Дональд Джонсон - Миры и антимиры Владимира Набокова

• Название: Миры и антимиры Владимира Набокова
• Автор: Дональд Джонсон
• Издательство: Симпозиум
• Жанр: Критика
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-89091-445-3

Книга крупнейшего американского набоковеда Дональда Бартона Джонсона посвящена анализу основных мотивов, проходящих через все романы В. Набокова, — таких как анаграммы, шахматные задачи, тема двойников и «зеркальной» реальности. Книга и по сей день остается одной из самых авторитетных монографий, посвященных творчеству Набокова, служит важнейшим источником для специалистов, а широкому читателю позволяет проследить «внутренние узоры» романов одного из величайших писателей XX века.

---

18

Engstrom A. E. Synesthesia // Princeton Encyclopedia of Poetry and Poetics. Ed. Alex Preminger. Princeton, 1965.

19

Nordau, Max. Degeneration. New York, 1985, 142 (Нордау, Макс. Вырождение. Пер. Р. И. Сементковского. M., 1995, 105).

20

Brown, Roger. Words and Things. Glencoe, 1958, 154. Эта точка зрения также высказывается Стивеном Аллманом (Ulimann, Stephen. The Principles of Semantics. 2nd ed. Oxford, 1957, 268). Аллманн — один из немногих ученых, которые широко изучали литературную синестезию. См. в особенности раздел «Panchronistic Tendencies in Synaesthesia», 268–288. Единственное другое крупное исследование на эту тему: O'Malley, Glenn. Literary Synaesthesia // Journal of Aesthetics and Art Criticism. #15 (1957), 391–411.

21

История и взаимосвязь трех версий в высшей степени стилизованной биографии Набокова отличаются сложностью. Большинство глав были изначально написаны в виде маленьких рассказов для журнала «Нью-Йоркер» в конце сороковых и начале пятидесятых годов. Эти главы и несколько других, опубликованных в других изданиях, были переработаны и опубликованы в виде книги под названием «Conclusive Evidence» («Убедительное доказательство») (Нью-Йорк, 1951). Расширенная и переработанная русская версия была опубликована под названием «Другие берега» (Нью-Йорк, 1954). Наконец, значительно переработанная и увеличенная английская версия была опубликована в 1966 году как «Память, говори: возвращение к автобиографии» («Speak, Memory: An Autobiography Revisited»). Каждый последующий вариант в определенной степени расширял рассказ об алфавитной хроместезии Набокова. Цитируется «Память, говори» 1966 года, если не оговорено специально.

22

Жена и сын Набокова также наделены алфавитной хроместезией, хотя их соответствия цветов и букв отличаются друг от друга и от соответствий Набокова.

23

Английские соответствия перечисляются в «Память, говори» (СА 5, 338–339); русские соответствия — в «Других берегах» (СР 5, 157–158).

24

Poems and Problems, 158–159. Цитируемое ниже стихотворение «Voluptates Tactionum» находится на с. 166.

25

Здесь мы говорим только об узкой разновидности синестезии, известной как алфавитная хроместезия. Кроме того, Набоковым довольно часто используются синестетические метафоры более общего характера. Примеры можно найти в: Bodenstein, Jürgen aus Königsberg. The Excitement of Verbal Adventure: A Study of Vladimir Nabokov's English Prose. Heidelberg, 1977, 226–229 и соответствующее приложение. Цитата о происхождении псевдонима «Сирин» взята из книги Эндрю Филда (Field, Andrew. Nabokov: His Life in Part. New York, 1977, 149).

26

Рассказ Набокова сопровождается такими фразами, как «Спешу закончить список [соответствий букв и цветов], пока меня не перебили» и «исповедь синэстета назовут претенциозной и скучной…» (СА 5, 339).

27

По правилам русской орфографии гласная буква «ы» не употребляется в начальной позиции.

28

Словосочетание «Buchstaben von Feuer» написано по-немецки как в русском оригинале, так и в английском переводе. Очевидно, оно взято из раннего стихотворения Генриха Гейне «Валтасар»; имеется в виду библейская «надпись на стене». Гейне, как Набоков, часто использовал в своем творчестве синестетические метафоры. Этой информацией автор обязан профессору Харри Штайнхауэру.

29

Цветные карандаши фигурируют в необыкновенном случае синестезии, описанном в романе «Ада». Среди пациентов, направленных к доктору Вану Вину, есть некий Спенсер Мальдун, слепорожденный, который случайно натыкается на коробку с цветными карандашами, «одно воспоминание о которых… понуждает память переходить на язык радуг…». Мальдун открывает коробку и перебирает карандаши. Исследователь в больнице замечает, что «брови слепца слегка приподнялись на красном, чуть выше на оранжевом и еще выше на истошном желтом, а на остатке призматического спектра мало-помалу пошли вниз…» (СА 4, 451). Во время последующих тестов пациент сообщает, что, прикасаясь к карандашам, он чувствует разные степени «саднения» в пальцах, и это позволяет ему установить цвета.

