Юрий Леж - Искажение[СИ, роман в двух книгах]

• Название: Искажение[СИ, роман в двух книгах]
• Автор: Юрий Леж
• Жанр: Научная Фантастика

"Среди вероятностных миров, порождаемых Искаженным Миром, один в точности похож на наш мир во всем, кроме одной-единственной частности, третий похож на наш мир во всем, кроме двух частностей, и так далее." Теорема Дургэма в изложении Р.Шекли ("Обмен разумов")

---

Политикой она не интересуется, во всяком случае, разговоры об этом не поддерживает, знаете, блондинкой прикидывается, мол, а это как? а там зачем? Хотя умом её бог не обделил, ведет четыре проекта, все успевает, а если и задерживается на работе, такое у нас часто бывает, то только по вине заказчиков. Тут ведь такие люди иной раз попадаются, что плакать хочется. Завтра им проект распечатанный и с подписью шефа вести надо, а они сегодня вечером исправления присылают. И попробуй что-то возрази, скажи, что не успеешь. Сразу про штрафные санкции, про неустойку. Вот и сидим иной раз до полуночи.

Где она живет, не знаю. По-моему, никто не знает, она ни разу ни с кем вместе дальше центра не ездила. Говорит, то дела у нее там личные, то встреча с подругой, а чаще просто одна с работы уходит, когда все уже разойдутся или минут на пятнадцать пораньше. У нас с этим строгости большой нет, можно и так, лишь бы дело не страдало…"

Велемор слушал и нарадоваться не мог, что совершенно случайно наскочил на такого любителя потрепаться и пополоскать грязное бельишко своих сослуживцев. Ведь большинство людей, завидев черный аусвайс службы, почему-то замыкалось в себе, с трудом выдавая "да"-"нет" на самые простые вопросы. И чем больше слушал Велемор словоохотливого Савелия, тем более убеждался в мысли, что это миниатюрная, шустрая и заводная Анька, старинная интимная подруга невесты Марины, не случайно водит компанию с Комодом. Вот только роль её в подполье пока не вырисовывалась для Велемора. Ну, да дело-то такое, наживное, нарисуется завтра. А если и нет, то пусть вырисовывается и вытанцовывается у Филина. Кажется, свою работу по его заданию Велемор исполнил с блеском.

Оплатив обед за двоих и с трудом выпроводив из-за стола Савелия, готового хоть до конца рабочего дня делиться своими знаниями, а заодно и предупредив его о необходимости молчать о встрече, Велемор заказал сверх счета, который припрятал для отчета и возмещения в бумажник, сто граммов коньяка. Конечно, можно было сейчас отправляться в управление и досиживать до конца рабочего дня там, предварительно под запись доложившись Филину о результатах беседы. Но можно было переслать запись беседы на рабочий компьютер старшего дознавателя, а свой доклад сделать по телефону, и посвятить этот вечер себе, любимому. Смотаться, скажем, в какой-нибудь клуб, поглазеть на девчонок, может, и потанцевать, подцепить какую-нибудь куколку на вечерок.

Замечтавшись, Велемор незаметно допил коньяк. Желание возвращаться в управление улетучилось с последними каплями благородного напитка. В конце концов, он в резерве, может вообще не сидеть за своим рабочим столом, а только постоянно быть в пределах досягаемости для штатных средств связи, ну, и находится в состоянии пригодном для работы. "Значит, буду докладывать Филину из машины, а потом — отдыхать", — решил окончательно Велемор.

Выговор

На стенах топорщились грязные, старые обои, в углу, под грудой какого тряпья копошились тараканы, а может, уже и не тараканы, а какие-то сверхмутанты, не поддающиеся отраве, генномодифицированной пище и всеобщей химизации. Из-под потолка свисали лохмотья паутины, из-за двери несло чем-то кисло-кипящим, то ли подогреваемыми прошлогодними щами, то ли разлитой по полу уксусной кислотой.

Анька брезгливо посматривала по сторонам, стараясь не особо морщиться от слоя грязи на полу, обрывков газет, сигаретного пепла и странных, окаменевших объедков на подоконнике. Хоть и жила она всю жизнь не в царских хоромах, но вот так запускать свою квартирку, пусть даже и временную, она никогда себе не позволяла, моментально вооружаясь щеткой, тряпками и ведром с водой, ну, а если позволяли обстоятельства, то и пылесосом.

А вот на Пашу местная грязища впечатления не производила. Не то, что б он был менее брезгливым, чем его спутница, но относился к чистоте философски: "Кому-то нравиться сидеть в дерьме по уши, вот он и сидит", впрочем, сам садиться в такое вот дерьмо Паша бы не согласился, вот только эмоции выражал не так ярко, как его спутница.

