Генрик Панас - Евангелие от Иуды

• Название: Евангелие от Иуды
• Автор: Генрик Панас
• Жанр: Религия

---

Сокрушенно каюсь, сей факт запечатлелся в моей памяти намного тверже, нежели все, о чем сказывала Мария; когда доживешь до моих лет, убедишься: самые живые воспоминания оставляет в нас Эрос, пожалуй, они только и остаются.

Согласен, мысли, мельтешившие в голове, в высшей степени не соответствовали минуте, но не написать об этом - значит представить себя в более выгодном свете, чем то было на самом деле.

4. Так вот, из рассказа Марии я узнал: женщины, не все, лишь немногие, видели схваченных пленников, когда их вели в город. Видели тоже Иисуса, в разорванных одеждах, окровавленного, руки стянуты за спиной, вервием был связан со своими соратниками.

Женщины схоронились за стеной, огораживающей оливковую рощу от дороги, и боялись выйти; вечерело, за стражниками двигалась пехота, за ней конница, они не отважились даже громко плакать. Когда колонна спустилась в долину Кедрона, разразились рыданиями - рвали волосы, проклинали римлян, пока не отупели от усталости. В темноте не пошли разыскивать, кто из близких погиб, и прикрыть тела, чтобы не обезобразили шакалы и птицы.

В слезах и горести провели ночь в усадьбе, никто из мужчин так и не пришел успокоить их и ободрить, все бежали в пустыню, даже раненые, если могли идти, - тех, кто не мог подняться, солдаты добили мечом.

Утром и днем женщины видели, как работники и садовники, чьи сады и рощи стали ареной боя, выволакивали искалеченные трупы. Убитых без всякого обряда поспешно похоронили чужие люди - лишь бы поскорее замести следы, не заподозрили бы в чем владетелей рощ и садов.

Одна женщина ходила в город и слышала разговоры на улицах; около полудня узнали о казни - факт вопиющий, да, к сожалению, так оно и сталось. Молва бежала из уст в уста, один слух опровергал другой, спервоначалу сказывали, что с мятежниками расправились на Елеонской горе; того же дня ввечеру шептались: убили всех в подземельях Антонии, все чаще и чаще говорили об экзекуции на Голгофе.

Презрев опасность, женщины побежали туда, где всегда несколько stauros {Крест (греч.).} в форме буквы "Т" поджидало преступников. Округлая вершина пустовала, кресты тоже, но в выбоинах на сухой земле засохла кровь - значит, казнь свершилась здесь. Тлетворный дух отравлял воздух, коршуны стаей сидели на скалах вокруг заваленной камнями расселины, куда сбросили казненных. Птицы копошились и в расселине, склевывая останки человеческой плоти, засовывали клювы в щели между камнями, когтями пытались отвалить каменья, откуда несло трупным смрадом.

Мария, с ней еще три или четыре женщины остались у подножий крестов, оплакивая умерших. Никто не мешал им, редкие прохожие спешили миновать проклятое и страшное место, только птицы, громадная стая, настороженно наблюдали за плакальщицами, терпеливо дожидаясь своего часа и не тревожась громкими причитаниями. Птицы вели себя агрессивно, будто прикидывали, на напасть ли на живых, коль не добраться до засыпанных мертвых тел, точили клювы об острые скалистые края, и все теснее смыкался их круг...

А женщины, хоть и убеждали себя, что коршуны не нападут на здоровых людей, спуститься в расселину не осмелились, да и отвалить огромные камни было им не под силу.

Под вечер ушли в усадьбу, Мария еще несколько дней ходила на Голгофу не могла поверить, что ее равви умер и лежит, засыпанный камнями вместе со злодеями.

Она не пила и не ела, целыми днями просиживала на выступе скалы без сил, не слыша зловещих криков стервятников, не чувствуя зноя, кровопийц-мух, что роились в расселине. Она усмотрела один крест, сердцем угадав, этот Иисусов, и целыми часами обнимала подножие, где капли смолы смешались с каплями засохшей крови. Под крестами в трещинах на иссушенной зноем земле темнели ржавые пятна, кровь тех, кто не погиб в муках на кресте, кому не раздробили голени, а просто убили копьями.

5. Три дня приходила Мария на Голгофу, а вчера, перед заходом солнца, когда спешила в город к Ефраимовым воротам, увидела в отдалении знакомую фигуру.

Дорога поднималась в гору на невысокий холм. В лучах заходящего солнца на фоне неба она отчетливо видела Иисуса. На нем был светло-коричневый бурнус с капюшоном (похожий на пенулу), в каком его схватили.

Волосы, посеребренные сединой, слегка шевелил легкий ветер - об эту пору всегда дует из Иудейской пустыни.

