Натали Рамон - Тот Самый Мужчина

• Название: Тот Самый Мужчина
• Автор: Натали Рамон
• Издательство: Панорама
• Жанр: Короткие любовные романы
• Год: 2002
• ISBN: 5-7024-1400-4

Снег на улицах Парижа в марте — событие невероятное и мало кого радует. Доктор медицины Клер Лапар не исключение, к тому же весенняя непогода под стать ее унылому настроению. Как всякой женщине, ей хочется тепла, счастья, любви, но годы идут, а Тот Самый Мужчина все не встречается. Однако ненастье и нескладная личная жизнь не вечны, из-за туч всегда выглядывает солнце. Мартовский снег сойдет, и к Клер придет настоящая любовь. Ответит ли ее избранник на это чувство?..

---

— Разве сержант ничего не рассказал тебе?

— О нем — да! Совершенно леденящий душу эпос о герое и о его неверной жене, а также не менее трагическую историю о промокшей и озябшей, потерявшей ключи от замка несчастной принцессе на горошине, которую брат героя обнаружил среди отбросов общества. Но обстоятельства вашего знакомства с героем, принцесса, для меня до сих пор отчасти покрыты мраком.

— Аньес, долгая песня, тем более что теперь это не имеет значения, ты ведь уже видела Клода.

— Стало быть, ты успела запродать сюжетец Марте? — Аньес хитро прищурилась. — Коммерческая тайна? Промышленный шпионаж? Может, возьмете меня в долю?

— Не смеши, пожалуйста, подруга, моей спине не нравится, когда я смеюсь.

— Пойдем, положим, ее в кровать! Я никуда не спешу. С Исабель по понедельникам до семи сидит соседка. Давай я помогу тебе умыться, причешемся, губки подкрасим. Ты же хочешь нравиться своему спасателю?

— Спасателю? Марта тоже назвала Клода спасателем! Вы сговорились?

— Когда? Ты считаешь нас телепатками?

— Аньес! Не смеши меня, телепатка-куропатка! Почему спасатель? Он же пекарь!

— Клер, конечно, я видела его мельком, когда он открывал мне дверь, и одного взгляда достаточно, чтобы понять, что он принадлежит к другому «круглому кругу». Но, по-моему, социальное положение — не главное в настоящем, — Аньес подмигнула, — мужчине.

— Вы мне не подмигивайте, мадам! Честное слово, в постели я его еще не проверяла!

— Думаю, не разочаруешься. Импотенты не бывают спасателями, они заняты только собой, хотя и большинство неимпотентов — тоже. — Она пренебрежительно махнула рукой. — Но постель опять же не главное!

— Вы определенно сговорились с Мартой. Она тоже так считает. Что же главное?

— Риторический вопрос.

— Аньес, ты дословно цитируешь великую писательницу! Постель — не главное, социальное положение — не главное. Что главное?

— Похоже, у тебя не в порядке не только со спинкой, но и с головкой. — Аньес постучала пальцем по виску. — Главное, что он спасатель! Да за его такой спиной, — она как рыбак развела руки, показывая габариты спины, — ты будешь как за каменной стеной! Извини, не очень удачный каламбурчик, я плохо подготовилась к лекции, и размер пиджака — тоже не главное. Но имей в виду, подруга, если у тебя все станет хорошо, он тебя бросит и найдет другую, более несчастную.

— А кто мне предлагал умыться и накрасить губки, чтобы понравиться Клоду?

— Прости, Клер! Не подумала! Вот что значит стереотипное мышление! Хочешь, по дружбе поставлю тебе синяк под глазом?

Глава 35, в которой Аньес ждала меня в спальне

После уколов Эрнестины я обрела заметную самостоятельность и без посторонней помощи выползла из ванной. Аньес стояла у окна спальни и поправляла занавески.

— Ты побрызгала каким-то аэрозолем? — Я с восхищением потянула носом. — Чем это так дивно пахнет?

— Весной, Клер. Я просто проветриваю. Ныряй под одеяло, не хватало тебе еще простудиться. А я пойду в кухню, помогу Марте, ей там не уследить одной за твоей родственницей. Ляпнет еще какую-нибудь гадость.

— Марта там не одна. — Легко сказать: «Ныряй»! Но не так-то просто это сделать, не сгибая спину. — Там мадам Лезиньи.

— Это которая с вилкой? Тем более! От дамы с вилкой всякого можно ожидать! А ты вздремни. Прикрыть дверь?

— Не надо. Спасибо. — Я действительно устала от обилия переживаний и «посетителей». — Окно тоже оставь открытым.

Аньес послала мне воздушный поцелуй и ушла.

Неугомонная спина все-таки ныла, но совсем не так, как раньше, а глаза слипались сами собой. Из-за моей работы со сложным графиком и частыми ночными дежурствами мой так называемый «режим сна и бодрствования» нарушен давным-давно. Я могу легко — или вовсе не могу — заснуть в любое время суток, независимо от обстоятельств. Но, похоже, сейчас была стадия именно «вовсе не могу». Ты хорошо поспала ночью, успокоила я себя, просто лежи, наслаждайся теплой постелью и весенним воздухом из окна.