30

Набоков пользуется указателем в «Память, говори» как приемом для раскрытия завуалированных текстовых ссылок и для указания на тематические единства. В качестве примера скажем, что указатель автобиографии идентифицирует присутствие в тексте жены Набокова, хотя она нигде не называется по имени. Сложные тематические цепочки устанавливаются перекрестными ссылками, такими как та, что приводится здесь в связи с «мотивом радуги». Сходная тематическая цепочка связана с «мотивом бабочки». Набоков отмечает роль указателя в своем предисловии, которое заканчивается следующим катреном: «Through the window of that index / Climbs a rose / And sometimes a gentle wind ex / Ponto blows». Аллюзия на ex Ponto — одна из самых сложных и значимых для Набокова. Эти слова взяты из заглавия «Epistulae ex Ponto» («Послания с Черного моря») Овидия. Овидий провел последние годы жизни на берегах Черного моря после того, как был изгнан императором Августом. Тема «поэт в ссылке» снова звучит в начале XIX века, когда Александр I высылает к Черному морю А. С. Пушкина. Девятнадцатилетний поэт Владимир Набоков покидает Россию Черным морем: в послереволюционные годы семья некоторое время жила в добровольном изгнании в Крыму. Пушкинская тема наполняет многие произведения Набокова, также как Овидий был частым предметом аллюзии для Пушкина. См. Clarence Brown. Nabokov's Pushkin and Nabokov's Nabokov // Nabokov: The Man and his Work / Ed. L. S. Dembo. Milwaukee, 1967.

31

Сходным образом у русских детей есть мнемоническое предложение — «Каждый охотник желает знать, где сидит фазан». Начальная буква каждого из этих слов соответствует семи цветам спектра: красный, оранжевый, желтый, зеленый, голубой, синий, фиолетовый.

32

Специально придуманное слово VIBGYOR (Roy G. Biv, прочитанное наоборот) встречается в «Аде», где гидрофонический телефон передает сообщение с помощью «vibrational vibgyors (prismatic pulsations)» — «визжащих фисжоков (радужных пульсаций)», (СА 4, 86).

33

Оба определения взяты из словаря Вебстера: Webster's Third New International Dictionary (Springfield, 1961).

34

Написанный по-русски «Постскриптум к русскому изданию „Лолиты“» можно найти в английском переводе Эрла П. Сэмсона (Earl P. Samson) в сборнике: Nabokov's Fifth Arc: Nabokov and Others on His Life's Work / Ed. J. E. Rivers and Charles Nicol. Austin, 1982, 188–194.

35

Лурия А. Р. Маленькая книжка о большой памяти: ум мнемо- ниста. Москва, 1968. Более или менее похожий случай описывается Джеральдом С. Блюмом (Blum, Jerald S. A Model of the Mind. New York, 1961), который рассказывает о синестете, который тоже обладал эйдетической памятью. Недавний обзор психологической литературы по синестезии можно найти в статье Лоренса Маркса (Marks, Lawrence Е. On Colored Hearing Synesthesia: Cross Modal Translations of Sensory Dimensions. // Psychological Bulletin, #82, 3 (1975), 303–337).

36

«Память, говори» содержит еще один пример цифрового иконизма: «Я родился в апреле 1899 года, и, естественно, в первой трети, скажем, года 1903-го был, грубо говоря, трехлетним; однако в августе того же года острое „3“, открывшееся мне… следовало отнести к возрасту века, не к моему, за мною же значилось „4“, прямоугольное, упругое, точно резиновая подушка» (СА 5, 320).

37

Роман «Приглашение на казнь» был написан в 1934 году и впервые опубликован в виде книги в Париже в 1938 году. После коммерческого успеха «Лолиты» «Приглашение на казнь» стал первым из не переведенных на тот момент романов Набокова, который вышел по-английски (Нью-Йорк, 1959).

38

Это впервые было отмечено Эндрю Филдом в его новаторском исследовании «Набоков: его жизнь в искусстве» (Field, Andrew. Nabokov: His Life in Art. Boston, 1967, 188).

39

На зеркальное отражение букв «П» и «Ц» похожа спаренная оппозиция в романе «Ада» — инициалы главных героев Вана (Van) и Ады (Ada). Стилизованная монограмма Ады — это эффектный иконический образ, намекающий на Вана в Аде (СА 4, 53).

40

Я обязан этим выражением работе Фредерика Джеймсона: Frederick Jameson. The Prison-House of Language: A Critical Account of Structuralism and Russian Formalism. Princeton, 1972. Джеймсон, в свою очередь, взял это выражение у Ницше, которого он цитирует в своем эпиграфе: «Нам придется перестать мыслить, если мы отказываемся делать это в темнице языка; так как мы не можем достичь большего, чем сомнение, которое заставляет нас спросить, действительно ли является пределом тот предел, который мы видим». Роман Набокова можно весьма плодотворно рассматривать как исследование этого утверждения.

41

Набоковский перевод на английский слова «рогатка» как «catapult» — это, вероятно, возвращение к его англо-русскому детству. Слово «catapult» — обычное британское соответствие американскому «slingshot».