А. Й. Казински - Последний праведник

• Название: Последний праведник
• Автор: А. Й. Казински
• Издательство: Астрель, Corpus
• Жанр: Триллер
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-271-44696-2, 978-985-20-0149-6

Нильс Бентцон, блистательный полицейский переговорщик, не пользуется любовью начальства. Поэтому именно ему спихивают пришедшее из Интерпола дело — якобы кто-то убивает по всему миру праведников, и очередь дошла до Дании. Пока все силы полиции брошены на охрану саммита по проблемам климата Бентцона, чтобы не путался под ногами, отряжают найти в Копенгагене безусловно хороших людей и предупредить их о возможной опасности. Но к делу подключается гениальная ученая. Ханна Лунд: ей удается рассчитать точное время преступления. Но где и как найти в большом городе праведника, и главное — кого им считать в наши дни? Роман, выстроенный на историко-культурологическом фундаменте, дает широкую и подробную картину датской жизни, ставит социальные и экзистенциальные вопросы и при этом потрясающе легко читается. «Последний праведник» уже переведен на восемнадцать языков и стал очень заметным событием литературной жизни.

«Последний праведник», с его очень богатой палитрой сложных эмоций и непростыми героями с необычными проблемами, не оставляет шанса разочароваться в себе. В этом романе есть все, что я ищу в триллере — история, тайны, заговоры, динамика, приключение и международный контекст. Попробуйте, вам понравится.

Стив Берри

---

— Так что вы от меня хотите? — спросил Карл и тут же зашелся в приступе кашля. — Бронхит, — успел прошептать он, прежде чем следующая волна кашля скрутила его легкие, как губку. Ханна заметила глубокую ярко-синюю чашу, в которую он сплевывал слизь, и подумала, не служила ли она когда-то ведерком для шампанского. Посреди этих размышлений Ханна зачем-то заглянула внутрь — чего, конечно, делать не следовало. Она почувствовала подступающую тошноту, сделала два быстрых шага к окну и собиралась уже распахнуть его, когда Карл испуганно закричал:

— Нет! Здесь же птицы! — Он указывал на пустую клетку. Пара волнистых попугайчиков следила за его движениями с полки. Только теперь Ханна заметила птичий помет — вся квартира была в маленьких круглых серо-белых пятнышках, каждое размером не больше чем старая пятиэровая монета.

— Ну что, вы не собираетесь объяснять, какого черта пришли?

Ханна поймала взгляд Нильса. Карл — не тот, кого они ищут, совершенно точно. В ту же секунду они услышали за окном гул вертолета. Большой «Сикорский» летел низко над крышами.

— Проклятые вертолеты, садятся днем и ночью, — пробормотал Карл. Ханна и Нильс поспешили на кухню, чтобы проследить за вертолетом из окна, выходящего на юго-запад. «Сикорский» шел на посадку, Карл ругался на грохочущем фоне:

— Я ни разу не проспал целую ночь, не просыпаясь, с тех пор, как они построили чертову вертолетную площадку на крыше больницы.

Они переглянулись, и Ханна первой сказала:

— Королевская больница.

61

Больница Фатебенефрателли, Венеция

Томмасо Ди Барбара прислонился к стене. Солнце снова исчезло. На балконе хосписа не было сейчас никого, кроме Томмасо, но другие курильщики успели побывать здесь раньше: две пепельницы, разрисованные библейскими мотивами, стояли на белом пластмассовом столе напоминанием о декабрьских осадках — вода наполняла их до краев, в ней плавали окурки.

Это была естественная пауза. Они просидели полчаса, не говоря ни слова, потом монах решил еще раз попробовать дозвониться до Магдалины. Томмасо вспомнил о собаке, и монах обещал сам зайти посмотреть, как она там. Он настаивал, чтобы Томмасо сначала посидел немного в одиночестве: когда человек встречает смерть, он должен побыть один, прежде чем снова возвращаться в мир, — так он сказал.

Томмасо вспомнил о родственниках и какое-то время колебался, не позвонить ли им. Дядям, тетям, младшей сестре мамы, которая ни разу за все время болезни ее не проведала. Он вытащил из кармана телефон, увидел оставленное сообщение, но не успел его прослушать.

— Мои соболезнования, господин Барбара.

Голос застал Томмасо врасплох, хотя и был тонким и каким-то стертым, как будто звук доходил издалека, с расстояния тысячи километров. Однако его источник стоял совсем рядом. Господин Сальваторе. Томмасо был с ним шапочно знаком, старику принадлежали несколько туристических магазинчиков в окрестностях площади Сан-Марко. Он был гораздо младше матери Томмасо, но тоже неизлечимо болен.

— Ваша мама. Сожалею.

Голые ноги старика в узловатых венах и седых волосах торчали из-под махрового халата.

— Спасибо.

— Можно мне сигарету?

Вряд ли это хорошая идея, подумал Томмасо, хотя с другой стороны, почему бы и нет. Песенка господина Сальваторе все равно спета.

— Спасибо.

Они курили молча. Томмасо вспомнил о том, что собирался позвонить маминой младшей сестре и переложить на нее собственные угрызения совести. На экране по-прежнему светилось уведомление о полученном с датского номера сообщении. Он набрал номер автоответчика.

— Я иногда разговаривал с вашей мамой, господин Барбара.

