Джудит Майкл - Преобладающая страсть. том 1

• Название: Преобладающая страсть. том 1
• Автор: Джудит Майкл
• Издательство: ОЛМА-Пресс
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1994
• ISBN: 5-87322-115-4, 5-87322-112-Х

В глухом, заснеженном районе на севере США терпит катастрофу личный самолет. Пилоту удается посадить его и спасти жизнь четверым пассажирам, но сам он вскоре умирает от ран. Его предсмертные слова позволяют предположить, что это был не просто несчастный случай, а диверсия. Что же произошло? Как дальше сложится жизнь участников этой трагедии? Чтобы ответить на эти вопросы, автор возвращает нас на 12 лет назад.

---

Позже, будучи студенткой Стэнфордского колледжа, она получала приглашения от знакомых их семьи выступить по телевидению. Режиссер вечерней или дневной информационной программы давал ей две минуты эфира на рекламу каких-либо добрых дел, общественных благотворительных фондов Сан-Франциско и Пало Алто.

– Я не так уж много этим занимаюсь, – заметила Валери, обращаясь к Нику, когда они приехали на телевидение в Пало Алто через неделю после завтрака в его квартире.

Катание на лошадях не состоялось: в последний момент Ника попросили поработать на машиностроительном отделении, где он был задействован неполный рабочий день, заменяя кого-то.

– Мне бы хотелось сделать гораздо больше, потому что телевидение – это просто фантастика. Но времени не хватает, сам знаешь, сколько его уходит на занятия в колледже, поэтому я не могу посвятить себя полностью работе на телевидении.

– Время бы ты нашла, если бы тебя чаще приглашали, – иронично заметил Ник.

Она рассмеялась в ответ:

– Ты прав. Мне очень нравится сниматься, но я не умею обивать пороги, умоляя режиссеров почаще приглашать меня на съемки. Я не профессионал и не собираюсь заниматься этим всю жизнь.

– А почему бы и нет? – спросил Ник.

Она взглянула на него.

– Не знаю. Я никогда не задумывалась, какую выбрать специальность, да еще на всю жизнь. Я тебе уже говорила об этом. Никто мне не сказал, что я идеальная модель для телеэкрана. Но, так или иначе, я не сильно огорчусь, услышав критику, и не очень обрадуюсь, услышав похвалы в свой адрес. Я лишь делаю услугу друзьям и знакомым моих родителей, а дальше – будь что будет. Для меня это развлечение, от которого никому нет вреда.

Они вошли в студию, и она усадила его на складной стульчик, одиноко стоящий где-то на отшибе в огромной пустой комнате.

– Можешь здесь посидеть и понаблюдать. Будут снимать небольшой эпизод, это не займет много времени.

Он увидел, как Валери поприветствовала оператора, а затем стоявшая рядом в наушниках молодая женщина поднесла ей газетную вырезку. Валери шагнула к застланной обтрепанным ковром сцене и села в кресло, специально развернутое под углом, чтобы можно было спрятать в волокнистом ковровом ворсе длинную рекламную вырезку. На стоящем рядом столе находилась ваза с увядшими цветами.

– Неужели не нашлось свежих цветов? – спросила Валери. Она протянула шнур крошечного черного микрофона под свитером и прикрепила его к воротнику. – Эти цветы надо выбросить.

– Мы отыщем что-нибудь взамен, – сказала женщина в наушниках и через минуту заменила цветы на нелепую бесформенную бронзовую скульптуру.

– Это что, слитые в экстазе собаки? – озадаченно спросила Валери. – Или две борющихся за кормушку лошади? Или лошадь с собакой по ошибке спарились друг с другом?

Оператор рассмеялся.

– Это работа студента. Он притащил ее сегодня утром, чтобы ты показала ее с экрана, когда будешь рассказывать о благотворительной выставке в Центре искусств. Мне нравится эта работа. Что-то в ней есть.

– В ней есть много бронзы, – презрительно ответила Валери. – Но это лучше, чем увядшие цветы. Если все готовы, то я могу начать.

Включились прожекторы, заливая съемочную площадку струящимся потоком света, превращающим всю палитру красок в мертвенное одноцветие. Нику стало понятно, почему Валери наносила макияж, особенно на глаза и щеки, красила губы ярко-красной помадой и одевала под свитер платье ярко-кораллового цвета: под этим убийственным светом естественным казалось все вычурное. Пока оператор наводил на нее камеру, Валери дважды прочла сценарий. Один раз она это сделала для тренировки, а другой – для инженера в аппаратной звукозаписи, проверявшего уровень голоса в микрофоне. Затем женщина с наушниками подала знак, и запись началась.

Теперь, когда Валери читала сценарий, Ник переводил взгляд с нее на экраны стоящих справа телевизоров, зачарованный действием света и камеры. На экране Валери выглядела более солидно, заметнее стала небольшая разница в окраске век, тени от подсветки снизу делали ее плечи более округлыми. Все это показалось Нику занятным, и он полез в карман жакета за блокнотом, в котором неразборчивым почерком сделал некоторые пометки, хранившиеся теперь с дюжиной других интересных, записанных раньше. Однажды он прочтет все эти записи и получит удовольствие от интригующих, пикантных подробностей собранной им информации.

