Тамара Заверткина - Мои Турки

• Название: Мои Турки
• Автор: Тамара Заверткина
• Издательство: Книга
• Жанр: Прочая документальная литература
• Год: 2007

Посвящается потомкам.

Т.Заверткина

В этой книге вполне обычный (средний) человек, родившийся в маленьком городке Турки, Саратовской обл., почти в центре Современной России, рассказывает "о времени и о себе" — историю своей семьи. Книга содержит много интересных моментов, которые упускают "писатели на окладе" в погоне за красным словцом и эффектным сюжетом. Книга написана настолько понятным, живым, языком, что читается на едином дыхании и настолько правдива, что каждый читатель найдет в ней частичку своей жизни.

---

— А как же ты сам, Серенька? Уж тебе-то самому и вовсе надо учиться.

Не покидает парня мечта о дальнейшем образовании. Да не просто о среднем, а о высшем. Только держит он свою мечту втайне ото всех. В школе уже есть десятилетка. Но как же он, взрослый парень, сядет на парту с детишками? Приобрел Сережа учебники за восьмой и девятый класс, штудирует материал самостоятельно. Эх, как это трудно! А главное — маловато времени: оно все уходит на комсомольские дела и такие безотлагательные. Едет Сергей в деревни проводить собрания — учебники с собой. Мечтой о дальнейшем образовании он, можно сказать, «заболел».

— Что это ты подолгу в книжку смотришь? — спрашивает мать. Не хочет пока Сергей признаваться, что изучает учебники, запоминает теоремы:

— А я, мама, стихи учу. Мне сегодня выступать.

— Сереня, расскажи мне свое стихотворение. Как я люблю их слушать!

Как отказать матери, смотревшей на сына такими любящими глазами?

— Хорошо, слушай.

И Сережа стал декламировать:

Колосилась в поле рожь густая, Шевелились усики овса. Где-то за деревней, догорая, Девичьи звенели голоса.

Где-то с переборами тальянки Песня угасала на ветру. В эту ночь ему не до гулянки, Комсомольцу Дьякову Петру.

В эту ночь его не занимала

Любушка из ближнего села:

Полоса не вспахана лежала,

Молодого пахаря ждала.

Бронзовый от летнего загара,

С комсомольской хваткою «на ять»,

Он один из сотни коммунаров

Трактором умеет управлять.

Чуть заря, что рдея по-над лесом,

Росами упала, зеленя,

Пахарь выводил из-под навеса

Рослого железного коня.

Знает пахарь, сердце не забьется,

Если в сердце нет горячих сил.

Не водой студеной из колодца,

А бензином друга напоил.

По-над лесом ноченьки бездонной

Моториста скука не возьмет,

Выезжал он с песней забубённой,

С той, какую Любушка поет:

(И Сережа запел)

— По дорожке неровной, по тракту ли

Все равно нам с тобой по пути.

Прокати нас, Петруша, на тракторе,

До околицы нас прокати.

Прокати нас до речки, до мостика,

Где шумят серебром тополя.

Запевайте-ка, ленинцы, песенку

Про коммуну, про наши поля.

Не помяты дождем, не повыжжены

Наши полосы в этом краю.

Кулачье на тебя разобижено,

На счастливую долю твою.

Им бы только ругаться да лаяться,

Злоба льется у них через край.

Кулачье до тебя добирается,

Комсомолец лихой, не зевай».

(Кончил Сережа петь, говорит дальше:)

— Песня наливается и крепнет,

Не сорвется голос молодой.

Далеко оставлена деревня,

Утопает в дымке голубой.

Легким черноперым черноземом

К полосе ложится полоса.

— Стой, Петрушка, — злобою знакомой

С полосы несутся голоса.

— Стой, Петрушка, побалакать надо,

Посчитаться надо за дела,

— У межи кулацкая засада

С вечера Петрушу стерегла.

— Посчитаться надо, поквитаться

Нам с тобой, собачий депутат.

С солнышком собаке не видаться,

Ну-ка, поворачивай назад.

Месяцу и снится и не снится

То, что не опишешь и пером.

Злобой перекошенные лица,

Хрюкая, склонились над Петром.

Замолчала робкая машина

Тракториста с головы до ног

Кто-то облил едким керосином,

Чиркнул спичкой, вспыхнул огонек…

Поле, поле! Что ж ты замолчало?

Жарко что ль от страшного костра?

На заре на утренней не стало Комсомольца

Дьякова Петра.

— Ой, Серень, душа переворачивается. И как ты столько запомнил? А поешь, как артист. Иди в артисты, сынок. У тебя получится.

— Запомнил, потому что молодой. И в артисты не стремлюсь. Сцена — это просто для души. А изучать мне хочется науки. Вот стать бы инженером! Но в институт не примут, знаний маловато.

