Абрахам Меррит - Лунный бассейн. Металлическое чудовище (сборник)

• Название: Лунный бассейн. Металлическое чудовище (сборник)
• Автор: Абрахам Меррит
• Издательство: Сигма-пресс, Амбер Лтд.
• Жанр: Ужасы и Мистика

В данный том собрания сочинений известного писателя-фантаста Абрахама Меррита вошли два его увлекательных романа: «Лунный бассейн» и «Металлическое чудовище».

Содержание:

Лунный бассейн (роман, перевод Д. Арсеньева), стр. 5-262

Металлическое чудовище (роман, перевод Д. Арсеньева), стр. 263-481

---

Я вздрогнул: в самом деле, его слова могли многое объяснить: например, неизвестный элемент, который реагировал на лунный свет и открывал дверь; голубую заводь с ее непонятными радиоактивными свойствами; силу, что таилась в ее глубинах и активизировалась потоками лунных лучей…

Не таким уж невероятным представлялось предположение, что колоссальную бездну, которая образовалась после того, как наша планета родила своего спутника, затянула тонким слоем пленка, что материнское чрево не закрылось напрочь, когда сияющее дитя Земли вырвалось наружу… да, это вполне могло случиться. И, в конце концов, что такое наши познания о земных глубинах, если они охватывают всего лишь четыре мили., это из восьми–то тысяч!

Что там, в сердце земли? Что представляет собой неизвестное излучение какого–то элемента из кратера Тихо? Что представляет собой элемент, неизвестный у нас на Земле и наблюдаемый только в короне солнца при затмении, который мы называем корониум[21]? Как бы то ни было, Земля — это дитя Солнца, так же, как Луна — это дочь Земли. И что представляет собой тот другой неизвестный элемент, который нашли ученые, наблюдая излучение протянувшихся на необозримые пространства Вселенной туманностей и названный учеными небулиум[22]… он излучает линии зеленого цвета, так же, как светилось то, что мы только что миновали в полете… Ведь Солнце — то дитя туманности, так же как Земля — это дитя Солнца, а Луна — это дитя Земли.

И какие еще чудеса преподнесут нам корониум и небулиум, которые достались нам в наследство, как детям Солнца и туманности? И еще… загадка лунного кратера Тихо, не связана ли она с чревом Земли?

С невероятной быстротой мы приближались к сердцу нашей планеты. И какие удивительные тайны поджидали нас там?

ГЛАВА 12. КОНЕЦ ПУТЕШЕСТВИЯ

— Послушайте, док, — прервал мои мысли голос Ларри. — Я все думаю про эту чертову лягушку.

Мне кажется, это ее ручное животное. Будь я проклят, если я вижу какую–нибудь разницу между лягушкой и змеей, а одна из самых хорошеньких женщин, которых я когда–либо встречал, держала у себя двух ручных питонов, и они ходили за ней повсюду, как котята. Если бы пришлось выбирать между этими чертовыми созданиями, я бы, пожалуй, предпочел лягушку. В любом случае, какую бы тварь ни пожелала держать при себе эта девушка, — это ее дело, будь то хоть прыгающий омар с дюжиной клешней или скорпион размером с кита. Понимаете?

Из чего я заключил, что наши замечания по поводу женщины–лягушки все еще волнуют О'Кифа.

— Он думает о дурацких пустяках, вроде этого глупого моряка, — хмыкнул Маракинов, вкладывая в свои слова максимум язвительного презрения. — Что такое их женщины, сравнивая с… этим? — Он повел рукой и, будто дождавшись сигнала, машина на мгновение замерла, а затем нырнула, можно сказать, ухнула вниз по отвесной прямой, заскользила вперед по какой–то несомненно искривленной траектории, стремительно преодолела подъем и начала быстро сбавлять свою ужасающую скорость.

Где–то далеко впереди показалась световая точка, она неумолимо надвигалась на нас, превращаясь в огромное светящееся пятно: мы оказались внутри и тут движение незаметно прекратилось. Только попытавшись встать на ноги и тут же осев назад, я понял, сколько сил и напряжения потребовало от меня это необыкновенное путешествие: мускулы ног мелко тряслись, не в силах выдержать вес тела.

Машина остановилась в расщелине, проходившей по центру полированной стены зала, пожалуй, около двадцати квадратных футов площадью. В стене, расположенной прямо напротив нас, было пробито отверстие — низкий дверной проем, от которого шел вниз ряд ступеней.

Свет струился из этого не очень большого стенного проема; его нижний порог находился от пола на расстоянии, раза в два превышающем рост самого высокого мужчины. К нему вела винтовая лестница с широкими и низкими ступенями. И сейчас снова обретя способность трезво мыслить, я понял, что с этим светом творилось что–то чрезвычайно непонятное и загадочное Серебристое, с едва заметным нежно–голубоватым отливом свечение пронизывали искорки мертвенно–розового цвета, но этот розовый цвет отличался от цвета террасы в зале, где лежала Лунная Заводь так же, как розовый цвет опала отличается от розовеющей сердцевины жемчужины.

