть от снов и обиды Древа.

Рука Дариллы с досадой оторвалась от гладкой коры. Она больше не хочет думать о спящем Древе. Нужно думать о крыльях, о том, чтобы их вернуть.

А крылья можно найти, обнаружив убийцу.

Дарилла должна узнать, кто убил ее мужа.

* * *

— Кто такой Мукаран?

— Почему это имя вдруг взволновало каруни? — Даридан насторожился. — Ты уже что-то знаешь? Ты с кем-нибудь говорила?

Тейрук неподалеку натягивал тетиву. Он взглянул исподлобья и снова взялся за лук.

— Это правда, что крылья, на которых летал Нариан, предназначались другому?

— Да, это правда, каруни. Но их первый хозяин не принял дар Вершинного Древа. Он от него отказался.

* * *

Когда Мукаран увидел, какие крылья приготовило ему Древо, он сильно разгневался и грубо сорвал их с ветвей. Плоды еще не дозрели, и ветви, прощаясь с ними, жалобно заскрипели.

Напрасно жрец Даридан пытался его сдержать: разве не люди виновны в том, что крылья их облысели?

— Мукаран! Эти крылья лучше, чем ничего. Конечно, они некрасивы. Но позволяют летать.

В ответ Мукаран швырнул свои крылья на землю.

— Что ты делаешь? — Даридан испугался. — Ты оскорбляешь Древо! Оно не захочет цвести. И так эти крылья — последние за Лунное десятилетие. Древо растило их для тебя. Из последних сил, Мукаран.

— Твое драгоценное Древо уже ни на что не способно. Оно давно обессилело. От сухого пня было бы больше пользы. Ты подумай, карун! Может, лучше его срубить? И врагам на Вершине нечего будет делать, — Мукаран усмехнулся.

Даридан так сильно сжал жреческий посох, что пальцы его побелели:

— Ты обезумел, карун! Крылья — великий дар.

Глаза Мукарана вспыхнули:

— Дар? Тебе все равно, как выглядит этот дар и на что он годится? Это крылья летучей мыши. Вряд ли летучая мышь вернет Казодаку славу.

— Мукаран, это трудно, я знаю. Ты надеялся. Ты рассчитывал. Но Древо пока не может…

— Или просто не хочет! Не желает нам помогать.

А ведь он и правда надеялся. Как шелестело Древо золотистыми листьями, когда Мукаран пришел поведать свое желание! А как ликовал Мукаран, когда на верхушке Древа появился бутон!

Но радость была преждевременной. Сначала Вершинное Древо изводило его ожиданием: бутон очень медленно рос и долго не раскрывался.

Потом появился цветок — серовато-зеленый с прожилками на перистых лепестках. И Мукаран сразу понял: Древо его обмануло!

Даридан утешал его, говорил: давай подождем. Ты пока наблюдай, как вызревает плод. Он просто оттягивал время! Надеялся, что Мукаран привыкнет к мышиным крыльям и поймет, что выбора нет.

— Нет, Мукаран, ты не прав, — Даридан надеялся, что раздражение Мукарана выплеснется и утихнет. — Это наша вина. Чтобы цвести по-другому, по-другому плодоносить, Вершинному Древу нужно соприкоснуться со счастьем.

— Я должен испытывать счастье, получив эти крылья? Вы все, что столпились вокруг, испытаете счастье, оттого что я буду похож на летучую мышь?

— Кто-то должен летать. Иначе надежда иссякнет. Иначе мы можем забыть, для чего существуем.

Даридан говорил, не повышая голоса, но внутри него нарастала тревога. Он все острее чувствовал: Мукаран неспроста распалился.

— Сдается, эти слова ты уже говорил. Моему отцу. Ты заставил его надеть мышиные перепонки. Он послушал тебя, Даридан, хотя безобразные крылья его тяготили. И чего ты добился?

— У Вершины не может быть бескрылого князя. Потомок бескрылого князя никогда не взлетит. А твоего отца я любил, Мукаран.

— Ах, так вот почему он разбился! Из-за твоей любви! — Мукаран зло рассмеялся. — А раньше ты утверждал, что виноваты макабреды. Это они принудили его прыгнуть через ущелье.

— Твой отец погиб как герой.

— Ради чего, Даридан? Чтобы я получил такое наследство? — Мукаран пнул крылья ногой. — Ради какого-то выдуманного потомка? Ради того, чтобы это полузасохшее дерево когда-нибудь вдруг опомнилось? Знаешь, что я скажу? Макабреды правильно сделали, когда от него отказались.