Бернард НАЙТ - Чаша с ядом

• Название: Чаша с ядом
• Автор: Бернард НАЙТ
• Жанр: Исторический детектив

Англия, XIII столетие. Действие романа разворачивается в городе Эксетере и его окрестностях. В стране только что введен институт коронерства. Главный герой – Джон де Вульф, коронер, участник крестовых походов, из последнего из которых не вернулся король Ричард Львиное Сердце.

Во время шторма потерпел крушение корабль и на берег вынесло тела погибших моряков. И стало известно, что не все из них утонули. Последующие события столь же драматичны: изнасилована дочь уважаемого в городе человека, а в куче мусора найден труп знатной леди.

В результате долгих поисков сэр Джон находит ключ к разгадке…

---

– Это непростая женщина, Гвин. Боюсь, у благородных леди Эксетера выдалась нелегкая неделя.

Гвин вытолкал за ворота чрезмерно любопытных горожан и заорал на остальных зевак, чтобы они расходились.

Коронер склонился над трупом.

– Ну, давай поглядим, что тут у нас. Сними накидку с ее головы, только осторожно.

Тело лежало почти вплотную к стене, и Джон, согнувшись, двинулся к голове, отбрасывая по пути попадавшийся мусор, чтобы расчистить больше места. Гвин опустился на колени и осторожно вытащил один край накидки из-под женщины, а потом потянул его на себя, открывая верхнюю половину туловища.

Она лежала на левом боку, словно спала, повернув лицо в стене. Коронер бережно взял ее за правое плечо и перевернул окоченевший труп на спину.

Они увидели молодую женщину, лет примерно двадцати, с правильными чертами лица, на котором застыло умиротворенное выражение. Широко открытые глаза глядели в серое небо, и крупные снежинки тихо падали ей на лоб и щеки. Волосы были темно-каштанового цвета, разделены на прямой пробор и заплетены в косы, уложенные по обеим сторонам головы. На женщине не было ни чепца, ни платка. Впрочем, шея тоже была голой, без шарфа или горжетки.

Джон и Гвин молча рассматривали ее, и толпа, собравшаяся за воротами, притихла.

– Знакомое лицо, но не могу вспомнить, как ее зовут, – задумчиво протянул Джон.

Его помощник неразборчиво выругался. – Она играет не в моей лиге, по виду и по одежде – настоящая леди. Что она делала, живая или мертвая, в таком районе, как Бретэйн?

Джон опустился на колени на стылую землю, чтобы присмотреться повнимательнее.

– На лице и на шее никаких следов. Одежда в порядке, если не считать, что платье задралось выше лодыжек. Гвин указал на подол. Нижний край был забрызган кровью, которая смешалась с золой и пеплом. – Откуда это? Или мы получили еще одну Кристину Риффорд? И если так, почему она мертва?

Джон пожал плечами и поднялся на ноги.

– Мы не можем оставить бедную женщину здесь. В церкви найдется для нее местечко?

Гвин взглянул на маленькую часовенку, совсем недавно отстроенную в камне на месте старого деревянного сооружения.

– Сомневаюсь, что священник захочет, чтобы мы перенесли, тело туда. Кровь заляпает весь пол, а ведь сегодня- воскресное утро, и он должен отслужить мессу и выполнить другие церемонии. Как насчет монастыря Святого Николаса?

Совет был хорош, и Джон согласился с Гвином. Монахи-бенедиктинцы, без сомнения, проявят свое обычное милосердие, да и сам небольшой монастырь находился всего лишь в нескольких сотнях ярдов от них, в направлении Арки Святой Марии.

Кругленький местный священник был чрезвычайно рад избавиться от трупа на своей территории и принялся выкрикивать распоряжения уборщику и трем мужчинам, которые слонялись в толпе зевак. Они вошли в церковь, чтобы взять похоронные носилки, которые свисали на веревках с балок на своем обычном месте. Четверо мужчин вынесли деревянную раму и опустили ее рядом с телом. Под руководством Гвина они подняли труп с земли и переложили на носилки, а Джон приличия ради набросил на женщину ее мантию.

Потом вместе с Гвином он подошел, чтобы осмотреть землю там, где лежала женщина. На твердой земле осталась лужа крови и валялся клочок тонкого сверкающего меха.

– Больше ничего – ни ножа, ни оружия, ни следов ног! – прокомментировал Джон. – И все-таки ее хорошо спрятали. Ни одна высокородная леди не залезет под кучу мусора, чтобы умереть. – Он повернулся к четверым мужчинам, которые в ожидании стояли рядом с похоронными носилками. – Следуйте за мной к Святому Николасу. Я пойду первым и попрошу, чтобы в монастыре приняли нас. – Он зашагал вперед, оставив Гвина обследовать место преступления и задавать вопросы зевакам, прежде чем заставить их разойтись, – все-таки происшествие хоть как-то нарушило монотонный ритм их жалкого существования.

