Сюзан Фрейзер - Дежавю

• Название: Дежавю
• Автор: Сюзан Фрейзер
• Издательство: Издательство Мир книги
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-486-02450-4

Бросив работу, Энни и Марк со своим сыном Чарли перебираются из Австралии во французскую провинцию. Через два года их сбережения заканчиваются, а брак оказывается на грани краха. Но когда кажется, что хуже уже быть не может, случается необъяснимое…

В один из дождливых дней, когда Марк и Энни возвращаются домой к сыну, их машину заносит, и неожиданно они попадают в прошлое. В Париж, в вечер их первой встречи. Чтобы не нарушить естественный ход событий, им необходимо снова обрести свою любовь. Иначе Чарли будет потерян для них навсегда. Они должны сохранить прошлое ради спасения будущего…

---

— Однажды ты просто проломишь пол и окажешься прямо здесь, на диване, Чарли Макинтайр-Морван!

Я услышала шаги по полу и лай собаки. Это не Чарли. Это соседский терьер.

Теперь я знаю: мы не покинем это место к утру. Завтра утром я снова проснусь здесь, как проснулась утром вчера и просыпалась всю эту неделю. Теперь это наша реальность, наше будущее. Стоя у окна своей спальни, я смотрю на пустынный двор и думаю о том, почему это случилось.

Бетти снова чудесным образом исчезла. Я ходила по квартире, сыпля вслух проклятиями, из комнаты в ванную, из ванной на кухню. Я томилась, словно зверь в клетке, словно одинокая львица. Меня переполняло желание позвонить Марку, сказать ему, как я соскучилась! Сказать, что я не хочу просыпаться каждое утро без него. Я потеряла Чарли. Я потеряла их обоих.

Мы собирались расстаться.

Но я должна увидеть его.

Вдруг ко мне пришло осознание, как удар кулаком в живот, сбивая дыхание, заставляя колени подогнуться и вскрикнуть от боли. Какой же я была дурой! Я вела себя как глупая молодая девка, как глупая ревнивая дура! Теперь я знала, что Фредерика ничего не могла значить в наших с Марком отношениях. Ведь мы столько пережили вместе и так страстно любили друг друга тогда. Именно это Марк пытался объяснить мне, когда я пулей неслась вниз по лестнице из его квартиры, а он кричал мне вслед: «Это не то, что ты думаешь, Энни!»

Мое сердце забилось быстрее, когда я потянулась к телефонной трубке. Но телефон зазвонил прежде, чем я дотронулась до нее.

Это был Марк.

— Она ушла, — сказал он. — Собирай вещи. Я сейчас еду.

— Хорошо! — как маленькая, проговорила я, шмыгнув носом.

Покидав кое-какие вещи в сумку, я написала Бетти записку и оставила ее на кухонном столе. Я вернусь потом, чтобы забрать остальное, а заодно и чек Марка за аренду.

Я стою на улице, перед входом, и жду его уже десять минут. Похоже, Спящая красавица собирала свои вещички целую неделю, но для начала все-таки ей, видимо, пришлось одеться. Но меня это теперь совершенно не волнует! Все это сейчас ничего не значит. Только мы и Чарли — вот что имеет значение. И больше ничего. Фредерика лишь небольшая точка, помеха на экране радара, как говорил Чарли в прошлом.

Мы остановились перед домом Марка, и я потянулась к ручке двери. Я с уверенностью думала, что теперь все будет хорошо. Мы сможем с этим справиться.

Марк остановил меня, взяв мою руку в свою ладонь.

— On repart a zero, хорошо, Энни? Начнем с нуля, хорошо, Энни?

— Да, — кивнула я. — С нуля. — Но это слово, зияющее пустотой, такое весомое и окончательное, снова вселило в меня ужас, заставив сердце забиться быстрее, слишком быстро. Я стала задыхаться и замахала перед собой рукой. — Мне нечем дышать, Марк!

Я помню Чарли, когда ему было пять. Он тянул меня за рукав, когда я звонила Марку на работу, чтобы рассказать, что наделала. Я была безутешна, так как по неосторожности и глупости стерла нашу единственную видеозапись второго дня рождения Чарли. «У нас есть еще видео с ним, Энни!» — ответил Марк. Ну а как же насчет именно этого? Словно кусочек нашего прошлого исчез навсегда.

Чарли кричал, пытаясь быть услышанным: «Все хорошо, мамочка, я все еще здесь! Посмотри!»

Я заплакала во весь голос, дрожа и всхлипывая, сидя в машине перед домом Марка.

— Нет, я не могу так, Марк! Я не могу начисто забыть о прошлом! — Потому что тогда Чарли нет вообще.

Сквозь слезы я видела, как Марк обошел машину спереди и открыл пассажирскую дверь. Он наклонился ко мне и обхватил за талию.

— Vien, Энни. Все будет хорошо. Tu verras! Вот увидишь!

Я стояла под душем, и горячая вода текла по моему лицу, смягчая вспухшую, раздраженную кожу, смывая слезы, лаская волосы, и скатывалась по спине. Марк стоял передо мной на коленях. Его мягкие губы и язык скользили у меня между ног, руки сжимали мои бедра, прижимая меня к нему, а мои пальцы зарывались в его волосы, сжимая голову.

Я вскрикивала, прижимаясь к нему сильнее, страдая от боли нашей утраты, от наслаждения, наслаждения с привкусом горечи.

