Дмитрий Узнадзе - Психология установки

• Название: Психология установки
• Автор: Дмитрий Узнадзе
• Издательство: Издательский дом "Питер"
• Жанр: Психология
• Год: 2001
• ISBN: 5-318-00163-7

Дмитрий Николаевич Узнадзе (1886-1950) — выдающийся гру­зинский психолог и философ, создатель теории установки, позволившей по-новому взглянуть на глубинные механизмы человеческого поведения, языковую и познавательную деятельность. Идеи Узнадзе заложили осно­вы одного из продуктивных подходов к изучению бессознательного, оста­ющегося актуальнейшей проблемой современной психологии. Кроме обобщающей работы «Экспериментальные основы психологии установ­ки», относящейся к числу наиболее значительных достижений отечест­венной психологической науки, в книгу вошли статьи, в которых в свете теории установки рассматриваются различные стороны психической жизни человека.

---

4. Установка как основа выполнения. Говоря об импуль­сивном поведении, мы убедились, что характер его протека­ния станет достаточно легкообъяснимым, если мы допустим, что в его основе лежит установка. Это положение решает и те вопросы, которые в данное время стоят перед нами, пото­му что, если и волевое поведение протекает так же, как и им­пульсивное, ничто не мешает нам и здесь говорить об уста­новке.

И в самом деле, прежде чем мы вынесем окончательное решение, как поступить, выполнение решения часто кажет­ся нам очень трудным. Например, до тех пор, пока мы решим отказаться от какой-либо привычки, скажем курения, эта ус­тупка разумному решению — не курить — кажется нам не­обычайно труднопереносимой. Если у нас кончился табак и мы вынуждены воздержаться от курения, это очень болез­ненно переживается нами. Но стоит нам действительно ре­шить никогда больше не курить вообще, действительно от­казаться от этой привычки — и мы сразу заметим, что эта потребность как бы в некотором роде ослабела и ее неудов­летворение уже не так невыполнимо, как это было раньше. Именно с этим обстоятельством должно быть связано пере­живание, что выполнить наше намерение не является для нас невозможным, что у нас есть силы для его выполнения, пе­реживание — «я могу» (können).

Что же произошло? Что привело к этому изменению? Ответ на этот вопрос может быть только один: после решения субъект преобразился. По отношению к курению табака он уже не тот, кем был. Теперь он уже изменился в том отноше­нии, что табак потерял для него притягательную силу и, сле­довательно, отсутствие табака его уже мало беспокоит. Ког­да у него была потребность курить и к табаку он относился с этой точки зрения, табак вызывал в нем некий эффект, кото­рый следует представить в виде установки к курению. На основе такой установки, как мы уже знаем, строится импуль­сивное поведение. Теперь же, в случае решения отказаться от курения, потребность субъекта, с которой он подходил к табаку, изхменилась: он хочет не курить. Следовательно, из­менился субъективный фактор установки; и теперь, когда субъект видит табак, понятно, что этот последний вызывает в нем соответствующую установку, установку некурения. В результате этого субъект чувствует, что в состоянии сдер­живать себя, и последующее его поведение протекает в соот­ветствии с этой установкой. Поведение становится целесооб­разным и, поскольку в основе всего его протекания лежит одна определенная установка, — упорядоченным.

Таким образохм, мы видим, что в основе процесса выпол­нения решения лежит установка. Это и делает понятным и сравнительную легкость, как бы автоматичность протекания и все же упорядоченную целесообразность данного процесса.

Но установка и в случае импульсивного поведения вы­полняет ту же роль. Тогда в чем же различие между импуль­сивным и волевым поведением? Очевидно, это различие сле­дует искать в периоде выполнения волевого поведения.

Акт решения

1. Феноменология переживания воли. Акт решения занимает особое место в процессе воли. В экспериментальной психологии известно понятие первичного волевого акта. Как выяснилось, содержание этого понятия таково: а) во время акта решения субъект чувствует довольно отчетливое мы­шечное напряжение в той или иной части тела: у него возни­кают определенные ощущения напряжения (Ах называет это наглядным моментом воли); б) кроме этого, у субъекта есть ясное представление того, что ему надлежит делать, и при­мечательно, что эта будущая деятельность переживается им как собственная будущая деятельность (предметный мо­мент); в) в то же время субъект всегда свидетельствует о воз­никновении в момент решения одного специфического пере­живания, которое он может выразить только следующим образом: «Я хочу»... «Теперь я действительно хочу» (акту­альный момент).

