Алекс Блейд - Откровения. Книга первая. Время перемен

• Название: Откровения. Книга первая. Время перемен
• Автор: Алекс Блейд
• Жанр: Фанфик

Для некоторых жизнь — эта нескончаемая суета тревог. А для других — развлечение. Одни ценят каждую секунду, другие живут не считаясь ни с кем. Одни пытаются выжить, в то время, как другие играют этим. Жертвуют пешками ради своих достижений. Мир оказывается на грани переломного момента человеческой истории. Конец одной эры и начало другой — что их разделяет?

Римская империя грезит о расширении своих владении, в то время как в Иудее становится всё неспокойнее. Смерть иудейского царя Ирода вводит страну в хаос, в котором не трудно затеряться обычным людям. Но кому-то это только на руку — некие могущественные силы пытаются дестабилизировать Рим, остановив объединение человечества любой ценой.

Слишком много случайных сил оказывается втянуто в этот мировой круговорот человеческих судеб. И когда тебе дают меч, бросая на арену, заставляя выживать любой ценой ради игры или чужих целей, то можно сделать для себя решающий выбор — против кого обратить свой меч? Игра сильных мира сего может обернуться непоправимыми последствиями. Видимо кто-то решил, что настало время для перемен.

---

Однако, один юный наглец посмел. Все кто унизил в тот день его, Анилея из рода Финееса, понесли свои наказания. Все кроме этого Эфраима. Он слишком легко отделался, и еще получит свое. Но пока полезен — будет жить.

Анилей не раз думал над этим, всё возвращаясь и возвращаясь к одной и той же мысли — таинственная сила и мощь, которыми обладал этот Эфраим. Как? Почему именно он? За что? И главное — как заполучить эту силу ему, Анилею?

Этот Эфраим долго отнекивался, пытаясь убедить всех в своей «ничтожности». Якобы он никто, и не способен ни на что подобное. И Анилей собрался было уже наконец всё выяснить неделю назад, как появился этот странный римлянин — Люций Сатурнин.

Увы, он был не из тех, кого можно было запугать. Правила диктует тот, у кого власть. И в случае с Анилеем и Люцием — власть была явно не на стороне Анилея. Но что самое ужасное — этот Люций знал про мальчишку и его силу.

К счастью для Анилея разрешилось всё удачно, и этот мальчишка не произвел, судя по всему, никакого впечатления на Люция, и тот покинул город. Кто он такой на самом деле? Откуда узнал про Эфраима? Это были вопросы, ответы на которые Анилей не ожидал когда-либо получить. Это было не в его власти.

Избавившись от этого Люция, он поручил мальчишке задание, которое должно было расставить всё по своим местам. И он справился — о резне среди римских солдат говорили всю неделю. Но никто так и не узнал, что именно там произошло. Никто кроме трех человек — Анилея, его верного Симеона и этого мальчишки, Эфраима. И раз он доказал, что действительно способен на удивительные и сверхъестественные вещи, то теперь мальчишка полностью в его власти.

Однако, все гости уже собрались, и подходило время начинать сегодняшний праздник. Оставалось только рассадить гостей по привилегированным местам, кто какое заслуживал. Наглого мальчишки на этом празднике не было, и не должно было быть. Он слишком импульсивный, дерзкий и ненадежный. Такого лучше держать в узде и подальше от приличного общества. А вот его сестра была здесь, среди прочих слуг.

Занавес поднимается — а значит праздник официально начался. Анилей, произносит над кубком, полным иудейского вина, осветительную молитву кануна субботы. Он благословляет вино, и большой кубок переходит от уст к устам. Он благословляет хлеб, разламывает его и раздает всем.

Что же касалось юной Сары, этой хрупкой шестнадцатилетней девушки, прислуживавшей в этот вечер, то при всем желании в ней не удалось обнаружить ничего особенного. Она была незаметна в этой толпе людей, собравшихся на праздник. Всё это было для нее ново и непривычно.

Она толком и не понимала, что происходило в последнее время. Задержание отца, старший брат, отправившийся его навестить, но по возвращению попадает в темницы за воровство. Эфраим ничего ей не объяснял, да и виделись они в последнее время очень редко. Господин Анилей, которому они теперь по какой-то неясной для нее причине прислуживали, воспрещал им встречаться.

А потом еще и эти известия о смерти отца на каторжных работах. Эфраим как-то слишком спокойно к этому отнесся. А вот она не могла успокоиться весь день. Его даже не взволновало, что им не вернут тело их отца для погребения, из-за всех этих беспорядков, которые творились по всей стране.

Эфраим становился холодным и безразличным ко всему. Когда она видела его в последний раз, пару дней назад, он показался ей каким-то потерянным и измученным. Он даже немного поседел в висках. А этот его взгляд, когда она уходила…

Сара не верила, что эта ее брат. Внешне это был он, но внутренне совершенно другой человек. Его словно бы подменили — он стал более жёстким и суровым, потерял всю свою заботу и сочувствие к другим людям. Ко всем кроме нее, конечно же.

