Брайан Плант - «Если», 2002 № 05

• Название: «Если», 2002 № 05
• Автор: Брайан Плант
• Издательство: ООО "Любимая книга"
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2002
• ISBN: 0136-0140

ФАНТАСТИКА
Ежемесячный журнал
Содержание:

Брайан Плант. ПОКА Я ЖИВ…, рассказ

Эрл Виккерс. ЛИАНА ВИДЕНИЙ, рассказ

Дмитрий Фионов. ЕСТЬ ВАКАНСИЯ ЧАРОДЕЯ (статья)

Лиз Вильямс. КВАНТОВАЯ АНТРОПОЛОГИЯ, рассказ

Р. А. Лафферти. ДЫРА НА УГЛУ, рассказ

Джеймс Ганн. КРОЛИЧЬЯ НОРА, рассказ

Майкл Суэнвик. СКЕРЦО С ТИРАНОЗАВРОМ, рассказ

Видеодром

*Фестиваль

--- Дмитрий Байкалов. ОСКАР ВСЕВЛАСТИЯ (статья)

*Рейтинг

--- Сергей Кудрявцев. ПО БАНКОВСКОМУ СЧЕТУ (статья)

*Хит сезона

--- Борис Глебов. КАКОЙ НАМ НУЖЕН РОЛЛЕРБОЛ? (статья)

*Рецензии

*Тема

--- Дмитрий Караваев. ВЕСЕЛОЕ РАССТАВАНИЕ С БУДУЩИМ (статья)

Йен Макдональд. ИСТОРИЯ ТЕНДЕЛЕО, повесть

Сергей Дерябин. ПРЕКРАСНЫЙ НОВЫЙ МИР? (статья)

Майкл Коуни. ПТИЦЫ, рассказ

Владимир Борисов. БРЕМЯ ЖЕСТОКИХ ЧУДЕС (статья)

Рецензии

Дмитрий Ватолин. ЛЮБИТЕЛИ БЕСПЛАТНОГО ПИАРА (статья)

Геннадий Прашкевич. МАЛЫЙ БЕДЕКЕР ПО НФ, ИЛИ КНИГА О МНОГИХ ПРЕВОСХОДНЫХ ВЕЩАХ (продолжение эссе)

Курсор

Приз читательских симпатий

Personalia

---

Привал наш оказался очень коротким. Казалось, не успели мы расправить усталые члены, как Тен уже двинулась дальше, и нам волей-неволей пришлось снова подниматься и взваливать на плечи пожитки. Я попытался догнать Тен, но она все ускоряла шаг, так что на подступах к вершине мы почти бежали.

— Шан! — крикнула она мне на ходу. — Скорее! Иди сюда!

И Тен снова припустила к вершине, лавируя между редеющими деревьями. Напрягая остатки сил, я бросился вдогонку, перепрыгивая неглубокие канавы и впадины в земле. Деревья внезапно расступились, и я оказался на гребне горы.

