Эльмира Нетесова - Эльмира Нетесова Мгновенья вечности

• Название: Эльмира Нетесова Мгновенья вечности
• Автор: Эльмира Нетесова
• Жанр: Современная проза
• Год: 2008
• ISBN: 5-87210-170-8

Нет на земле ничего более трудного и непредсказуемого, чем жизнь человеческая. У всех она складывается по-своему. Никто с уверенностью не может сказать, что ждёт его завтра, горе или радость, но и эти понятия относительны. Вечными ценностями на земле всегда считались и ценились человеческое добро и любовь. На них держится сама жизнь.

Кто из нас не страдал от зла и жестокости, не проливал слёзы от горьких, несправедливых обид? Они, к сожалению, не обошли никого.

Потому, призывает автор в новой книге:

— Люди! Остановитесь! Искорените зло! Сберегите этот короткий миг жизни...

---

— Сколько ни подсказывай, своего ума не вставишь!— отмахнулся Илья Иваныч.

Никто из троих не заметил, как на кухне появился Степка. Он влез на колени Яшки и сказал:

— А я теперь у теть Вали заместо сторожа! Она сама так сказала, что на работу с собой всегда станет брать!

— Это еще зачем? — удивился Яшка.

— А я сегодня сидел на прилавке, теть Валя Дениске хлеб продавала. Повернулась буханку взять, а он запустил руку в кассу, хвать за деньги! Я ему гирей по руке как дал! Он как заорал! И скорей наружу выбежал. Про хлеб позабыл.

— А деньги из кассы взял?

— Не-е-ет! Он руку чуть не потерял. Домой побежал. Сам так кричал по дороге! Теть Валя сказала, что правильно ему врубил...

— Что дальше было? — спросил внука Илья Иванович.

— А не знаю! Теть Валя сама к Денискиной матери ходила. Ругались сильно. Потом его в больницу повели. Слыхал, у него рука опухла. Денискина бабка грозилась, что мне ухи вырвет. А я сгрозил, что руки ей откушу,— смеялся Степка.

— Помогаешь своей подруге? — улыбался Яшка.

— А мы опять про тебя говорили! — похвалился пацан:

— Я спросил ее, зачем тебе такие большие сиськи? Тетька Валя сказала, что у хороших бабов всего должно быть много. И еще спросила, кого я больше люблю, ее или Вику?

Мужчины дружно рассмеялись.

— Что же ты ей ответил? — спросил Яшка.

— Обеих люблю! Потому что Вика много сказок знала! А теть Валя полное пузо конфет дает и ничего мне не жалеет. Вот если б они вместе с нами в доме жили, было б хорошо! Но тетьки так не умеют. Они вместе не дружатся. Так теть Валя сказала.

— А тебе какая больше нравится?

— Если Вика бросила и не приедет, кого выбирать? Одна тетька Валя осталась. Я с ней дружусь. Она меня любит.

— Дружил бы с девчонками в детском саде! Глядишь, неприятностей было бы меньше. Ведь пот и конфеты у тебя всегда есть, но почему к Торшихе ходишь, зачем у нее просишь? Можно подумать, что мы не даем тебе конфет. Не позорь нас, Степка! — попросил Яшка пацана.

— А я и не прошу, сама дает всегда! И я ей помогаю, никого не позорю. Меня все хвалят, только ты ругаешь всегда. Больше ничего не стану рассказывать, что про тебя тетьки в детском садике говорят,— сполз с колен и хотел убежать в свою комнату.

— А что говорят? — придержал Яшка сына.

— Много чего! — сопел обижено.

— Ну, не дуйся, расскажи! — попросил дед, и Степка, забравшись к нему на колени, заговорил:

— Повариха теть Дуся Вику ругала драной козой и обезьяньей жопой за то, что она папку у поселковых отняла. А убиральщица ей сказала, что не увели тебя, и она своими глазами видела, как ты утром от тетьки Вальки Торшиной уходил.

Яшка покраснел. Хотел уйти из-за стола. Но мальчишка будто отомстить решил ему:

— А воспитательница Зоя сказала, что ты мужик горячий и ночью не дашь застыть!

Яшка не знал куда деваться.

— Зато другая воспитательница, ее Надей зовут, хвалилась, что ты у ней всю ночь проспал, как дите!

Анискин и Илья Иванович смеялись до колик в животе:

— Ты что? Иль выпивши пошел к бабе? Как угораздило так опростоволоситься? — качал головой отец. Яков сидел, опустив голову.

— А наша Лелька говорила, что ты ее всякую неделю навещаешь. Из всех хахалей самый озорной, до самого утра не даешь покурить!

— Молодец, сынок! Курево вредит бабам.

— А наша посудница смеялась, что на тебя капкан будет ставить. Только пришел. Она обнять не поспела, ты уже убежал...

— Правильно Яшка! Бабам в руки не попадай! — смеялся Анискин гулко.

— Да ты, как погляжу, за ночь весь поселок успеваешь обслужить!—удивлялся Илья Иванович.

— Базара больше, чем дела! Случалось, загляну к однокласснице, попросила помочь. А соседи такое разнесут, что самому смешно! — отмахнулся парень.

— Ладно, сын! Дыма без огня не бывает...

— Да мне без разницы, кто что болтает, пусть каждый за собою смотрит. Зачем я им всем нужен, иль базарить не о чем? — возмущался человек.

— Ты не удивляйся. Торшиху тебе на хвост сколько лет вешают? Разве случайно? Сколько поводов к тому дал? Никто в поселке не поверит, что между вами ничего не было. А теперь, еще Степка в магазине все время околачивается. Случайно ли?

