Тихон Пантюшенко - Главный врач

• Название: Главный врач
• Автор: Тихон Пантюшенко
• Жанр: Русская классическая проза

---

- Ты знаешь, что такое хомут? - спросила Наталья.

- Хомут? - переспросила Лина. - Ну это что-то такое... Говорят же: надеть на себя хомут.

Наталья покачала головой.

Собрались, вышли во двор. Наталья попросила Макарыча (так звали конюха), чтобы запряг лошадь. Когда Макарыч вывел лошадь из конюшни и стал надевать на нее хомут, она сказала Лине:

- Вот это называется хомутом, а эти петли - гужами. Отсюда - "гужевой транспорт". Поняла?

- Поняла, - засмеялась теперь и Лина.

- Что поняла-то?

- Что человечество идет вперед и начисто забывает то, с чего все начиналось. Не все, конечно, человечество, а его отдельные представители.

Приехали в Петришково, когда на месте были Федор Тарасович и акушерка Завойкова.

Лещинский встретил приезжих настороженно. Сказал, что Лариса ведет прием, а сам он к их услугам. Приезд врачей на ФАП пусть не прямо, но каким-то образом был, конечно, связан с его жалобой. Наталья попыталась снять напряжение:

- Федор Тарасович, у нас новый врач. Знакомьтесь: акушер-гинеколог Ангелина Степановна Мезенцева. Вот ввожу ее в курс дела.

- Вводите, - хмуро обронил Лещинский.

- Что это вы не в духе?

- У меня уже были главный врач района и его заместительница. Они все проверили.

Не получалось так, как было задумано, как хотела Наталья - чтобы по-доброму. Чувствительная, однако, натура у заведующего ФАПом. Ну да пусть злится. Пусть даже пишет новую жалобу.

- Проверили, говорите? А у меня вот есть сомнения. С чего это вдруг с приездом помощницы дела у вас пошли хуже, чем прежде? Что-то тут не так.

- Проверяйте...

Все, как и думала Наталья, оказалось проще простого: увеличилась численность не больных, а впервые выявленных хронических заболеваний. Чтобы уличить Ларису в недобросовестности, Лещинский не побоялся ухудшения общих показателей.

- Федор Тарасович, - обратилась к нему Титова, - чем вы объясните, что у вас по отчету одно, а в действительности другое?

- Не может быть, - не согласился Лещинский.

- Проверьте, пожалуйста, сами. Я выписала на отдельный лист фамилии всех женщин, у которых заболевание вы выявили впервые. Найдите хоть одну фамилию, которую вы записали бы раньше.

Лещинский надел очки и принялся сверять список, составленный Титовой, со своим журналом.

- Ну как? - спросила Титова Лещинского после того, как он снял очки и закрыл журнал.

- Ошибка вышла.

- А вы знаете, как это сейчас называется?

Лещинский молча посапывал, ожидая, что скажет Титова. Она выждала некоторое время и сама ответила:

- Искажением отчетности. Будем считать, что это вы сделали неумышленно. Но в своей жалобе на Завойкову вы должны снять свое обвинение в ее недобросовестности. И письменно это напишите сейчас.

- Но Иван Валерьянович проверял.

- Не будем сейчас ссылаться на Ивана Валерьяновича. Вы его, как видите, подвели.

- А если я не напишу?

- Что не напишете?

- Что вы сказали.

- Об ошибочном обвинении Завойковой?

- Да.

- Ну тогда, - растянула Титова, - придется привлекать вас к ответственности по закону. Вы знаете, как сейчас строго спрашивают за приписки?

- Так я ж ничего не приписал.

- Искажение отчетности - это та же приписка.

У Лещинского на лбу выступили капельки пота. Он достал ученическую тетрадку и приготовился вырвать из нее лист бумаги. Титова положила руку на тетрадку и сказала:

- Вы знаете, о чем я подумала. Давайте проверим и остальную часть вашей жалобы.

- Вы что, не верите мне?

- Этого я не утверждала, но проверить надо. Согласитесь, если бы о вас такое написали, что бы вы сказали? Возмутились бы и потребовали проверки. А почему Завойкова не может потребовать?

- Вы, значит, все-таки мне не верите. А у меня стаж уже тридцать лет.

- Опять мы начинаем переливать из пустого в порожнее.

- А как вы это проверите?

- Спросим соседей, как ведет себя Завойкова. Съездим в воинскую часть, там поинтересуемся.

- И вам там сразу все выложат на тарелочку?

- Поговорим с заместителем командира по политчасти. Навета на честных офицеров он не допустит.

- Я написал то, что видел.

- Ну что ж, проверим. Но, Федор Тарасович, хочу вас предупредить. Если ваша писанина и на этот раз окажется клеветой, подам на вас в суд. И сраму тогда не оберетесь. Все люди будут сторониться вас.

- Проверяйте, - со злостью ответил Лещинский.

Титова с Мезенцевой зашли в кабинет, в котором вела прием женщин Завойкова. По ее заплаканным глазам видно было, что она слышала этот неприятный для нее разговор. Сделав над собою усилие, Лариса поспешно вытерла платочком глаза и первая поздоровалась с Титовой и Мезенцевой.