— Очень мило с вашей стороны, спасибо.

Томмасо прослушивал сообщение: Ханна. Звоню по просьбе Нильса Бентцона. Датская полиция. Насчет дела… — потом что-то по-французски, чего он не понимал.

— Я был знаком и с вашим отцом.

— Минутку.

Томмасо встал и отошел немного в сторону.

— … убрала океаны, всю воду. Я надеюсь, вы понимаете, что это сложно объяснить по телефону.

— Он был не такой уж дурак, ваш отец.

Томмасо непонимающе взглянул на старика. Что он несет? В автоответчике голос Ханны сражался с ее ограниченным словарным запасом — или со слишком сложным материалом:

— …получается, если убрать всю воду и собрать все континенты так, как они и были расположены на заре веков…

— Взгляды его, конечно, после войны были не очень-то популярны.

Томмасо не обращал внимания на Сальваторе, слушая только Ханну:

— Вы можете сами попробовать повторить это с атласом. Нужно просто вырезать всю воду, тогда это сразу видно. Собрать континенты вокруг Южного полюса.

— Но сегодня, сегодня мы наконец-то можем говорить об этом снова. Так что нет, никакой он был не дурак, наш Бенито.

Томмасо не сразу понял, о ком это старик говорит, его отца звали вовсе не Бенито.

Старик произносил имя с тайным страхом, как будто в нем заключался вызов.

— Дуче.

Голос Ханны на автоответчике договорил сообщение до конца:

— … координаты места, где будет совершено следующее убийство. Тут в Копенгагене и в Венеции. Я пришлю в сообщении. Au revoir.[98]

* * *

Томмасо пробегал мимо комнаты медсестер, и некоторые из них вышли выразить ему соболезнования.

— Спасибо, большое спасибо, я очень благодарен за вашу сердечную заботу о ней, — ответил он на ходу, спеша дальше. Он точно помнил, что где-то здесь есть библиотека, три месяца назад, незадолго до того, как мама сюда легла, им провели экскурсию по зданию. Они осмотрели тогда весь хоспис целиком, хотя всем было понятно, что мама вряд ли хоть раз встанет с постели.

Пахло хлоркой. Томмасо остановился перед бассейном для физиотерапии. Нет, не здесь.

— Простите, где тут библиотека?

Физиотерапевт взглянул на него из бассейна. Обеими руками он поддерживал пациента, который бесцельно таращился в потолок.

— Библиотека? Читальный зал, в смысле?

— Да, да.

— На первом этаже, в противоположной части здания.

Томмасо снова пустился бежать, одновременно с этим пытаясь уложить у себя в голове странное сообщение датской женщины и найти в нем смысл. Вниз по лестнице, дальше через отделение, в котором, в отличие от всех остальных, пахло не смертью, а всего лишь болезнью.

Читальный зал находился в той части хосписа, которая никак не изменилась со времен, когда в здании располагался монастырь. Здесь не было никого, кроме пожилой женщины, да и та не читала, а просто сидела, боязливо сжимая обеими руками свою сумочку, как будто опасаясь, что Томмасо захочет ее отобрать.

— Ciao.[99]

Он направился прямиком к полкам. Пыльные книги, художественная литература, чтиво для пациентов, которые все равно предпочитают сегодня книгам телевизор. Где-то здесь обязательно должен быть атлас.

Он взглянул на женщину.

— Вы не могли бы мне помочь?

Она удивилась было, но тут же просияла:

— Могу.

— Нужно найти атлас. Давайте вы начнете с того конца. Долгожданное изменение в ее скучных буднях. Она с энтузиазмом принялась за дело и даже отложила сумочку. Томмасо проводил указательным пальцем по книжным корешкам. Зачем здесь так много кулинарных книг, это едва ли не последнее, что может понадобиться пациенту в хосписе.

— Нашла! — В руках у нее был детский атлас «Наш мир», с индейцами и ковбоями на обложке.

— Спасибо, спасибо большое.

Страницы внутри складывались в разноцветные карты. Томмасо поднял на нее глаза — ее улыбка застыла, когда он быстрым движением вырвал из обложки все страницы.

62

Королевская больница, Копенгаген

Такая прямая и немедленная демонстрация связи теории с практикой была ей в новинку. Ханна привыкла годами вести с коллегами теоретические споры. Когда физики наконец-то находили более-менее удовлетворительную теорию, они могли приступать к поиску доказательств — без всякой уверенности в том, что доказательства будут найдены еще на их веку. Английский физик Питер Хиггс, например, мог по праву считать себя счастливчиком: в 1964 году он предсказал существование частицы, которую теперь с фонарями ищут в специально для этой цели вырытом двадцатисемикилометровом подземном туннеле под Швейцарией. Хиггсу сейчас восемьдесят, и если он доживет до открытия той частицы, которую теоретически предсказал более сорока лет назад, то станет одним из немногих физиков, которым довелось увидеть и теорию, и ее доказательство. Счастливец Питер Хиггс — и теперь вот Ханна.

Она рассматривала людей в холле Королевской больницы, мужчин и женщин в белых халатах. Вчера вечером она нашла логику в схемах убийств и с географической точностью рассчитала координаты этого места — не имея ни малейшего представления о том, что здесь находится главная больница страны. Нильс вернулся со своего обхода вестибюля.