Вадим Волобуев - Сага о Гильгамеше

• Название: Сага о Гильгамеше
• Автор: Вадим Волобуев
• Жанр: Фэнтези

Роман о том, как появился первый эпический герой на земле, с кем он сражался и кого любил, что искал и к чему стремился; о богах, которым он поклонялся и которых проклинал, о царях, с которыми он воевал, о мире мёртвых и стране счастливых, о поисках бессмертия и неутолимой жажде совершенства.

---

      -- Взгляни, Забарадибунугга, - сказал Гильгамеш своему военачальнику. - Мы работаем всего неделю, а уже подняли стену на три локтя[27]. Разве это не изумительно? Когда добавим ещё десять локтей, наша стена превзойдёт все твердыни страны черноголовых. Я назову её Священной Стеной Владычицы Инанны, Оберегающей Покой и Благополучие Урука.

      -- Весь мир восхищается твоими деяниями, господин, - ответил военачальник.

       Они стояли у подножия северной стены. Десятки людей, приставив лестницы, карабкались вверх с вязанками хвороста за спиной, поднимали камни, спускали в корзинах строительный мусор, стучали зубилами, что-то отмеряли, записывали, ставили метки. Вождь благоговейно взирал на деловитую суету человеческого муравейника, невольно заворожённый размахом предпринятого им дела. Работа не останавливалась ни на миг. От зари до заката сотни рабочих, стражников, ремесленников и рабов в тучах пыли и песка трудились на стене, воплощая в жизнь грандиозный замысел повелителя. Горели костры, в огромных котлах варилась пища, бродили надсмотрщики, мелькали вертлявые фигуры рыночных девок. Слышался ослиный рёв и яростные понукания погонщиков. В удушливом мареве нестерпимо ярким шаром пылало солнце. Дни становились длиннее, ночи укорачивались - казалось, сами боги помогали урукскому вождю в его начинании.

       Гильгамеш запрокинул голову и несколько мгновений с упоением вслушивался в бурление людских голосов. Прельщённое счастьем воображение рисовало ему картины одна прекраснее другой. Великие замыслы переполняли его. "Скоро, совсем скоро могущество вернётся в Урук, - мечтательно думал он. - Мы возведём твердыню какой ещё не было, и весь мир склонится пред градом непобедимой Инанны".

      -- Господин, - услышал он голос Курлиля. - К тебе явился посланец от Пузур-Нумушды, раба ясноокого Энки.

       Вождь досадливо поднял веки и скосил на сангу неласковый взгляд.

      -- Что хочет от меня мой брат?

       Курлиль почтительно отступил в сторону, открыв взору вождя скрючившегося на земле человека. Тот протараторил, не поднимая головы:

      -- О победоносный внук благодатного Уту! Мой господин, всемилостивый Пузур-Нумушда, покорнейше просит тебя посетить сегодня его скромную обитель, отведать свежих фиников, выпить прекрасной сикеры и дать отдых натруженным ногам.

       Гильгамеш нахмурился.

      -- Передай своему господину, - медленно произнёс он, - что я благодарю его за приглашение и обещаю явиться сегодня ближе к полудню. Пусть он ждёт меня.

       Посланец попятился, не разгибая спины, жилистыми руками обхватив тощие плечи. Шеренга воинов, лениво стоящих в трёх шагах от вождя, заколебалась, пропуская его, затем вновь сомкнулась. Гильгамеш в задумчивости поковырял сандалией песок.

      -- Скольких работников забрали мы из святилища Энки, Курлиль?

       Санга просеменил к вождю, движением ладони подозвал к себе раба с заплечной сумкой. Достав из сумки глиняную табличку, он пробежал по ней глазами.

      -- Двадцать, повелитель.

      -- А сколько всего здесь трудится людей из храмов?

      -- Всего, господин? - озадаченно переспросил Курлиль, поджав губы. Он что-то прикинул в уме, потом неуверенно ответил. - Должно быть, не менее двухсот...

      -- Должно быть!

      -- Все записи находятся в Доме неба, господин, - торопливо объяснил санга. - Если желаешь, я отправлю за ними человека.

      -- Не стоит, - сказал вождь.

       Он отхлебнул воды из бурдюка, что висел на боку у стоявшего рядом осла, широким шагом направился вдоль стены. Настроение его испортилось. Курлиль, схватившись ладонью за сердце, побежал следом.

      -- Господин, дозволь обеспокоить тебя одним делом.

      -- Что ещё?

      -- Старшины улиц смиренно просят принять их. Они припадают к твоим стопам, господин, умоляя не прогонять их прочь.

       Гильгамеш резко обернулся.

      -- Где они?

      -- В святилище Нанше. Я велел им ждать, пока ты снизойдёшь до их просьбы.

      -- Хорошо. Пойдём к ним.

       Они направились к храму. Чтобы выбраться с площади, им пришлось долго плутать меж повозок, тюков, вонючих животных и спящих у костров людей. Санга шёл впереди, то и дело с неловкой улыбкой оборачиваясь к вождю, словно извиняясь за причиняемое беспокойство. Воины вереницей тянулись следом. Они путались в оружии и тихо ругались сквозь зубы. Когда неразбериха осталась позади, Гильгамеш остановился.

