Леонид Кудрявцев - Мир крыльев (авторский сборник)

• Название: Мир крыльев (авторский сборник)
• Автор: Леонид Кудрявцев
• Издательство: АСТ
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2000
• ISBN: 5-17-002569-6

Это - миры. Миры странные. Иногда - страшные, иногда - смешные, и всегда - причудливые, притягательные, затягивающие, точно водоворот. Это - крылья. Крылья магии, крылья отваги. Крылья изысканной и беспредельной фантазии. Это - «Мир крыльев». Повести и рассказы Леонида Кудрявцева - одного из редчайших и лучших отечественных мастеров «черной фэнтези». Мир воображения поистине невозможного. Но «и невозможное возможно» в потрясающих историях Леонида Кудрявцева...

Содержание:

Леонид Кудрявцев. Дорога миров

 Остановка в пути (рассказ), с. 7-30

 Дорога миров (рассказ), с. 31-64

 Озеро (рассказ), с. 65-78

 Выигрыш (рассказ), с. 79-97

 Защитный механизм (рассказ), с. 98-136

 Фиолетовый мир (рассказ), с. 137-140

Леонид Кудрявцев. День без смерти

 День без смерти (рассказ), с. 143-154

 Вторжение (рассказ), с. 155-186

Леонид Кудрявцев. Рассказы белого крокодила

 Бессмертные (рассказ), с. 189-194

 Карусель Пушкина (рассказ), с. 195-210

 Вальхалла (рассказ), с. 211-228

Леонид Кудрявцев. Инспектор снов

 Инспектор снов (рассказ), с. 231-256

 Аппарат иллюзий (рассказ), с. 257-259

 Верный способ (рассказ), с. 260-263

 Два солнца (рассказ), с. 264-268

 Новичок (рассказ), с. 269-270

 Метаморфозы (рассказ), с. 271-272

 Злой дух (рассказ), с. 273-277

 Миссионер (рассказ), с. 278-286

 Фэнтизмы (микрорассказы), с. 287-288

Леонид Кудрявцев. «...и охотник»

 Почему... (эссе), с. 291-292

  ... и охотник вернулся с холмов (рассказ), с. 293-302

Леонид Кудрявцев. Мир крыльев

 Мир крыльев (повесть), с. 305-378

---

После этого мы попытались напасть на выворотня одновременно с двух сторон, так сказать, взять его в клещи, и в результате с полусекундным интервалом оказались в безвременье.

В проклятом ущелье удача нам, казалось, наконец–то улыбнулась. Выворотень не успел пополнить запас стрел. Воспрянув духом, мы пошли на него почти не таясь и быстро выяснили, что он, оказывается, умеет метать ножи не хуже, чем Тор свой молот.

После этого что–то в нас сломалось. Конечно, мы и не подумали отказаться от охоты — в Вальхаллу попадают только те, кто идет до конца, но где–то в глубине души каждый из нас знал, что этот выворотень нам не по зубам.

Мы попробовали сразить его еще в нескольких ристалищах, а потом оказалось, что, собственно, осталась только одна огненная дорога.

Все правильно, она была последним ристалищем, она была нашим последним шансом.

Из безвременья мы вынырнули в самом ее конце, там, где она заканчивалась последней границей — здоровенными, богато украшенными воротами, за которыми клубился непроходимый для нас рубинового цвета туман. На воротах была надпись на незнакомом мне языке. Бросив на нее взгляд, я попытался — наверное, уже раз в тридцатый — прикинуть что, она означает, и, конечно же, не смог.

— Ты мне надоел, — сказал Хармод.

Похоже, нервы у него слегка сдавали.

— Это сугубо твое личное дело, — пробормотал я и, пожав плечами, стал вглядываться в раскинувшееся перед нами кружево огненной дороги. Она петляла, выпускала отростки, которые раздваивалась, переплетались, взмывали вверх, делая петли чуть ли не над нашими головами, опять опускались вниз и, в конце концов, соединялись.