На верху холма Иисус оглянулся на Марию, потрясенная, она остановилась, тогда он махнул рукой; что хотел сказать, Мария не уловила - знак мог означать и приветствие, и прощание или предложение поторопиться. Потом Иисус повернулся и пошел в город.

Мария с криком побежала вниз, в долину, между горой и холмом, а когда поднялась на холм, никого не было видно до самых ворот.

В отчаянии пала она на колени у камня, возле которого, как ей показалось, стоял учитель (насчет камня сначала речи вообще не было), с плачем и мольбой обратила взор к небу и увидела розовое облачко, одинокую кудрявую тучку, похожую на агнца, а не было этой тучки на небе...

И тогда Мария уразумела: равви ступил на облако.

Осторожно и мягко допытывался я у Марии, не привиделось ли ей все ведь учитель умер, уже получены почти достоверные сведения; погиб и погребен вместе с другими, как же мог явиться?

- Разве что ты видела дух его, - сказал я, лишь бы не перечить ей и не разубеждать.

Она решительно воспротивилась такому объяснению, уверяла, равви выглядел как всегда, уж она-то хорошо его знает и не могла ошибиться днем всего на расстоянии оклика.

Не хотелось лишать Марию последней надежды, хотя сомневаться не приходилось: голод, горячка и экзальтация породили это видение, и потому я осторожно спросил, может быть, учитель не погиб, чудом спасся от смерти?

Ответила:

- Знаю только, видела его, как тебя сейчас.

На мой вопрос об исчезновении ответила, подумав:

- Вознесся на небо. Про то и знак давал.

6. Мы долго говорили о странном явлении, а горячая ее убежденность поколебала даже мой скептицизм.

Ежли Иисус и в самом деле посланник божий - о том немало свидетельствовало - и, предвидя свою горестную судьбу, пошел ей навстречу вопреки всем своим убеждениям, может, и свершилось сие по воле господа, приговоры его неисповедимы. Ведь случилось же чудо с Илией, великим пророком Израиля, о чем сообщает его ученик Елисей:

И когда они шли и дорогою разговаривали,

вдруг явилась колесница огненная

и кони огненные, и разлучили их обоих,

и понесся Илия в вихре на небо.

Иисуса ангел тоже мог вывести из скалистой расселины, дабы воскресить из мертвых и, подобно Илии, вознести на небо.

Не подумай, что и ныне считаю вознесение возможным, так считал недолгое время, пока не освободился от Марии.

Мистическая вера изначально была присуща мне, как и любому иудею, изучившему Тору и веровавшему в бога Яхве, но посеянное эллинскими мыслителями уже в те лета научило меня, дало свои всходы: я умел реально оценить божественное вмешательство в дела человеческие. Едва оставив Марию и обдумав ее видение обратной дорогой в лектике, я извлек лишь одну гипотезу, заслуживающую внимания: Иисус стечением обстоятельств не погиб и скрывался где-то либо в самом городе, либо в околице.

Идея восстания потерпела крах, учителю грозила опасность, он, естественно, избегал встречи с братией, если и показался Марии, вовсе не для утешения, а лишь затем, чтобы дать знак мне: он жив. Памятуя о нашем последнем разговоре, использовал Марию, зная, как дорога она мне, и от нее я всенепременно узнаю о его судьбе.

Я прекрасно понимал, сколь эфемерна моя гипотеза, и все же возможность сия не исключена, и даже без всякого вмешательства небесных сил. У меня, однако, не хватало решимости извериться в них, хотя и обманули нас, когда мы более всего в том нуждались; я допускал, что крах мятежа - предостережение; не этим путем приблизить можно царство божие; се знак и предостережение - и самому Иисусу, и тем немногим, кто поддерживал его первоначальную идею. А потому бог ниспослал ему испытание, указуя истинный путь, от коего под недобрым влиянием уклонился, а значит, мог спасти учителя, дабы выполнил свою миссию.

Сегодня трудно припомнить, понимал ли я, сколь наивны были мои домыслы и метафизический сумбур, с ними связанный, но довольно долго, недели две, мне представлялось, будто Мария и в самом деле имела видения.

7. Написал "видения", ибо после нашей встречи Мария, оправившись от горячки, целыми днями бродила по дорогам и городским улицам и несколько раз видела Иисуса в подобных же обстоятельствах. Однажды учитель дозволил ей даже приблизиться, но не велел касаться его. И она не осмелилась.

А однажды на Елеонской горе, когда учитель так же исчез, Мария встретила двоих мужей, столь прекрасных и в таких красивых одеяниях, что едва осмелилась заговорить с ними. Они сказывали: Иисус направился в Галилею, дорога же в этих местах, с обеих сторон обнесенная изгородями и стенами, вилась между рощами и садами на тракт к Иерихону, и лишь оттуда ответвлялся, минуя Самарию, большак на Галилею.