Лорен Вайсбергер - Прошлой ночью в «Шато Мармон»

• Название: Прошлой ночью в «Шато Мармон»
• Автор: Лорен Вайсбергер
• Издательство: АСТ, Астрель, ВКТ
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-17-075392-5, 978-5-271-37533-0, 978-5-226-04797-8

Начинающий рок-музыкант, его красавица жена и друзья… Отличный сюжет о любви, бедности и преданности.

Но — музыкант прославился, разбогател и отправился в бесконечное турне. Что же теперь делать его музе (а по совместительству — и жене) Брук?

За каждым ее шагом следят вездесущие папарацци.

На работе сплошные проблемы из-за бесконечных «отгулов» и отпусков «за свой счет».

А по пятам за ее мужем несутся бесчисленные хищницы — модельки, актриски и просто охотницы за «богатыми и знаменитыми» мужчинами.

Они молоды, красивы и готовы на все.

С ними просто невозможно конкурировать.

Но… как же любовь?

---

Всем пришлось довольствоваться этим объяснением. Свекор не имел ничего против того, чтобы делать вид, будто все прекрасно, скандальных фотографий он не видел и статей, муссировавших грядущий развал семьи его сына, не читал. Сейчас, хотя ему раз сто говорили, что Джулиан не сможет быть на свадьбе Трента, он отказывался в это верить.

В трубке было слышно, как к мужу обратилась миссис Олтер:

— Уильям, что ты висишь на телефоне, когда она в соседнем номере?

Через несколько, секунд в дверь постучали.

Брук нехотя сползла с кровати и выставила в направлении двери оба средних пальца, шепотом заорав: «Пошел ты!..» — после чего растянула губы в вежливой улыбке и сняла цепочку со словами:

— Заходите, соседи!

Впервые за все время их знакомства свекровь выглядела нелепо. Ее обтягивающий кашемировый свитер был густого баклажанового цвета и смотрелся на подтянутой миссис Олтер как вторая кожа. К свитеру она выбрала чулки похожего оттенка и убойные ботильоны на шпильках, которые, несмотря на броскость, не создавали впечатления, что она долго и тщательно подбирала наряд. Массивная, но элегантная золотая цепочка, макияж, выполненный профессиональным визажистом, — словом, перед Брук предстал образец светской утонченности, иллюстрация того, как должна выглядеть женщина в пятьдесят пять лет. Но проблема все-таки была. В шляпе. Размером с поднос для посуды, головной убор в точности соответствовал цвету платья, но в глаза сразу бросались развесистые перья, пучки искусственных цветов и сетка, играющая роль вуали. Причем все это было скреплено огромным шелковым бантом. Сооружение опасно колыхалась, а элегантно обвисшие поля со снайперской точностью прикрывали левый глаз.

Вид свекрови так поразил Брук, что у нее вытянулось лицо.

— Что скажешь? — спросила Элизабет, коснувшись края шляпы. — Прелестно, правда?

— Ого! — выдохнула Брук, не зная, как продолжать. — А это для чего?

— Как для чего? Для Теннесси! — переливчато рассмеялась свекровь и заговорила, имитируя южный акцент, причудливо сплетая выговор человека, для которого английский — второй язык, и ковбоя из старого вестерна: — М-мы в Ч’а-тта-ннннуге, Бр’к! Ты должна-а-а понима-ать, что н’стояшшие ле-еди с Юга нно-осят такие шля-а-апы.

Брук захотелось накрыть голову подушкой и умереть.

— Правда? — почти проскулила она, не находя в себе сил продолжать.

К счастью, к Элизабет вернулся ее слегка гнусавый нью-йоркский прононс.

— Ну конечно! Разве ты никогда не видела скачек в Кентукки?

— Видела, конечно, но мы не в Кентукки. Шляпы и лошади действительно неразрывно связаны — дамам полагается блистать на дерби в шляпках, но я не думаю, что эта традиция распространяется на другие… э-э… светские рауты… — Брук не стала договаривать фразу, чтобы смягчить сказанное, но свекровь ничего не заметила.

— Брук, милочка, я смотрю, ты совсем не разбираешься в том, о чем берешься рассуждать. Мы на Юге с его богатыми традициями! Шляпка, в которой я буду на церемонии, еще затейливее этой. Завтра у нас будет время прикупить и тебе что-нибудь, не волнуйся! — Она сделала паузу и окинула Брук взглядом. — Как, ты еще не одета?

Брук посмотрела на свои тренировочные брюки, а потом на часы:

— Я думала, мы уходим в шесть.

— Да, но уже пять! Тебе же не хватит времени!

— Ой, точно! Вы правы! — воскликнула Брук с фальшивым энтузиазмом. — Побегу собираться. Для начала приму душ.

— Хорошо. Постучи, когда будешь готова, а лучше зайди и выпей коктейль. Уильям послал за приличной водкой, тебе не придется глотать ужасное гостиничное пойло.

— Может, встретимся в шесть внизу? Вы сами видите, — отступив на шаг, Брук продемонстрировала рваную футболку и спутанные волосы, — я надолго.

— М-м-м, — промычала свекровь, явно соглашаясь. — Ну хорошо, значит, в шесть. Кстати, Брук, почему бы тебе не подкраситься? Макияж творит настоящие чудеса!

