Варвара Еналь - Когда сойдутся тени

• Название: Когда сойдутся тени
• Автор: Варвара Еналь
• Жанр: Фэнтези

Кей 19 лет. У нее непростое прошлое, обиды, которые не забываются. Отчим, постоянно избивающий ее и брата, пьющая мать. Однажды, вступаясь за брата, Кей убивает отчима. Теперь у нее нет выхода, она переступила черту. Спасаясь бегством, Кей попадает в удивительный мир, где ее принимают такой, какая она есть. Она встречает первую любовь, она находит новых друзей. Но все ли так гладко в этом прекрасном мире? Или прошлое найдет ее и там?

---

Жив ли Марк? — толкнулась тревожная мысль. Торопливо натянув халат, Кей бросилась к двери и столкнулась с Мартой, входящей в комнату.

— Мир тебе, благословенная Кей, — проговорила Марта, и тонкие морщинки ее глаз, казалось, улыбнулись вместе с ней, — выспалась ты?

— Марк жив? — быстро спросила Кей и замерла в тревоге.

— Жив, и с ним все будет в порядке. Так что, не волнуйся, милая, повода изводить себя нет.

— Мне надо к нему, я должна его увидеть…

— И увидишь. Но без завтрака-то нельзя. Поешь спокойно, мы с кухаркой совсем недавно вынули булочки из печи, горячие еще. Давай, давай… И Грэг в порядке, жив-здоров. Но пока еще не пущу его к тебе, Марку ты сейчас нужнее. А булочки такие вкусные, Сэм их очень любит…

Говоря неторопливо и мягко, словно надевая петли на спицы, Марта усадила Кей на кровать и тут же сунула ей на колени поднос с булочками.

— Сэм и Джейк спят? — спросила Кей.

— Джейк уже встал, еще вчера вечером он поднимался, разговаривал с Ником. Рассказал о всем, что довелось вам пережить. А Папоротник — представляешь — устроился у кровати Сэма. Так и пролежал сутки в его комнате.

Марта налила кофе в чашку, добавила молока и ловко намазала разрезанную пополам булочку маслом.

Кей оглянуться не успела, как умяла три булочки, весь сыр и все конфеты. А чашки выпитого кофе она и не считала — Марта только успевала подливать. Она сидела тут же, рядом, и в ее словах, в ее движениях было столько материнского тепла и заботы, что, доев последнюю булку, Кей посмотрела в добрые, светло-карие, словно гречишный мед, глаза и почувствовала, что сейчас расплачется. Чудовищное напряжение последних дней схлынуло, оставив после себя слабость и растерянность.

Марта, словно почувствовав состояние девушки, привлекла ее к себе, обняла и сказала:

— Все позади. Страшное, тяжелое и трудное миновало. Ты молодец, ты сделала все так, как надо. Войне теперь наступит конец, баймы уже отступили. А ты — храбрая, сильная девочка. Все избранные — храбрые и сильные, и то, что вы совершили для Суэмы, никогда не забудут… Не плачь… Теперь все наладится, все будет хорошо…

Марта все приговаривала и приговаривала, и гладила плачущую Кей по голове, словно маленькую девочку.

В небольшой печке трещали поленья, а в комнате витал запах кофе…

Наконец, слезы кончились. Они, словно бы смыли остатки болючей тревоги за Марка, друзей, Суэму, смыли последние страхи, и звенящая легкость воцарилась в душе Кей.

— Мне надо помыться… — она осторожно повела плечом, высвобождаясь из объятий.

Ей стало неловко за свои слезы, она почему-то застеснялась Марты и, торопливо вытирая ладонями щеки, поднялась с кровати.

— Пойду в душ, — сообщила и ушла в ванную комнату.

Ощущая, как струйки теплой воды стекают по коже, она думала о том, что похвала вгоняет ее в краску, и ей совсем не хочется слушать, какая она сильная и храбрая.

Она просто хочет увидеть Марка и самой убедиться, что с ним все в порядке. А после прижать к сердцу Грэга и поцеловать его смуглые щечки. И тогда она почувствует себя счастливой.

Выйдя из ванной, Кей спросила, поправляя мокрые прядки волос:

— Марта, значит, баймы отступили?

Марта уже успела застелить постель и теперь собирала на поднос грязную посуду.

— Да, отступили, — она обернулась, медовые глаза засияли нескрываемой радостью, — отступили назад, и вот уже два дня ни одного боя. Стоят, правда, как стена, но Гзмарданум-то уже не летает. Чувствуют они, что сила их закончилась.

— Может, вести из Такнааса привезут…

— Мы ждем. Очень хочется верить, что южные крепости теперь в безопасности.

Расчесалась Кей быстро — пара движений щеткой по коротким прядкам. Марта, унося посуду, пояснила:

— Марк в соседней комнате. Дверь напротив. Спит, еще, наверное…

Дверь напротив… Кей почувствовала, как горячо толкается в груди сердце. Она так давно не видела Марка. Сколько она спала, сутки? Значит, она уже двадцать четыре часа не видела любимого. Это много… Она соскучилась и не может больше ждать…

Комнатку, в которой находился Марк, такую же маленькую, как и спаленка Кей, согревал камин из серого камня. Огонь полыхал в нем ярко и неистово, словно громадный цветок, пахло сосновыми дровами, сложенными в деревянный ящик, и какими-то ароматными травами.