У самых моих ног начинался пологий спуск в зеленую долину, раскинувшуюся под горой. Кое-где внизу еще можно было различить красно-коричневые, серые и желтые пятна заброшенных полей и огородов. Открывшаяся мне перспектива, — а с горы долина просматривалась минимум на пятьдесят километров — искажала, размывала естественные цвета растительности и участков голой земли, вызывая подсознательное желание протереть глаза. Но не успел я поднять руку, как произошло нечто совершенно невероятное. Долина внизу изменилась в одно мгновение, словно по мановению волшебной палочки. Красновато-коричневый марс[33] и охра голой земли заиграли всеми оттенками бордо, прочерченного изломанными, словно молнии, ярко-алыми и белыми линиями. В следующее мгновение картина буквально взорвалась мне в лицо, превратившись в яркий цветной хаос и разлетевшись во все стороны, словно детские игрушки, высыпанные на пестрый китайский ковер. От обилия красок и оттенков заболели глаза и заломило в затылке, словно мозг не в силах был вместить увиденное мною богатство. И все же я продолжал смотреть, стараясь найти в происходящем хоть каплю смысла. Вот из хаоса внизу поднялась стена глубокого красного цвета. Высотой почти в гору, на которой я стоял, она была не сплошной, а состояла из титанических колонн или, точнее, гигантских древесных стволов. Должно быть, деревья были действительно огромными, если я смог разглядеть их даже с такого расстояния. На моих глазах они выбросили ветки и оделись густой ярко-малиновой листвой, накрывшей долину, словно кружевное одеяло. Чуть дальше этот удивительный полог представлял собой совершенно невообразимую смесь самых разных оттенков зеленого — от бледно-салатового до темно-бутылочного, и из него выступало несколько высоких холмов-останцов наподобие Башни Дьявола в Вайоминге или потухших вулканов Пью ди Доум, но, в отличие от них, эти возвышенности блестели на солнце, точно стеклянные. Еще дальше земля, словно шкура тигра, была покрыта темно-коричневыми и светло-желтыми полосами, и над ней вздымались молочно-белые образования, напоминающие накренившиеся айсберги. Что творилось за ними, я уже не мог разглядеть отчетливо; совершенно ясно было одно — безумное буйство неземных красок тянулось до самого горизонта и, возможно, даже дальше.

Не знаю, сколько времени я стоял так, словно завороженный глядя на чаго. Я утратил всякое представление о времени. В какой-то момент я осознал, что Тен находится совсем рядом, но она не заговаривала со мной и не торопила. Она-то отлично знала, что чаго принадлежит к разряду вещей, которые нужно сначала увидеть, почувствовать, и только потом можно попытаться как-то объяснить. Один за другим к нам присоединялись остальные члены группы. Вскоре уже все мы стояли, выстроившись в ряд на вершине горы, и в благоговейном молчании смотрели на наш новый дом.

А потом мы начали спускаться в долину.

Через полчаса Меджи, шедший впереди, знаком велел нам остановиться.

— Что там такое? — спросил я у Тен. Прежде чем ответить, она прикоснулась кончиками пальцев к своему коммуникатору. От него тотчас же отделилось еще одно гибкое щупальце. Выгнувшись, словно половинка яичной скорлупы, живой пластик прижался к ее правому глазу.

— Ничего хорошего, — сказала Тен. — Над Мененгаи виден дым.

— Мененгаи?

— Так называется поселок, куда мы идем. Меджи пытается вызвать его жителей по радио.

Я посмотрел на Меджи. Прижимая ладонь к уху, он внимательно оглядывал окрестности. Лицо его показалось мне обеспокоенным.

— И как?..

— Никак.

— Что мы теперь будем делать?

— Пойдем дальше.

Мы продолжили спуск, явственно ощущая, как меняется температура. В долине было градусов на пятнадцать теплее, чем на возвышенности Нанди. Внизу нам пришлось пробираться то сквозь густой подлесок, то сквозь заросли кустарника, тянувшиеся вдоль заброшенных шоссейных дорог. Время от времени попадались нам и разрушенные деревни, но ни единой живой души так и не встретилось. Четверо наших проводников-воинов держали оружие наготове, а Тен время от времени оглядывала небосклон своим волшебным чаго-глазом. Теперь я тоже видел дым и чувствовал его запах — запах горящих специй. Время от времени я слышал, как Меджи продолжает вызывать Мененгаи, но радио молчало.

Вскоре после обеда мы пересекли границу. Чаго ясно различимо только издалека, на самом же деле его граница совсем не такая четкая, как кажется, к примеру, с самолета. Под ногами у меня все еще были спутанная трава и колючие кустарники, но между их стеблями и корнями я вдруг начал замечать тонкие полоски голубого мха. Быть может, я бы не обратил на них внимания, если бы не странная, противоестественная прямизна волокон. Приглядевшись, я разглядел, что отдельные полоски соединяются точно под углом в сто двадцать градусов, образуя правильные шестиугольники, а те, в свою очередь, складываются в полупрозрачные шары, точнее, скелеты шаров, словно вплетенные в беспорядочную путаницу наших земных кустарников.

