Василий Молодяков - Несостоявшаяся ось: Берлин-Москва-Токио

• Название: Несостоявшаяся ось: Берлин-Москва-Токио
• Автор: Василий Молодяков
• Издательство: Вече
• Жанр: История
• Год: 2004
• ISBN: 5-94538-445-3

Книга историка В.Э.Молодякова – первое большое исследование по истории концепции „континентального блока“ Германии, СССР и Японии и усилий по ее реализации. На рубеже 1940-1941 гг. „континентальный блок“, каким он рисовался Хаусхоферу, Риббентропу и Сиратори, был возможен. Причем возможен в силу не „сговора диктаторов“ и тем более не „единства тоталитарных идеологий“, но в силу общности глобальных геополитических интересов трех сильнейших стран Евразии. Почему не состоялась „ось“ и кто в этом виноват? В первую очередь Гитлер – он остался верен атлантистским и русофобским настроениям своей юности, которые умело подогревали заинтересованные люди как в самой Германии, так и за ее пределами… Данное исследование – это, по словам автора, не последнее слово об истории несостоявшейся „оси“ Берлин-Москва-Токио, но прежде всего „информация к размышлению“.

---

«Версальская» Чехословакия была поистине уникальным государством: едва ли не у всех соседей были к ней территориальные претензии (в этом с ней могла сравниться только Румыния). На ее территории оказались больше миллиона венгров, 80 тысяч поляков – и три с лишним миллиона судето-германцев. Говорят, Вильсон очень удивился, узнав об этом, посетовал, что «Масарик ему не сказал», и… ничего не предпринял. А ведь были еще словаки, которые вовсе не желали жить в одном государстве с чехами, тем более под их доминированием. Как же так получилось?

До войны Богемия, населенная германцами не меньше, чем славянами (вспомним рассказ Конан-Дойля «Скандал в Богемии» о немецком принце, пришедшем к Шерлоку Холмсу), Словакия, Судетенланд и Рутения входили в состав Австро-Венгерской империи, а Габсбурги были богемскими королями. Двуединая монархия чуть было не превратилась в Триединую Австро-Венгро-Богемию, но сербский террорист Гаврило Принцип «невовремя» убил австрийского эрцгерцога Франца-Фердинанда, женатого на чешской княгине и бывшего, как ни странно, главным защитником славян при дворе своего престарелого дядюшки Франца-Иосифа. С этого же убийства, как известно, началась и мировая война. В годы войны бывший профессор Венского университета чех-панславист Томаш Масарик выступил с идеей создания королевства Богемии и Моравии с одним из российских великих князей на престоле. Россию идея как-то не заинтересовала, но Масарик быстро нашел покровителя в Вильсоне, который, правда, путал словаков со словенцами. 27 мая 1915 г. в американском городе Кливленде представители чешских и словацких эмигрантов в США подписали договор о содружестве, после чего в союзных столицах начали создаваться чехословацкие комитеты. 30 мая 1918 г. они заключили, тоже в США, Питтсбургское соглашение, провозгласили создание Республики Чехословакия и избрали Масарика ее президентом.

Пожилой Масарик (к концу войны ему исполнилось 68 лет) был идеологом, знаменем, символом. Нужен был еще и практик. Им стал молодой, в два раза моложе Масарика, чешский националист Эдуард Бенеш. С 1915 г. он жил в Париже, где завязал знакомства в политических, деловых и журналистских кругах – не в последнюю очередь благодаря масонским связям (Тардье тоже был видным масоном). Речь не о «масонском заговоре»: во Франции, как потом и в России, масонство было исключительно политизированным и давало представителям разных лагерей, партий и даже социальных слоев возможность свободно общаться без посторонних глаз и ушей, а в случае разногласий или конфликтов другие «братья» стремились сгладить и разрешить их как можно скорее и ко взаимному удовольствию.[47] Бенеш стал министром иностранных дел нового правительства и главой делегации на Парижской конференции, его подпись стоит под «мирными» договорами.

Именно Бенеш вместе с Тардье перекраивал карту Европы при пассивном участии прочих. Свидетельствует британский дипломат Г. Никольсон: «После полудня окончательный пересмотр австрийских границ. Позавтракав, я отправился на рю Нито, чтобы проинформировать Бальфура… В этой комнате должна была решаться участь Австро-Венгерской империи. Пять достопочтенных джентельменов лениво и без напряжения делили Венгрию… Трансильвания перекраивалась, пока знающие наблюдали за этим с тревогой, Бальфур дремал, Лансинг <Госсекретарь США. – В.М.> что-то черкал на бумаге, а Пишон <министр иностранных дел Франции. – В.М.> развалился в кресле, моргая по-совиному. Тардье переругивался с Лансингом, но Венгрию разделили и перешли к Чехословакии. По Югославии доклад комиссии был принят без поправок».[48] Так же «разобрались» с наследством Оттоманской империи, где у Италии были претензии к Греции и Югославии, точнее к Королевству Сербов, Хорватов и Словенцев. Тардье решительно занял сторону последнего – еще одного нового государства [Провозглашено в июле 1917 г. на острове Корфу, т.к. большая часть территории будущего государства была оккупирована Центральными державами.], название которого было не более чем эвфемизмом для «Великой Сербии» и на престоле которого сидела сербская династия Карагеоргиевичей. Бенеш предложил прорубить еще «коридор» через территоррию Венгрии, чтобы соединить Чехословакию с Югославией, но на это не отважился даже Тардье. Запоздалые охи и ахи Ллойд Джорджа, что, дескать, во многих случаях представители «малых стран» дезинформировали «сильных мира сего», стоили немного.

