Андрей Лавистов - Нелюди Великой реки. Полуэльф

• Название: Нелюди Великой реки. Полуэльф
• Автор: Андрей Лавистов
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-9922-0859-7

Когда-то давно произошло слияние двух миров, и «пришлые» расселились по берегам Великой реки. Эльфам теперь не спрятаться в пущах, гномам — в подгорных пещерах… А вот кое-кто из нелюди прятаться и не собирается — потому и не сидит без работы охотник на нечисть и нежить Александр Волков из Великоречинска!

А пока в Тверском княжестве жестоко усмиряется бунт «сипаев», в город Сеславин близ Ярославля приезжает Петр Корнеев, полуэльф с человеческим именем. Скоро ему придется встретиться с теми, кто тоже мог бы назвать себя нелюдью…

---

— Кто вас ездить учил, придурки! — Ярости Глоина не было границ. Он встопорщил бороду и прожигал взглядом военных из «виллиса». Их было трое — все молодые парни, даже унтер-офицер казался мальчиком лет семнадцати. Вообще говорят, что в таких маленьких гарнизонах, в тихих городках, можно прикупить чин — не офицерский, конечно.

Можно за пятьсот-семьсот золотых прямо из «учебки» прыгнуть на сержанта. А если учесть, что жалованье военным выплачивается неплохое, да то, что сержант имеет власть не меньшую, а в каких-то делах и большую, чем офицер, то такая покупка — ужасно выгодное вложение денег. Молодой унтер, значит, и два его прихлебателя — или ошибаюсь?

Солдатики своим положением не смутились, пулеметчик за турелью направил прямо мне в грудь ствол ПКБ — вот зачем он это?

Сержант, явно красуясь, крикнул задорным юношеским баритоном, указывая на меня пальцем:

— Что, Глоин, не дотерпел до сорока четырех?

Оба рядовых дружно захохотали. Начинается. Как увидят меня, так и начинается. Может, у военных у самих что-то не в порядке — всегда об одном и том же? А ведь «у кого чего болит, тот о том и говорит». И в драку с ними не полезешь — пристрелят, ссылаясь на чрезвычайное положение.

Я в таких случаях пользуюсь именно такими вот детскими присказками — «у кого чего болит…», «кто как обзывается…»… Действует хорошо, заводит. А иногда и молчу — особенно когда на меня ствол пулемета направлен.

Глоин, конечно, молчать не собирался. Он высказался сперва на двергском — неплохо для начала, видно, что ругаться умеет, а затем перешел на русский. Унтер и солдатики много нового узнали о себе и своих отношениях с уставным обмундированием в пределах казармы…

Вот это Глоин зря: у пулеметчика аж зубы скрипнули — так он за свою честь обиделся. А начинать не надо было! Молоденький унтер сделал морду кирпичом и подтянул к себе стоящий в специальном гнезде карабин, демонстративно щелкая предохранителем. Нет-нет да и косившийся на командира пулеметчик крепче приложил приклад пулемета к плечу…

Но не успели сеславинские вояки начать сеанс закошмаривания мирной и беззащитной нелюди, как прямо через наши головы с крыши стоящего за нашей спиной сарая в «виллис» прыгнуло невысокое, но плотное и гибкое чешуйчатое тело, очень длинное — метров до трех точно. Пулеметчик вмиг оказался без головы — вместо нее в воздух ударил невысокий фонтанчик крови, унтер открыл рот, но не успел ничего крикнуть: мощный шипастый хвост похожего на крокодила чудовища, только очень прыгучего и обладающего тремя парами конечностей, изогнувшись, ударил его в середину груди. Водитель «виллиса» попытался выпрыгнуть из машины, но он оказался пристегнут на совесть и его рывок был остановлен страховочным ремнем. Короткое движение одной из лап с жуткими на вид когтями — и водитель обессиленно повис все на том же ремне безопасности. При этом чудище повернулось к нам и напружинилось для прыжка.

У нас с Глоином были разные навыки, да и как им быть одинаковыми: я выхватил «чекан» из кобуры, а Глоин дал по газам. Взревевший мотор багги выстрелил коротким телом машины в переулок, а вот мой выстрел, конечно, прошел мимо головы чудища. Дальше я и не пытался стрелять — так меня мотало из стороны в сторону, когда Глоин бросал машину из одного поворота в другой. Это, кажется, называется «контролируемый занос», но я бы на такое не решился никогда. С другой стороны, у меня и багги никогда не было.

