Чезаре Ломброзо - Преступный человек (сборник)

• Название: Преступный человек (сборник)
• Автор: Чезаре Ломброзо
• Жанр: Медицина

Ученый и криминалист Чезаре Ломброзо вошел в историю как автор теории о биологической предрасположенности ряда людей к совершению преступлений – теории, в известной степени заложившей основы современной криминальной антропологии и криминальной психологии. Богатейший фактографический материал, неожиданная для итальянца, поистине немецкая дотошность и скрупулезность в систематизации данных, наконец, масштабность исследований – благодаря всему этому работы Ч. Ломброзо остаются востребованными и поныне.

В настоящее издание вошли классические исследования Ч. Ломброзо – от прославившего итальянского ученого в профессиональных кругах «Преступного человека» до принесшей ему всемирную известность работы «Гениальность и помешательство».

Перевод: С. Раппопорт, К. Толстой, К. Тетюшинова, Г. Гордон, Н. Житкова

---

То же самое замечается по отношению к департаментам Верхние Пиренеи, Жер, Аверон и др., имеющим 60 жителей на 1 кв. километр.

Не менее любопытны выводы, полученные при изучении отношений между революциями и гениальностью, являющейся признаком и следствием развития. Замечено, что высокое развитие и революция особенно часты у промышленных народов и у более умных народов, как, например, во Флоренции, Париже, Женеве. Женеву в 1500 году называли городом недовольных, и она несомненно была самым цивилизованным городом Швейцарии.

То же было и в Греции с Афинами, городом, столь склонным к революциям и насчитывавшим в цветущую эпоху цивилизации 56 знаменитых поэтов, 21 оратора, 12 историков и литераторов, 14 философов и ученых и 2 таких выдающихся законодателя, как Дракон и Солон, тогда как Спарта почти не знала революций и гениев (по Шалю, не более двух гениев); здесь, впрочем, несомненно, оставалось не без влияния и орографическое положение этих городов.

Обилием гениальных людей наряду с очень развитой культурой объясняется сильное развитие цивилизации в Польше и ее политическая неустойчивость, вызвавшая впоследствии ее падение, несмотря на то, что Польша обладала всеми антиреволюционными свойствами, будучи расположена на равнине, в холодном климате, населенная славянской, и следовательно брахицефалической, расой.

По той же причине (незначительной плотности населения) земледельческие департаменты насчитывают мало республиканцев, а промышленные департаменты – много.

Женщины принимают большое участие в стачках и восстаниях и незначительное участие – в революциях. Статистика показывает, что участие женщин в Коммуне составляло 27 % женщин, тогда как в итальянской революции число их не превышало 1 %; то же соотношение замечается и по отношению к гениальности, встречающейся у женщин как исключение, даже в области искусств. Однако женщины принимали большое участие в христианском движении, а в настоящее время участвуют в нигилистическом движении, но как в том, так и в другом случаях их побуждает надежда на улучшение своей участи и на уравнение прав. Заметим, что славянские женщины образованнее всех других европейских женщин и что большое число холостяков заставляет их искать себе иной деятельности.

Сумасшествие и преступность находятся в прямом отношении с числом республиканских голосов.

Присутствие одного гениального помешанного Кола ди Риенци или одного великого гения, как Марсель, и даже человека не гениального, а просто хитрого и преступного, как Буланже, Каталина, Донато, Кореи, Сакетти и др., достаточно для возбуждения больших политических волнений.

III

Наконец, укажем на сочинение Балестрини, который применяет наши основные начала к уголовной теории выкидыша.

Он доказывает, что наказание в этом случае должно быть значительно уменьшено, ибо зародыш, в особенности в первые месяцы, представляет для современного общества, свободного от теологических воззрений, скорее животное, чем человека, и это, если позволено так выразиться, скорее животноубийство, чем человекоубийство.

Тард, Сарро, Дриль первые пытались применить нашу новую отрасль знания к юридическим вопросам, равно как Ферн и Гарофало, которых можно причислить к французам, судя по их сочинениям. В одном сочинении Гарофало исследуются средства, какими можно было бы покрывать убыток, причиненный правонарушением.

Он предлагает следующее: в преступлениях против собственности, если преступник состоятелен, вознаграждение, предложенное виновным до или после осуждения, влечет за собой уменьшение наказания наполовину: наказание уменьшается лишь на четверть в преступлениях против личности.

Если вознаграждение получено потерпевшим путем суда, то осужденный не пользуется никаким сокращением срока наказания [51] .

Если пострадавший отказывается принять вознаграждение за понесенный им ущерб, то предложенная сумма переходит в штрафную кассу; так же поступают и в том случае, если пострадавший сам ответствен за совершенное преступление. Касса могла бы выплачивать вознаграждение пострадавшим в случае несостоятельности преступника [52] .

