Анатолий Нейтак - Мечтатель

• Название: Мечтатель
• Автор: Анатолий Нейтак
• Жанр: Фэнтези

Наш — там. Мир меча и магии, спустя столетия после падения Многоземельной Империи людей. Эпоха диктата Церкви Света, деградации чародейского искусства и полного отсутствия научного подхода к познанию мира. До банальности стандартная завязка, не так ли? Но, может быть, для заезженного мотива тоже можно сделать красивую аранжировку?

По большей части просто развлекалово. Но «по большей части» — это не «абсолютно». Я предупредил.

---

И диво ли, что, образно выражаясь, к чахлой корневой системе комнатного растения никак не хотела приживляться разлапистая трёхсотлетняя ель?

Но мелкие неудачи — это мелкие неудачи и не более. Всё-таки моя основная специализация никак не связана с ремеслом следопыта или лучника. Если я захочу поохотиться, то использую для поиска дичи магорадар; если захочу поразить мишень на большом расстоянии — использую один из боевых форстрюков. Совсем другое дело, если окажется, что копипаста не поможет мне с заимствованием магических умений… вот это стало бы поистине неприятной новостью.

Хотя — новостью ли? Ещё только выдумав и применив её на потерявшем сознание Анире, я засомневался, что копипаста способна качественно скопировать магические умения. Чуть позже, пытаясь повторить Взор Толмача, я столкнулся с невозможностью сознательного повторения более-менее сложных заклятий без проникновения в их суть.

А вот теперь, во время спецкурса по магии, я с ужасом заподозрил, что с иными сторонами магического искусства сама возможность «проникнуть в суть» для меня окажется, как минимум, сильно затруднена. Очень сильно.

И хорошо бы, если бы она вообще оставалась, такая возможность…

— Говорят, тебе подчиняется огонь, — сказал Лараг Кремень.

С виду он вовсе не походил на мага. В том смысле, что балахонистых роб и «монашеских ряс», как воцерковленные маги, не носил. Сейчас, например, он оделся просто и практично: кожаные сандалии на шнуровке, широкие штаны, свободная шёлковая рубаха, стянутая шнурами в талии, горле, а также у запястий и локтей. У пояса висели парные широкие ножи-мечехваты, смахивающие на однорогие саи: короткие тяжёлые ножи с односторонней заточкой, у которых с не заточенной стороны из рукоятей «росли» стальные усы длиной в две трети основного лезвия. В том, что Лараг очень даже неплохо владеет своими мечехватами, я успел убедиться: мы только-только ушли с песков, то бишь площадок для отработки приёмов ближнего боя.

А ещё Кремень — полноправный Охотник с правом на одиночные миссии — считался одним из лучших учеников Керма Пекло. Глаза он имел голубые, черты лица гармонично-мужественные, светлые волосы заплетал в короткую косу; а если ещё учесть поджарую, но мощную фигуру, то ничего странного, что девицы и женщины различных возрастов падали к его ногам штабелями. А он, не будь дурак, вовсю этим пользовался.

— Ещё говорят, что пришедшие вместе с тобой посвящённые маги зовут тебя мастером.

— Это они… преувеличивают.

— А что насчёт огня?

— Тут всё точно.

— Ну, тогда зажги что-нибудь. А я посмотрю.

Ещё когда я отвечал, Кремень начал… ну, наверно всё-таки лучиться силой, как бы по-дурацки это ни звучало. А ещё огненный сигль на его теле выбросил языки энергии, охватившие всю ауру мага каким-то свечением.

Наверно, так он готовился «смотреть». А ещё, пожалуй, контролировать меня.

— Вот, пожалуйста, — сказал я, вызвав над отставленной в сторону и развёрнутой вверх левой ладонью язык огня в локоть высотой. Ну, вообще-то просто повысил в избранной области температуру и добавил соответствующего рыжеватого свечения.

Лараг натуральным образом прибалдел.

— И долго ты можешь держать… — быстрая тень какого-то чувства в глазах, — вот это?

— Сколько угодно.

— Угум. А уплотнить?

— В смысле, сделать жарче?

— Да.

Вместо ответа я где-то за секунду раскалил область над ладонью где-то до двух тысяч градусов. Или, может, больше. Свечение я сделал бело-голубым.

Ладонь, кстати, начало ощутимо припекать.

— А ещё?

Чуть приподняв область накаливания, я сконцентрировался и дал жару. Мне уже и самому стало интересно, насколько я смогу поднять температуру.

Трюк с дополнительным свечением не понадобился. Раскаляемый воздух начал светиться сам — режущим глаз белым светом. Мне пришлось на ходу добавлять к форсфайру оболочку двойного форсгрипа: внутреннюю — чтобы воздух не покинул припекаемую область, внешнюю — чтобы холодный воздух снаружи не попал внутрь и ничего не остудил. Кстати, руку я опустил и прикрылся от этого шабаша отражающей тепловое излучение плёнкой магозеркала.