Впервые заметив это, я остановился, как вкопанный. Тен в двадцати шагах впереди меня была уже в другом мире, а я замешкался на границе своего.

— Оно все равно дотянется до тебя, даже если не будешь шевелиться, — донесся до меня ее голос.

Я опустил глаза и увидел тонкие голубые ручейки, подкрадывавшиеся к моим ногам.

— Идем. — Тен вернулась назад и, протянув мне руку, перевела меня через последний рубеж. Очень скоро знакомая земная трава совершенно исчезла, уступив место чаго-растительности.

Почти до самого вечера мы пробирались через зону сплошных разрушений. Вокруг нас валились деревья, бесшумно проседали и растворялись в голубых лужицах непроходимые кустарники, таяла и исчезала трава. Взамен по сторонам тропы вырастали диковинные грибы и похожие на кораллы деревья. Прозрачные голубые пузыри стайками проносились у самого моего лица, но не касались его. Я шел сквозь чаго, как сквозь пылающую печь — и был все еще жив.

Меджи велел остановиться под высоким выростом чаго-мха, похожим на стрельчатую арку готического собора. Ему наконец удалось с кем-то связаться, и он собирался сообщить нам неутешительные новости.

— На Мененгаи напали, — коротко сказал он.

Это известие взволновало всех. Люди затараторили, забросали Меджи вопросами, и он поднял руку, призывая нас к молчанию.

— Это были африканцы, — сказал Меджи. — Кто-то снабдил их чагозащитными костюмами и оружием. У них на кокардах были буквы «АОК».

— Армия освобождения Кении, — пояснила молчаливая Наоми.

— У нас есть враги, — добавил политолог Хамид. — Правительство Кении до сих пор считает районы, занятые чаго, своими и не упускает случая напомнить нам, кто хозяин в стране. Чиновникам хотелось бы постоянно гнать нас, травить, словно диких животных, не давая укрепиться на одном месте и начать строить новую жизнь. Так называемая Армия освобождения Кении — это просто бандиты, которым Запад помогает оружием и деньгами.

— А что там насчет Мененгаи? — спросил я.

Меджи покачал головой.

— Высочайший повел всех уцелевших на Ол-Паньята.

Я перевел взгляд на Тен.

— Высочайший?! Это не…

Она молча кивнула.

С Высочайшим мы встретились под сенью Большой Стены. Место было достаточно укромным и даже мрачным: вокруг теснились толстые, гладкие стволы, а плотное покрывало из гигантских листьев колыхалось и шумело чуть ли не в километре над нашими головами. Время от времени листва расходилась, и тогда на землю падал луч дневного света. В этом гигантском лесу люди казались карликами и невольно старались говорить тише, испытывая благоговение и страх. Должно быть, примерно так же чувствовали себя средневековые крестьяне в своих огромных соборах.

Странное это ощущение — знакомиться с кем-то, кого знал только по чужим рассказам. Все время хочется сказать: вы меня не знаете, но я много о вас слышал, и вы совсем не такой, каким я вас себе представлял.

Рассказ Высочайшего был прост и трагичен. Когда поселок проснулся, ничто не предвещало беды. Люди, как всегда, переходили со двора во двор, из дома в дом, переговаривались, сплетничали, обсуждали новости, пили кофе. Потом послышались чужие голоса и затрещали выстрелы, но жители поселка не сразу поняли, в чем дело. Пока же они гадали, что стряслось, вооруженные чужаки стремительно ворвались в поселок, крича и бранясь, стреляя на бегу во все, что двигалось, поджигая все, что попадалось им на глаза. Люди падали там, где их сразили пули, языки пламени вставали над соломенными крышами, словно диковинные красные цветы, едкий дым застилал улочки между домами. На дальнем конце поселка чужаки развернулись и, промчавшись по улицам в обратном направлении, исчезли в зарослях. Все было проделано именно так: небрежно, быстро, жестоко. За каких-нибудь десять минут Мененгаи превратился в покойницкую. Высочайший, впрочем, рассказывал об этом, словно о чем-то совершенно обычном, но костяшки его сжимавших посох пальцев побелели от напряжения.