Филип Дик - Лабиринт смерти (сборник)

• Название: Лабиринт смерти (сборник)
• Автор: Филип Дик
• Жанр: Космическая фантастика
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-699-50782-5

Его называли поэтом паранойи. О нем говорили: что не успел Франц Кафка в первой половине XX века, то доделал Филип К. Дик во второй. А он всего лишь переносил в придуманные миры непридуманных людей - и кропотливо, беспристрастно, как и положено великому «визионеру от фантастики», записывал все ими изреченное и содеянное.

Содержание:

Друг моего врага (роман, перевод М. Кондратьева), стр. 5-268

Лабиринт смерти (роман, перевод Г. Корчагина), стр. 269-450

Мы вас построим (роман, перевод Т. Мининой), стр. 451-717

---

— С тех пор, как это было написано, мы ждали две тысячи с лишним лет, — заметил Ник. — Но так ничего и не случилось. — «Еще и дня не прошло, как я Низший Человек, — подумал Ник, — и вот те на! Что из меня вышло».

Съежившийся поблизости длинный худой мужчина, над правым глазом которого зияла глубокая необработанная рана, спросил:

— Кто–нибудь из вас знает, успели они передать послание от Провони в какую–то другую типографию?

— Да, конечно. — В глазах золотоволосого парня вспыхнули вера и убежденность. — Они сразу все поняли; от наших операторов связи требовалось только щелкнуть переключателем. — Он лучезарно улыбнулся Нику и длинному худому мужчине. — Разве это не замечательно? — спросил он. — Все, даже вот это. — Он указал на их собратьев по плохо освещенной, неважно вентилируемой камере! — Это великолепно! Это прекрасно!

— Это тебя воодушевляет? — спросил Ник.

— Я не очень знаком с литературой предыдущих столетий, — ответил парень, с презрением отвергая анахронизм Ника. — С этим я могу жить! Все это — мое. Пока не приземлится Торс Провони. Он скоро приземлится, и небо…

Служащий полиции в штатском подошел к ним и полистал какую–то подшивку.

— Это ты заходил в 3XX24J? — спросил он у Ника.

— Меня зовут Ник Эпплтон, — ответил Ник.

— Для нас ты человек, заходивший в такую–то квартиру в определенное время определенного дня. Так ты 3XX24J или нет? — Ник кивнул. — Вставай и идем со мной, — приказал полицейский охранник и проворно зашагал к двери.

Ник с трудом сумел подняться, приняв какую–то уродливую стойку; в конце концов он присоединился к менту, со страхом думая о происходящем.

Пока мент отпирал дверь, используя сложную электронную колесную систему со стремительным вращением номеров, один из мужчин, сидевший на полу спиной к стене, сказал Нику:

— Удачи, браток.

Его сосед снял с уха наушник транзистора и сообщил:

— Только что средства информации передали новость. Они убили Кордона. Они решились на это; они действительно это сделали. «Он скончался от хронической болезни печени», — сказали они, но это вранье — не было у Кордона никакого печеночного недомогания. Его расстреляли.

— Пошли, — сказал мент и с силой швырнул Ника в дверной проем, из камеры, дверь которой тут же сама собой захлопнулась.

— Это правда насчет Кордона? — спросил Ник у мента, зеленого пидора.

— Хрен знает. — Потом мент добавил: — А если так, то мысль хорошая. Не знаю, чего они держали его в Брайтфорте все это время; чего они там никак не могли решиться? Ну, ты–то узнаешь об этом, когда перекинешься парой–другой слов с таким Аномалом, как Председатель Совета. — Он продолжал идти по коридору, а Ник — следом.

— Слышал, что Торс Провони возвращается? — спросил Ник. — И с обещанной подмогой?

— Мы их всех отоварим, — заявил мент.

— Почему ты так решил?

— Заткнись и топай! — рявкнул мент, его большая голова — увеличенный череп Нового Человека — злобно вскинулась. Он выглядел сердитым и агрессивным и старался найти любую возможность применить к кому–нибудь свою металлическую дубинку.

«Он прикончил бы меня прямо здесь, — подумал Ник, — если бы мог. Но он вынужден выполнять приказы».

Все же мент устрашил его — особенно та ненависть, что выразилась на лице пидора, когда Ник упомянул о Провони. «Они могут устроить черт знает какое побоище, — понял Ник. — Если только этот выражает их общее настроение».

Мент шагнул в дверной проем; Ник последовал за ним… и увидел, окинув одним взглядом, нервный центр полицейского аппарата. Небольшие экраны мониторов — многие сотни их — и множество ментов, — каждый обозревает сектор из четырех экранов. Жуткая какофония — жужжание, гудение и треск по всему объемистому помещению; люди, мужчины и женщины, мельтешили тут и там, выполняя мелкие поручения — вроде того, что было возложено на пылающего злобой Нового Человека, сопровождавшего Ника. Черт знает какое тут царило беспокойство. Впрочем, ПДР было занято вылавливанием всех известных им Низших Людей; одно это должно было наложить тяжелое бремя на электронно–неврологическое оборудование и на тех, кто с ним работал.