- Чем мы так расстроились? - поинтересовалась Наталья. Сделав вид, что не понимает истинной причины огорчения Завойковой, спросила: - Не все получается? Так это дело наживное.

- Да ничего. Все вроде бы в порядке, - начала успокаиваться Лариса.

Посмотрели вместе несколько ожидавших приема женщин. Убедились, что Завойкова грамотная акушерка. Идти к соседям и расспрашивать их, как ведет себя Лариса, Титова считала просто недопустимым. И если она сказала об этом фельдшеру, то лишь с единственной целью - попытаться его урезонить, заставить признать свою неправоту. Собирались было подводить черту (да и день уже клонился к вечеру), как в дверь комнаты акушерки постучали. На пороге появился лейтенант в полевой форме.

- Разрешите!

- Пожалуйста, - ответила Наталья.

- Здравия желаю, - козырнул военный и представился: - лейтенант Силич Сергей.

- Здравствуйте, товарищ лейтенант. С чем пожаловали?

- Я узнал, что здесь комиссия врачей.

- Да никакая мы не комиссия. Я главный врач Поречской участковой больницы Титова Наталья Николаевна, а вместе со мною акушер-гинеколог Мезенцева Ангелина Степановна. Как водится, новых врачей знакомят с их местом работы, вот мы и приехали, чтоб познакомиться с работниками пункта, с их работой. Узнать, чем им можно помочь. Вот и все.

- Ну, может, и так. Разрешите сесть?

- Пожалуйста.

- Лариса, - повернулся лейтенант к Завойковой. - Я прошу тебя выйти. Мне нужно поговорить с доктором.

Завойкова молча вышла из комнаты.

- Здесь до вас была одна комиссия: главврач района и его помощница. Так? Я не знаю, как насчет работы, а что касается поведения Ларисы, то такое нагородили. Лариса моя невеста, и лучше меня ее никто не знает. Это очень хорошая девушка. Так? Ну как я могу спокойно относиться, когда вижу ее всегда в слезах. Я приехал зачем? Чтоб разобрались. Я спрашиваю Ларису: в чем дело? Она отвечает, что ее заведующий против. Он кто ей? Отец? Родственник? Так какое он имеет право вмешиваться в ее личную жизнь? Так?

- А почему заведующий пунктом против того, чтобы вы встречались с Ларисой?

- Вот этого я и не могу понять. Так? Говорит, нарушается какая-то стерильность.

Титова и Мезенцева рассмеялись. Лейтенант остался серьезным. Ему показалось, что он сказал что-то невпопад.

- Я думаю, что ничего смешного я не сказал.

- Да нет, вы не обижайтесь. Это мы насчет объяснения заведующего про стерильность.

- Еще я хотел вам сказать вот что. Я собираюсь написать рапорт своему командованию. Так? Объясню, что члены комиссии, которые были, какие-то бюрократы. Просто пятно на районное руководство. Так? А что вы мне скажете? Ну не могу я. Поверьте, не могу смотреть, как хорошая девчонка ходит и переживает.

- Давайте договоримся. Мы сейчас выйдем на несколько минут. Поговорим с заведующим и потом вернемся. А вы пока посидите здесь. Мы думаем, что удастся уладить все миром.

- А Лариса может сюда зайти?

- Конечно. Ее присутствие будет даже обязательным.

Выходя в ожидалку, где сидела Лариса, Титова сказала:

- Иди к себе. Там ждет Сергей. Посиди с ним, пока мы кое-что постараемся уладить. Зашли в кабинет Лещинского. По внешнему виду, по выражению лица он не ожидал такого оборота дела. Считал, что раз на его стороне сам главный врач района, и не только он, но и его заместитель, то можно быть спокойным. Федор Тарасович не разрешит подрывать свой авторитет какой-то девчонке, которая не то что в дочки, но даже во внучки ему годится. Иван Валерьянович поверил в то, что написал в своей жалобе Лещинский. Приехал, поговорил, убедился, что так все и было, как рассказал Федор Тарасович. А рыться в бумагах, еще раз проверять - этим можно только обидеть уважаемого фельдшера с тридцатилетним стажем. А эти две не хотят считаться с авторитетом, выгораживают такую же, как, наверное, и они сами. Зашли, сели за стол. Главная спрашивает:

- Ну так что надумали, Федор Тарасович?

- Что надумал, - буркнул Лещинский. - Ошибку в заболеваемости признаю. А насчет поведения акушерки - сам видел.

- Вот что Федор Тарасович. Там в кабинете акушерки сейчас лейтенант Силич. Лариса - его невеста. Он очень сердит на вас. Если вы будете упрямиться, он грозит подать рапорт своему командованию. А оно, знаете, такое. Они не остановятся ни перед чем. Чтоб защитить честь офицера, они могут обратиться куда угодно. В райком, обком. И тогда вам не поможет сам главный врач района. Мой вам совет: напишите сейчас краткую объяснительную. Что, мол, так и так, ошибся и в том, и в другом. В конце объяснительной добавьте: принес извинение лейтенанту Силичу Сергею и его невесте Завойковой Ларисе.