На кухне мы приготовили наш первый совместный ужин. На заднем плане для нас пел Брайан Ферри. Это была песня «Авалон», которую я раньше постоянно включала. «Pas encore (Опять), Энни, больше не надо!» Но сегодня вечером Марк, кажется, не возражает. Я совершенно измотанна, лицо бледное и осунувшееся, а вода с мокрых волос капает на футболку. Но впервые за всю эту неделю, показавшуюся мне вечностью, я немного расслабилась.

— Как-то странно быть здесь только вдвоем. Кажется, будто Чарли просто на время уехал в какой-то детский лагерь.

— Oui. — Марк делает глоток пива и смотрит на меня. Легкая улыбка ложится на его губы. — Нам надо с пользой потратить это время.

Я улыбнулась в ответ. Мы всегда так говорили, это была наша постоянная шутка, когда Чарли засыпал днем, когда был еще маленьким. Я выключила плиту. Ужин подождет.

Мы легли в постель, бросив одежду на пол, а потом, обнявшись, с довольными улыбками на лицах смотрели в потолок. Все было почти так, как раньше.

— Dix sur dix. — Марк, как всегда, притворяется, десять из десяти.

— Нет, скорее девять. — Он поворачивается ко мне, изображая крайнее удивление. — Так, если твоя цель совершенство, то тогда предпримем еще одну попытку?

Он смеется, затем снова ложится на спину и поднимает глаза к потолку. Что-то занимает его мысли… а может, кто-то? Была ли она совершенна, задумалась я.

— Энни, ты думала когда-нибудь… — Марк делает паузу. — Что помимо Чарли это наш шанс изменить что-то, сделать на сей раз все правильно?

— Все правильно?

— Tu sais ce que je veux dire. Ты знаешь, о чем я.

Я тоже думала об этом. Действительно, мы разошлись где-то по пути.

— Да, наверное… — ответила я, но внезапно задумалась: а что именно он хочет изменить, сделать правильно? — Ты имеешь в виду переезд в Лерма? — попыталась я нащупать почву.

— Non, еще до того.

Мое сердце снова забилось быстрее.

— Когда, раньше? — спросила я. Но, кажется, я уже знала ответ, даже если и не имела понятия, что действительно происходило тогда, в то время.

— Je n'sais pas, — пожал плечами Марк. — Я не имею в виду какое-то определенное время.

Но теперь я знаю: это что-то произошло, когда умер его отец.

— Viens. — Марк обнял меня. Он целовал меня в шею, в губы, и делал это так нежно, что слезы навернулись у меня на глаза. — Пошли готовить ужин.

Он взглянул на меня, и я увидела в его глазах то, чего не видела уже очень давно.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ

Уже поздно. Но я не хочу идти спать. Мне нужно выйти на улицу, на свежий воздух. Я хочу, чтобы холодный ветер обдувал мне лицо. Я хочу пить его большими глотками, наполняя легкие, чтобы разогнать мрачные мысли, мешающие мне успокоиться. Я думаю о том, что когда мы ляжем спать сегодня вдвоем, то Чарли не будет рядом, в соседней комнате.

Мы оставляем грязные тарелки и бокалы на столе, выходим на улицу Шампион и направляемся в парк. В ресторанах и кафе на бульваре кипит жизнь. Вокруг витают ароматы различных блюд. На тротуаре стоит группа мужчин в белоснежных фартуках. Они громко и оживленно о чем-то спорят, но, замечая нас, прекращают спор. Они улыбаются и кивают нам.

Я вспоминаю, как мы гуляли здесь по утрам, каждое воскресенье, когда вся улица превращалась в рынок. Везде стояли лотки, на которых возвышались оранжевые и желтые горки фруктов и овощей. Золотисто-коричневые цыплята кружились на вертелах за стеклянными дверцами; халва и разные изделия из теста, пропитанные медом, с зеленой фисташковой пастой и масляным миндалем, напоминали цвета и запахи Марокко, Турции, Алжира… И все это было сосредоточено на одной улице.

Сейчас Марк рассказывает мне о своем отце. Он завтра поедет к нему на воскресный обед, как делал это раньше, как мы делали это раньше. Марк не хочет, чтобы я ехала с ним. Они еще не встречались, не в этот раз. «Я должен поехать один, Энни…» Я киваю. Но когда мы сходим с тротуара, направляясь в парк, я неловко беру его за руку. Мне не нравится все это.

Движение довольно оживленное. Мимо проносятся машины с молодыми людьми за рулем, из машины на полную катушку звучит рэп. Музыка играет так громко, что даже перестает быть похожей на музыку. Она звучит вразлад с ритмом моего сердца, которое сейчас бьется слишком быстро. Просто я знаю, что значит эта поездка для Марка.

И мне нехорошо. Я сжимаю его руку.

— Что ты скажешь ему, Марк?

— Je ne sais pas, Энни! Я просто хочу поговорить с ним об этом… c'est tout. — Он тяжело выдыхает.

Парк закрыт на ночь, и ворота заперты. Я наблюдаю, как Марк одним прыжком перелезает через ворота высотой по пояс. Его проворство вызывает у меня улыбку. Марк улыбается мне в ответ. Теперь моя очередь. Я переношу одну ногу через ворота, удостоверившись, что он смотрит. Даже будучи девчонкой, я не была профессионалом в подобных вещах. Прыжки через перекладину в школе пугали меня до смерти. Я всегда боялась, а вдруг я промахнусь? Но тут Марк крепко обхватил меня за талию и осторожно помог перебраться через ворота. Он целует меня в губы, а я кусаю его язык, неожиданно оказавшийся у меня во рту.