Джон Уиндэм - Планета в подарок

• Название: Планета в подарок
• Автор: Джон Уиндэм
• Издательство: Зовнiшторгвидав Украiни
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1993
• ISBN: 5-85025-096-4

В книгу вошли произведения Джона Уиндема «История с лишайником», «Кукушата Мидвича» и Джона Браннера «Планета в подарок», «Рожденный под властью Марса».

Содержание:

Джон Уиндэм. История с лишайником (роман)

Джон Уиндэм. Кукушата Мидвича (роман)

Джон Браннер. Планета в подарок (роман)

Джон Браннер. Рожденный под властью Марса (роман)

---

— Это не могло быть до такой степени невыносимым, — прошептал Тодер. — Разве ты сейчас не находишься в том же положении, перед неопределенным будущим.

Я не хотел грубить. Я промямлил извинения, на которые он никак не отреагировал.

— Некоторые считают медведиан «неспособными». Ты знаешь, что медведи, как и ближайшие родственники людей — обезьяны, являются существами с хорошо развитым чувством юмора, позволяющим им шутить друг над другом? И знаешь ли ты, что самыми дисциплинированными людьми во всей нашей истории были всадники Монгольского Хана, который когда-то говорил: «Наш дом спина лошади», — и жил в седле всю жизнь, не спускаясь даже ответить на призыв. Природа?

Я не мог понять, для чего Тодер это говорил. Он подождал, пока я ломал голову над его словами, и затем рассмеялся:

— Я снова говорю загадками? Хорошо, вернемся к нашему разговору. Что, по-твоему, было необыкновенного в капитане Лугасе?

Я напрягся. Это был тот Тодер, которого я знал! Я ничего не мог добавить, кроме того, что вспомнил, уходя от Питера и Лилит, реакцию Лугаса, когда я неосторожно спросил, не на Землю ли он собирается лететь. Наверное, он испугался, что его приняли не за центаврианина, а за землянина. Я высказал все свои соображения, и Тодер кивнул.

— Ты видишь теперь, что действительно имеешь гораздо больше данных, чем смог вложить в свою первоначальную модель? Способность проникать в суть событий, подобно этому примеру, ведет все к большему и большему их пониманию.

Я понимал, что он говорит банальности. Я задержал дыхание и попробовал выполнить еще одно действие, которому он давным — давно учил меня: исследовать предметы, на которых концентрировался взгляд человека, чтобы определить направление его мыслей.

Не изменял ли он направления взгляда на несколько мгновений минуту или две назад? Я осмотрелся вокруг, чтобы выяснить, на что он мог глядеть; за моей спиной висели лишь стенные часы. Наверняка, взгляд Тодера уклонился в их сторону случайно. Хотя… О!.. Допустим, он ожидает посетителя. Но ведь ему достаточно сказать мне: «Рэй, ты пришел без предупреждения, а у меня назначено свидание. Прости, но не зайдешь ли ты завтра?».

Я прервал свои раздумья:

— Тодер, я всегда предпочитал прямой путь окольному. Я имел время исследовать своих мучителей прошлой ночью. Несмотря на маски и измененные голоса, я запомнил много деталей, которые должны помочь мне найти их. Вы когда-то учили, что страдание является сильным мобилизующим фактором для всех чувствующих существ. Мне пришлось много страдать в течение нескольких часов. Я хотел бы, чтобы вы помогли мне дать объяснение всему тому, что я видел, слышал и чувствовал во время допроса.

Тодер в течение двух вздохов обдумывал ответ. Наконец он пожал плечами:

— Рэй, в своем теперешнем состоянии ты теряешь даже то, что узнал. Иди домой, отдохни. Вернешься ко мне, когда придешь в себя, и мы рассмотрим твое предложение!

— Нет! — Я оказался на ногах, даже не осознав этого. — Завтра или даже сейчас они могут быть на центаврианском корабле и скоро окажутся навсегда вне пределов досягаемости!

— Если бы я сказал тебе сейчас, что они находятся на пути к порту, собираясь бежать с Марса, ты все равно не смог бы помешать этому. Будь разумным, мальчик! — Он тоже поднялся со своего кресла. — Делай, что я советую! Иди домой и отдохни.

— Вы пытаетесь избавиться от меня, — не унимался я. — Почему?

— Ко мне должен прийти человек с минуты на минуту, — ответил старик.

— Но он еще не здесь. Я пришел к вам без предупреждения, допустим. Однако я помню, как вы в то время, когда я был вашим воспитанником, всегда отказывались просто ждать, говоря, что это глупая трата драгоценного времени.

У меня уже почти не осталось никаких сил, и только мысль, что учитель не был сейчас откровенен со мной, не позволяла мне удалиться. Я безнадежно пытался докопаться до причины его неискренности.