Джон упорно шагал по дурно пахнущим улочкам между полуразвалившимися хибарами, в которых, кроме оборванных детей, обитали шелудивые собаки, прожорливые крысы и прочая нечисть. Он увертывался от ручных тележек с дровами, бродячих козлов и носильщиков, склонившихся до земли под тяжким грузом. На каждом шагу его с уважением приветствовали старики, дергающие себя за челку, а домохозяйки и старухи резко кивали головой при виде его: сэр Джон де Вулф был известен большинству горожан задолго до того, как стал коронером.

Через несколько минут он достиг монастыря Святого Николаса – небольшой группы каменных домов, располагавшихся на полпути между северной стеной и Фор-стрит. Монах с тонзурой, в черном облачении, закатанном до пояса, возился с тяпкой на крошечном огороде, он и указал Джону дорогу к келье настоятеля. Настоятель монастыря, худощавый мужчина аскетического вида с печальным лицом, с готовностью согласился поместить тело неизвестной в кладовке рядом с их крохотным лазаретом.

К тому времени прибыли носильщики, и раму поставили в небольшой комнате, половину пространства которой занимали мешки с зерном, старая одежда и кипы постельного белья. Вскоре появился и Гвин, сжимая что-то в своей ручище.

– Мы срочно должны установить имя этой леди, – резко бросил коронер. – Ведь ее почти наверняка должны были уже где-нибудь хватиться?

Его телохранитель согласно кивнул, но потом сунул кулак под нос коронеру. Пальцы его разжались, и Джон увидел на ладони два маленьких, бледных, пропитанных влагой цилиндрика. Они были длиной в дюйм и толщиной с мизинец. Испачканные кровью, они напоминали сломанные свечки.

– Что это? И где ты их нашел?

Гвин ссутулился.

– Я не знаю, что это такое, но они лежали в той луже крови под трупом.

Палочки ни о чем не говорили Джону, и он вернулся к своей главной проблеме – проблеме опознания.

– Кто может знать эту леди? – поинтересовался он у четырех носильщиков, настоятеля и монаха с тяпкой. Никто из них не мог предложить ничего толкового, пока наконец корнуоллец не посоветовал обратиться к Несте, владелице «Буша».

Коронер с минуту размышлял над этим предложением. Нельзя было отрицать, что его рыжеволосая любовница была в курсе всех местных сплетен, а ее здравым смыслом и умением держать язык за зубами можно было только восхищаться.

– Ступай в таверну и попроси ее прийти сюда, – сказал он Гвину. – Мне лучше остаться здесь на тот случай, если наш друг шериф учует неприятности, которые могли случиться с какой-нибудь леди-аристократкой. Это даже может заставить его оторваться от планирования визита Главного юстициария.

Буркнув что-то себе под нос, Гвин отправился в город.

По утрам в «Буше» для его валлийской владелицы наступало время относительного бездействия, и уже через двадцать минут она примчалась в монастырь Святого Николаса, набросив на себя зеленую накидку поверх фартука.

– Великий Боже, коронер, неужели в Эксетере началась кампания против молодых женщин? – воскликнула она, не успев переступить порог кладовки. Неста говорила по-валлийски, ее легко понимали и Джон, и Гвин: его мать Энид разговаривала с ним на этом языке, еще когда он был ребенком, а родной корнуолльский Гвина был практически неотличим от валлийского.

– Это не городская шлюха, – сказал ей Джон, когда они входили во временно устроенный морг. – У нее дорогая одежда, да и вообще она выглядит как норманнская леди. На ней есть кровь, но явных ран и повреждений не заметно, а исследовать ее тело более тщательно я пока не решаюсь.

Неста частенько бывала свидетелем драк в таверне, так что кровь и даже трупы были ей не в диковинку, но в морг она вошла с некоторым трепетом. Солнце сквозь затянутое облаками небо бросало слабый свет через узкий оконный проем, и монахам пришлось зажечь несколько огарков свечей, чтобы рассеять сумрак.

Джон, за спиной которого маячил Гвин, подошел к носилкам, бережно поддерживая Несту под локоть.

– Одежда действительно превосходная, – воскликнула она с легкой дрожью в голосе, приближаясь к неподвижному, накрытому мантией телу на носилках, – Одни туфли стоят столько, сколько я выручаю за неделю, а на эту чудесную шерстяную мантию мне вообще никогда не заработать.

Джон медленно приподнял один край мантии и откинул его в сторону, и он свесился до пола. Неста стояла, затаив дыхание, такая же неподвижная, как и женщина на носилках. Потом она медленно выдохнула:

– Я знаю ее, Джон! – Обернувшись к нему, она спросила: – Но ведь ты тоже должен ее знать?

– Лицо кажется знакомым, но я не могу вспомнить имени.

Хозяйка постоялого двора взглянула на него своими круглыми глазами на прекрасном личике.

– Это Адель, дочь Реджинальда де Курси, лорда-владетеля из Шиллингфорда.

Кустистые брови Джона приподнялись на дюйм.

– Ну конечно! Я знаю Реджинальда, так что я должен был видеть его дочь вместе с ним на каком-нибудь собрании.