Она не славится набожностью и благочестием, хотя дело тут не в каких-то ее моральных изъянах, а в этом сложном языке, придуманном и приспособленном для мужчин. Сара понимала, что так как Эфраим ее старший брат и теперь он единственный мужчина в семье, то поэтому ему виднее, что лучше для них обоих. Он позаботится обо всём. Она верила ему, и поэтому смирилась со всем происходящим.

Впрочем, Сара при всей своей слабости работает, как и все женщины. Прядет и шьет наравне со всеми. Каждый Божий день печет в очаге хлеб и спускается к источнику за водой. Убогие ее одежды рвутся от каждодневных трудов и пачкаются. И приходится их снова и снова штопать и стирать. Сара как и все здешние женщины, довольствуется малой малостью.

Вот и сейчас, на этом празднике, ей не оставалось ничего другого, как прислуживать гостям вместе с остальными женщинами. Наливать вина и подкладывать на тарелку яства с постной ягнятиной, лепешками, фруктами и прочими традиционными кушаньями. Комната освещена приятным легким светом, занавес наконец был поднят. А там, на застольных ложах, началась непринужденная беседа.

Разговор идет о том, что по слухам в Иерусалиме на день Семидесятницы, римляне сожгли по указу Сабина синагогу, что и привело к восстанию огромной толпы евреев, прибывших на праздник. И теперь они держат в осаде царский дворец, в котором укрылся Сабин со своими римскими солдатами, оставшимися от его легиона.

Кто-то категорично заявляет, что это всего лишь слухи. И не было никакого восстания и ничего в Иерусалиме не сгорело, а тем более священные синагоги. Но он не находит поддержки — большинство твердо убежденны, что мятеж был, хотя ни одного очевидца здесь не присутствовало.

Какой-то беззубый старец бранился, обвиняя надменных глупцов в том, что сгоревшая синагога была не верно возведена и именно это послужило причиной пожара, а вовсе не римляне. По старинным правилам и обычаям синагоги следует строить на самом возвышенном месте, как построен Иерусалимский храм — на горе над городом.

А то, что дом божий сгорел — это кара господня. За то, что евреи покупают соль у римлян. По словам этого беззубого старика, вся римская соль смазана свиным салом. Старик поносил в своем бессвязном злобном бормотании всех и вся.

Один насмешливый молодой еврей горячится — он рассказывает о каторжных и прочих невзгодах, посланных Римом, и призывает поддержать мятеж в Иерусалиме. Но разговор о мятеже плавно перетекает в обсуждение нынешних и будущих отношении Рима и Иудеи.

— Почему мы никак не можем ужиться с римской структурой? Ведь с римлянином можно договориться, как и со всяким человеком. Они люди терпимые.

— Это римляне-то терпимые, уважаемый? Вы видимо не общались ни с одним, если заявляете подобное.

— Конечно не все из них. Тут я согласен с вами. Но всё же с ними можно найти общий язык.

— Верно-верно, говорите, — к ним присоединяется еще один человек. — Я бывал как-то в Риме, и там довольно много евреев, и все спокойно уживаются среди тех, кого вы так любите называть свиноедами. И вполне прилично процветает их торговля и ремесло. Никаких нападок со стороны римлян нет. Евреи пользуются влиянием во всех областях жизни, и оно всё росло бы, если бы у них хватало ума не слишком его подчеркивать.

— Вот именно. Не римские чиновники виноваты, что Иудея никак не может успокоиться. А все эти мятежники, ничтожные агитаторы и подстрекатели. Они подстрекают население к обреченному на провал вооруженному восстанию.

— Наверное у нас у всех это в крови. Нежелание подчиняться.

— Подчиняться этим римским язычникам? Они считают будто всегда правы. Но они не первые захватчики на нашей священной земле. Многие пытались изгнать нас, но сыновья Израилевы всё еще здесь, а где все эти захватчики и поработители? Что важнее: иметь власть или показывать, что имеешь ее?

Еще несколько человек присоединились к спору. Приземистые мешковатые люди начинают обстоятельно обсуждать главную заботу — жестокое бремя налоговых обязательств, которыми Рим обложил евреев.

Так некоему Дофраиму пришлось продать свой виноградник. И всё из-за чего? Он раздобыл коз по ту сторону Иордана — и римляне наложили на них высокие пошлины. А когда он хотел перетащить этих коз контрабандой, его поймали и обложили десятикратными налогами. И ему пришлось продать свой виноградник, чтобы расплатится. Все эти люди, живущие в богатой стране, работают не ради себя, а чтобы набить чужое пузо Рима.

Вино оказалось недурственным и его было вдоволь. Очень немногие из присутствующих видели в восстании благо, исполнение древних пророчеств о спасителе. И тут речь зашла о популярной нынче теме — пришествие мессии. Люди беседовали медлительно, пылко и убежденно об этом мессии, который якобы непременно должен прийти в этом году. Когда как не теперь настала пора исполниться этому, как сказано в книге пророка Исайи.

— Разве не говориться о великом нашествии с севера на земли Израиля, чтобы грабить и опустошать их десятилетиями. И разве не о римском опустошении идет речь? И потрясёт мир приход освободителя и спасителя, что покарает рукой Бога всех неверных. Он совьет небеса как свиток, но сначала будет наказание и великое избиение, и пожар в преступном граде?