И Сережа продолжает штудировать свои учебники, изучает физику, химию, решает задачи по математике, читает литературу.

— Сынок, да что же ты все керосин жжешь? — спрашивает мать.

— А я к докладу готовлюсь.

На самом же деле никак не может парень осилить тригонометрию. Сколько раз шел к учителям в школу проконсультироваться, но возвращался: ему казалось, что у него знаний мало, и он осрамится.

Поделился своей задумкой об институте на работе с секретарем райкома комсомола.

— Да ты что, Серега? Ну, выучишь все, а дальше?

— А дальше попрошу принять экзамены за три года экстерном.

— И когда ты все это учишь?

— Да всегда.

— Но у тебя же пионерия, комсомольцы, кружковцы в клубе, доклады в Турках и деревнях.

— А у меня всегда учебники с собой. Я и ем дома с книжкой в руках, ложусь попозже, встаю пораньше.

— Трудное твое дело, брат. Так и годы пролетят, а ты красивый, чертяка. Галя-то глаз с тебя не сводит.

— Какая Галя? — удивился Сережа.

— Да Колесникова.

— А… Ну это потом.

Время бежало быстро, а для Сережи неслось. Вон и Маруся заканчивает седьмой класс и поговаривает о техникуме в Саратове. Уже сговариваются подруги, мечтают о студенческой жизни.

Но как бы дети Куделькиных — Катя, Сережа и Маруся — ни были заняты, репетиций и концертов в Доме культуры они не пропускали. Особенно хороши были дуэты двух сестер: голос Маруси как колокольчик, а старшая сестра вторила. Любила Катя и танцевать. Она участвовала в массовых танцах, часто исполняла и одна.

Но вот однажды о мечте Сережи узнал секретарь райкома партии. Обратясь к комсомольскому секретарю, он сказал:

— Есть тут у вас паренек активный, Сережа. Забрать мы его у вас хотим, пошлем в партшколу, будем готовить из него себе смену.

Молчит комсомольский вожак.

— Да ты отдавать его, должно быть, не хочешь?

— Не то, товарищ секретарь. И рассказал о мечте Сереги.

— Так он что же, из седьмого класса прямо в институт хочет? В инженеры?

— Он пытается за три года материал одолеть самостоятельно: за восьмой, девятый и десятый классы.

Теперь замолчал партийный секретарь. А потом сказал:

— Ладно, поможем «грызть» науку.

И партия дала Сереже Куделькину направление в Саратов на рабфак {рабочий факультет). Туда, как правило, направляли парней и девушек со средним образованием из рабочих семей. Многие из них по различным причинам в свое время не могли поступить в институт, а на рабфаке могли все повторить и держать экзамены в институт.

С путевкой в руках готовился на рабфак и Сережа, хоть багаж знаний был маловат. Главное — постараться, чтоб суметь потом сдать вступительные экзамены. И Маруся с Сережей поехали в Саратов.

Глава 6. Томка

Катя возвратилась в Турки. Она была безмерно счастлива увидеть свое милое село, родные лица родителей, сестер, братьев и единственной дочки, которой не было и пяти лет, когда она уезжала в Махачкалу. Теперь Тамара ходила уже в школу в первый класс.

Многие не помнят своего раннего детства. Тамара отдельными моментами помнила очень многое, даже то, когда она еще качалась в люльке, прикрепленной к крюку в потолке.

Вся семья обедала в кухне. Видимо, услышали, что Томуська в своей люльке проснулась, что помешает обедать.

— Лида, дочка, пойди и качни люльку посильнее, — послышался голос Наташи.

Люльку качнули, Томка стала громко кричать.

Всю свою жизнь Тамара потом не выдерживала никаких качек: качелей, каруселей, самолета, плавания на чем-либо по воде, Длительной поездки в поезде, даже покачивания в гамаке, привязанному в саду к яблоням. Видимо, недостаточное функционирование вестибулярного аппарата, какое-то нарушение было с рождения.

После люльки Катя стала укладывать дочку спать с собой. Видимо, отняли уже от груди, но все равно девочка всю жизнь помнила, как засыпая, по привычке любила своею крохотной ручонкой касаться груди матери. Как устроен мозг человека, что годовалый ребенок так и помнит всю жизнь такие вот мелочи? Часто с вечера вместо Кати с малышкой ложилась Наташа. Катя же уходила либо в Дом культуры на репетицию, либо на свидание или в кино. Но с каким нетерпением маленькая девочка ждала возвращения своей матери! Она часто просыпалась и каждый раз пальчиками в темноте касалась лица лежащей с ней женщины; хитрющий ребенок по коже лица догадывался, прикасаясь пальчиками, возвратилась ее мама или нет.