А. Й. Казински - Последний праведник

• Название: Последний праведник
• Автор: А. Й. Казински
• Издательство: Астрель, Corpus
• Жанр: Триллер
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-271-44696-2, 978-985-20-0149-6

Нильс Бентцон, блистательный полицейский переговорщик, не пользуется любовью начальства. Поэтому именно ему спихивают пришедшее из Интерпола дело — якобы кто-то убивает по всему миру праведников, и очередь дошла до Дании. Пока все силы полиции брошены на охрану саммита по проблемам климата Бентцона, чтобы не путался под ногами, отряжают найти в Копенгагене безусловно хороших людей и предупредить их о возможной опасности. Но к делу подключается гениальная ученая. Ханна Лунд: ей удается рассчитать точное время преступления. Но где и как найти в большом городе праведника, и главное — кого им считать в наши дни? Роман, выстроенный на историко-культурологическом фундаменте, дает широкую и подробную картину датской жизни, ставит социальные и экзистенциальные вопросы и при этом потрясающе легко читается. «Последний праведник» уже переведен на восемнадцать языков и стал очень заметным событием литературной жизни.

«Последний праведник», с его очень богатой палитрой сложных эмоций и непростыми героями с необычными проблемами, не оставляет шанса разочароваться в себе. В этом романе есть все, что я ищу в триллере — история, тайны, заговоры, динамика, приключение и международный контекст. Попробуйте, вам понравится.

Стив Берри

---

— Я астрофизик.

Агнес рассмеялась.

— Так вот, эти девять элементов следующие: жужжание или звон; исчезающая боль; ощущение покидания собственного тела, когда умирающий как будто выскальзывает из оболочки; ощущение, как будто тебя на бешеной скорости протягивает сквозь темный туннель; чувство, что ты висишь над Землей и смотришь на нее с другой планеты; встреча с людьми, которые светятся внутренним светом, часто это оказываются умершие друзья или родственники; встреча с духовной силой…

— Богом?

— Может быть. За встречей следует короткий пересказ всей жизни умирающего. Мы говорим, что жизнь как будто устраивает парад. И наконец — и это, может быть, самое странное, — предложение вернуться к жизни или остаться там, где очутились.

— То есть предложение выбрать между жизнью и смертью?

— Да, можно и так сказать.

— И большинство выбирает остаться там?

— Очевидно, да.

— Ну, ничего себе. Жизнь после смерти.

— Росс и Моуди действительно полагали, что раз уж такое количество пациентов говорит именно об этих переживаниях, это можно считать достаточным доказательством существования жизни после смерти. От скептиков, конечно, отбоя не было. Одним из них был известный кардиолог Майкл Сабом. Он провел собственные исследования феномена околосмертных переживаний, которые, к его изумлению, показали, что почти 60 % пациентов его клиники, которые пережили клиническую смерть, тоже могут рассказать об околосмертных переживаниях. В определенных случаях даже очень подробно. — Она взглянула на Ханну, прежде чем продолжить: — Кроме того, существует и чисто биологическое подтверждение теории, заключающееся в том, что перед самой смертью зрачки значительно расширяются — то есть умирающий сталкивается с совершенно реальным зрительным впечатлением. Это, конечно, можно считать формой сложного обмана зрения. Другое, физиологическое, объяснение связанного с околосмертными переживаниями феномена базируется на том, что тело в момент смерти испытывает отравление двуокисью углерода, которая известна своей способностью вызывать у людей ощущение, что их протаскивают сквозь тоннель. Некоторые исследователи считают, что мы имеем дело с обычными галлюцинациями, что это своего рода защитный механизм психики. — Агнес Давидсен пожала своими худыми плечами. — Может быть, подсознание пытается скрыть тот почти невыносимый факт, что человек умирает, и поэтому пытается вызвать ощущение, что дело обстоит не так уж плохо, что умирающий направляется туда, где свет, тепло и любовь. Но это может объяснить далеко не все.

— Я так и думала, что вы это скажете.

— Известны случаи, когда люди, пережившие клиническую смерть, возвращаются к жизни и рассказывают о своих встречах с людьми, о смерти которых они на тот момент никак не могли знать. Разве это не удивительно? А теперь даже ООН заинтересовалась вопросом.

— В смысле?

Агнес ввезла койку Ханны в открытую дверь, повернула ее и поставила на тормоз.

— В 2008 году ООН провела большую конференцию, посвященную околосмертным переживаниям. Исследователи наконец-то получили возможность публично рассказать о своих сомнениях относительно нашего нынешнего восприятия действительности и о тех многочисленных явлениях, любые попытки объяснить которые сегодня подвергаются насмешкам.

— Наука беспощадна.

— Да. Но в результате годом позже группа врачей начала научное исследование околосмертного состояния.

— Могу предположить, что им не так-то легко было раздобыть достоверные факты.

— И да, и нет. Одному английскому врачу пришел в голову очень простой, почти даже дурацкий способ решить проблему.

— Какой?

— В отделениях «скорой помощи» и травматологиях нескольких стран под потолком закрепили маленькие полочки. Очень высоко, так, чтобы никто не мог видеть, что на них лежит. На этих полках разложили листы с картинками.

Ханна начала понимать, к чему она клонит, и взглянула наверх. Сначала она ничего не увидела, но потом перевела взгляд на другую сторону палаты — и да, на самом верху, в десяти сантиметрах от потолка, была прикреплена маленькая черная полка.

Агнес внимательно смотрела на Ханну.

— Никто не знает, что изображено на рисунках. Даже я. Их прислали из Лондона в опечатанном конверте.

Ханна чувствовала сухость во рту, слышала, как билось сердце. Ей хотелось отсюда выйти.

7

Реанимация, Королевская больница

В палату вошла медсестра.

— Смотрите, Нильс, — в руках у нее была книга. — Дерматолог — как там его звали?

— Йорген Васс?

Она улыбнулась:

— У вас хорошая память на имена.

— Я полицейский.

Она протянула ему книгу.

— Йорген Васс нашел для вас вот это. Там должна быть закладка в нужном месте. Он обещал зайти и осмотреть вас снова после Рождества.

Нильс взглянул на книгу. На черной кожаной обложке не было названия.

— По-моему, это какой-то справочник кожных болезней.

Из книги торчала маленькая желтая бумажка.

— Он хотел вам что-то показать.

Она продолжала говорить, но Нильс больше не слушал, все его внимание было поглощено старой черно-белой фотографией спины.

— Что это? — спросила медсестра, не пытаясь скрыть любопытство. — Татуировка?

Нильс не отвечал, на мгновение ему даже стало тяжело дышать. Спина на фотографии была как две капли воды похожа на спину Нильса. 36. Число 36 в бесчисленном количестве вариантов, выписанное с такой виртуозностью, что от рассматривания его сосало под ложечкой.

— Что-то не так?

Он продолжал сидеть, уставившись на фотографию.

— Нильс?

— Кто этот человек на снимке? — Нильс только сейчас пришел в себя настолько, чтобы разобрать подпись: «Пациент. Королевская больница. 1943. Синдром Ворнинга». — Он датчанин?

Нильс перелистывал толстую книгу. Ворнинг. Это фамилия? Есть ли там другие данные? В конце концов он вынужден был сдаться.

— Здесь больше ничего нет. — Он поднял глаза. — Откуда взялась эта книга?

— Ее принес дерматолог. Я не знаю, откуда она у него.

— Мне нужно узнать, откуда эта книга. И кто этот пациент. Мне нужно узнать все, что только возможно. Позвоните дерматологу и спросите у него.

— Сейчас Рождество.

— Я не могу ждать!

— Минутку. — Она взяла книгу из рук Нильса. Он хотел было запротестовать, но передумал.

Медсестра вышла и на ходу машинально выключила в палате свет. В темноте он думал о Ханне.

Свет.

Она стояла в дверях.

— Это я выключила свет? Извините. — Она подошла поближе. Нильс пытался снова овладеть своим дыханием.

— Вам плохо? Хотите воды?

— Вы дозвонились? — спросил Нильс, глядя на книгу в ее руках.

— Да. Он просил передать, чтобы вы не волновались, от такого не умирают, — она улыбнулась, и Нильс усомнился в том, что она вообще разговаривала с дерматологом. — Он зайдет после Рождества.

Она протянула ему книгу.

— Хотите еще почитать?

Нильс снова взглянул на фотографию, надеясь, что на этот раз он увидит на ней что-то другое. Худое тело, расставленные в стороны руки. Стоит перед камерой. Черно-белая фотография. Синдром Ворнинга. Может быть, Ворнинг — это фамилия пациента. Нильс почувствовал, что устал.

— Здесь в больнице есть архив?

— Да, конечно. Огромный.

— Вы там были?

— Дважды за пятнадцать лет. Но сейчас, во всяком случае, мы туда не пойдем, сейчас пора спать. И радоваться Рождеству. Правда, Нильс?

Она забрала у него книгу. Нильс продолжил:

— Этот человек на фотографии лежал тут в дерматологическом отделении. В Королевской больнице. Там так написано.

— Да, но мы даже не знаем его имени.

— Ворнинг. Синдром Ворнинга.

— Ворнинг может быть и врачом, который впервые его обнаружил.

Она укрыла одеялом его плечи, как заботливая мама.

8

Травматология, Королевская больница

Агнес вытащила маленький блокнотик и принялась читать оттуда вслух. В блокноте были описаны околосмертные переживания разных людей.

— Давайте возьмем вот это. Это сокращенный вариант очень подробно описанного околосмертного переживания одной американки — в моем собственном переводе, так что если язык где-то кажется неуклюжим, это скорее всего вина не Кимберли Кларк Шарп.

— Кимберли…

— Кимберли Кларк Шарп. Мы должны вернуться в девяностые, именно тогда она упала вдруг на улице из-за внезапной остановки сердца. Без пульса, без дыхания. Вот послушайте: «Первое, что я помню, это панический крик какой-то женщины: «Пульса нет! Нет пульса!» Но я прекрасно себя чувствую, просто прекрасно. Более того, я даже думаю о том, что мне никогда раньше не было так хорошо. Я чувствую такое спокойствие и взаимосвязанность, которых никогда не испытывала раньше. Я ничего не вижу, но все слышу. Слышу голоса людей, которые стоят, склонившись надо мной. Потом мне начинает казаться, что я попала в какое-то другое место, и я знаю, что я там не одна, но я по-прежнему почти ничего не вижу из-за окружающего меня темного тумана». — Агнес подняла взгляд. — Читать дальше? — Она продолжила прежде, чем Ханна успела ответить. Ханна заподозрила, что Агнес хочет поймать ее на простой психологический трюк: слушая о чужих околосмертных переживаниях, легко проникнуться чувством, что в такого рода опыте нет ничего необычного. Возможно, это заставит Ханну заговорить о своих собственных переживаниях. Трюк удался.