— Я помогаю теть Вале! — вставил мальчонка серьезно.

— Вот и говорю, что люди тоже все видят!

— Папка, ну если ты боишься, давай я сам приведу ее насовсем? — предложил Степка, не задумываясь.

— Нет! Ты что? Ни в коем случае!

— А я почти уговорил,— вздохнул пацан.

У Яшки от этих слов глаза квадратными стали:

— Ну-ка, дружбан, колись, как ты бабу уламывал, о чем базарил с нею под прилавком? — перетащил мальчишку к себе на колени и потребовал:

— Говори правду, все как было!

— Она спросила, собирается ли Вика к нам приехать, насовсем. Я сказал, что ее никто не ждет. Про Вику не говорим. Она тоже не звонит. Теть Валя обрадовалась, вся засмеялась. Сказала, что тебя она никому не отдаст.

— Ну и баба! Настоящий конь с яйцами! — зашелся Анискин смехом и предупредил:

— Гляди, Яшка! Не блуди с детсадом. Не то Торшиха все, что торчит, откусит и отгрызет. Она слово держит!

— Так как ты ее почти уговорил? — напомнил Илья Иванович мальчугану.

— Людей не было, теть Валя меня на колени взяла. Я согрелся и уснул. Так хорошо сделалось. Она песню мне пела совсем тихо, чтоб ни одна мышка на складе, а только я слышал бы. Так просыпаться не хотел. А тут люди пришли, кто зачем не пойму. Тогда теть Валя два ящика сдвинула, положила сверху одеяло, куртку под голову мне дала.

— Для чего в магазине одеяло? — удивился Анискин.

— Когда совсем холодно было, плечи и спину им накрывала. Чайник тоже, чтоб быстро не простывал. А ночами на нем кошка спит, какая уже всех мышей в магазине переловила.

— Станет она ловить мышей! Ей и без того жратвы хватает! — не поверил Анискин.

— Еще как ловит! Сам видел. Поймает и на прилавок положит. Что это она, а не поселковые постарались.

— Ну, так как ты ее уговаривал? — напомнил Яшка.

— Иль не знаешь, как одному холодно? Тебя ж тетьки греют. И мне тепла охота. Так и сказал, что мне с ней тепло, вот бы насовсем так. Она и сказала, что тоже тепла хочет. И тоже не против. Да только пустые мечты не греют, а ночи все длиннее и холодней становятся, а годы, как вода в реке идут, их не остановишь...

— Мне так жалко стало всех нас. Я ей тогда пообещал, что попрошу тебя взять ее в наш дом насовсем.

— Степка! Не смей больше о том говорить ни с кем! Слышишь? Я не разрешаю глупостей! Хватит меня сватать! Ишь, что себе позволил? — осерчал Яков.

— Чего ругаешься? Тебе хорошо! Много бабов заимел. А мне только одну, и то нельзя в дом привести.

— Так ты ее для себя хочешь? — рассмеялись мужики дружно.

— Чтоб всем тепло стало. У тетьки Вали всего много, она сама так говорила,— не понял Степка взрослого смеха и смутился, сам не зная от чего.

— Меня из тетков только она на руки берет, больше никто. Все дети в садике хвалятся, будто их отцы даже на плечах возят. Пешком ходить не дают, жалеют. А я всем сказал, что меня папка на машине катает. И в школу обещал возить!

— Конечно, повезу! — согласился Яшка.

— А мне теть Валя уже книжки к школе готовит. И форму,— похвалился Степка.

— Да можешь о ней помолчать! Или больше сказать не о чем? На каждом слове — Торшиха! Сколько народу в поселке, а тебя зациклило! — вспыхнул Яшка.

— Ты тоже все время про Вику говорил. На тебя никто не кричал! А почему на меня можно?

— Ладно, Степка, не злись. Но надоело о ней.

— Мне тоже про Вику не хотелось знать.

— Ты и не слышишь о ней. Хотя, разве с нею не дружил? Ведь она сказки тебе рассказывала.

— Не надо ее сказок! Не хочу! Она всех нас бросила! Никого не любила, как моя мамка! Не нужна такая!

— Молодец, Степка! Настоящий мужик! Нельзя верить бабам! — похвалил Анискин и рассказал:

— А знаешь, почему моя невестка теперь сидит, поджав хвост, и не бежит к родителям при мелкой обиде? Мой внук, Димка, ей отпел за всех. Привел я ее от стариков, вернул домой, а Димка сказал:

— Больше не дам деду тебя вертать. Не хочешь жить с нами, уходи насовсем. Обойдемся сами. В другой раз, когда сбегишь, сам двери закрою и не пущу никогда, даже если воротишься, не открою. Нам спокойнее жить станет. Некому будет ругаться и обзывать папку! Все в поселке нас любят и только ты, как чужая!

— С той поры, словно хвост прищемило бабе. Молчит, понимает, дети растут и всякую срань помнят.

В дверь дома внезапно постучали. Яшка открыл, впустил пожилого человека, тот, поздоровавшись, неуверенно присел и заговорил:

— Помогите мне, мужики! Житья в своем дому не стало. Одолели ироды! Сил нету! — заморгал глазами часто.

— Ты успокойся! Кто будешь, откуда, чей? — спросил Анискин участливо.

— Тутошний я, вовсе свойский, за магазином живу. Уж сколько годов в своем дому! Не-е, подле трассы! За третьим магазином. Ну, да шут с ним. Ни о нем речь. Я с другой болячкой,— вытер пот с лица и, оглядев всех, продолжил: