Елена Саринова - Евсения. Лесными тропками

• Название: Евсения. Лесными тропками
• Автор: Елена Саринова
• Жанр: Любовно-фантастические романы

Умные люди говорят, что, как только цель твоя поставлена, дорога к ней сама собой проступает. А если ее нет? Если вся твоя жизнь - лишь туманная завеса, скрывающая постоянный страх и стыд от осознания собственной "чуждости"? Тогда остаются лишь тропки. Только вот куда они приведут?..

---

   Нет, все же, не били. Потому как то был поединок. Двух равных по силе соперников. И одним из них был Стахос (все ж, он). А вот вторым...

   - Русан, не надо! - вновь завопила, прыгающая в стороне, с расширенными от ужаса глазищами, Любоня. - Русан!

  Мужчина даже на нее не взглянул. За мгновение до этого, получив удар в скулу, он упрямо мотнул своей лобастой головой и вновь пошел на противника. Стахос же зло ощерился, подтянув к груди кулаки.

   - Что здесь такое? Любоня?! - предприняла я попытку докричаться до своей подружки. Та лишь мельком бросила на меня отстраненный взгляд, а потом, вдруг, развернулась всем корпусом. - Что происходит? - выдохнула со странной злостью в голосе, заставив меня отпрянуть. - Это ты у меня спрашиваешь?

   - У тебя, - в ответ опешила я, с трудом узнавая сейчас в этой гневной фурии свою "смиренную овечку". - Любоня, с чего они сцепились?

   - Это всё... - хватила она ртом воздух. - Это всё... Э-эх! Горите вы все синим пламенем! - и с прискоком развернувшись, бросилась наутек.

  Я же, застыв пораженно лишь на долечку, рванула за ней следом, тут же позабыв про двух поединщиков:

   - Ты куда?! Постой! - ну, теперь, только догонять...

   В весь Любоня не понеслась. И, минуя огородные тылы, ее белый венок замелькал вдоль них, а потом на время исчез в огибающих овраг зарослях. Вот тут я по-настоящему струхнула - в овраге том не одна корова себе ноги ломала. А уж в таком состоянии, да при полной ночной темноте:

   - Любоня!.. Ах ты... коза скакучая, - выдохнула с облегчением, зацепив глазами, мелькающее дальше по низине светлое пятно. - Ну, держись.

  Однако нагнать ее получилось не сразу. Да ее еще с детства никто, даже из парней словить не мог. Потому "лететь" нам пришлось аж до самого "щербатого" орешника с Тихим в нем ручьем. Именно в этом журчащем убежище она и рухнула, решив присовокупить к родниковой воде еще и свою, из глаз. Интересно, чьей больше окажется?.. Да, тьфу на такие мысли! Она ведь, подруга моя...

   - Любонь, - осторожно подсела я к усердно вздрагивающей всем телом девушке, упавшей в траву. - Любоня... Ну, ты чего это?.. Что там стряслось?

   - Евся, отвянь! - с чувством выкрикнула та, продолжив душевные переливы.

   - Ничего себе, - удивленно открыла я рот, услыхав от подруги собственное же, дриадское ругательство. - А вот не отвяну. Пока не расскажешь все, как есть... Любоня, ты ж меня знаешь?

   - Евся, я тебя давно знаю, - оторвала Любоня, наконец, мокрое лицо от ладоней. - Ты моя люби-мая подруга. И я тебе счастья желаю... с ни-им, - набрав в грудь воздуха, взвыла она и снова ударилась в плач.

   - Ну... спасибо, - растерянно буркнула я. - Да только, пустое все. Не сойдутся наши тропки. А вот ваши с...

   - Да как это "не сойдутся"? - аж подскочила Любоня, ошарашено выкатив на меня глаза. - Он ведь такой... такой... самый лучший. И дрался за тебя.

   - Любоня, это кто из-за кого дрался? - напротив, прищурила я свои. - Мне вот показалось, что ты была тому причиной. Что это тебя Русан к Стахосу приревновал. Что, впрочем, вполне оправданно, после твоих-то явных стараний.

   - Я тому причина? - даже дышать перестала страдалица. - Да они из-за тебя сцепились. Чужак этот первый на него пошел, а Русан... Русан в долгу не остался.

   - Любоня, ты часом не рехнулась?

   - Ты сама рехнулась, от такого мужика отказываться. Ты вообще из их породы никого ни во что не ставишь, а он... он...

   - ... самый лучший, - эхом закончила я, сама уже мало, что соображая. - Подружка моя дорогая... любимая. Ты мне лишь одно скажи: кто из них двоих - "самый"?

   - Русан, конечно, - недоуменно замерла та.

   - Ага. А я-то здесь тогда причем? С какого боку репей?

   - Как это, "причем"? Ведь он тебе люб. Я ж сама видала, как вы с ним и в лавке ювелирной перешептывались. И... мне сказывали, ты его водой родниковой специально из леса бегала поить. И всегда про него спрашиваешь. Да и у березы этой так друг с дружкой миловались, что даже меня... - вновь скуксилась она. - не за-ме-тили.

   - Жизнь моя, пожухлый лист... - а что тут еще скажешь?.. Хотя... - Любоня, а ведь мы с тобой - две дурехи. Причем, беспросветные.

