Юрий Погуляй - В пасти льда

• Название: В пасти льда
• Автор: Юрий Погуляй
• Жанр: Фэнтези

Продолжение "Компаса черного капитана". Обновление от 09.01.2013

---

   Я стал отжиматься. Честно говоря, до этого момента мне не доводилось заниматься бесполезным, на мой взгляд, делом. Я видел, как кое-кто из моряков начинает утро с зарядки, видел как на спор кружат "лестницы" абордажники, соревнуясь между собой и запуская серии отжиманий от одного до восьмидесяти и обратно. Но сам не пробовал, как бы дико не звучало такое признание. Но до того момента, как оказался на полу каюты Неприкасаемых - был уверен, что смогу проявить себя достойно. Ведь ничего сложного в этом нет. Сгибай да разгибай руки. Но после четвертого десятка, я стал понимать, что устал. Заныли мышцы, зажглись сокрытым пламенем. Дыхание стало сбиваться.

   Торос стоял надо мною и молчал. Буран кружился в разминке, искоса наблюдая за моими отжиманиями, и снисходительное внимание Неприкасаемых подстегивало, врать не стану. Будило злость.

   С каждым разом налившиеся металлом мышцы работали все медленнее, с меня лил пот, но я не останавливался. Медленно, очень медленно, скрипя зубами, чувствуя, как дрожат руки, я боролся с желанием растянуться на грязном ковре и просипеть:

   "Все".

   Интересно, как бы все повернулось, если бы так оно и случилось? Бессмысленно гадать, но нет-нет да пробудится в голове такая мысль. Что было бы если...

   Если...

   Наконец я упал, не удержавшись. Компас больно впился мне в грудь ребром, и я одеревеневшими руками уперся в пол, рванулся раз другой. Перевел дыхание, попытался еще раз, но мышцы отказывались мне подчиняться. Из горла сам собой вырвался глухой рык, я зажмурился, стараясь представить, как сила переливается в измученные руки. Как тело поднимается вверх. Назло снисхождению Неприкасаемых.

   И мышцы послушались. Грудь оторвалась от перепачканной шерсти, острый угол компаса перестал терзать ребро. Руки дрожали как в лихорадке, глаза заливал пот, но я старался. Изо всех сил старался. Локти ломило от боли, пресс как окаменел и грозил растрескаться от напряжения. Еще чуть-чуть! Совсем чуть-чуть!

   Нет.

   Я плюхнулся обратно на пол, и выругался от боли в ребрах. Торос хмыкнул, Буран повис на странном сооружении посреди каюты и, не сводя с меня взгляда, принялся подтягиваться. У него это получалось с такой легкостью, будто крепкий воин состоял из воздуха.

   Я лег поудобнее, чтобы снизить боль от компаса и вновь попытался отжаться.

   - Хватит, - сжалился надо мною бородач. Под разгоряченной щекой приятно кололся холодный ковер, перед глазами плыли черно-красные круги, сердце колотилось так, будто я пробежал пару миль.

   В такие моменты время исчезает. Прекращает быть тем, к чему мы привыкли. Здесь и всегда. Мне кажется, я мог бы пролежать так вечность. Мне казалось, будто я так и сделал. Что прошли годы и века, и мир растаял, а я все лежал на этом ковре, приходя в себя после "испытания".

   - Будем работать, юнга, - спустя тысячи лет донесся до меня голос Тороса. - Может хотя бы из тебя выйдет толк. Может я хоть что-то смогу сделать в этой жизни.

   - Как же ты доморозил меня, Торос, - простонал на окраине вселенной Буран. - Во всей Пустыне не найти большего нытика чем ты, честно.

   - И еще. Не приноси сюда то, что ты там прячешь под одеждой, - отвернулся Торос. - Здесь ты должен быть занят только одним. Обучением.

   И что ты теперь будешь делать, Эд?

   Требование Тороса показалось мне странным. Что такого плохого случится, если компас будет лежать в груде моей одежды, невидимый для случайных глаз? Оставить артефакт на второй палубе, где его могли украсть (конечно, за это на борту существовали жестокие наказания, но поди найди виновника) - я не мог. История с Эльмом тоже не давала мне покоя. Поэтому я просто спрятал компас в верхней одежде, которую свалил грудой в углу комнаты.

   Торос проследил за моими приготовлениями, хмыкнул и сказал:

   - Сначала завтрак.

   И не позволил мне забрать вещи. Темный Бог, как я переживал все то время, что невыносимо долго текло, пока мы сидели на камбузе. Мне думалось, что Волк уже проник в каюту Неприкасаемых и выкрал компас. Конечно, с чего бы ему так поступать, но мысли панически крутились только вокруг артефакта. Я представлял как поднимаюсь наверх, бросаюсь к одежде, перетряхиваю ее и понимаю, что дар Одноглазого исчез.

   Торос чувствовал мое волнение и ел степенно, медленно, будто издеваясь. Буран не умолкал ни на миг, нисколько не смущаясь что приятель ему не отвечал. Вокруг стучали по мискам ложки, команда с интересом поглядывала на стол, за которым завтракали Неприкасаемые и я. Для них такое зрелище было в диковинку.

