Валентина Пахомова - Вещий сон Гаврилы Мамонтова

• Название: Вещий сон Гаврилы Мамонтова
• Автор: Валентина Пахомова
• Жанр: Научная Фантастика

---

- Нет, стихов я никогда не писал. На далекой Земле я был инженером, пропагандистом, мужем и отцом, - гордо ответил Гаврила. - Отчасти братом, - прибавил неуверенно, - ввиду пятнадцатилетнего стажа.

- Мы не знаем таких слов. Все темные слова, падающие к нам из космоса в виде сгустков, мы храним в дупле старого дерева.

- Интересно, какие же слова к вам падают?

- О, их очень много: коррупция, коммунизм, капитализм, инфляция, эмансипация...

- Забудьте эти слова, милые дамы, зачем вы их храните? На кой хрен они вам нужны?

Гаврила и не сомневался в том, что они не знают этого растения, раз приняли его за лирика.

- Да, кстати, почему вы приняли меня за лирика?

- Планета Яго - планета Любви. Через три Луны наступит время Радости, и с северного полушария к нам прилетят лирики.

- Мужики, что ли? - не понял Гаврила.

- По-земному мужики, а по-нашему лирики.

- И в чем же заключается ваша любовь? - не унимался Гаврила.

- О, мы летаем парами и целуемся, - переливчато захихикали женщины.

Гаврила посмотрел на бордовое солнце и присвистнул.

- Не густо. Ну, а кроме поцелуев, какие у вас проблемы?

- Проблем хватает! - отвечала златокудрая. - После времени Радости приходит время Грусти, и мы разлетаемся поодиночке на большие расстояния. Ты знаешь, что такое грусть?

- Ну еще бы! Когда ко мне приходила грусть, я пил водку, один, как старый пес. Потом я начинал рисовать червяка, и ему я говорил о наболевшем, а он слушал и вздыхал.

Гаврила вдруг настолько освоился, что стал делать приседания.

- Да вы не пугайтесь, просто тело требует движений.

Поприседав, Гаврила задумался.

- А вот желудок ничего не требует. Странно. Чем это объяснить?

- Тем, что море Винос выделяет благодатные пары и питает нас.

- Что вы говорите! - подпрыгнул Гаврила. - И где же это море?

- Это море в долине Васильков, при двух Лунах там купаются лирики. После тяжелой морской воды они засыпают прямо на берегу.

- Забавно, - смекнул Гаврила. - Ну вот что, вы мне покажите это море. Гаврила заговорил тоном, не терпящим возражений. - Во-первых, неприлично скрывать жемчужину Яго, ну и во-вторых, мне как ученому необходима информация о водных ресурсах вашей планеты для будущих поколений, - важно заключил он.

Гаврила не любил врать, и уж, конечно, ни о каких будущих поколениях он не думал. Просто его разбирало такое любопытство, что не соврать он не мог. "Хотя можно было обойтись и без вранья", - весело подумал Гаврила. Эти куклы не понимают половины слов. Наверняка в дупле старого дерева валяются слова: ученые, поколения, пропагандисты.

- Тебе нельзя туда, ты пришелец, - услышал он строгий голос.

- Ну, ну, ну, - возразил Гаврила, - а клеща крапчатого не хотите?

- Что? Что?

- А то, что он может сожрать ваших лириков, с кем тогда целоваться будете?

Женщины пошептались и решили показать ему море Винос. А еще они попросили Гаврилу не произносить слово "женщины", оно, оказывается, для них порочно.

- А кто же вы есть? - изумился Гаврила.

- Профурсетки, - хором ответили они.

- Дикость какая-то, - раздраженно заметил Гаврила. - И какой только умник придумал.

Едва успев договорить, Гаврила почувствовал, как неведомые силы толкнули его на что-то мягкое. Опомнился он в воздухе на белоснежном пушистом листе. Женщины летели рядом. В розовых лучах солнца они были еще краше. Вишенки в волосах лопнули, и появились нежные белые лилии. Гаврила вдруг увидел себя и очаровательный эскорт со стороны. "Сказочно! Невероятно! По-коммунистически! Ой, что это я!" И тут же успокоился: "Ах, да это же земные пережитки!"

Показалась долина Васильков. Васильки ростом с подсолнух покачивались и перезванивались между собой. И наконец заголубело море Винос. Гаврила разочарованно присвистнул. "Море размером с пруд, разве только вода голубовато-прозрачная и желтый песочек, вроде как морской".

- Вот мы и прилетели, - услышал Гаврила, - это и есть море Винос. Гаврила заерзал на листе. "Я так понимаю, что эти фурии и не думают приземляться", - с досадой подумал он. Женщины молчали и во все глаза наблюдали за Гаврилой.

А Гаврила вдруг взял да и спрыгнул с листа в море. Что тут началось! Крик, шум, возня на берегу. А в крошечном море Винос плыл Гаврила Мамонтов. Вода бусинами стекала по лицу и попадала в рот.