Как надо понимать это переживание? Оно — не простая констатация, не простое познание или понимание, простое засвидетельствование того, что субъект до этих пор не хотел, а вот теперь хочет. Нет! Это подлинный акт, подлинное пе­реживание: будущая деятельность, которая должна про­изойти, должна быть осуществлена мною, моим «я», которое этого хочет. Это «я хочу» является тем актуальным факто­ром, который регулирует будущую деятельность. В нем пе­реживается, что произойти должно именно это, а не что-либо другое, что всякая иная возможность исключена: оно — пе­реживаемая активность, и описать его, как говорит Мишот, невозможно; г) кроме этого, в момент решения субъект чув­ствует некое усилие, которое, как выяснилось, тем больше, чем сильнее концентрация воли (момент состояния).

Во время подлинного акта решения в сознании проявля­ют себя эти четыре фактора, или момента, и все четыре вме­сте создают то специфическое целостное переживание, кото­рое имеет место во время этого акта и которое каждому из нас знакомо. Из этих моментов только один имеет специфически волевое значение: актуальный момент, переживаемая ак­тивность — переживание «я хочу». Где нет этого последне­го, там не может быть речи и о воле.

Остальные моменты совершенно не имеют специфиче­ского волевого значения. Хотя обычно они сопутствуют энергичному волевому акту, но это не значит, что благодаря этому они должны быть признаны существенными момента­ми воли. Обычно мы уверены, что якобы для воли должны быть характерны именно моменты напряжения и усилия, но результаты экспериментального исследования совершенно не оправдывают этой нашей уверенности.

Наоборот, оказалось, что ни напряжение, ни усилие не имеют для воли существенного значения. После гальванометрических опытов английского психолога Эвелинга следу­ет считать объективно доказанным, что воля и усилие хотя и встречаются вместе, но по существу представляют собой два различных явления. Эвелинг установил, что в случае волево­го акта, хотя бы даже очень энергичного, гальванометр не свидетельствует ни о каком усилии; в то же время тот же гальванометр дает наглядные показатели усилия, как толь­ко дело коснется не собственно воли, а процесса выполнения. Эти объективные данные вполне оправдывают вышеотмеченный анализ, согласно которому, как мы видели, ни мо­мент наглядности и ни момент состояния, т. е. ни напряже­ние, ни усилие, не являются существенными для воли. Воля сама по себе абсолютно свободна от усилия. Однако это не мешает ей вызывать иногда необычайно интенсивное усилие.

После этого становится понятным и то, что в случаях им­пульсивного поведения мы можем встретиться с довольно высоким уровнем напряжения и усилия. Мышечное напря­жение и усилие в первую очередь связаны с выполнением движений, составляющим моторное содержание поведения. Поэтому они могут встретиться везде, особенно же гам, где имеет место моторное поведение — в случаях импульсивно­го волевого поведения. Различие здесь будет только в том, что в первом случае субъект вынужден прибегнуть к усилию под влиянием импульса актуальной потребности, а во вто­ром — под влиянием волевого акта.

Таким образом, волевой акт может быть охарактеризован следующим образом: когда человеку нужно что-либо решить, появляется момент, когда он сразу чувствует, что вот сейчас он «действительно хочет», возникает переживание «самоак- тивности», в котором тут же, теперь дано то, что должно про­изойти в будущем, именно то, что «я действительно хочу». Следовательно, в акте воли переживается отношение субъек­та к будущему поведению; оно является исходящей из «я» переживаемой активностью в которой определяется отношение субъекта к будущему поведению. Особенно следует от­метить, что сам этот акт как таковой абсолютно сврбоден от момента какого-либо усилия. Несмотря на это, он пережива­ется именно актом «я», актом, который зависит только от «я».