Андрей Левицкий - Нашествие. Москва. Буря миров

• Название: Нашествие. Москва. Буря миров
• Автор: Андрей Левицкий
• Жанр: Постапокалипсис

Кремль горит. Часы Спасской башни встали. Собор Василия Блаженного превратился в развалины, а Красную площадь топчут подошвы чужих сапог.

Москва под колпаком. Но только ли она в опасности? А может, вся Россия? Или весь мир?

Разрушенные кварталы, брошенные дома, отряды повстанцев и горожане, которые прячутся от вражеских патрулей — вот что такое НАШЕСТВИЕ.

Врага, подобного этому, не было еще в истории человечества!

---

— Кирилл, догоняют же! — крикнул Яков, не оглядываясь. — Сделай что-нибудь! Я быстрее не могу!

Встав на колени, Кир отцепил ножны от ремня. Вытащил катану, бросил на дно. Достал из куртки нож и полоснул по одному свертку. Поднял голову — кривоногая гиена была прямо за автовозкой, вот-вот прыгнет. Оторвав от свертка кусок ткани, Кир стал наматывать ее на конец ножен.

— Где настойка?! — крикнул он.

— Что?

— Настойка! Хоть одна бутылка есть? Быстрее соображай!

— Нет, они все в сумке, которую ты не…

— А что есть? Горючее?

— У левого борта ящик, там глянь!

В этот момент кривоногая гиена прыгнула. Сделала она это слишком рано и упала на телегу сзади — голова внутри, зад снаружи. Тварь заскребла когтями по металлу и свалилась обратно.

Кир рванул крышку ящика. Внутри были два отделения, в одном лежали инструменты, а во втором, обитом войлоком, несколько больших бутылей, замотанных в тряпки. Он схватил одну, зубами сорвал пробку и плеснул солярку на ножны. Гиена, после неудачного прыжка слегка отставшая, снова начала догонять, быстро опередив товарок. Кир захлопал ладонями по карманам, крикнул: «Зажигалку дай!»- но тут нащупал в кармашке на рукаве свою собственную, бензиновую «зиппо», сунул внутрь пальцы и выудил ее. Щелкнув, поднес к обмотанному тканью концу ножен. Вспыхнуло темно-красное пламя.

Гиена прыгнула во второй раз — теперь она была ближе и легко перемахнула через борт. С разворота Кир саданул ей по башке факелом, тот полыхнул ярче, загудел на ветру. Визг, фырканье, тявканье… Зверюга покатилась по земле, сбивая с ног других тварей.

— Что у тебя?! — крикнул Яков, оглядываясь. В отблесках далекого пожара было видно, что впереди начинается условно-асфальтовая дорога.

— Нормально! — прокричал Кир, взбудораженный и опьяненный скоростью, пляшущими в небе звездами, холодным ветром, гудящим пламенем, искрами, тявканьем гиен, всей этой ночной погоней. — Гони!

Он перехватил факел левой рукой, правой поднял катану и встал на коленях у бортика, лицом к гиенам, готовый встретить ударом любую, которая прыгнет на повозку.

Глава 13

— Тихо, тихо! Я вроде слышу… В подвале кто-то есть.

В темноте чиркнула спичка, огонек ее озарил сидящего с поджатыми ногами Хорька.

— Да потуши ты, Сурок, что ты их жжешь всю дорогу? У нас же фонарик.

— Дурак! Фонарик экономить надо!

— Спички тоже!

Багрянец приник ухом к задней стенке холодильной установки.

— Ничего ты так не услышишь, — подал голос Игорь, лежащий на одеяле в углу, и включил фонарик.

— Да говорю тебе — что-то там стучало.

— Мерещится.

— А может, и мерещится, — согласился покладистый Багрянец. — Сидишь в этой темноте — всякое приглючиться может. Хотя тогда ведь точно грохнуло над нами, затряслось все, я аж подскочил спросонья. И после этого еще стучало, падало там что-то… пожар, что ли?

— При пожаре в вентиляцию дым бы пошел, и мы бы задохнулись.

— Так дым и был, ты что, не помнишь? Гарью потянуло… Не очень сильно, правда, при пожаре не так было бы. Ну, короче, выходить пора. Вон у нас скоро бутыли закончатся. Куда тогда по нужде ходить? И потом, мне сильно хочется еще…

— И мне! — вставил Хорек.

Сотник молчал.

— Нет, ну правда, капитан, ну сколько тут сидеть можно? — напирал Багрянец. — Ты ж сам понимаешь: ну, доели мы почти это печенье, воду вон через пару часов допьем, потом бутылки все наполним, — а потом что? Все равно ж вылезать. Ты рассуди: если серые в клубе твоем надолго обосновались, значит, они здесь и будут, хоть когда мы ни выйди — через день или через три. А если они так просто свернули, местность разведать, так уехали уже по-любому. Давай, поднимаемся, сил нет здесь торчать уже, я от скуки извелся весь.

— Ты спал почти все время, а не изводился, — возразил Игорь, вставая и перекидывая через голову ремень автомата. — Храпел на весь подвал, Хорек вон даже кедом в тебя кидал.

— Это я от темноты, — ухмыльнулся Павел. — Темнота на меня, понимаешь, так действует… как на канарейку все равно, когда клетку накрыли. Раз — и заснул.