Патера Глинку, популярного лидера словацких националистов, не желавших жить «под чехами», в Париж не пустили, но он все-таки приехал туда нелегально и попытался связаться с Вильсоном, напомнив ему о «праве наций на самоопределение». Бенеш решительно выступил против обсуждения вопроса о независимости Словакии. Его сразу же поддержал Тардье, призвавший… не плодить новые мелкие государства, далекие от европейской культуры с сомнительной способностью к самоуправлению. Комментарии вряд ли нужны.

Ротермир тоже приложил руку к созданию чехословацкого государства (Масарик печатался в газетах его концерна, идеологическую линию которого направлял старший брат Ротермира лорд Нордклиф), но не к определению его границ. 12 февраля 1937 г. в статье «Пленники Чехо-Словакии» [В книге, по которой я цитирую статью, Ротермир использует именно такое написание, хотя оно стало официальным только после Мюнхенского соглашения.] он снова писал: «В этой жизни за многие ошибки надо платить. Ошибка, выразившаяся в создании искусственного и фальшивого государства, именуемого Чехо-Словакией, может стоить Европе новой войны. Из всех опрометчивых решений, принятых «миротворцами» в Париже, это худшее. Однако наихудший грабеж в истории дипломатии так и прошел незамеченным. Чехи и прочешские интриганы легко обыграли усталых и измученных делегатов конференции, спешивших покончить с переделкой карты Европы и вернуться домой, к ожидавшим их неотложным делам».[49] Не случайно в 1927 г. группа венгерских аристократов и военных негласно предложила Ротермиру… корону, поскольку Венгрия оставалась королевством без короля, при регенте Миклоше Хорти. Лорд, конечно, отказался, сказав, что Хорти прекрасно управляет страной, а наследовать Габсбургу на престоле может только Габсбург. Но за венгерские интересы продолжал ратовать и позже.

Довольно подробностей, которые, наверно, уже утомили читателя! Подведем краткий итог деятельности версальских картографов. Германия лишилась территорий, переданных Франции (Эльзас-Лотарингия), Бельгии (Эйпен-Мальмеди), Польше (Верхняя Силезия и «коридор» за счет Западной Пруссии), Чехословакии (Судеты), Литве (Мемель), под управление Лиги Наций (Саар, Данциг) и утратила суверенитет над Рейнской областью. Кроме того, она лишилась всех колоний, военного и торгового флота. Флота лишились и ее бывшие союзники. Австрии отказали в праве на воссоединение с Германией. По Сен-Жерменскому договору она передавала Италии часть провинций Крайна и Каринтия, Кюстенланд и Южный Тироль. Две общины Нижней Австрии и часть Силезии вместе с бывшими провинциями Богемия и Моравия составили основу Чехословакии. Буковину отдали Румынии, но «взамен» Австрия получила Бургенланд, исторически принадлежавший Венгрии.

27 ноября 1919 г. в Нейи болгарский премьер Александр Стамболийский подписал «мирный» договор и демонстративно сломал после этого перьевую ручку. Добруджа была передана Румынии, Фракия – Греции, что лишало Болгарию выхода к Эгейскому морю. Часть ее территорий оказалась также у Югославии. 4 июня 1920 г. был подписан Трианонский договор с Венгрией, заключение которого затянулось из-за кровавой «революции» Бела Куна. В итоге в Венгрии оказалось меньше венгров, чем за ее пределами. Чехословакия получила Словакию и Прикарпатскую Русь, Югославия – Хорватию и Словению, Румыния – Банат и Трансильванию. Выхода к морю Венгрия тоже лишилась, что ее регент адмирал Хорти, последний главнокомандующий австро-венгерским флотом, мог воспринять как насмешку судьбы, если не как личное оскорбление. Дележ Османской империи продолжался еще дольше из-за шедших параллельно гражданской войны и войны с Грецией. Новая, республиканская Турция под руководством талантливого и амбициозного генерала Мустафы Кемаля, который потом получит фамилию Ататюрк – «отец турок», занимала лишь малую часть территории Блистательной Порты, но сумела в короткий срок стать сильным современным государством.

Недовольные были даже среди победителей. У Литвы появились территориальные претензии к Польше (Вильно), у Польши к Чехословакии (Тешин), у Италии к Югославии (Фиуме) и Греции (им обещали одни и те же турецкие земли). Кроме того, Советская Россия в 1920 г. из-за неудачной войны с Польшей потеряла часть территорий к западу от «линии Керзона» (восточная «версальская» граница Польши), а также оккупированную Румынией Бессарабию. С первым Москва на время смирилась, со вторым – нет: оккупация Бессарабии ей официально признана никогда не была.