Марина Аромштам - Легенда об Ураульфе, или Три части Белого

• Название: Легенда об Ураульфе, или Три части Белого
• Автор: Марина Аромштам
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-904561-41-3

«Легенда об Ураульфе, или Три части Белого» Марины Аромштам — это захватывающее и глубокое по смыслу фэнтези, которое вправе считаться экологическим».

Лосиному острову грозит опасность. Макабреды — племя людоедов, обитающих в средних горах, — идут войной на страну; а тут и там появляются мертвые плеши, и их порождения — псы-плешеродцы — начинают охоту на людей.

Но разве не сами островиты, жители Лосиного острова, виноваты в том, что случилось? не они преследовали горынов, и поэтому те открыли ворота макабредам? не они вырубали Лес и отстреливали лосей, ослабляя защитные силы своей страны?

Теперь им придется призвать Ураульфа — представителя кейрэков, мифического северного народа. Именно ему, «Говорящему с ветрами», предстоит возглавить войска. Но на Лосином острове у Ураульфа тоже есть враги — свободное братство охотников. Для борьбы с ним они выбирают странное оружие — его способность любить. И в результате мир оказывается на грани катастрофы…

---

— Петрикс для этого учится!

Ученики заржали. Петрикс пожал плечами — плевать ему на равновесие! — и плюхнулся на скамью.

— А ну, всем заткнуться! — Ваявус стукнул ладонью по столу, снова поправил фартук, откашлялся и с трудом заставил себя говорить торжественными словами:

— Важи, смена светил — и вы станете мастерами. Вас примут в гильдию. Так что больше я вам не нужен. — Он выдохнул. — А теперь — проваливайте отсюда. И передайте папашам, что с долгами за обучение в гильдию не принимают.

«Глаза б мои больше на вас не смотрели!» — пробурчал он себе под нос и укрылся в кладовке.

Ученики зашумели и повскакали с мест.

— Свобода! Ура свободе!

— Ну, уж прям и свобода. Как вкалывать-то начнешь, как будешь горшки обжигать от смены до смены светил, запоешь по-другому.

— А ты найми подмастерьев. Пусть они обжигают.

— Это ты у нас из богатеев. Твой папаша за все заплатит. Даже если ты пальцем пошевелить не захочешь.

— А чего ему шевелить? Только глину переводить! У Петрикса руки кривые!

— Эй, а хочешь кривую рожу — за такие слова?

— Ой, я тебя испугался! и твоего папашу! Ты все равно дерьмо. Хоть всех мастеров скупи, а Валь все равно будет лучше.

— Валь даже лучше Ваявуса!

— Заткнись. Ваявус услышит! Твой зад давно не чесался? Ваявус его нагреет!

— Уже не нагреет. Все кончилось!

Петрикс, однако, решил не прощать оскорбления. Значит, он хуже Валя? Ну, переросток, держись!

— Кончилось? Как же так? и для нашего Валя кончилось? Он же у нас лучше всех? — Петрикс почти вплотную приблизился к месту, где примостился Валь, и состроил жалостную гримасу. — Он что же — больше не будет месить Ваявусу глину? и подметать в мастерской? и воду таскать не будет? Духи! Не вводите нас в заблуждение! — Петрикс возвел глаза к небу. — Бедный маленький Валь! Разве на этот раз у него есть деньги на взнос? Разве он сможет оплатить вступление в гильдию?

У Петрикса тут же нашлись союзники:

— Ничего он не сможет.

— А что же с ним теперь будет?

— Снова пойдет учиться!

— Это в который же раз?

— Кажись, уже в третий. А может быть — и в четвертый, — те, кто стоял рядом с Петриксом, громко захохотали.

— Бедный маленький Валь! — захныкал Петрикс. — И откуда ты только взялся? Где твой добрый отец? Почему о тебе не печется?

— Нет у него отца. Его Ваявус нашел. На задворках, в гнилой капусте.

— Неужели? — Петрикс делано удивился. — Я так и думал! А он его как нашел — прямо с дурацким именем или отдельно? Я слыхал, так зовут недобитков из древорубов…

Валь, до этого безучастный, резко вскочил и двинул Петрикса по уху.

— Ребята, мастера бьют!

Ученики разделились. Одни окружили Петрикса, другие были за Валя. Скамьи, столы, недосохшие глиняные пластины пострадали безвинно. Шум заставил Ваявуса выскочить из кладовки.

— Карахундра, мелкие Духи! Бешеные школяры!

Недолго думая, он схватил ведро, в котором еще оставалось немного грязной воды, и окатил дерущихся:

— Вон из моей мастерской. Чтобы духу здесь вашего не было! Мучители глины! Все расскажу про вас председателю гильдии. Будете штраф платить — вместе с мастерским взносом.

Бывшие ученики, размахивая руками, выкатились на улицу. Ваявус успел за ворот выдернуть Валя из кучи, затолкал в мастерскую и громко захлопнул дверь. Но Валь расслышал, как Петрикс, отмахиваясь от противников, крикнул в сторону двери:

— Отщепенец вонючий! Ты еще приползешь наниматься ко мне в подмастерья!

Валь подошел к рукомойнику и плеснул водой на лицо. Вода, стекавшая в таз, сделалась розоватой. Он утерся разорванным рукавом и снова уселся на лавку, глядя на барельеф. Мастер вчера неудачно расположил цветы: правый угол внизу оказался слишком тяжелым — так что весь барельеф словно перекосило. Решение было простым. Но Ваявус его не видел. Валь промучился до утренней смены светил: сказать или не сказать? Ваявус очень обидчивый. Так что лучше не говорить. Лучше взять и исправить. Никто ничего не заметит.