      -- Забарадибунугга, - сказал он. - Оставь мне нескольких воинов и возвращайся в Дом неба. А ты, Курлиль, иди к стене, наблюдай за работами.

       Слуги молча повиновались. Гильгамеш посмотрел им вслед, потом с четырьмя ратниками свернул в ближайшую улочку и двинулся к храму.

       Войдя в знакомые переходы святилища, он немного повеселел. Ему вспомнилось, что здесь он когда-то получил свидетельство своей избранности. То, что санга выбрал это место для разговора с городскими головами, было добрым предзнаменованием.

       Старшины ожидали его во внутреннем дворике. Увидев вождя, они склонились в низких поклонах и наперебой принялись желать ему всевозможных благ. Гильгамеш взмахом руки остановил их излияния, уселся на краю бассейна.

      -- Я слушаю вас, уважаемые люди Урука. Что хотели вы сказать мне?

       Вперёд выдвинулся осанистый староста Западного квартала. Смуглая бритая голова его поблёскивала на солнце, жирное лицо лоснилось от пота.

      -- Сиятельный повелитель наш, - торжественно начал он. - Да прославится имя твоё в веках, да сгинут на веки вечные исчадия тьмы, что явились покорить наш знаменитый город. Весь Урук прославляет тебя за благодеяние, что совершил ты, оборонив Дом неба от наглых посягательств Акки из Киша. Мы благодарим судьбу, которая одарила нас счастьем жить в то время, когда ты, господин, именем Инанны совершаешь великие подвиги, круша грязные полчища Забабы. Вся страна черноголовых с изумлением взирает твои деяния. Недалёк тот час, когда неуязвимые полки Урука вновь, как в стародавние времена, появятся в самых отдалённых уголках мира, утверждая владычество нашей матери Инанны...

       Старшина витийствовал, живописуя доблесть Гильгамеша, бесчисленные добродетели его матери, преданную самоотверженность слуг и немеркнущую славу предков. Вождь не прерывал его, напряжённо ожидая, чем закончится этот поток. Он не сомневался, что толстый пройдоха пытается задобрить его, чтобы выклянчить какую-то подачку. Изредка он бросал взгляды на остальных старшин. Те с какой кроткой почтительностью слушали своего собрата. Наконец, Гильгамеш не выдержал. Нетерпеливо взглянув на говорившего, он сделал едва заметное движение пальцем, и старейшина, мгновенно оценив обстановку, перешёл к делу.

      -- По безграничной доброте твоей, господин, ты решил облагодетельствовать нас новым деянием - постройкой стены, какой ещё не видел свет. Дело это важное и нужное. Не раз уже враги грозили испепелить наш город и обратить в рабство его жителей. Нам приходилось принимать непомерную дань, чтобы уберечь наши дома и священную обитель Инанны от разграбления и поругания. Отныне великий Урук под надёжной защитой. В знак нашей признательности мы, старосты кварталов Урука, обращаемся к тебе, господин, с нижайшей просьбой: позволь нам поставить возле главных ворот твоё изваяние. Пусть оно служит напоминанием потомкам о твоей великой победе. Ещё мы хотим преподнести в дар святилищу твоего божественного отца, славного воителя Лугальбанды, сто волов, пятьсот баранов, десять бильту[28] свежей рыбы, вьюк[29] превосходной сикеры и два вьюка чистейшей колодезной воды. Да ниспошлют тебе боги долгие годы жизни и многочисленное потомство, о лучезарный внук Уту, и да споспешествует тебе удача во всех твоих начинаниях!

       Гильгамеш был приятно удивлён.

      -- Я благодарен вам за дары, уважаемые люди Урука, - ответил он. - Но по вашим лицам я вижу, что в печенях ваших сидит печаль. Что же терзает вас, о достойнейшие старцы?

      -- Ничто не скроется от твоего проницательного глаза, повелитель, - согласился старшина. - Увы, господин, в то время как ты днём и ночью не смыкаешь очей, радея о благе отчизны, презренные рабы твои самоуправствуют, обижая безвинных жителей города. Неделю назад, когда ты велел надстроить северную стену, на пристань явилось двадцать воинов из Дома неба. Учинив произвол и насилие над почтенными торговцами и уважаемыми купцами, они выгнали их с площади, заявив, что место это отводится для нужд твоих слуг - строителей, плотников и камнетёсов. При этом нескольких торговцев, вступившихся за своё имущество, они немилосердно поколотили, а десяток купцов посадили на корабли и выпроводили из Урука, называя этих добродетельных людей прислужниками Акки. Когда же я осмелился спросить у высокочтимого начальника стражников, кто отдал такой удивительный приказ, человек этот не захотел со мной разговаривать, отправив к твоему зодчему, почтенному Ниндубу. Знаменитый Ниндуб также отказался беседовать со мной, сославшись на занятость, но один из его людей, да продлятся годы этого доброго жителя, поведал мне, что приказ исходит от санги святилища Инанны, глубокоуважаемого Курлиля. К величайшему моему огорчению достойный Курлиль также не нашёл времени встретиться со мной. Мне осталось лишь припасть к твоим ногам, господин, и смиренно молить о справедливости. Покарай недостойных слуг, что порочат твои высокие замыслы, и не дай совершиться неправедному деянию.