Прежде чем он смог убедительно ответить, в окне, выходящем на пешеходный туннель, промелькнула фигура человека. Я тряхнул головой, в ту же секунду узнав его, я отказывался принять возникшее в сознании имя, пока звук дверного звонка не подтвердил мою сумасшедшую мысль: «Его посетитель — Лугас! Из миллиардов людей в Галактике — Лугас!»

Это было уже слишком. Я представил жуткую картину заговора против меня, загнанного в клетку, в ловушку. Потрясение забрало мои последние силы, и я провалился в темноту, которая вот уже три часа угрожала поглотить меня.

Тодер…

Лугас…

Чувство юмора… самая дисциплинированная группа людей…

Ничего…

Темнота.

8

Прежде чем открыть глаза, я с треском потянулся, расправляя все свои суставы, ощущая, как замечательно лежать в собственной кровати, приспособленной к длине моего тела. На скольких мирах и на скольких кораблях между этими мирами я имел дело с гамаком, который носил в своем мешке, потому что не было такой кровати, на которой я мог бы провести ночь не просыпаясь от судорог и онемения!

А комфорт нулевой гравитации…

Эта мысль поразила меня. Я раскрыл глаза, думая, что не увижу того, что предполагал, — спальню в своей квартире около космопорта.

Однако комната была мне хорошо знакома. Но в таком случае откуда это ясное ощущение нуль — гравитационной кровати? Если бы я мог позволить наслаждаться ее покоем своим семи футам и четырем дюймам, то последним местом, где я хотел бы это делать, должна быть моя родная планета. Марсианская гравитация невысокая и прекрасно подходит мне. А если бы я оказался на Земле, то…

Мысли сделали резкий скачок.

Отправиться на Землю! Отправиться на Землю? Я никогда в жизни не собирался туда! Я хорошо представлял себя среди толпы землян, сгорбленного, нервозного, неловкого великана — забавную фигуру для развлечения детей и зевак. В земноподобных мирах других систем я сталкивался с таким отношением к себе. Суровое центаврианское воспитание и дисциплинированная вежливость не позволяли проявиться открытой насмешливости даже у детей. А дружелюбные медведиане, как правило, беззлобно улыбались, разглядывая марсианскую каланчу.

Возможно, сон был причиной этого странного желания. Я нахмурился, обеспокоенный мыслью, что сон был вызван реальными событиями моей жизни. И неудивительно, что мое подсознание могло интерпретировать мое вынужденное пребывание на Дарисе, утомляющее действие гравитации и неспособность избавиться от него как разновидность психологической аналогии моего негодования по поводу легального земного гражданства. И все-таки я лежал на нуль — гравитационной кровати: превосходные вещи были на этой упадочно — расточительной планете, на которую я не хотел бы вернуться.

Но было ли это на Хариголе?

Да, там была медведианская девушка, высокая для своей нации, именно по этой причине я и выбрал ее.

— Конечно же, она была высокой! — сказал я вслух, внезапно испуганный тем, что в моей памяти она возникла совсем крошечной.

Наверное, мое сознание сохранило неточный образ: Ведь он сложился из воспоминаний о запрокинутом ко мне лице, о необходимости склоняться к ней, о всегда присутствующем рывке гравитации, не ощущаемой ею…

Нет, конечно же, она была высокой, та девушка, с которой я делил нуль — гравитационную кровать. Решив убедиться в этом, я потянулся к выдвижному ящику, где хранил своеобразные сувениры — память о тех, с кем я уже не предполагал увидеться снова. На глаза мне попались часы, стоявшие на прикроватной тумбочке, они показывали без пяти минут полдень.

Если я спал так долго, то неудивительно, что моя голова была тяжелой. Дома, на Марсе, я всегда поднимался с рассветом, и только усталость, вызванная высокой гравитацией, могла заставить меня спать утром так же хорошо, как и ночью.

Я проверил показания других приборов, стоявших рядом с часами: счетчик давления — на десяти, счетчик влажности — на «малая», температура — около 21 градуса на теплой стороне.

Я вспотел во сне. Только сейчас я обратил на эту деталь внимание. Простыня, которой я укрывался, была холодной и влажной. При высокой температуре и влажности моя потливость не была бы странной, однако к ней добавлялся еще и беспорядок в мыслях… Лихорадка?

Разумнее всего было немедленно проверить себя и убедиться, что не подцепил какой-нибудь вирус. Но меня совсем извели ощущения, связанные с нуль — гравитационной кроватью, которые я никак не мог объяснить. В большой груде разных памятных вещиц я принялся искать стереокуб, чтобы проверить свое предположение о той девушке с Харигола. Она была высокой — не для марсианки, естественно (что-то около шести с половиной футов), но исключительно высокой для своей нации, с золотистой кожей, черными волосами, миндалевидными глазами. Очень привлекательная. Я сделал этот снимок после полудня в карнавальный день у входа в сад того дома, где сдавались в аренду номера с нуль — гравитационными кроватями.