   Фарри на завтраке появился лишь на пару минут, чтобы забрать блюдо для капитана, перекинуться со мною взглядами и исчезнуть в провале трапа. Новоиспеченного стюарда распирал энтузиазм, и я ему позавидовал.

   Потому что все мои мысли занимал проклятый компас. Чудовищная одержимость. Я не знал что с ним делать, не знал на что он указывает, не знал чем он поможет инструментарию Лунару. Да вообще ничего не знал, и, если честно, ловил себя на мысли что и не хочу выяснять истинное предназначение артефакта. Но при этом боялся потерять. Боялся повторения истории Снежной Шапки.

   Потому первым делом, как только мы поднялись наверх - я бросился к одежде, нашарил в ней коробочку и успокоился.

   - Ты должен думать об обучении, - прокомментировал это Торос. Буран с интересом смотрел на меня.

   - У него там сокровища Айронкастла, не иначе. Что там, Торос?

   - Не интересно.

   - Дай-ка посмотреть, - Буран шагнул ко мне, и я сжался, готовый драться за ненужную и бесполезную игрушку. Неприкасаемый нахмурился:

   - Ребенок, ты глуп как волокун и безумен, словно оголодавший волчонок. Если в твоей маленькой головке вдруг зародилась куцая мыслишка, что ты сможешь меня остановить - то должен тебя разуверить. Не сможешь.

   Я посмотрел на Тороса, ожидая поддержки, но тот полуприкрыв глаза лишь наблюдал за нами и поглаживал бороду. Вмешиваться воин не собирался. Буран же шагнул ко мне, ловко, легко, стремительно. Я взмыл в воздух, почувствовав, как сжал шею ворот вязаной телогрейки. Неприкасаемый поднял меня за грудки на одной руке, заставив вцепиться в его локоть. Затрещала ткань, и воин толкнул меня на стену. Подмигнул, встретив мой взбешенный и испуганный взгляд, и достал из-под парки компас.

   - Коробочка, - с глупым видом прокомментировал он спустя пару секунд. Повертел компас в руках, щелкнул крышкой, и его лицо озарилось голубым сиянием. - Коробочка с компасом Цитадели. И что это, ребенок? Неужели твоя жалкая жизнь и покой стоят меньше вот этой игрушки? У нашего хозяина их была истинная прорва, хотя это ему и не помогло.

   Торос вздрогнул при этих словах, бросил возмущенный взгляд на товарища. Тот с пренебрежением еще раз покрутил артефакт в руках, захлопнул крышку и бросил на одежду. Сердце екнуло. Вдруг разобьет? Вдруг сломает?

   И что тогда, а?

   - В следующий раз выброшу ее за борт, - прогудел Торос. - Потом скажешь спасибо. Нельзя ходить по льду с опущенным якорем.

   Он не шутил, я понял это так же четко, что снег холодный, а Темный Бог существует.

   - Да, ребенок весь завтрак словно на черном льде сидел. Маленький, глупый, сумасшедший, - скривился Буран. - Что ты в нем нашел, Торос? Среди палубников есть ребята на которых можно потратить время, раз уж у тебя так неожиданно появилось светлое, несомненно, желание подготовить Дувалу бойца.

   Торос не ответил.

  

   Думаю, ничего интересного в том, что было дальше - нет. Скажу лишь, что ближе к вечеру я, едва способный двигаться и думать, тихо спросил Тороса, почему за весь день мы ни разу не взяли в руки оружия, или не учили удары.

   - Ты слишком торопишься, - сказал бородач. - Научись терпению.

  

   Это же он повторял многие дни после, когда уже учил меня обращаться с оружием. Но с каждым разом в его голосе все больше и больше проскальзывало сожаление - воин из меня не получался.

  

   А потом "Звездочка", преодолев многие мили суровых льдов, добралась, наконец, до Приюта. Торгового форпоста купеческой гильдии "Киты и броненосцы".

  

  

  

Глава восьмая. "Приют и чай "по-приютски""

  

  

   Приют находился на небольшом пологом холме, окруженным валом льда. Отсюда, с пристани, я видел только выстроенную из ледяных блоков стену вокруг поселения и главные ворота с прохаживающимися часовыми. Хотя сложно сказать "видел". Небо в этом месте казалось мне еще ниже, чем обычно. Тяжелое, мрачное, обтекающее мир и стирающее грани между Пустыней и облаками. Серая масса без конца и края, с едва угадываемыми контурами. Стены Приюта и примыкающие к ним склады и ангары казались мне нарисованными.

   Не знаю, но я ожидал большего от столь манящей корсаров цели. Приют оказался очень маленьким городком, размером, наверное, с центральный рынок Снежной Шапки. И кораблей вокруг было очень мало. Стояла пара шаппов с гербом "Китов и броненосцев", на котором над черным силуэтом ледохода парил снежный кит. Почти утонул в сугробе ржавый остов полуразобранного экспедиционника, да ждали работы припорошенные снегом портовые тягачи. И все.