Александр Бондаренко - Денис Давыдов

• Название: Денис Давыдов
• Автор: Александр Бондаренко
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-235-03539-3

Эта книга не является ни очередным пересказом биографии Дениса Давыдова, ни какой-то «новой версией» его судьбы. Автор оценивает, а порой и переосмысливает известные факты, уточняет правдивость бытующих легенд о поэте-партизане и размышляет по поводу объективности взглядов историков и литературоведов различных времен. Написанная легко и интересно, основанная на документах, письмах и мемуарных источниках книга вводит читателя в неповторимую атмосферу эпохи правления Александра I и начала царствования Николая I.

---

В общем, партизанскую — точнее, народную — войну французы спровоцировали сами, ибо грабежи и зверства начались не после бегства из Москвы, когда армия разваливалась, деморализуясь на ходу, но сразу же после перехода границы — с началом, как ее назвал Наполеон, «Второй польской кампании», о чем свидетельствуют приказы по Великой армии.

«27 июля [1812 года].

С некоторого времени дошли до меня самые важные жалобы на гвардейских гренадеров. Ежедневно производятся ужасные (affreux) беспорядки в окрестностях мест, где мы расположены, и я вижу с величайшим соболезнованием, что самые деятельнейшие меры, принятые для прекращения оных, оказываются тщетны…

Подписал командир гвардии имперской маршал Лефевр{102}»[231].

По российскому, юлианскому, календарю приказ был отдан 15 июля — то есть война шла всего месяц. И уже — «ужасные беспорядки».

О том же писал и очень близкий к Наполеону генерал Арман де Коленкур{103}: «Беспорядки, производимые армией, немало увеличивали всеобщее недовольство. В Вильне ощущался недостаток во всем и через четыре дня необходимое продовольствие надо было искать уже очень далеко. Число отставших от своих корпусов было уже довольно значительно <…>»[232].

По его же свидетельству, вскоре, во время самого похода, «армия могла питаться лишь тем, что добывали мародеры, организованные в целые отряды; казаки и крестьяне ежедневно убивали много наших людей, которые отваживались отправиться на поиски»[233].

А вот свидетельство с нашей стороны, строки из письма Александру I его генерал-адъютанта барона Фердинанда Винцингероде{104}, который командовал «летучим» корпусом, созданным по приказу военного министра для борьбы с мародерами и поддержания связи с корпусом генерал-лейтенанта графа Витгенштейна. Отрядом, по сути выполнявшим «партизанские» задачи. Датировано письмо 19 августа.

«Положение неприятельской армии, на левом фланге и в тылу коей находится уже несколько недель мой малый корпус, и которую храбрые казаки мои обеспокоивают и день, и ночь, конечно, не очень блистательно. На всех дорогах находятся шайки грабителей и мародеров французской армии, часто даже под предводительством их офицеров; они весьма дурно одеты, совсем почти оборваны и конные имеют весьма плохих лошадей, и если их атакуют решительно, то они почти не защищаются. В продолжение 10-ти или 12-ти дней я взял 300 человек в плен, в числе коих 10 офицеров, и все оное не стоило нам 30-ти человек убитыми и ранеными»[234].

Да, корпус барона Винцингероде начал партизанствовать раньше, чем отряд Давыдова, но в качестве «символа» подполковник и поэт подходил гораздо больше, нежели генерал, гессенский дворянин, ранее служивший во французской и австрийской армиях. К тому же есть существенная разница между «летучим» отрядом и пусть небольшим по численности, но корпусом…

Так что будем придерживаться хрестоматийного: «Подполковник Денис Давыдов, очень хорошо сделавшийся известным французам под именем Черного Вождя, подал первую мысль об этом роде войны князю Багратиону незадолго до Бородинского сражения»[235].

«Еще при начале отступления наших войск через Москву, славный доселе и навсегда первый из русских партизанов, ныне генерал, а тогда подполковник Ахтырского гусарского полка Денис Васильевич Давыдов делал свои набеги на большую дорогу между Вязьмою и Гжатском; потом образ партизанских войн предложил фельдмаршалу князю Кутузову, который, одобрив оный, определил партизанов на Можайскую дорогу самого подполковника Давыдова, полковника Сеславина, князя Кудашева и, наконец, капитана Фигнера»[236].

Итак, 26 августа отгремела битва при Бородине, а 27-го русский арьергард дрался с французами под Можайском; 1 сентября состоялся совет в Филях, на следующий день армия оставляла Москву, куда 3-го числа вошли французы, и к вечеру в городе начался пожар; 21 сентября русская армия встала в тарутинском лагере.

Отряд Давыдова, расположенный близ села Скугорева, жил между тем своей особой жизнью, которую Денис Васильевич впоследствии подробно описал:

«…Мы за час, два или три до рассвета подымались на поиск и, сорвав в транспорте неприятеля, что по силе, обращались на другой; нанеся еще удар, возвращались окружными дорогами к спасительному нашему лесу, коим мало-помалу снова пробирались к Скугореву. Так мы сражались и кочевали от 29-го августа до 8-го сентября… Не забуду тебя никогда, время тяжкое! И прежде, и после был я в жестоких битвах, провождал ночи стоя, приклонясь к седлу лошади и рука на поводьях… Но не десять дней, не десять ночей сряду, и дело шло о жизни, а не о чести»[237].