Возле стены, завешанной старыми куртками, пальтишками, драными телогрейками, военного образца шинелями разных фасонов и даже старым, потертым плащом от войскового комплекта химической защиты, сидел на скрипучем деревянном — с ума сойти, сколько же лет-то ему!! — стуле длинноволосый, отвратительно выбритый мужчина с впалыми щеками, одетый в жутко поношенный пиджак и затертые брюки. Впрочем, внимательно приглядевшись, можно было обнаружить, что вся одежда этого явного бродяги удивительно чистая, аккуратно подштопанная. А уж если встретиться с ним взглядом… Пронзительные, ясные глаза выдавали этого человека с головой: ну, не бывает у опустившихся на дно бродяг такого твердого, уверенного в себе взгляда. За его спиной, на узком топчане, покрытом какой-то дерюгой, были разложены микросхемы, приборы непонятного назначения, мелкие детали от мобильных телефонов и еще, одни только высшие силы знают, какой электронный хлам.

— Не морщи носик, — посоветовал псевдобродяга Аньке, — я бы мог вас в "Метрополь" пригласить, вот только там все швейцары и официанты у "ликвидаторов" на жаловании, и проще было бы сразу с повинной пойти, чем самим себе развлечение со стрельбой и силовым захватом устраивать. Теперь рассказывайте, что произошло у вас…

— Ну, погуляли мы, Бродяга, — покаянно сказал Паша, — вот так получилось, что…

— Это я во всем виновата, — перебила его Анька, — потащила Паштета на эту проклятую свадьбу, захотелось передохнуть, сбросить напряг, вообщем…

— Я виноват, не досмотрел, — не слушая Аньку, продолжил Паша, — можно было предположить, что опознают, вот только не думал, что среди студентов такие люди попадутся, да еще и на свадьбе, когда все пьяные, веселые и невнимательные…

— Не правда это… — начала, было, Анька, но псевдобродяга перебил:

— Достаточно, я понял, что вы друг друга не сдадите и будете товарища прикрывать до последнего. Теперь — по существу: кто что говорил, кто что делал. И коротко.

Паша вздохнул, покосившись на Аньку, и начал доклад по делу, а девушка, едва сдержав полупрезрительное фырканье, уставилась глазами в стену за спиной Бродяги, мысленно примеряя на себя измазанные в земле и саже, заляпанные жиром и машинным маслом шинелки, телогрейки с торчащей из швов ватой и курточки. Прислушиваться к словам Паши ей показалось ненужным, вряд ли он наговорит чего-то лишнего, но, как и в самом начале разговора, постарается основную вину взять на себя. Аньке претило, что её пытаются выгородить, будто нашкодившую школьницу, но спорить и доказывать свое в присутствии Бродяги не хотелось, тот все равно не воспримет, а сотрясать просто так воздух как-то глупо.

Рассказывал Паша, в самом деле, недолго и по делу, не исключая, впрочем, мелочей, на которые всегда обращал внимание. Псевдобродяга внимательно слушал, не задавая вопросов и не меняясь в лице, а когда Паша окончил свою речь и хотел было обратиться за подтверждением к Аньке, перебил его, кратко резюмируя:

— Получается так, что Паша заслужил орден Синей Звезды с мечами и розами за спасение ценного сотрудника, а также заработал расстрел за недостаточную бдительность и удивительную беззаботность. В итоге плюс на минус дает ноль. И самое плохое в этой истории то, что Анна засветилась в его компании.

Анька опять хотела что-то возразить, видимо, в пользу Паши, но Бродяга властным жестом остановил девушку. Она недовольно передернула плечами, но обострять конфликтную ситуацию не стала.

— Единственно, что вас хоть как-то реабилитирует — это шум, который из-за вас поднялся. Никаких новостей, пока до меня добирались, вы, конечно, не слышали и не видели, поэтому расскажу коротенечко.

Как утверждает телевидение и радио, во время спецоперации "ликвидаторов" в маленьком кафе на окраине города было задержано восемь членов группировки "Черный октябрь", двое были убиты, еще четверо пребывают в больнице в тяжелом состоянии. Погиб один сотрудник Управления, а двое получили ранения. Кстати, Паша, "по неподтвержденным пока данным", ты тоже задержан, и в новостях на это обратили особое внимание.

— Гы-гы-гы, — не сдержавшись, высказалась Анька без тени иронии, — в больнице, наверно, тех мальчишек посчитали, что под гранатку в кафешке попали? а меня-то там не поймали случайно?

— Зря смеешься, — посуровел взгляд Бродяги. — Тебя уже завтра с утра возьмут на работе, если туда сунешься, так что придется тебе, милочка, переходить на нелегальное положение и пожить с полгодика вот в таких вот апартаментах…

Псевдобродяга широким жестом обвел комнату, в которой они находились, и ехидно подмигнул Аньке, мол, брезгуй-не брезгуй, а куда ж ты теперь денешься?

— Да ни в жизнь!!! — возразила она, энергично сверкнув глазами. — Тоже мне проблему нашел — придут за мной. Как придут, так и уйдут…