- Вкусно, - наслаждался Гаврила. Но чем больше капелек таяло во рту, тем тяжелее становилось плыть. На душе у Гаврилы потеплело, и Эзоповы слова завертелись на языке: "Выпей море, Ксанф, выпей море, Гаврила". Три глотка только и смог сделать Гаврила и тут же уперся ногами в отмель. Прошел два шага по берегу и упал.

- Ты нарушил светлые чары нашей планеты! - верещали женщины, боясь приблизиться к нему.

Пьяный Гаврила, не обращая на них внимания, снимал с себя мокрую одежду, приговаривая: "Я намедни медку поел, и ни жу-жу. Девочки, вам знакома такая игра - кегельбант? А банты я сам лично буду завязывать на попке..."

- Гаврила, мы должны тебя наказать, или сам Римша сюда прилетит и убьет тебя.

- Фурсетки, вы что-то не то тарабаните. Не надо крови, не надо. Не будем кровожадными, давайте лучше я вам стишок прочту.

В клетчатых трусах, с широко расставленными ногами, он гордо вскинул голову и с пьяной одержимостью заорал:

Женщина - ситцевый пряник,

Женщина - леденец!

Эти люля-кебаб, жирные люля-кебаб,

Бараний жир зальет весь мир...

Гавриле вдруг нехорошо стало, при слове "жир" во рту горечь появилась. А женщины кричали: "Римша, Римша!". Больше Гаврила ничего не помнил.

Проснулся он в пещере из синего камня. На плече его лежала маленькая, теплая рука. Возле себя он увидел женщину, она сидела в его рубашке и что-то тихо напевала. Ее золотистые волосы были заплетены в косу, а носик-пуговка смешно вздернут.

- Кто ты? - спросил Гаврила. - Ты, ты, ты, - неслось по пещере.

- Я Иза, - чуть слышно ответила она.

И тут Гаврила заметил, что глаза у нее разные, один глаз желтый, другой голубой, кожа светилась перламутром, и ямочки, о боже! Гаврила чуть с ума не сошел от этого чуда. Отрешенный взгляд ее блуждал по лицу Гаврилы и дарил ему свет. А Гаврила уже будто бы и спятил от захлестнувшей любви.

- Я люблю тебя, - проблеял он.

- Ты чуть не погиб, тебя ищут. - Она, казалось, не слышала его слов. Ты должен улететь на северное полушарие, где вечная тень.

- Я ничего не должен, иди ко мне, иди, не томи меня.

Внутри Гаврилы бушевало пламя, желание обладать Изой рвалось наружу. Гаврила зажмурился и больно прикусил язык. А когда открыл глаза, перед ним сидел кролик.

- Иза, Иза! - кричал он и передергивался.

- Ну, что ты орешь, аргудяй двуногий, - сиплый голос кролика ужалил Гаврилин слух. - Тут недавно с Венеры прилетел гамадрил одноногий, так его растворили в море Винос. - Кролик засмеялся.

Любовь Гаврилы вмиг улетучилась, он почувствовал опасность, а черный кролик своими беспардонными речами не внушал никакого доверия. Нет, что ни говори, а с женщинами куда интереснее общаться, чем с этим шерстяным...

- Я не аргудяй, а Гаврила Мамонтов, могли бы и повежливей разговаривать.

Кролик прыгнул Гавриле на плечо и зашептал:

- Некогда мне с тобой миндальничать, уходить отсюда надо, и побыстрее.

Гаврила растерялся.

- А что такого я сделал? Я свободный человек и прилетел на свободную планету.

- Я перенесу тебя в северное полушарие, иначе ты погибнешь, видишь тень на камне стала черной, они приближаются.

Гаврила не захотел выяснять, кто это - они. Он попросил кролика вернуть летучий голландец.

- Без солнца и света я не могу. Я хочу жить, хочу познавать...

- Прощай, - сказал кролик, - и помни, что на любой планете ты будешь изгнанником.

Гаврила обиделся:

- Неправда. Просто там, где бабы, жди неприятностей.

Кролик исчез. А мимо Гаврилы поплыли пунцовые губы, руки с позвякивающими серебряными браслетами и глаза, много глаз, они висели на нитках, как игрушки на елке.

"Бежать, бежать отсюда к чертям собачьим", - думал Гаврила. Сначала он бежал медленно, но по мере того, как пещера становилась все уже и уже, Гаврила почувствовал смрадный запах и побежал со скоростью первоклассного спортсмена. Выбежал из пещеры, и камни со скрежетом сомкнулись. Успел.

В тот же день Гаврила Мамонтов покинул планету Яго. Куда он летел, в какие неведомые миры, никто не знал. И сам он до сих пор пытается понять, кто он, ГАВРИЛА МАМОНТОВ, в необозримом пространстве космоса. Ни Земля, ни Яго не приютили его.