Предосторожность не лишняя, потому что в плену двойной оболочки равномерно светилась уже самая настоящая плазма. Яркость её свечения, правда, больше не росла, потому что мне просто не хватало концентрации на форсгрип, способный удерживать высокоскоростные частицы сильно ионизированного газа. Так что этот газ становился всё горячее и разрежённее, но не ярче.

Остро пахло жаром и озоном.

— Хватит, — выдавил Кремень. Обернувшись к нему, я обнаружил на лице мага гремучую смесь недоверия, ужаса и отвращения.

Стоп. Отвращения?!

— Я начинаю понимать учителя, — по-прежнему сдавленно сообщил Лараг, пока я отменял свои трюки — по очереди, чтобы чего не вышло. — Не знаю, что ты за маг и кто научил тебя… вот тому. Но владеешь ты не огнём.

— А чем тогда?

— Не знаю. И знать не хочу!

Переварив иррациональную обиду, я почти спокойно заметил:

— Мне казалось, что желание знать определяет суть мага в ещё большей степени, чем желание менять мир своей силой.

В меня впился немигающий взгляд сузившихся голубых глаз.

— Я не очень хороший светловерец, — сообщил Кремень тихо. — Наверно, даже плохой. Но я чту Высочайшего и Пресветлого и порой жертвую Его храмам. Так вот. Сейчас я видел, как один из храмов провалился в преисподнюю — с шумом и треском весьма сильным. Это я образно.

— Но что я делал не так? Пока ты прибегаешь к поэтическим образам, я ни архидемона не пойму! Можно конкретнее?

— Конкретнее… гхм. Да уж…

Вздох.

— Скажи, Ложка: что такое огонь? Что отличает его от иных стихий?

— Огонь — это цепная реакция… взаимодействие горючего вещества и окислителя… того вещества, соединение с которым при некоторых условиях позволяет горючему гореть. В воздухе в роли окислителя выступает кислород, но горение возможно не только в нём…

— Довольно! — по мере моих объяснений Лараг кривился всё сильнее. — Что тогда, по-твоему, магический огонь?

— В книгах есть куча дурацких и противоречивых определений, но я не хочу ссылаться на них. Потому что когда я призываю огонь, то просто повышаю температуру, и всё.

Кремень зажмурился, как от головной боли.

— Огонь призывает, — пробормотал он. — О Высочайший, терпения ниспошли мне!

— Да что не так-то?

— Всё! — рявкнул он, открывая глаза и снова вперяя в меня свой взгляд. — Ты похож на блядского некроманта, поднявшего труп невесты и дивящегося, почему жених отшатывается от пустоглазой дохлой оболочки! Температура, взаимодействие веществ… тьфу!

— Если ты хочешь, чтобы «некромант» и дальше путал подъём трупа с воскрешением, то ругайся дальше. Если ты этого НЕ хочешь — объясни, что не так, чёрта тебе в зад!

Лараг длинно выдохнул и словно заледенел. Поднял правую руку — и над ней заплясали быстрый танец рыжие, местами синеватые язычки…

Стоп. Они танцевали не над рукой, а НА руке. Прямо на ладони!

А Кремень уже взялся горящей рукой за рукоять мечехвата, выдёргивая его из ножен. На лезвии заплясало колдовское пламя, ставшее ярче, светлее и злее. Маг припал на колено и провёл горящей сталью по земле. Чахловатые стебли полигонной травы задымились, пережжённые в один миг, а на земле осталась багрово светящаяся оплавленная полоса.

Ещё мгновение, и он встал, а затем бросил в мою сторону мечехват. Я поймал.

— Потрогай лезвие, — велел он. Я повиновался — и без особого удивления обнаружил, что оно едва тёплое. В отличие от полосы сплавившейся земли. — Понял?

— Кажется, да.

— И что же ты понял?

— Призываешь огонь ты. А я — повышаю температуру.

Лараг фыркнул.

— Неужели сообразил? Те самые «дурацкие и противоречивые определения», на которые ты не бросил второго взгляда, позволяют понять и сделать то, чего ты, со всей своей дурной силой, повторить не сможешь. Или сможешь, у?

— Если даже смогу, то не сразу — и не без обучения. Ну так для этого я, собственно, и пошёл в гильдию: обучиться тому, что пока не умею.

— А ты интересный парень, — короткий хмык. — Дерзкий так уж точно. Что ты там ещё умеешь, кроме как… м-м… температуру повышать?

— Да так, по мелочи… например, вот.

Когда Кремень, на которого я направил руку, воспарил вверх локтя на два, выражение лица у него стало… интересное.

— А ещё вот.

Не отпуская Кремня, я запустил над нами форслайт в осветительной версии — но яркой.

— И вот.

Там, куда я протянул вторую руку, на высоте человеческого роста вспыхнула маленькая и злая звёздочка. А из неё в землю ударили с оглушительным треском электрические разряды.