Павел Шумил - Байки у костра

• Название: Байки у костра
• Автор: Павел Шумил
• Жанр: Научная Фантастика

Дело в том, что БАЙКИ У КОСТРА — это совсем не рассказ — в литературном понимании термина «рассказ». Просто читатели задают мне вопросы:

«А что такое страшное произошло на Квампе?» «Почему Вредины — вредины?» «Что случилось на Ганимеде?»

Один раз можно ответить. Два раза — тоже. Но больше трех — это много. Five is a little hundred (пять — это маленькая сотня), как поют мудрые британцы. Лучше ответить сразу всем!:-)

Итак, перед вами ответы на часто задаваемые вопросы. FAQ по-английски, или ЧАВО по-русски.

(Если после этих ответов у вас появятся новые вопросы — я не виноват!)

---

— Ты мне грубо льстишь, могу обидеться.

— Уже злишься. Даже не заметил, что «лучший из тех, кому мы можем довериться» — это далеко не то самое, что «лучший из всех».

Гость оценил сказанное, и улыбнулся.

— Да, действительно, комплимент с двойным дном. Но почему всё-таки именно я?

— Ты историк. Ты писатель. И, вроде бы, популярный…

— Опять льстишь. Я — популярный популяризатор истории техники. На большее не претендую.

— …и, наконец, ты когда-то был другом Джафара. Должен знать его лучше, чем кто-либо.

— Другом Джафара… Это действительно наш Джафар? Трудно сказать, был ли я его другом. Понимаешь, у него в общем-то не было друзей. Приятелей было много, но он никогда и ни с кем не был открыт до конца. Может, разве что с Яцеком Тройным. Тебе бы с ним поговорить.

— С Ярославом Яцкевичем я общался две недели назад, как с тобой. Он сказал примерно то же, и посоветовал обратиться к тебе. А почему «Тройной»? Из-за роста?

— Нет, у него полное имя — Яцек Яцук-Яцкевич. У них в семье уже триста лет старшего сына Ярославом называют. Такое вот фамильное чувство юмора.

— Он не одинок. У меня в группе есть Вениамин Вениаминов. Сына тоже назвал Вениамином. Извини, не будем отвлекаться. Джафар. Я, оказывается, когда-то видел его пару раз, и что-то мне не припоминается, что он был… аутичен?

— Нет, конечно, не был. Я бы его даже асоциальным не назвал. Он был… Самодостаточен? Да, наверное так.

— В смысле — «сам себя достал»?

Друзья снова расхохотались.

— Я уже думал, что ты забыл ту историю. — Отсмеявшись, сказал гость. — Да, если этот… документ — правда, то в конце концов так оно и вышло. Он никогда не чувствовал нужды в обществе. Даже с девушками у него не особо ладилось, хотя они на него очень даже обращали внимание. И эта история с регенерином…

— Я, кстати, не знал, что именно он его открыл. Был уверен что…

— Он, не сомневайся. Потом с его разработками сотня человек десяток лет работали, устраняли всякие неприятные побочные эффекты. И до сих пор возятся. Поэтому его и не применяют так широко, как он того стоит.

— Меня уже просветили. И всё-таки странно, что Джафара забыли.

— А ты помнишь, кто изобрёл… ну, скажем, паровоз? Или стило?

— Паровоз — Стефенсон. А стило… Вертится что-то в голове, вспомнить не могу.

— А если и вспомнишь, то не того, кого надо. Вот и со Стефенсоном ты не угадал, паровоз придумали до него, он построил самую удачную промышленную модель.

Гость достал из кармана бумажный блокнот, стило, и быстро что-то записал. Потом огорчённо осмотрел ладонь.

— Хорошую идею ты мне подкинул, буду писать книгу про историю простых вещей. Чёрт, ты меня заставил вспомнить, как без компа обходиться. Два дня писал — аж мозоли на пальцах. В каком музее ты добыл этот древний аппарат? И зачем, спрашивается?

— Я подкинул идею? Ну, ладно, пусть буду я. Планшет я у тебя отобрал для того, чтобы избавить от соблазна Документ скопировать. Пишущая машинка — с Саракша. Цени, сам Мак Сим на ней докладные печатал.

— Мог бы и свой планшет одолжить.

— В этом доме нет ни одного компа.

— Нашёл чем гордиться. Да. Ты в курсе, что Джафара за его испытание регенерина в университете собирались подвергнуть суду чести? Это, случайно, не ваша организация его отмазала?

— На нас свет клином не сошёлся. Но по возвращении из экспедиции его всё-таки ждали неприятности.

— Догадываюсь. Получается, у него были причины не спешить домой.

— Не до такой же степени!

— Как сказать. Он даже собеседования не любил, а кому-то что-то доказывать — тем более. Стоп! Ну-ка, посмотри мне в глаза!

— Чтение на тебя плохо повлияло, набрался драконьих привычек. И что ты увидел в моих глазах?

— Что ты знаешь больше, чем хочешь мне сказать. У тебя что, есть основания полагать, что Джафар знал, что связь разорвётся навсегда?

— Нет, конечно. Но если ты меня сейчас начнёшь прижимать, то мне придётся соврать, и мы опять поссоримся, а я этого не хочу. Давай сделаем так: расскажи мне всё, что ты там вычитал между строк, а потом я, так и быть, расскажу кое-что.