Где–то там, на этой дороге, отбиваясь от грифонов, шел к последней границе выворотень. Наверняка он не знал, что возле этой границы его ждем мы и справиться с нами будет труднее, чем с какими–то жалкими грифонами. Тем более, что позиция у нас была просто идеальной.

Огненная дорога, она вообще–то не очень широкая, и спрятаться на ней негде. Как только выворотень покажется нам на глаза, мы начнем стрелять и обязательно его прикончим. Вот и все! Теперь оставалось только немного подождать.

Я еще раз посмотрел на расстилавшийся перед нами открытый участок дороги, поудобнее взял огненное копье и тяжело вздохнул.

У меня было ощущение, что выворотень все–таки может что–то придумать. Не может быть, чтобы он не попытался нас как–то обхитрить. Вот только как?

— Я убью его первым, — мрачно сказал Хармод.

Бросив на него скептический взгляд, я сокрушенно покачал головой.

— Сомневаешься?

Вот тут я не выдержал:

— А он поднимет лапки вверх и будет покорно ждать, пока ты это сделаешь!

— Значит, сомневаешься?

Я ничего не ответил, сделал вид, будто его слов и не слышал. Случается, мне кажется, что Хармод попал в Вальхаллу по большому недоразумению.

— Ну хорошо же, — мрачно процедил Хармод и замолчал.

Молчание длилось минуты три, и тут я забеспокоился. Что–то этот Хармод задумал, причем наверняка не очень приятное.

Быстро взглянув в его сторону, я убедился, что всполошился не зря. Этот поросенок развернул ствол своего оружия в мою сторону. Очнись я на пару мгновений позже, и он бы успел нажать курок.

— Вот этого не надо, — быстро сказал я. — Если ты меня ухлопаешь, то потеряешь последние шансы подстрелить выворотня.

— Каким это образом? — ухмыльнулся Хармод.

Он мне не верил.

— Очень просто, — стараясь улыбаться как можно беспечнее, сказал я. Ты же знаешь, что реакция у выворотня лучше, чем у любого из нас. Именно поэтому мы должны быть здесь вдвоем. Наверняка одного из нас он убить успеет. Его убьет тот, кто окажется вторым. Если же ты будешь стоять на его пути один, то твоя песенка спета.

Хармод опустил ствол своего оружия и почесал в затылке.

— Хм, похоже, ты прав. Стало быть — выбор?

— Да, наподобие игры в орлянку.

Мы обменялись взглядами.

— Ну ладно… — Хармод снова развернул свое оружие в сторону дороги. — Значит, мне остается лишь надеяться, что это окажусь не я.

— Как и мне, — сказал я. — Эту охоту закончит кто–то один. Либо ты либо я. Я понял это, едва оказавшись на огненной дороге.

— Именно поэтому ты и не стал меня убивать, — промолвил Хармод. — А ведь мог бы…

— Мог бы, — согласился я.

И тут мне в голову пришло, каким именно образом выворотень может нас обмануть.

— Вверх, посмотри вверх! — крикнул я Хармоду.

Вот только выворотень опередил нас и тут. Взглянув вверх, я увидел его голову, высовывавшуюся из–за края витка огненной дороги. Оружие выворотня было нацелено на нас, и, увидев, что его заметили, он сейчас же начал стрелять…

Вынырнул из безвременья я у пещеры старика Минотавра. Тот ревел, видимо, просился на волю. На большом камне сидел Хармод. Я молча устроился рядом с ним и стал глядеть на паривших над железным замком гарпий.

— Ничего, — сказал мне Хармод. — В следующий раз мы покажем, мы такое устроим…

— Это точно. Это уж обязательно. В следующий раз выворотень от нас не уйдет.

Я погладил огненное копье и взял его поудобнее. Словно случайно ствол его был направлен в сторону Хармода. Вот только стрелять мне еще не хотелось. В любом случае, я успею это сделать раньше.