2 сентября в селе Токареве отряд Давыдова разгромил шайку мародеров, отбив сначала один обоз с награбленным и пленив 90 солдат противника, а потом еще один обоз — с семьюдесятью французами. После этого Денис провел с крестьянами инструктаж, как им самим бороться с супостатами. (Вот он, боевой опыт 1807 года, память о разоренной деревне Георгеншталь, позволившая нашему гусару определить воистину неисчерпаемые резервы для народной войны!) В частности, большие шайки мародеров он предлагал угощать на славу, чтобы, напоив французов пьяными, ночью сделать то, «что Бог повелел совершать с врагами Христовой церкви и вашей Родины». Как видим, богослов из Давыдова был весьма смелый! Трупы истребленных неприятелей он предлагал закапывать там и так, чтобы противник этого места приметить не мог.

Вечером того же дня отряд Давыдова сначала пленил французский разъезд из десяти рядовых при унтер-офицере, а затем ворвался в село Царево Займище, известное тем, что здесь к армии приехал светлейший князь Кутузов, где взял десять провиантских фур, одну фуру с патронами, 119 рядовых и двух офицеров.

5 сентября отряд Давыдова взял в плен 30 французских мародеров; 6-го числа освободил 200 русских солдат, плененных французами, и взял 50 их конвоиров… 16 сентября в районе Вязьмы партизаны атаковали большой отряд, прикрывавший транспорт провианта и артиллерийских снарядов.

Денис Васильевич вспоминал: «Отпор не соответствовал стремительности натиска, и успех превзошел мое ожидание: двести семьдесят рядовых и шесть офицеров положили оружие, до ста человек легло на месте; двадцать подвод с провиантом и двенадцать артиллерийских палубов{105} с снарядами достались нам в добычу…»[238]

Отряд действовал весьма успешно, и это подтверждало правоту Кутузова. Более того — «его (Давыдова) партия значительно разрослась вследствие присоединения к ней двух казачьих полков, находившихся в распоряжении начальника Калужского ополчения генерал-лейтенанта В. Ф. Шепелева{106}. Охотно поступали под команду Давыдова отбитые им от французов русские пленные солдаты и добровольцы. Усилившись таким образом, Давыдов продолжал свои „веселые и залетные поиски“ в окрестностях Вязьмы, Дорогобужа и Гжатска»[239].

Из документов видно, что светлейший князь Михаил Илларионович и впоследствии не оставлял Дениса своим благосклонным вниманием. Так, 9 сентября фельдмаршал писал генерал-лейтенанту Дорохову: «Ему (Давыдову) предписано в случае нужды присоединиться к корпусам под начальством в. пр-ва{107}, или ген.-лейт. Винценгерода… или испросить себе подкрепление, в чем в. пр., соображаясь с обстоятельствами, не оставьте ему сделать вспоможение»[240]. 11 сентября докладывал Александру 1, что «Ахтырского гусарского полка подполковник Давыдов с 150 человеками легкой кавалерии уже давно живет между Гжатска и Можайска и удачно действует на неприятельские коммуникации»[241]; а 1 октября он ходатайствовал перед императором: «Ахтырского гусарского полка подполковник Давыдов, гвардейской артиллерии капитан Сеславин и артиллерии капитан Фигнер наиболее отличились своей предприимчивостью и успехами, с коими они производили в действие вверенные им поручения. Почему осмеливаюсь всеподданнейше представить вашему императорскому величеству, не благоугодно ли будет подполковника Давыдова и гвардии капитана Сеславина произвесть в полковники…»[242]

Партизанский отряд Давыдова стал первым — будем так считать, но не единственным. В то время когда русская армия, «потерянная» Наполеоном в результате блистательного осуществления Тарутинского марш-маневра, отдыхала и пополняла свои ряды перед переходом в контрнаступление, так называемая «малая война», которую вели «летучие» армейские и крестьянские отряды, усиливалась с каждым днем.

«Фельдмаршал не ограничился бездействием, а напротив того, из всех способов нанесения вреда неприятелю избрал самый верный. Французская армия, несмотря на понесенные ею потери, находясь под начальством гениального вождя, могла одерживать победы в решительных сражениях, но была менее способна к действиям малой войны, по недостаточному знанию местности театра войны и по неимению иррегулярных войск, подобных нашим казакам. Фельдмаршал, сообразив эти обстоятельства и убедясь в пользе партизанских налетов на опыте, из действий Давыдова, Дорохова и казачьих полков, оставленных в тылу армии, при фланговом движении ее на Калужскую дорогу, поручил нескольким отважным офицерам небольшие отряды, составленные из легких войск и долженствовавшие действовать на всех путях, ведущих к Москве»[243].