Марк, все такой же, до прозрачности бледный, лежал на широкой дубовой кровати, и его сомкнутые веки темными пятнами выделялись на восковой белизне лица. Кей присела рядом, взяла его руку. Пальцы, когда-то крепкие и сильные, были холодными и безжизненными.

У него такие холодные руки, а ведь комната натоплена до жары. Тревога опять шевельнулась внутри. Кей прижала к себе ладонь Марка и заговорила, тихо и горячо:

— Мы вернулись, Марк, живые вернулись, слышишь? А ты боялся, что погибнем в заброшенных городах… Я знаю, ты поправишься, обязательно поправишься. С тобой все будет хорошо… Марк, милый, я так люблю тебя… Я не смогу без тебя жить. Потому ты не можешь покинуть меня, слышишь? Просто не имеешь право…

Кей вдруг стало страшно. На миг ей показалось, что подземелья Хаспемила все еще предъявляют свои права на нее и Марка, требуют платы за необыкновенное оружие. Вдруг за это придется заплатить Денге и остальным мудрым? Вдруг проклятие обрушиться теперь на них, в последней ярости от того, что теряет свою силу? И Марку тоже придется заплатить жизнью, и он не поправится…

Кей все крепче сжимала холодную руку, словно пыталась передать свое собственное тепло любимому и чувствовала, что горячей влагой собираются в глазах слезы.

— Да, ты не имеешь право покинуть меня, — продолжала она, — просто не имеешь право… Мы с Джейком вывезли тебя, у нас вышло… И я бы тоже хотела, чтобы у нас родился сын, и у него были бы твои глаза и твоя улыбка… Он был бы таким же веселым, как ты…

Она всхлипнула и замолчала…

— Продолжай… — голос Марка прозвучал хрипло и тихо.

От неожиданности Кей выпрямилась и с удивлением выдохнула:

— Так ты слушал меня?

— Ты ведь этого хотела? — он раскрыл глаза и повернул голову.

— Почему же ты сразу не сказал, что не спишь?

— Не хотелось прерывать тебя. Я обязан жизнью тебе и Джейку.

— Ну… Я не хотела вообще-то напоминать об этом… — смутилась Кей.

Марк улыбнулся, и в его синих глазах вспыхнули такие знакомые озорные искры.

— А мне кажется, что хотела. Но мне очень даже подходят условия оплаты…

— Какие условия? — в недоумении Кей подняла брови.

— Ты вроде хотела ребенка от меня? Да ладно тебе, не смущайся, — он провел ладонью по ее щеке, — Думаю, что в связи с войной нам разрешат обойтись без помолвки…

— Ты много говоришь…

— Да, я, пожалуй, забегаю вперед. Расскажи мне — как ты закрыла Дверь.

— Потом, после. Тебе надо отдыхать.

— Со мной все в порядке, я уже не хочу спать.

— Как твоя нога? Не болит?

— Болит, но терпимо, — Марк поморщился, — По-крайней мере я ее чувствую и могу ей двигать, что уже хорошо.

— Руки у тебя холодные, как… — Кей вдруг замолчала, вспомнив мертвенный холод Проклятой Двери. Кончики ее собственных пальцев до сих пор болели, несильно, но ощутимо.

— Почему ты замолчала? О чем ты подумала, Кей?

— Ни о чем… Вернее, я просто не хочу об этом говорить.

Марк грустно улыбнулся:

— Вот ты всегда была такой. Все плохое прячешь внутри себя, в глубине души и переживаешь свою боль одна. Но ты ведь не одна, Кей, и мне тоже становится больно от того, что в твоих милых зеленых глазах появляется печаль. Но если ты действительно не хочешь говорить, я не стану приставать.

— Я не знаю… Мне кажется… — Кей опустила глаза, затеребила край покрывала, — Мне кажется, что когда говоришь о плохом прошлом, оно словно бы снова становится явным, оживает… Это глупо, я знаю… Я просто сейчас вспомнила об этой Проклятой Двери. Что чувствовали мудрые, когда открывали ее? Неужели у них не было пророков, чтобы предупредить об опасности?

— Они знали, что Дверь нельзя открывать, это им заповедал Создатель. У них была заповедь, но они могли выбирать — следовать ей или нет. Создатель всегда оставляет выбор за нами. Мы можем выбрать жизнь, или выбрать смерть. Но иногда человек заблуждается, не может поверить истине, не может открыть свое сердце. И делает неправильный выбор. Так и поступили мудрые. Возможно, они поверили, что за Дверью какая-то особенная, высокая мудрость. А, может, не могли понять, что за зло скрывается за этим Порталом.

Марк вздохнул, сжал пальцы Кей и, подняв брови, спросил:

— Ты лучше расскажи, как ты решилась сама поехать в Храм Двери…

— Я думаю, что я не сама…

Кей посмотрела в глаза Марку и добавила:

— В тот момент я чувствовала какое-то вдохновение свыше. Мне не было страшно… Ну, почти не было… Только в Храме, у Двери. Но со мной был Папоротник, и это немного поддерживало меня. Все-таки легче, когда рядом кто-то, кто любит тебя, даже если это всего лишь собака. Я почувствовала, что должна сама закрыть Дверь. И поверила, что у меня получиться. И знаешь…