Занавески осторожно шевелились, как будто дышали. Небо за ними было чистым и прозрачно-голубоватым. Глаза Марты точно такого же цвета, подумала я. И вдруг сами собой выплыли строчки из стихотворения неведомой Клодин: «Осторожно небом ясным я несу в ладонях счастье»… Как же я забыла рассказать Марте об этом удивительном пророчестве и совпадении? Клод и Клодин…

С кухни доносились невнятные голоса и звяканье посуды. Иногда отдельное слово или даже фраза слышались вполне отчетливо, как и специфическое хихиканье кузины. Интересно, а что они там делают? Мадам Лезиньи наверняка все еще орудует вилкой, взбить крем без миксера не так-то просто. А остальные? Клод, например?

— Это неважно! — вдруг очень громко сказала Марта.

Все рассмеялись, и среди женского смеха я услышала басовитые раскаты. Клод! Я впервые слышу, как он смеется! Причем без меня! Я лежу тут одна, а он там смеется с ними! В этот момент Клод что-то произнес, все засмеялись еще громче, а Аннель взвизгнула:

— Ах оставьте, мсье!

— Будет тебе, правда, золотце! — поддержала ее Эрнестина.

Да что же это такое?! Я уже почти смирилась с мыслью, что у Клода проблемы с чувством юмора, а они там заливаются! Я им никому не нужна! Он там как петух в курятнике! Я вдруг очень четко представила огромных красных петухов на клеенке и на чашках в его доме и — изящных золотых на новом сервизе моей мамы…

С кухни заманчиво потянуло жареной курицей. Да ну! Глупости какие! Они все ко мне хорошо относятся, пришли навестить, а Клод правильно делает, что развлекает гостей и готовит. Я же ведь не могу, я же болею…

Новый взрыв смеха! У меня даже заломило в висках. Нет, больше я не допущу такого! Зачем я только позвала их? Сейчас встану и разгоню всех! Дура, ты в своем уме? — тут же одернула я себя. Неужели тебе было бы приятнее, если бы они все разбежались при виде Клода? Чтобы он не понравился никому? Успокойся, все в порядке, можешь даже вина выпить, Клер Лапар.

На тумбочке возле кровати все еще стояли фужеры и бутылка. В ней оставалось больше половины шампанского. Наверняка уже выдохлось, подумала я, осторожно поворачиваясь всем корпусом, но это даже хорошо, без пузырьков я люблю больше. Так, не торопиться и, главное, не сгибать и не разгибать позвоночник.

Я вполне справилась с маневром, опустила ноги с кровати, правой рукой приподняла бутылку и начала наклонять ее к фужеру, придерживая его левой.

Пить в одиночку — это алкоголизм, решительно воспротивилась спина.

Я охнула и даже не поняла, почему бутылка с грохотом юркнула между тумбочкой и кроватью, а фужер, закачавшись на тонкой ножке, зазвенел о второй, и оба осколками рассыпались по полу. Лучше бы Марта выбрала стаканы…

— Ты цела?! — В спальню влетел Клод. — Не порезалась?! — Он уже присел на корточки и держал в своих руках мои босые ноги, осматривая ступни. — Почему ты не позвала меня?

— Думала, сама справлюсь. — Только бы он подольше не убирал руки, моим ногам очень нравилось их прикосновение, и смотрел бы на меня снизу вверх.

— Тебе не спится? Скучно одной?

— Немного. — Мне очень хотелось обнять его большую голову и прижать к себе, но я боялась пошевелиться, чтобы опять не разозлить спину.

— Давай я отнесу тебя в кухню, посидишь с нами.

— У меня пока плохо получается сидеть.

— А кресла в гостиной раскладываются?

— Раскладываются. Клод, обними меня.

— Помочь тебе лечь, как следует?

— Нет, я больше не хочу лежать. Просто обними.

— Потом. Еще порежешься. — Он принялся собирать осколки салфеткой. — Подожди, Клер, я перенесу кресло из гостиной в кухню, разложу и устрою тебя на нем. Я поговорил с Паскалем, он больше не будет заниматься ерундой.

— Когда? Ведь мы с Мартой отключили телефон.

— Я знаю. Она давала мне свой маленький.

— Конспираторы.

— Вроде того. — Он свернул салфетку с осколками и поднялся. — Она, оказывается, писательница. Говорит, ты ее спасла. Как скрипача?

— Примерно. Марта тебе понравилась?

— Смешная! — Он невольно фыркнул. — Говорит, что Паскаль — сплошное очарование. Видела бы она его!

— А над чем вы там смеялись?

— Так. — Он пожал плечами. — Я рассказывал про японцев и шотландцев. Марта говорит, что напишет про них в новой книге. — Он прошел в гостиную и поднял кресло. — Она и про нас напишет?

— Если хочешь, попроси ее. — Почему он все время про Марту? Марта говорит то, Марта говорит се…

— Нет, что ты, Клер! Все равно никто не поверит.

— Золотце, что происходит?

В гостиной появилась Эрнестина и по-совиному вытаращила глаза на Клода с креслом в руках. За ее спиной Марта мимикой и жестами показывала: дескать, извини, я не могла ее больше задерживать!

— Все в порядке, Эрнестина, — сказал Клод, — разреши-ка мне пройти.