Глава 7. Конгрессы, журналы, антропоюридические общества

I

Успехи уголовной антропологии подвинулись значительно дальше изучения деталей, интересующих лишь ученых; они переступили весьма возвышенные, но слишком эгоистические цели чистой науки. Ко времени Первого конгресса уголовной антропологии для распространения наших идей существовало лишь одно обозрение: «Archivio dipsichiatria, scienzepenali e anthropoloyia criminale », теперь мы имеем « Anomalo» Дзукарелли, «Archivio difreniatria» Реджо, « Rivista, d\'Anthropologia criminal» Тальядриса (Испания), «Archives d\'Anthropologie criminelle» Лакассаня, «Архив психиатрии» Мержеевского и Архив Ковалевского, « Юридическое обозрение », издающееся в Москве, « Mémoires de la Société d\'anthropologie» в Брюсселе. Сюда же надо присоединить « Bulletins de la Société d\'anthropologie », в которых Мануврие, Фало, Летурно и Бордье блестяще отстаивали наши идеи; сюда же относятся: « Revue de la réforme judiciaire» Ланвро, «Revue Scientifique », которое всегда одним из первых пропагандирует новые идеи. Bulletin de la nouvelle Société d\'anthropologie criminelle de Buenos Ayres — первое общество, посвященное новой отрасли знаний; оно уже имеет свой специальный музей и насчитывает среди своих членов несколько громких имен (Пинето, Драго, Рамо, Межиа и др.).

II

Не могу обойти молчанием Конгресс юристов в Лемберге в 1889 году, где Розенблатт разобрал «Психологические причины преступлений». Эрциньи сообщил об успехах новой антропологической школы, Буцински говорил «о тюрьмах с точки зрения новой школы». Но первым юридическим конгрессом, который действительно поставил на разрешение вопросы, выдвинутые новой юридической школой, был конгресс в Лиссабоне, открытый 4 апреля 1889 года.

Первый вопрос был поставлен так: должно ли отправление правосудия совершаться бесплатно, главным образом в делах опекунских и уголовных. Конгресс постановил, что отправление правосудия, представляя общественную функцию, должно быть по всем делам безвозмездным; это постановление было принято почти единогласно, только два голоса высказались против него.

Пятый вопрос заключался в следующем: должно ли вознаграждать оправданных подсудимых? В случае утвердительного ответа, полагается ли вознаграждение всякому оправданному или лишь тому, кого суд признает невиновным? Единогласно было принято следующее постановление: государство обязано вознаграждать всякого подсудимого или обвиненного, полная невиновность которого выяснилась установленным судебным порядком, безразлично когда, в течение ли процесса, предварительного следствия, или после осуждения, или в постановлении о предании суду, или же, наконец, во время пересмотра дела судьей, который должен постановить приговор.

Исключаются те, которые по своей ошибке или своими поступками дали повод к обвинению, или вызвали преследование ложными заявлениями, не соответствовавшими действительности, или какими-либо другими способами вызвали совершение юридической ошибки.

Десятый вопрос заключался в следующем: в каком смысле необходимо исправить уголовные кодексы по отношению к уголовной ответственности виновного и по вопросу о невменяемости, чтобы учение, положенное в основание закона, согласовывалось с положениями современной психологии, уголовной антропологии и душевной патологии, а также удовлетворяло бы необходимой для общества гарантии от преступников?

Докладчиком был доктор Августа Криспиани да Фонсека; секция уголовного права выразила его выводы следующим образом:

1) уголовные законы должны иметь в виду не только умалишенных, но и тех, которые, не будучи вполне сумасшедшими, не могут, однако, считаться вполне ответственными за свои действия;

2) безусловно, умалишенный по установлении его невменяемости, при помощи медицинского испытания и при помощи всех других законных средств должен быть заключен в госпиталь или в какое-либо другое убежище пожизненно;

3) лишенные ума не вполне, но и не вполне вменяемые, опасные для других, должны быть судимы и временно заключаемы в заведения, для того предназначенные.

Эти постановления были приняты большинством голосов на конгрессе, они вполне согласны с учением нашей школы.

III

Здесь я должен напомнить, что Институт Франции присудил премию г-ну Жоли за критический этюд о новой школе. Юридический факультет в Гейдельберге назначил для годичного конкурса студентов тему «Юридические применения открытий профессора Ломброзо относительно преступного человека».

Укажу еще более значительный успех: недавно основан Международный союз уголовного права, начертавший на своем знамени практические выводы нашего учения, а именно: чтобы ознакомиться с преступностью, надо изучать преступников; что предупредительные меры по отношению к преступлениям столь же действенны, как и наказания; что уголовные суды и тюремная администрация преследуют одинаковые цели; что сила приговора зависит от того, как он приводится в исполнение; что изолирование – стадия наказания, принятая современным правом, – не рационально; что заключение в тюрьму на короткие сроки должно быть заменяемо другими наказаниями; что надо различать случайных преступников и привычных преступников и что для последних, если дело идет о повторении мелких проступков, следует удлинять сроки наказания.