— «Кое-что» — звучит расплывчато. Ну, ладно, давай. А, может, ты сначала прочитаешь мою Рукопись? Зря я, что ли, неделю пальцы мозолил?

— А, может, мне приятнее с тобой поговорить? Рукопись никуда не уйдёт. А, глядишь, потом мысли появятся, захочешь ещё дописать.

Гость откинулся в кресле, долго и испытующе смотрел на хозяина дома. Потом обречённо сказал:

— Опять пальцы мозолить. Только не говори мне, что ты этого не планировал. Ты — злобный изверг, только бы поиздеваться над старым другом. Так ты утверждаешь, что это — документ? Ты уверен, что его не сфабриковали здесь. У вас или не у вас?

— Почти уверен. Для сомнения всегда есть место. Ты ведь историк, знаешь, что хорошие подделки могут годами не вызывать подозрений. А ты что на этот счёт скажешь?

— Точно не скажу. Но есть несколько странных моментов. Например, откуда на Земле-2 вдруг взялось летоисчисление «от рождества Христова»?

— А почему бы ему и не быть?

— На планете, где на месте Красного Моря — океанский пролив? Где вместо Аравийской пустыни — субтропические леса, а Ханаан и Галилея — житница всего региона? Откуда там взяться евреям и иудейской вере? Исконняя вера Земли-2, насколько я могу представить, что-то вроде того, что сохранилась на их Сэконде. Или на Танте.

— А, вот ты о чём… Мне кажется, версия с Тантой ближе к истине. Христианское летоисчисление туда принесли прогрессоры. Помнишь этих шутников из «Института экспериментальной истории»?

— Институт распустили…

— …а шутники остались.

Гость задумался, прикрыв глаза. Хозяин дома отхлебнул чай, обнаружил, что тот остыл, выплеснул чашку за перила веранды и стал заваривать свежий. Наконец, гость пришёл к каким-то своим выводам и вернулся к действительности.

— А почему христианство?

— А я знаю? Может, они решили, что христианство лучше подходит их целям. Про их цели я, кстати, тоже мало что знаю, так-то вот.

— Странно. Я бы, скорее, выбрал не Христа, а Гаутаму, Конфуция, или Лаоцзы. Да, год «от рождества Христова» выбрали от балды, или привязали к местному летоисчислению?

— Или всех троих сразу. Может, они в восточной Азии и внедряли буддизм, у меня нет сведений. А летоисчисление… По-моему, и то, и другое. Выбрали какое-то местное из наиболее подходящих, вроде бы.

— А вот этого я не понимаю. Ты — и не в курсе?

— Именно так. Нет, конечно, информация обо всём этом есть. Но я занимаюсь темой всего два месяца, и меня очень просили не лезть в дебри до беседы с тобой и другими консультантами. Чтобы не «натолкнуть на предвзятые суждения».

— А до этого ты ничего не знал?

— А зачем мне это нужно? У меня были свои дела, выше крыши. Ты же знаешь нашу систему — каждый занят своим куском работы, в дела соседа не вмешиваемся.

— Потом куски того, что собрали внизу идут наверх, и там пытаются собрать цельную картинку. И ничего не получается, потому что мелкие подробности не дошли. Всё равно, что собирать пазл, у которого все кусочки сделали квадратными, обрезав по краям.

— А что ты предлагаешь, передавать аналитикам вообще всё? Так никаких мозгов не хватит, хоть ты им по две лишние головы приставь.

— У драконов по восемь мозгов. Создайте себе домашнего дракона, пусть за вас думает.

— Ага, щас. «А ведьму мы воспитаем в собственном коллективе». И так у нас в аналитическом отделе такие аллигаторы, впору зоопарк открывать. Ну, ты помнишь…

Друзья переглянулись и снова рассмеялись. Потом молча попили чаю. Наконец гость продолжил:

— Когда-нибудь ваша игра в секретность вас же и погубит. Ладно, если месяца через два это не будет секретом, то я, пожалуй, спешить не стану…

— Вот и спасибо.

— …чтобы не выглядеть дураком, если это всё-таки какая-то ваша игра.

Хозяин поперхнулся чаем, закашлялся.

— Тьфу на тебя.

— На себя посмотри.

— Что на меня смотреть. Я переодену блузу, а ты так и останешься моральным уродом. Не мог подождать пока я чай проглочу. Что тебя ещё смущает?

— Многое. Техника проработала тысячу лет…

— Проверили, возможно. Ты не представляешь, что там были за комплексы. Таких не было ни до, ни после: как любят говорить твои друзья-репортёры «техника двадцать третьего века». Авторемонты, самовосстановление, сверхустойчивые материалы, полная автономность. В режиме полной консервации всё должно было остаться работоспособным минимум лет двести. А с авторемонтом срок практически неограничен. Авторемонт не выключался, мастерские должны были изготавливать новые системы любой сложности взамен сдохших, была бы энергия и материалы. А этого заготовили на века. Да, ты заметил — киберы пластиковую мебель, и ту отлили заново, когда старая от времени рассыпалась. Наши инженеры решили, что почти вся та техника, что застал Джафар, была изготовлена, пока он спал.