Андрей Фесенко - Русский язык при Советах

• Название: Русский язык при Советах
• Автор: Андрей Фесенко
• Издательство: RAUSEN BROS
• Жанр: Культурология
• Год: 1955

---

Твердый знак (ъ) перестал писаться в конце слов и частей сложных слов, но в середине слов был сохранен в значении отделительного знака; практически же он был факультативно заменен апострофом ('). Однако со временем в этой последней функции он опять вошел во всеобщий обиход. В отношении же морфологии реформа, в основном, коснулась флексии, где произошли следующие замены:

– аго, -яго (косвенный падеж прилагательных, местоимений и причастий мужского рода) перешло в -ого, -его («доброго», «синего» вместо «добраго», «синяго» и т. п.) [54];

– ыя, -iя (прямой или косвенный падеж прилагательных женского и среднего рода мн. числа) перешло в -ые, -ие («добрые», «синие» вместо «добрыя», «синiя» и т. п.);

«ея» (бывшее винительным падежом местоимения женского рода – «она») было заменено словом «ее» (ранее бывшим только родительным падежом того же местоимения); эта замена распространилась и на притяжательную функцию местоимения женского рода третьего лица («ее заботы» вместо «ея заботы» и т. п.);

«он?» (личное местоимение женского рода мн. числа) было заменено словом «они», чем достигнута унификация в мн. числе личных местоимений всех трех родов;

«одн?, -х, -м, -ми», по аналогии, были заменены «одни, -х, -м, -ми».

Последние примеры, вне сомнения, свидетельствуют об отражении в реформе политического момента – уравнении женщины с мужчиной.

В приставках, кончающихся на «з» (без, воз, из, низ, раз, через, чрез), это «з» перед всеми последующими глухими согласными (в том числе и перед «с») должно быть заменено «с» (бескорыстный, восстание, исступление, ниспровергать, распахивать, чересчур, чресполосица).

Уже в конце прошлого столетия акад. Я. Грот свидетельствовал о наличии в русском языке давней традиции фонетически воспроизводить подобные префиксы в некоторых словах, где, правда, обывателем-нелингвистом эта префиксальность не осознавалась: «восход», «исполнять» и др. (см. цит. соч., стр. 5).

Еще более категорично высказался акад. Я. Грот в исправленном и дополненном издании своей знаменитой книги «Русское правописанiе», 1900 (стр. 47):

«…в слитном употреблении их перед безголосными к, х, п, т, ф перед шипящими ч, ш, щ и перед ц пишут по произношению: вос, ис, нис, рас…

…Только перед с всегда удерживается з…Но правило изменять в названных предлогах з на с не распространяется на предлоги без и чрез».

Последние предлоги (собственно говоря, приставки – Ф.), надо полагать, дольше задержались в правописании со звонким з даже перед глухими из-за их, так сказать, более резкой очерченности и экспрессивности.

Конечно, обобщение правила перехода з в с, за исключением производных от имен собственных, как кавказский, французский и т. д., очень облегчило задачу школьного изучения орфографии.

К орфографическим проблемам следует отнести и правописание несмягченного «е», часто передаваемого через «э». Уже в период, предшествовавший Второй мировой войне, делались попытки унификации и нормализации в этой области (см. «Словарь иностранных слов», 1940), но они не привели ни к какой-либо реформе, ни к практическому применению предлагавшегося принципа, при котором «э» должно было бы писаться в словах иностранного происхождения, только открывая или составляя собою слог (Эмпедокл, фаэтон и т. д.). В словах же, где бывшее «э» оказывается в срединном или замыкающем слог положении, оно должно перейти в обыкновенное «е» (ленч, леди, Доде и т. п.). Из-за неадекватности русского «э» иностранным гласным (lunch, lady, Daudet), нормализация здесь оказывается в корне искусственной, а потому она, очевидно, и не внедрилась в правописание. Так, в «Словаре иностранных слов» под ред. И. В. Лехина и Ф. Н. Петрова (изд. 4, перер. и доп., Москва, 1954) находим два варианта: «леди», «лэди».

Акад. С. Обнорский определяет норму правописания «е» и «э» в русских словах иностранного происхождения степенью ассимиляции их русским языком. Так он считает вполне законным наличие «е» в словах, давно и прочно вошедших в русский язык: «леди», «вена», «ректор», «комета» и др., одновременно признавая оправданным написание через «э» слов, якобы менее распространившихся в русском языке, как «дэнди», «кашнэ» и др. Условность подобного подхода к нормам орфографии слов иностранного происхождения кажется нам очевидной.