Даже за эти короткие мгновения Ник успел заметить, как они устали. На их лицах не было ни радости, ни торжества. «Ну что, — подумал он, — убийство Кордона не слишком вас подбодрило?» Впрочем, они, как и Низшие Люди, смотрели вперед. Внутренняя часть работы: бомбардировки и налеты на типографии, облавы на Низших Людей — все это, вероятно, должно было быть проделано в течение трех суток.

«А почему трех суток?» — спросил себя Ник. Те два послания не позволяли определить местоположение корабля — и все же такова была, казалось, общая оценка: у них остались какие–нибудь несколько дней, и все. «А если предположить, что ему еще год пути? — подумал Ник. — Или пять лет?»

— 3XX24J, — обратился к нему сопровождающий, — я передаю тебя представителю Председателя Совета. Он будет вооружен — так что без геройства.

— Ладно, приятель, — ответил Ник, чувствуя, что несколько подавлен происходящими вокруг процессами. Мужчина в обычном деловом костюме — пурпурные рукава, кольца, ботинки с загибающимися вверх носками — подошел к нему. Ник пристально изучил его. Находчивый, преданный своему делу и, конечно, Новый Человек. Его большая голова колыхалась над туловищем; он не использовал привычный кронштейн для укрепления шеи, который был в моде у многих Новых Людей.

— Вы 3XX24J? — спросил мужчина, изучая ксерокопию какого–то документа.

— Я Ник Эпплтон, — каменным голосом ответил Ник.

— Да, эти системы опознавательных номеров действительно никуда не годятся, — согласился уполномоченный Председателя Совета. — Вы работаете — вернее, работали — в качестве… — Он нахмурился, затем поднял массивную голову. — Кого? «Нарезчика протектора»? Это верно?

— Да.

— И сегодня вы примкнули к Низшим Людям вместе со своим нанимателем, Эрлом Дзетой, за которым полиция наблюдала, по–моему, уже несколько месяцев. Ведь это я о вас говорю, так ведь? Мне надо убедиться, что я пропускаю требуемого человека. Здесь у меня отпечатки ваших пальцев; мы прогоним их через печатные архивы. К тому времени, как вас увидит господин Председатель Совета, отпечатки будут — или не будут — подтверждены. — Он сложил документ и аккуратно поместил его в папку. — Идемте.

Ник еще раз пристально вгляделся в громадный, напоминавший пещеру зал с десятью тысячами экранов мониторов. «Эти люди, — подумал он, — скользят здесь как рыбы — пурпурные рыбы, — как мужские, так и женские особи, — время от времени сталкивающиеся друг с другом подобно молекулам жидкости».

А затем ему явилось видение ада. Все они предстали ему как эманированные духи, лишенные реальных тел. Эти служащие полиции, шныряющие там и сям со своими поручениями, — они давным–давно отказались от жизни, и теперь вместо того, чтобы жить, они лишь впитывали жизненность с экранов, за которыми следили, — точнее, от людей на этих экранах. «Коренные народности Южной Америки, возможно, и правы, — подумал Ник, — считая, что тот, кто забирает чью–то фотографию, похищает душу этого человека. Что это, как не миллионная, миллиардная, нескончаемая вереница таких изображений? Бредни, — подумал он. — Я просто пал духом; от страха меня одолели всякие суеверия».

— То помещение, — сообщил уполномоченный Председателя Совета, — представляет собой источник данных для ПДР по всей планете. Впечатляюще, не правда ли? Все эти отслеживающие экраны… а ведь вы видите только часть — строго говоря, вы видите перед собой филиал, учрежденный два года назад. Основной нервный комплекс отсюда не виден, но, поверьте моему слову, он несравнимо больше.

— Несравнимо? — переспросил Ник, удивляясь выбору слов. Он слабо ощутил что–то вроде некоторой симпатии к нему со стороны уполномоченного Председателя Совета.

— Почти миллион служащих полиции приходится держать у смотровых экранов. Громадный штат.

— Но это помогло им? — спросил Ник. — Сегодня? Когда они предприняли первую облаву?

— О да; система работает. Но это же просто насмешка, что на нее уходит столько людей и человеко–часов, если задуматься, что первоначальная идея в целом была…

Рядом с ним возник офидант полиции в униформе.

— Выходите отсюда и доставьте этого человека к Председателю Совета. — Тон его был угрожающим.

— Есть, сэр, — ответил уполномоченный и повел Ника по коридору к широкой парадной двери из прозрачного пластика. — Барнс, — произнес уполномоченный, обращаясь наполовину к самому себе; он хмурился с гордым, хотя и несколько смущенным видом. — Барнс — человек, наиболее приближенный к господину Председателю Совета, — сказал он. — У Уиллиса Грэма есть целый совет из десяти женщин и мужчин, а с кем он всегда консультируется? С Барнсом. Не говорит ли это вам о соответствующих мыслительных процессах?