Владимир Мальцев - Пещера мечты. Пещера судьбы

• Название: Пещера мечты. Пещера судьбы
• Автор: Владимир Мальцев
• Издательство: Астрель
• Жанр: Путешествия и география
• Год: 1997
• ISBN: 5-7947-0046-7

Уважаемые читатели! Предлагаемая вашему вниманию книга посвящена Кап-Кутану — одной из самых знаменитых пещер, входящих в десятку красивейших в мире. Она написана спелеологом, прошедшим под землей свыше тысячи километров и опубликовавшим около сорока научных робот, посвященных пещерам. В данном произведении, пожалуй впервые в отечественной литературе, предпринята попытка в художественной манере рассказать об исследовании пещер на примере Кап-Кутана и на примере одной из команд спелеологов. Автор не скрывает своей, во многом субъективной, позиции по отношению к описываемым событиям, людям. Это позиция нашла отражение и в выборе стиля изложения, лексики, даже в отношении к некоторым общепринятым грамматическим нормам. Однако мы надеемся, что книга будет интересна и тем, кто увлекался и увлекается спелеологией, и тем, кто просто любит литературу о путешествиях, и тем, кто еще только пытается найти себе дело по душе.

---

Из прострации всех вывел громкий мат Меркса, требующего медицинского осмотра. Ничего сломано не было, так что после часового отлежательства и принятия чая, стопки и пары таблеток анальгина, он был уже в форме и уполз обратно на свой лагерь. Так среди кап-кутанской братии появился первый (а пока и последний) член международного клуба летающих спелеологов.

Самое смешное, что дыра, вокруг которой разворачивались эти события, со следующей попытки (через два года) все-таки была покорена Балашихинскими ребятами, но видимый сквозь нее ход затупиковался через пять метров в обе стороны.

На этом официальная история северного прорыва заканчивается. Неофициально был еще один момент, но о нем я расскажу в истории о стыковке пещер. Проход в очень уязвимые северные районы был перекрыт покапитальнее, экспедиции туда были прекращены, и только несколько раз туда устраивались короткие экскурсии для тех гостей в наших экспедициях, кому ну очень хотелось все это показать.

ПЕЩЕРА С ХАРАКТЕРОМ

Исполнение желания, конечно, должно бы доставить наслаждение, но, спрашивается, кому?

Зигмунд Фрейд

Каждая пещера имеет свой собственный характер, и иногда довольно экзотический. На Кугитанге пещера с нестандартным характером ровно одна — Геофизическая. Если сравнивать с людьми, то эту пещеру можно сравнить с красивой стервой — манит, а коснись — потом не отмоешься.

К такому явлению природы нельзя подходить с традиционными мерками, поэтому мне представляется вполне резонной попытка описать историю этой пещеры будет как бы со позиций стороннего наблюдателя — тем более, что мой собственный вклад в ее исследование равен нулю, и я могу быть хоть отчасти объективным.

Пещера эта, известная также под названиями Зимняя, Каменный Цветок, Гюль-Ширин, и плюс еще пяток названий, вызывает совершенно особый интерес среди других пещер системы. Уже по этому разнообразию названий видно, что истории, связанные с этой пещерой, не могут не быть увлекательными. И это действительно так.

В реальности это — единственная из крупных и красивых пещер массива, открытая достаточно недавно, чтобы до нее не добрались самоцветчики, и тем самым это — единственная пещера, в которой красивые и не порушенные места начинаются от самого входа. И это — единственная пещера, в которой сохранились во всем своем великолепии огромные люстры из гигантских гипсовых кристаллов, создавшие славу пещерам Кугитанга и практически везде уничтоженные.

У нее есть еще несколько достоинств. Во-первых, объемы. Пещера подходит своим орографически верхним концом на небольшой глубине под один из крупных каньонов, и это еще в недавнем прошлом приводило к перехвату пещерой такого количества воды, что практически все глинистые отложения из ближней части были вынесены, а обвальные просели и тоже отчасти были измельчены и вынесены. В результате Геофизическая имеет практически на всем своем исследованном протяжении объемы, сравнимые с которыми встречаются в остальных пещерах системы только фрагментарно — в виде отдельных залов. Суммарно объемы, конечно, не так велики — вся протяженность пещеры составляет четыре с небольшим километра, но — выглядит грандиозно.

Во-вторых, что для нас гораздо важнее, пещера практически не исследована и является в некотором роде резервом. В остальных пещерах системы поиск и вскрытие нового участка сопряжены с длительными поисками и раскопками — все, что можно было легко сделать, уже сделано. Здесь же нельзя исключить возможности наличия даже просто незамеченных галерей. И все потому, что столько вокруг Геофизической было наверчено скандалов и конфликтов… Словом, пока они не утихли, ни одна из серьезных групп в нее и не суется, разве что иногда заходят пофотографировать. Сам я именно из этих соображений впервые попал в нее только в 1990 году, спустя пять лет после ее открытия. Когда экскурсия была одновременно предложена местным начальством из Гаурдака, контролирующим эту пещеру, и двумя из ее первопроходцев. До совпадения этих факторов мои этические принципы просто не позволяли мне соглашаться на такую экскурсию.