В нем виднелись крошечные светящиеся вкрапления, похожие на пылинки, роящиеся в солнечном луче.

Они сверкали ослепительным белым светом, подобно бриллиантовой пыли, и все время беспорядочно двигались, словно живые. И этот свет не отбрасывал тени!

Из овального отверстия дохнуло легким ветерком.

Потянуло странным незнакомым ароматом, в котором смешались запахи пряных растений и хвойных деревьев. Этот ветерок, играя с моими волосами и одеждой, оказал на меня удивительно освежающее и бодрящее действие. Сверкающие бриллиантовым блеском пылинки дрожали и словно пританцовывали от его слабых порывов.

В сопровождении русского я вышел из машины и начал подниматься по закрученным спиралью ступеням, направляясь к входному проему. Там уже стояли О'Киф и Олаф. Я заметил, как изменились их лица, когда они заглянули туда: у Олафа лицо озарилось благоговейным восхищением, у О'Кифа — вытянулось от неописуемого изумления. Я заспешил к ним.

Прежде всего я увидел пространство., пространство, насыщенное таким же лучезарным блеском, который, вспыхивая и снова угасая, пульсировал вокруг нас. Я поглядел наверх, невольно повинуясь инстинктивному побуждению всякого земного человека взглянуть на небо, чтобы обнаружить источник света.

Неба не было… по крайней мере, неба в нашем понимании… все заполнял собой искрящийся туман, поднимавшийся в необозримые дали, все равно как в ясный безоблачный день на земле вам кажется, будто лазурь до краев переполняет небесный свод.

Сквозь этот туман бежали пульсирующие волны света и вспыхивали стрелы лучей: больше всего это красочное зрелище напоминало сияющие отблески северного сияния, слабые отголоски — октавой ниже — тех бриллиантовых аккордов и арпеджио, которые играют на полюсах Земли. Мои глаза не выдержали такого великолепия. Я отвел их и посмотрел прямо перед собой.

Впереди на расстоянии нескольких миль я увидел исполинские светящиеся утесы, чьи отвесные стены ограждали со всех сторон озеро с молочно–белой опалесцирующей водой. Вне всякого сомнения именно этими, покрытыми блестящей, сверкающей россыпью искр по мерцающей поверхности утесами наводилась опалесценция озера. Они тянулись слева и справа, так далеко, насколько хватал глаз, и растворялись в лучезарном тумане высоко вверху.

— Поглядите–ка сюда! — воскликнул Ларри.

Я перевел взгляд на то место, куда он показывал.

Над озером повисла, протянувшись между колоссальных размеров колоннами, умопомрачительной красоты вуаль, переливающаяся всеми оттенками спектральных цветов. Я бы сравнил ее с многокрасочной тканью, сотканной пальцами дочерей Джина. Прямо перед этой разноцветной завесой и немного выдаваясь с каждой стороны, располагался полукруглый пирс, или, лучше сказать, площадь, сделанная из какого–то блестящего бледно–желтого материала, напоминавшего слоновую кость. На обеих концах полукруга виднелось несколько прилепившихся друг к другу строений с низкими стенами, сложенными из розового камня; каждое из них увенчивал ряд остроконечных изящных башенок.

Мы посмотрели друг на друга, — думаю, вид у нас всех в ту минуту был довольно глупый — и снова обратили взоры к выходу.

Толщина стены, в которой находилось отверстие, была не менее десяти футов, и, разумеется, мы могли видеть только то, что находилось выше овального проема выхода.

— Давайте–ка поглядим, что там внизу, — сказал Ларри.

Он выполз на уступ и уставился вниз; все остальные последовали его примеру. Под нами, не далее как в ста ярдах раскинулись обширные сады — и должно быть, так выглядели сады многоколонного Ирама[23], которые насадил легендарный царь аддитов Шаддат для своих услаждений еще за многие столетия до всемирного потопа и которые Аллах из ревности так утверждают арабские сказки — украл и спрятал от человеческих глаз в центре Сахары, не оставив людям ни малейшей надежды обрести их вновь, и сделал он это потому, что они затмевали красотой его собственные райские сады. Мы увидели внизу море цветов и рощицы ажурных, похожих на папоротники деревьев, среди которых гнездились украшенные колоннами павильоны и беседки.

Стволы деревьев были окрашены в яркие изумрудные, алые и лазурно–голубые цвета, а цветы, чье благоухание доносилось даже сюда, сверкали как драгоценные камни. Между деревьев просвечивали стройные колонны нежнейших палевых тонов. Я обратил внимание, что беседки были двойные., точнее сказать — двухэтажные, и что они как–то странно были запачканы непрозрачными для глаз кругами, квадратиками и прямоугольниками; еще я заметил, что над многими из них простиралась что–то вроде темной пленки, укрывая их подобно крыше: у меня не создалось ощущения, что эта непрозрачная субстанция материальна — больше всего она походила на легкую, непроницаемую для света тень.