Об этом говорит и С. Крючков в своей книге «О спорных вопросах современной русской орфографии» (стр. 5):

«Нет последовательности в изображении звука э с предшествующим твердым согласным в заимствованных словах, например: пэр, но денди; мэр, но кашне».

До некоторой степени наиболее официальной точкой зрения в данном вопросе можно считать ту, которой придерживается проф. А. Шапиро, ибо его книга «Русское правописание» (1951) была издана под эгидой Академии Наук СССР.

Но дело в том, что проф. Шапиро по сути не раскрывает причин правописания э или е в заимствованных словах, а просто констатирует его: «…пенснэ, мэр (то же в некоторых иноязычных именах собственных: Тэн, Мадлэн и т. п.); большей же частью в тех случаях, когда согласный в таких словах произносится твердо, гласный э обозначается буквой е: темп, демпинг, Шопен, Мюссе» (стр. 27).

Что касается старых заимствований, то и здесь наблюдается полная непоследовательность, даже более глубокая, так как одни и те же морфемы-графемы (напр., греческие приставки epi и 'eu) дали в русском языке различное отображение: епископ, епитимья, но эпидерма, эпилог; Европа, но эвфемизм и т. п.

Наконец, в позднейшей (1954 г.) редакции Приложения 1 к «Правилам русской орфографии и пунктуации», служащем как бы путеводителем по правописанию слов, вызывающих закономерные колебания, находим рекомендацию писать «кеб» и «бекон».

В общем же тенденция, хотя еще и не утвердившаяся, к замене «э» обыкновенным «е» может считаться закономерной из-за вышеуказанного несоответствия этого «э» иностранным гласным, свое же «е» может восприниматься чем-то подобным английской нейтральной гласной, служащей здесь заместителем всевозможных иностранных гласных.

Не менее убедительное подтверждение унифицирующей роли «е» находим в русских алфавитных аббревиатурах, где в действительности произносимое «э» всё же часто изображается через «е»:

Тут наш капе [55]. (Павленко, Счастье, 261).

Двигались «газы», «се-те-зе»… (Там же, 244).

Здесь кстати будет вспомнить слова такого видного деятеля в области нормирования русской орфографии, как акад. Я. Грот, указывающего в своей книге «Русское правописанiе» (стр. 78) на то, что «…в нарицательных… которые в каждом языке видоизменяются по требованиям его фонетики, мы не обязаны применяться к тонкостям иностранного происхождения».

Но с другой стороны не следует забывать, что именно в правописании чужих родному языку слов важна нормативность, и что, как правильно замечал В. Жирмунский («Национальный язык и социальные диалекты», стр. 8), «…графическая фиксация звучащей речи оказывает на развитие языка прямое воздействие, которое не всегда достаточно учитывается».

Акад. Я. Грот, выказавший некоторое безразличие к произношению заимствованных слов, всё же считал, что «…всего нужнее означать с возможною точностью форму иностранного имени собственного…» («Н?сколько разъясненiй…», стр. 39). Там же «отец русского правописания» высказался положительно (и вполне справедливо!) о появлении в русских шрифтах (к сожалению, скоро исчезнувшей) литеры ё, способной, по мнению маститого академика, создать в его родном языке качественный адекват западноевропейским графемам, в частности, немецкому o (напр., Osel) или французскому eu (напр., Eu).

Обращаясь к более современным авторитетам, следует упомянуть указания акад. Л. Щербы на то, что «…надо писать адэпт, адэкватный, тэрор и под., но тема, термометр, десант, потому что так говорят по-русски.

Впрочем, по поводу предложенных написаний должно сказать, что может быть, не все так произносят, как здесь указано;…можно подойти и совсем иначе: можно защищать сохранение их традиционного вида, имея в виду, что они представляют из себя интернациональный багаж русского языка и облегчают изучение иностранных языков…» («Транскрипция иностранных слов», стр. 189).

Несколько далее, как бы полемизируя с самим собой, акад. Л. Щерба признает право условного отображения, например, французского e не э, а простым е, базируясь на том, что и в русских словах, которым свойственен звук э, даже в сочетании с предыдущим твердым согласным: шэ, жэ, цэ это э игнорируется и они пишутся: шест, жесть, цел. Что же касается таких французских имен собственных, как Доде, Мюссе и подобных им, то нет надобности написания их через э, так как в сознании интеллигента начертание е в иностранной фамилии будет автоматически ассоциироваться с западноевропейским открытым е.