— Знаешь, о чем я думал, когда был там, в безвременьи? — спросил Хармод.

— Нет, — честно признался я.

— Мне бы хотелось знать: а у них, у выворотней, есть своя Вальхалла? Не может быть, чтобы ее не было. Куда–то же такие, как тот, за которым мы охотились, уходят?

Я посмотрел на камень, наполовину закрывавший вход в пещеру старика Минотавра.

Когда начнется следующая охота, его надо будет откатить в сторону, чтобы Минотавр смог выбраться наружу. Мы натравим его на выворотня. Кто знает, может быть, это поможет нам выиграть?

И еще, почему–то, я все еще пытался понять, что означает надпись на воротах последней границы. Что–то она должна была означать… что–то важное…

Как же она выглядела? Что–то вроде: «XAME OFER»? Может быть, узнав, что эта надпись означает, я смогу разобраться и во всем остальном? Кто знает, может быть, я тогда смогу увидеть самого Одина?

Нет, не получается. Чертова надпись.

— Ты не ответил, — сказал Хармод. — Так есть у выворотней своя Вальхалла или нет?

— Конечно, есть, — ответил я. — Обязательно — есть.

И, нажав на курок огненного копья, отправил его в безвременье…

— Вот это да! — ошарашено сказал я.

— Угу, — кивнул белый крокодил и взял с каминной полки очередную сигару. — Правда, впечатляет?

— Еще бы! Но не хочешь же ты сказать, что с помощью этого аппарата обнаружил настоящую Вальхаллу, которой до сих пор правит бог древних викингов Один, в которой и по сей момент воюют воины древности? Ты понимаешь, что это означает?

— О, совсем нет, — улыбнулся белый крокодил. — Получается, ты все же не заметил одну мелкую деталь, на которую я обратил внимание.

— Какую? — спросил я.

— Надпись. На воротах последней границы! Я–то ее прочитал правильно, и, в отличие от Танариса, знаю, что она означает. Эта надпись читалась так: «GAME OVER». Ну, теперь вспомнил?

— Да, была там такая надпись, — сказал я. — Но при чем тут она?

— Подумай! Разве ты никогда в детстве не играл в компьютерные игры, там, у вас, на Земле? Какая надпись появлялась в конце каждой игры, которую ты прошел?

Я задумался, и вдруг, догадавшись, воскликнул:

— Ну конечно, ну конечно! Так это была обычная компьютерная игрушка?

Мысль о том, что все объясняется так просто, заставила меня облегченно вздохнуть.

— Ты зря радуешься, — пробормотал крокодил. — Совсем зря. Представь, что получается… Вы, люди, создаете компьютерные игры для того, чтобы в них играли ваши дети. А они, оказывается, являются самыми настоящими мирами, населенными мыслящими существами. Причем об этом вы даже и не подозреваете. Не является ли это доказательством моего тезиса о том, что нет ни одной вещи, которую можно познать до конца?

— Похоже, является, — неохотно согласился я. — Признаю, в этот раз ты меня побил. Впрочем, сейчас меня интересует другое. Как вступить в контакт с миром компьютерных игр? Неужели с помощью твоего прибора это нельзя сделать?

— Увы, нельзя, — ответил крокодил и захрустел сигарой. — Может быть потом, когда я его усовершенствую… Лично мне интересно другое. С некоторых пор, а точнее, с тех пор, как я побывал в Вальхалле, меня мучает один вопрос.

— Какой же? — спросил я.

— Какой?

Крокодил неторопливо встал из кресла и стал вышагивать по комнате, то удаляясь, то вновь приближаясь к камину, похрустывая сигарой с очень задумчивым видом. Наконец он направился к одному из окон и, остановившись возле него, долго вглядывался в расстилавшуюся за ним ночную темноту, словно бы увидев в ней что–то особенное, необычное.