Горячий душ и включенный погромче телевизор настроения не улучшили; выручила единственная бутылка белого вина, отыскавшаяся в минибаре, но, к сожалению, эффект ощущался недолго. Когда Брук в своем дежурном черном платье с запахом и нанесенными на веки тенями, изображая образцовую невестку, шла в холле, она опять чувствовала себя скованно и напряженно.

До ресторана проехать предстояло мили две, но дорога показалась вечностью. Доктор Олтер всю поездку возмущался — какой нормальный отель не держит специального человека для чистки одежды, как это в «Херце»[40] имеются только американские машины, кто назначил ужин на полседьмого вечера, когда это практически обеденное время? Он даже пожаловался на недостаточно плотное для пятницы движение: в каком приличном городе улицы пустые и столько места для парковки? Где, кроме этой Чаттануги, такие омерзительно вежливые водители — торчат на светофорах по десять минут и машут друг другу, предлагая проезжать? Вот уж где он не хотел бы жить, будьте уверены! Приметы настоящего города — это заторы, грязь, давка, снег, сирены, колодцы на дорогах и прочие тридцать три несчастья, настаивал он в самый нелепой тираде, которую Брук слышала за свою жизнь. В ресторан она входила с ощущением, что они провели вместе целый день.

К ее неописуемому облегчению, у дверей стояли родители Трента. Брук было интересно, что они подумали об «ипподромной» шляпке Элизабет. Отец Трента и доктор Олтер были родными братьями и очень дружили, несмотря на значительную разницу в возрасте, поэтому обе супружеские четы поспешили удалиться в бар у дальней стены. Брук отпросилась под предлогом позвонить Джулиану. Ее проводили взглядами, в которых читалось облегчение: если жена просто так звонит мужу, значит, разводиться они не собираются.

Брук искала взглядом Трента или Ферн, но они как сквозь землю провалились. На улице было жарко — по сравнению с февральской погодой в Нью-Йорке просто тропики, — поэтому она даже не стала застегивать пальто. Брук была уверена, что Джулиан не ответит — за океаном полночь, а он только-только закончил выступление, но все же нажала кнопку вызова и с изумлением услышала голос мужа.

— Привет! Я так рад, что ты позвонила, — сказал Джулиан, явно пораженный не меньше Брук. В трубке было тихо — ни музыки, ни голосов, а в его тоне слышалась искренняя радость. — Я как раз о тебе думал.

— Правда? — с недоверием спросила она и тут же отругала себя за это. Последние две недели они разговаривали раз вдень, но звонил всегда Джулиан.

— У меня просто руки опускаются, как подумаю, что тебе пришлось ехать на свадьбу без меня.

— И твои родители ужасно огорчены.

— Они тебя сильно достали?

— Рекордная недооценка. Они почти доконали меня при заселении, и скоро мы друг друга поубиваем.

— Извини, — тихо сказал он.

— Считаешь, ты правильно поступил, Джулиан? Я еще не видела Трента и Ферн, но я не представляю, что им сказать.

Джулиан кашлянул.

— Скажи им еще раз, что я не хочу превращать важное для них событие в цирк с папарацци.

Брук помолчала. Она могла поручиться, что у себя на свадьбе Трент скорее стерпел бы пару любопытных журналистов, чем смирился с отсутствием двоюродного брата, с которым дружил с детства, но не стала это говорить.

— Так это… ну… как все прошло сегодня? — спросила она.

— О-о-о, Ру, это было невероятно, просто фантастика! Возле нашего отеля; расположенного в старинной усадьбе, на горе сохранилось уникальное средневековое поселение. Ближайший городок оттуда как на ладони. Единственный способ туда щи пасть — подняться на фуникулере, в вагончике человек на пятнадцать. Выходишь наверху и попадаешь в настоящий лабиринт: массивные каменные стены с факелами, маленькие ниши, где ютятся дома и лавки. Представь себе древний амфитеатр, который со всех сторон, насколько хватает глаз, обступают живописные шотландские горы. И я пел в темноте, все освещалось только свечами и факелами. Подавали подогретые лимонные напитки с пряными приправами. Чистый холодный воздух, обжигающее питье, неверное пламя, необъятный простор вокруг — в этом было что-то такое… У меня не хватает слов, но это поражало воображение…

— Интересно.

— Еще как! Слушай, а после концерта всех отвезли обратно в отель, или пансионат, или усадьбу, не знаю точно, как назвать, но это тоже нечто. Вообрази старинный сельский дом, затерянный среди пологих холмов, протянувшихся на сотни актов, но с плазменными телевизорами, теплым полом в ванной и просто безумно длинным бассейном — я таких никогда не видел. Номера по две тысячи в сутки, в каждом камин, небольшая библиотека и даже отдельный дворецкий! — Помолчав несколько мгновений, Джулиан очень нежно прибавил: — Для полного счастья мне здесь не хватает только тебя.

Брук приятно было слышать радость в его голосе. Кроме того, Джулиан явно шел ей навстречу: вероятно, его замучила совесть за недавний кризис в их отношениях. Однако довольно трудно разделять чужие восторги, когда рядом не главы государств или супермодели с мировым именем, а свекор со свекровью, а вместо буколических лугов — ряды магазинов и стандартный номер в «Шератоне», безусловная нехватка дворецких и прочей роскоши. В довершение всего Брук скрепя сердце приехала на свадьбу его кузена, поэтому ей не очень хотелось слушать о сказочном изобилии, красотах пейзажа и безумно длинных бассейнах.