Глоин вел машину по пустому городу, практически не убирая руки с кнопки пронзительно визжащего сигнала, я тщетно пытался понять, настигает нас чудище или нет, и через некоторое время — это сколько секунд, сорок-пятьдесят? — сообразил, что зигзаги, выписываемые Глоином, складываются в некое подобие круга: он ведет машину к изначальной цели нашей поездки — к полицейскому участку. Вот мы вновь выскочили на Центральную улицу, но уже с другой стороны от участка, вот перед нами мелькнуло обложенное мешками с песком крыльцо с расположившимися на нем двумя пулеметчиками, вот проскочили еще два «виллиса», тоже с пулеметами на турелях, и только тогда Глоин остановил вильнувший задницей багги. Пылищи налетело — как будто весь день по степи скакали, а времени прошло всего чуть — около полутора минут по моим внутренним часам — с того момента, как патруль порвали. Глоин открыл рот, чтобы что-то сказать, но только закашлялся, показывая рукой в ту сторону, откуда мы прилетели. Твари не было. Отстала или решила не нарываться на четыре пулемета — только мелкая пыль стояла в воздухе столбом. К нам уже бежали…

Пока выяснялось, кто мы и по какому делу, Глоин узнал, что ночная стрельба была вызвана как раз той самой тварью, умудрившейся вынырнуть где-то возле пристани, прорваться в город, а по пути почти полностью порвать военный патруль, прикрепленный к Василию Васильевичу из контрразведки. Сам Василий Васильевич был ранен и теперь лежит в местном госпитале без сознания. Его вот жалко — приятный же собеседник, хотя и наглый. Так что пристава Ивана Сергеевича никто ни в какие дыры не того… Все впереди, в двойном объеме. И настроение у него, надо полагать, отличное. И будет еще лучше, когда ему сообщат о гибели второго патруля.

* * *

Иван Сергеевич осунулся, но по-прежнему стрелки на его форменных брюках были безупречно отглажены, а височки взбиты в аккуратную прическу а-ля Денис Давыдов.

— Ну подумайте, Петр Андреевич, зачем вам это? Какой из вас охотник? Тут ведь знания нужны, навыки, да и оружие… У вас же ничего этого нет. Стрелять, предположим, вы умеете, но ведь меткость — это скорее присущая всем эльфам способность, чем ваша заслуга. Деретесь вы неплохо, особенно когда противник не готов к вашей атаке. Но тварюшку эту вам «на слабо» не пробить, она с вами в трактире балакать не будет. А пули в нее и без вас есть кому всаживать…

— Что-то результата не вижу, Иван Сергеевич. И где эти герои, которые пули всаживают? Не вижу пока…

— Петр Андреевич! — Пристав повысил голос, глаза засверкали. — Вы кого угодно из равновесия выведите! Как бы я к вам хорошо ни относился!

— Это ваше хорошее отношение в том выразилось, что меня подвергли унизительной процедуре обыска?!

Иван Сергеевич возвел очи горе и тихонько вздохнул. Как я понимаю, у этого господина три способа выражения гнева — он кричит, потом вздыхает, потом вызывает расстрельную команду. Последнего не нужно, лишним будет.

— Подождите, Иван Сергеевич, тварюшка ведь эта, как вы изволите называть, не тварюшка вовсе, а колдун-оборотень, размножившийся, или колдуны-оборотни. Или двойники колдуна-оборотня. А вот их «на слабо» я возьму так, как вы никогда не сможете!

Ага, задумался! Точно додавлю сейчас…

— Чтобы колдуна «на слабо» взять, надо, чтобы он из крокодила опять в человека превратился… Это вы как планируете?

— Ну, не знаю еще, но обязательно придумаю! — Что-то мне такой поворот беседы не нравится…

— А вот как придумаете, так и приходите… До свидания, Петр Андреевич!

— Да посмотрите, для вас ведь лучше будет, — зачастил я, кураж, кураж! — Вы лицензию дадите, деятельность ваша документально зафиксирована будет — глядишь, мне удача улыбнется! И обоим нам выгода! А не дадите лицензии — все равно на охоту выйду, не удержите.

Пристав смотрел на меня уже спокойно, по-деловому:

— А незаконную деятельность я могу и пресечь… И шансы ваши невелики очень, Петр Андреевич… Да нахальство — второе счастье. И удача вам в чем-то улыбнулась, это точно. Тут на вас из Департамента безопасности прелюбопытный документик пришел по телеграфу, по моему запросу, точнее, еще Василь Васильич распорядился. О том, как вы с должности преподавателя Тверской академии вылетели без выходного пособия. С должности, кстати, дающей право на классный чин. После драки в местном борделе с неким профессором, доктором магических искусств… Так что тут я вам верю — колдунов из себя выводить вы умеете…

Пристав позволил себе ехидную улыбку. И еще одну. Представил, наверное, как я от толчка, с оконной рамой на плечах, со второго этажа вылетел. Но выгнали все равно меня, а вовсе не того колдуна, который ко мне магию применил.

— И еще в справке сказано было, что, кроме вздорного характера и привычки выступать там, где не просят, вы ни в чем дурном вроде не замечены. Вообще эта справка вам здорово жизнь упростила: без сведений о вашем прошлом я нанять вас все равно бы не смог. А тут, как на грех… поднимите поэтому правую руку и повторяйте…

Я послушно повторил, особо не вникая, все эти словеса о том, как обязуюсь и не допущу, после чего Иван Сергеевич вручил мне гербовую бумагу, к магическим печатям которой мы оба приложили большой палец правой руки и в которой было изложено, что ввиду чрезвычайных обстоятельств со мной, Петром Андреевичем Корнеевым, полуэльфом, заключается договор на предмет того, что я вхожу на платной основе в специальную группу по найму городского ополчения города Сеславина сроком до уничтожения или пленения неизвестной доселе твари или же сроком на две недели, буде такая тварь не может быть поймана и уничтожена.