* * *

Итак, по порядку. Входная щель была, собственно говоря, известна очень и очень давно. Не знаю, видел ли ее Ялкапов, но в этой части плато он нашел пару пещер и отзывался о перспективах участка с оптимизмом. Когда я работал в 1978 году в самоцветной экспедиции, мы там проводили поисковку и тоже видели эту щель. Даже перекуривали возле нее, нахально пользуясь прохладой мощного потока воздуха из земных глубин. Нам и в голову не приходило, что пещера может так легко открыться — таких щелей с таким ветром мы видели тысячи, копали десятки, и совершенно безуспешно. Конечно, в ту пору нам просто не хватило знаний — расположение этой дыры совершенно однозначно показывало, что она идет строго по верху завала, а это предопределяет легкость проникновения. Мы же в то время копали щели, расположенные поглубже в каньонах (то есть поближе к уровню главных этажей пещер) и представляющие из себя либо малоформатные сыры, либо щели между глыбами в телах завалов. Тривиальная мысль, что завалы высоки и проходимы только по самой кровле, нам и в голову не приходила.

По-видимому, многие другие тоже находили эту дыру, уж больно место очевидное, но — всем им тоже было лень копнуть. Перелом наступил только когда я послал И. В. Черныша с его ребятами и журналистами искать пещеру Вертикальная по неправильной привязке. Когда пещеру не нашли, Черныш совершенно правильно рассудил, что засылать его совсем в противоположный конец хребта я вряд ли стал бы, поэтому она должна быть где-то сравнительно недалеко. Детей под рукой навалом и можно просто прочесать все окрестности, выстроив их цепочкой через пять метров. Что и было сделано.

Привезшие их туда на своих машинах геофизики из КГРЭ долго и с удовольствием наблюдали за всеми этими упражнениями, расположившись на склоне холма вроде как в бельэтаже, но постепенно картина за однообразием стала приедаться. И тут кого-то посетила гениальная мысль. Они отловили группу ребят, слоняющихся неподалеку, и предложили дело.

— Ребята, вам ведь это развлечение уже надоело, и вообще далась вам эта Вертикальная. Маленькая и неинтересная дыра. А слабо новую пещеру откопать? Вот, кстати, и лопата есть, а вон там в ложбинке и щелочка есть, из которой ветерком дует.

Новичкам везет еще больше, чем дуракам. Пещера открылась через полчаса, пошла со свистом, и росло в ней такое, чего никто из присутствующих опять же никогда не видел. Лес гигантских гипсовых сталагмитов, похожих на заснеженные ели, люстры из стеклянно-прозрачных метровых кристаллов гипса, многое-многое другое. Пещера была немедленно названа Зимней, но подошедший Черныш моментально перекрестил ее в Геофизическую, воздавая дань «наводчикам». Нехорошо конечно, но это стало первым официально зафиксированным названием, и именно его мы и придерживаемся по сей день.

События разворачивались быстро. Это был предпоследний день экспедиции, на следующий была уже сброска. На вокзале в Чаршанге, как всегда, моталось несколько только что приехавших спелеологических групп, дети они есть дети, объяснить им, кому хвастаться стоит, а кому нет, и почему оно так — трудно. А в числе прибывших групп была одна именно того сорта, перед которыми хвастаться ну никак нельзя было, а именно группа Кочеткова из Ашхабада. Рассказы спелеологов всегда интересны, а слайды — красивы, поэтому в природе довольно регулярно появляются группы, занимающиеся исключительно шакальством — вывозом команд фотографов и журналистов в известные пещеры под видом того, что это именно они их исследуют. Те на это легко клюют — в нормальную спелеоэкспедицию пробиться нелегко, пахать там приходится наравне со всеми, а здесь на блюдечке подносят. Как правило, эти шакалы на самом деле достаточно безобидны и их можно просто игнорировать. Гораздо реже, но все-таки появляются более агрессивные и вредоносные их разновидности, и речь идет об именно такой команде.

Поезд идет от Чаршанги до Москвы трое с половиной суток, и этого времени хватило с запасом. К моменту прибытия в Москву все туркменские газеты и радиостанции наперебой трубили о величайшем географическом открытии нашего века — пещере Каменный Цветок, только что найденной и исследованной экспедицией Кочеткова, а следом и центральная пресса уже начинала подпевать. Черныш был в ярости. Особенно — потому, что был побит своим же излюбленным оружием, которым владел виртуозно. Ему-то было поделом, но не в нем дело. Открытие украли у детей. Все спелеологи Москвы, имеющие отношение к Кугитангу, ринулись в бой. Когда газетная шумиха схлынула, Кочетков был бит, и со спелеологического горизонта исчез навсегда.

* * *

Черныш немедленно, всего через месяц, устроил вторую экспедицию в Геофизическую. Взять с собой тех же ребят не удалось — каникулы кончились, пришлось взять второй эшелон клуба. Сделанная карта пещеры была вполне удовлетворительной, хотя верить в затупикованность пещеры было нельзя. Дети работали гораздо выше предела своих физических возможностей. Чего стоят хотя бы оставленные под всеми гипсовыми елками комплекты сухих перекусов, которыми питались в последующие два месяца все посетители пещеры!