   - Конечно, дурехи, - с готовностью согласилась та, но, все ж, решила уточнить. - А почему?

   - Да потому, что, я себе уже мозг сломала, думая, как вас с гридом этим "каменным", свести. Я же вижу, что любите вы друг друга. Вот и измышляла всякие способы. И с сережками этими в лавке. Ведь это он тебе их тогда выбрал, а я лишь остальное подстроила. А со стороны, значит, все это выглядит, как... мое к нему домогательство?.. Ну и ты сама - не лучше, вздумала Русана ко мне ревновать. Не ожидала я от тебя такого, - потрясенно покачала я головой, глядя на, не менее красочное лицо девушки:

   - Любит?.. Русан меня любит?

   - Ага... Дуреха ты моя несчастно-счастливая, - бросились мы с Любоней в обоюдные объятия, сопровождаемые новым ручьем из слез...

   Звезды сквозь орешниковые ветви то исчезали от легких порывов ветра, то вновь нам с подругой, лежащим сейчас на спинах, принимались подмигивать. И до конца этой волшебной, но самой короткой в году ночи было еще далеко. Хотя, все слезы уже были выплаканы и все признания сделаны. Оставалось, лишь просто лежать, пялясь в далекое тихое небо...

   - ... Ну и вот... А потом, когда он меня из той полыньи вытащил, то подарил свой заветный талисман - ключ. И сказал, что он будет теперь меня всегда охранять... Ну и потом, после того случая, Ольбег ему приказал везде меня сопровождать. Чтоб вдругорядь подобное не случилось, - со вздохом закончила Любоня и замолчала, не отрываясь от звезд.

   - Ага. И с тех самых пор ты в него влюбилась. Видать, тот "заветный ключик" и сердце твое открыл.

   - Видать... - вновь вздохнула подруга. - Я его с тех пор всегда на веревочке так и ношу, вместе с Мокошьим оберегом... Евся...

   - Чего? - скосилась я на ее девичий профиль.

   - А где твой венок? Ты ж на берегу еще в нем была.

   - Не знаю. Наверное, у оврага за кусты зацепился, когда я в них тебя искала.

   - Это плохо... Евся... А он правда меня любит? Ты только честно скажи. Я ж знаю, ты, как внучка волхва такое... видишь.

   - Правда, Любоня. Еще как любит, - настала и моя очередь для душевного вздоха. - Ты мне скажи, а как теперь с женихом то твоим быть?

   - Ой, давай сейчас не будем об этом? В такую-то ночь. Давай просто помолчим и... помечтаем?

   - Ну, давай... Как скажешь...

   Правда, "мечтать" у нас долго не получилось - мне особо-то было не о чем, а подруга моя и вовсе скоро засопела под моим боком. Прямо, как в детстве, когда мы с ней в луга убегали, чтоб, раскинувшись на высоченных стогах звезды считать. Да только прошли те беззаботные времена. Хоть и считаем мы сейчас на порядок лучше...

   - Любонь? - шепотом позвала я, приподнявшись на локте.

   - М-м... - и весь ответ. Ну, да мне сейчас другого и не надо:

   - Где там у тебя этот гридов ключик? - скользнула осторожно по подружкиной шее и вытянула наружу тонкую веревочку с качающимся на ней, еще теплым ключом. - Ты спи давай... А я все ж попробую. А то, зря, что ли, мозг себе ломала? - и тихо, как только могут дриады, выскользнула из орешникового укрытия.

   Клеверная низинка встретила меня все той же притихшей тишиной. Лишь травы под осторожными ступнями принялись о чем-то боязливо перешептываться. "Не бойтесь. Все венки уже сплетены"... А потом я остановилась, закрыла глаза, прижав к груди замкнутый в плотном кулаке талисман, и попыталась услышать... Сначала тихое, но, все более отчетливое сердце влюбленного грида. И позвала его: "Русан... Я здесь. Русан", проникновенным Любониным шепотом. Сердце забилось сильнее, запульсировало прямо мне в руку и вскоре, из ближайшего проулка появился несущийся на зов своей любимой мужчина. Замер, в замешательстве недалеко от меня, пытаясь отдышаться:

   - Евсения?.. А где она? Я облазил весь берег и всю деревню. Но, ее нигде нет. С ней что-то случилось?

   - Тише. Она спит. Вон там, в орешнике. А это твое, - протянула, болтающийся на веревочке ключ. Мужчина словил его большой пятерней, косясь на меня без видимого доверия, но, не мешкая, рванул прямо в заросли. - Русан.

   - Что? - замер, обернувшись.

- Сегодня такая ночь. Не упустите ее. Очень прошу, - и направилась к своей, одинокой лесной тропке...

ГЛАВА 10

   Утро дня следующего выдалось серым и ветреным - под стать моему теперешнему настроению. Поэтому, я мудро решила его... проспать. Тем более, повод был уважительным - явилась то домой почти перед рассветом, проверив первым делом "сердцебиение" и Стахоса. А потом выкинула прямо в ночь из открытого окна уже ненужную свистульку, давшую мне главный и единственный свой ответ: "жив"... Всё, и хватит... Наваждение закончилось... Рассеялось вместе с дымом от купальных костров. Хотя, ощущала я его носом даже здесь, принесенным с берега Козочки порывами западного ветра.