Свет прожекторов погас. Валери отстегнула микрофон и потянула запрятанный под свитером шнур. Подойдя к Нику, она спросила:

– Ну, что ты об этом думаешь?

– Я думаю о том, что это все не настоящее, бутафорское, – сказал Ник, переводя взгляд на камеру. – Ты сидела там и разговаривала с объективом, который, подобно черной дыре, поглощал в себя все окружающее, но на экране ты выглядела так, как будто беседовала со мной, и я был твоим лучшим другом. Как у тебя это получается, черт возьми?

– Не знаю. Некоторые люди на экране выглядят лучше, другие хуже. Наверное, я отношусь к первым.

– А может быть, ты представила перед собой какую-то физиономию или реальный, спрятавшийся в объективе персонаж? Каким же еще образом можно добиться такой искренности?

Она засмеялась в ответ.

– Можно прикинуться искренней, Ник. Это называется любовью к камере, и ничего в этом сложного нет; по крайней мере, для меня. Если ты уверенно говоришь о том, что от тебя хотят услышать люди, ты можешь заставить их поверить почти во все… О, а вот и Сибилла! Вы не знакомы?

– Нет, – он протянул свою руку вошедшей девушке в знак приветствия.

– Сибилла Морган, Николас Филдинг, – сказала Валери, знакомя их. – Сибилла работает на телевидении неполный рабочий день.

– Прекрасное место для работы, – произнес Ник, чувствуя сильное рукопожатие Сибиллы.

– По крайней мере, очень удобное для меня, пока я учусь в колледже.

Она поразила Ника взглядом светло-голубых глаз, какие он никогда не видел; казалось, что этот взгляд проникает в его душу и фотографирует там на память.

– Надеюсь, ты нашла то место, где можно сделать себе карьеру, – сказал он.

– Поживем – увидим, – она повернулась к Валери. – Я проверила пленку, все замечательно.

– Отлично, можем пойти пообедать, – сказала Валери, взяв Ника за руку. – А с тобой, Сибилла, мы увидимся в следующем месяце, когда ты будешь работать над сюжетом об антикварных автомобилях.

– Через два месяца, – поправила Сибилла. – Я дам тебе знать, – закончила она, посмотрев на Ника. – Приходите еще, когда захотите.

– Было бы и впрямь неплохо заглянуть сюда еще раз, – ответил Ник, наблюдая за оператором, покатившим камеру к другой сцене с рабочим кривым столом, установленным перед висящей над ним большой, во всю стену, картой мира и маленькой картой Пало Алто, испещренной стрелками обозначения погоды. – Телевидение для меня – темный лес. И мне очень хотелось бы получше узнать его.

– Позвони мне, и я вам устрою экскурсию по телецентру, – предложила Сибилла, а затем, повернувшись к Валери, закончила: – Если ты не возражаешь – ведь тебе уже, наверное, наскучило все это?

– Мне никогда не надоедает съемочная площадка, – легко парировала скрытый намек Валери. – По крайней мере, не до такой степени. И мне бы хотелось понаблюдать за твоей работой, Сибилла, у тебя так здорово все получается.

– Я буду вас ждать, – обратилась Сибилла к Нику, который заметил, что она, пропуская мимо ушей слова Валери, уже во второй раз обращается к нему. – Если надумаете прийти, сообщите мне заранее.

Она зашагала прочь, и Ник с восхищением наблюдал за ее твердой походкой. Она шла так, как будто решила компенсировать отсутствующую в ее облике напористость. У нее была поразительная внешность, особенно врезалось в память лицо с упрямыми губами и пухлыми щеками. Копну черных волос поддерживала эластичная лента. «Примерно одного возраста с Валери», – подумал он. Нику запомнились именно ее глаза: светло-голубые, удивительно контрастирующие с оливковым цветом ее кожи. Посаженные близко друг к другу под тяжелыми веками, они имели выражение простодушия и одновременно настороженности – сочетание, благодаря которому было невозможно догадаться, о чем она думает.

– Ты давно с ней знакома? – спросил он у Валери, когда они уже сидели в машине, направляющейся в сторону колледжа.

– Большую часть своей жизни. Она из Балтимора. Во время нашего отдыха на ферме ее мать работает у нас портнихой, приезжая из Балтимора раз в неделю, и с раннего утра до позднего вечера делает примерки, потому что именно здесь живут богатые клиенты. А Сибиллу она таскала с собой с самого рождения…

– Обед уже давно готов и ждет нас. Если ты, конечно, не возражаешь. А каким образом она попала в колледж? – полюбопытствовал Ник.

– Она сказала моей матери, что не хочет поступать никуда, кроме Стэнфорда, потому что раз я выбрала это учебное заведение, оно должно быть самым лучшим. Как тебе это нравится? Перед тобой образец, с которого «делают жизнь». Как бы там ни было, она так рвалась сюда, что мои родители ссудили ей денег на четырехлетнее обучение. Мне кажется, она мало зарабатывает на съемочной площадке.