— Счастливая натура, боксер. Ладно, сидеть здесь дальше действительно нет смысла. Будем выходить.

Хорек вскочил, Багрянец с готовностью повернулся, и Сотник продолжал:

— Теперь слушайте, что говорю. Павел, автомат в руки бери.

Багрянец передвинул АК со спины на грудь.

— Проверь магазин, заряжен ли.

— Ну ты обижаешь, капитан!

— Проверь, говорю. Тебе воевать много приходилось? В боевых действиях участвовал?

— Да какие там боевые действия. Я все больше в этих… в боксерских действиях участвовал. Хотя мужика того завалил, когда ты в ресторане был, а? Очень боевое действие! И раньше, на свалке… Ёксель, да я опытный уже, оказывается, хлопец.

— Короче, слушай что я говорю. Проверил магазин? Теперь встань на одно колено вот здесь под стеной, целься в холодильник. Хорек, доставай свой пистолет.

— У меня… — начал мальчишка.

Сотник перебил:

— Знаю я, что у тебя. Ты его ночью опять взял и ремешком под штаниной пристегнул, дырку в ремне ножом ковырял, вроде я не заметил. Ладно уже, если ты от него отлипнуть не можешь, пока что держи у себя. По крайней мере, дай мне его проверить.

Игорь присел на корточки, протягивая руку. Хорек громко засопел и стянул штаны до колен. К правому бедру ремешком был прижат ПМ.

— Нога немеет? — спросил Сотник, пока мальчик расстегивал его. — Ты ж вены себе, наверное, все пережал.

Взяв «макаров», Игорь выщелкнул магазин, передернул затвор и сделал контрольный спуск. Клацнул ударник. Мальчишка облегченно вздохнул, получив пистолет обратно — опасался, наверное, что капитан оружие не вернет.

— Знаешь, как держать правильно?

— Да знаю я, знаю, я же уже одного серого убил! — возмутился Хорек.

— Тише, в подвале услышать могут, если там кто-то есть. И через вентиляцию звук идет. Так… теперь вон в том углу присядь, тоже целься. Нет, вон там, говорю, если здесь будешь, я тебе линию огня перекрою. Все приготовились?

— Готов, — откликнулся Багрянец.

— И я!

— Если там какое-то движение, силуэты — сразу стреляйте, без раздумий. Потом выскакиваем и наверх прорываемся. Все, открываю…

Игорь достал «грач» из кобуры, фонарик положил на пол прямо под стенкой холодильника, чтобы луч уперся в нее, отошел вбок. Теперь, когда откроется проем, луч фонаря ударит в глаза тем, кто там может стоять, а они трое останутся в полутьме и смогут открыть огонь первыми. Поправив автомат на боку, он поднял «грач» перед собой и сдвинул кривой рычаг запорного механизма. Упершись в холодную металлическую стенку плечом, оглянулся. Хорек и Багрянец застыли, подняв оружие.

— Ну, давай устроим им ёксель всем, капитан! — напутствовал его боксер, и Сотник поднажал.

В подвале никого не было.

— Фухх! — Багрянец вытер лоб рукавом. — А столько готовились…

— За мной пока держитесь.

Взяв фонарик, Игорь стал подниматься по лестнице, за ним шел Павел, потом Хорек.

— Дай я вперед, — засопел мальчишка, пытаясь протиснуться мимо курсанта. — Багровый, вперед меня пусти!

— Сзади держись, Сурок, — Багрянец, выставив локоть, преградил ему путь.

— Сам ты сзади!

— Заткнулись оба! — приказал Игорь, и они смолкли.

Он уперся в люк теменем и очень-очень медленно, осторожно, чтобы не скрипнули петли, приподнял, сунув в щель пистолет.

И увидел кожаные сапоги с тупыми, будто срезанными, носками прямо перед собой. Сантиметрах так в десяти, не больше. Чужак стоял к люку боком, Игорь скосил глаза влево, вправо… Стена кухни, с другой стороны — груда битой посуды на полу. Он снова уставился вперед. Сапоги отличались от тех, что были на других чужаках, которых Игорю довелось рассмотреть. Во-первых, светлее, во-вторых, казались менее грубыми, кожа вроде помягче, в-третьих, поверху голенищ — меховые отвороты. И не жарко мужику в такой обувке летом?

— Капитан, — прошептали сзади, и сразу заткнулись, потому что до всех, находящихся на лестнице, донесся голос, произносящий чужие слова — это чужак пробормотал что-то таким тоном, будто разговаривал сам с собой.

А ведь на кухне как-то слишком уж светло. Сейчас одиннадцать утра, электричества нет, окна здесь не такие большие, как в зале… собственно, окно только одно, и пусть даже его прикрывает занавеска — все равно света слишком много. Позади серого обломки, на полу пыль и мелкое крошево, наискось торчит почерневшая балка…

Короче говоря, они взорвали ресторан.

Чужак пошел прочь, сапоги пропали из виду. Опять появились в поле зрения — уже дальше, под стеной. Сотник был уверен, что если попытается опустить крышку, та непременно стукнет, и тогда его заметят. Вернее, услышат, но после все равно заметят, потому что спрятаться в тайнике, задвинув на место холодильную установку, они не успеют, а если и успеют, то серые будут знать, что в подвале есть скрытое помещение, и вскоре отыщут вход в него.