Утром Валь улучил момент, когда никого еще не было, а Ваявус возился в кладовке. И Валь все уж было закончил, все теперь оказалось на месте: барельеф перестал заваливаться и смотрелся легко и нарядно, — но мелкие Духи подгадили. Петрикс почему-то притащился раньше других и увидел Валя в окошко — как он правит работу мастера. Ну, и выдал его. Да как подло! Дождался, когда все рассядутся, когда Ваявус наденет фартук и начнет разглагольствовать об изящных ремеслах, и с нагло-наивным видом прервал его на полуслове:

— Важ! Наши родители платят за обучение. Мой отец всегда говорит, будто вы много умеете.

Ваявус насторожился:

— Твой папаша платит столько же, сколько другие.

— Ну, да. Вы такой уважаемый мастер. А кто-то так не считает и потихоньку от вас исправляет ваш барельеф. Мой отец удивится, когда об этом узнает. Он отдавал меня в обучение мастеру, а не вшивому ученику.

Ваявус опешил. Он уставился на барельеф и тут же увидел ошибку, которую кто-то исправил — несколькими мазками, одной удачной деталью. Кто-то? Известно, кто!

— Решил поумничать, да? — Ваявус извлек из кармана тряпку и, нещадно ее теребя, стал приближаться к Валю. Тряпка спряталась в кулаке. Кулак с громким звуком опустился на стол перед Валем.

— А ну, топай в кладовку. Я тебе преподам равновесие!

Валь послушно побрел в кладовку. Ваявус прошел за ним, громко захлопнул дверь и небольно шлепнул ученика по затылку.

— Решил опозорить мастера перед этими сопляками? — Ваявус казался несчастным и теперь неловко промокал пот на лбу.

— Я думал сделать, как лучше.

— А просто сказать не мог? Подошел бы, шепнул на ушко.

— Вы бы сразу обиделись.

— Ну, обиделся бы. И что?

— Хлопнули бы меня.

— Я и так тебя хлопнул. И толку?

— Я думал, никто не увидит. Не знал, что Петрикс припрется…

— Не думал! Не знал! Не увидит! Вот как врежу прутом — будешь знать! — Ваявус тяжко вздохнул. Он уже очень давно не наказывал Валя — с тех пор, как тот отучился у него первый срок.

…Теперь они сидели друг против друга — Валь с разбитой губой и сердитый Ваявус.

— Утерся? На, выпей. — Ваявус поставил перед Валем кружку с горячим питьем.

— Что это?

— «Хвойная бодрость». Горячая. Я ее разогрел. Так быстрее пойдет.

— Я не люблю.

— Привыкай. Не все тебе здесь столоваться. Будешь ходить в трактир. А в трактирах, знаешь, не жалуют чистоплюев.

Валь решил быть послушным и взялся за кружку. Ваявуса это как будто бы вдохновило. Он тоже немного отпил и, не глядя Валю в лицо, чуть ворчливо сказал:

— Я не могу тебя больше держать. Люди будут смеяться. Ученик поучает учителя — какое тут равновесие? И нечего притворяться: никакой ты не ученик.

— Но куда ж я пойду?

— Станешь мастером, заведешь свое дело. И не рядом, а где-нибудь там… чтоб не путаться под ногами. Строй там свое равновесие, — Ваявус махнул рукой куда-то в сторону Леса. — Каждый должен жить своей жизнью.

Валь опустил глаза, сделал глоток «Хвойной бодрости» и невольно скривился: нет, ему не привыкнуть!

— Ничего, ничего. Помаленьку… Ты хоть денег скопил?

Валь сделал еще глоток: нет, это пить невозможно. Он копил. И думал, что хватит. Но ему из селенья прислали почтовую птицу: кто-то в семье заболел. Нужно платить за лекарства. Отец с тех пор, как гильдию распустили, перестал зарабатывать. Говорил, что лучше отрубить себе руку, чем рубить дрова по указке — там, где Совет позволяет. Древорубы — старейшая гильдия. Ее члены сами решают, что им делать и чем заниматься. Он сердился, когда ему осторожно напоминали: гильдии не существует. Он позволил семье разориться.

— Та-а-ак! — в словах Ваявуса чувствовалось осуждение. — Решил, что Ваявус опять тебя пожалеет? А что ему: у него целая мастерская! Он может держать нахлебника. Так я говорю: уходи! — мастер стал кипятиться. — И не вздумай напоминать, что ты здесь из-за Листвинуса. Такого лекаря нет, а скорее всего — и не было. Не маленький — понимаешь!

Валь почувствовал в горле ком:

— Я бы мог служить подмастерьем.

В голосе мастера проступило неподдельное раздражение:

— Ты тупой или как? Повторить тебе еще раз? Ты мне больше не нужен. Заночуешь последний раз — и со сменой светил убирайся.

* * *

— Эй, ты там? — Ваявус стучался к Валю.

Валь открыл дверь в каморку. Ваявус вошел, чуть покачиваясь.

— Подвинься! — и уселся на скрипучей кровати Валя. Кровать возмутилась. Ваявус не обратил внимания.

— Ты думаешь, что я злой? Будто я забыл о Листвинусе? Да, Листвинус был такой лекарь! Таких теперь больше нет. Он людей от Духов вытаскивал. Да он мне… — Ваявус искал подходящее слово, — как мать родная! Он бы сверхмастером стал — если б не это дело… Да!.. И к тебе я привык. Ты вообще-то толковый парень: равновесие и все такое… Листвинус-то, знаешь, в людях кое-что понимал. Ведь ему приходилось и в башку, и в нутро к ним заглядывать. — Ваявус хихикнул. — Правда, с тобой разобраться несложно. У тебя на лбу написано: «Этот должен с глиной возиться».