Джеймс Блэйлок - «Если», 2002 № 09

• Название: «Если», 2002 № 09
• Автор: Джеймс Блэйлок
• Издательство: ООО "Любимая книга"
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2002
• ISBN: 0136-0140

ФАНТАСТИКА
Ежемесячный журнал
Содержание:

Джеймс Блэйлок. ЧЕЛОВЕК, КОТОРЫЙ ВЕРИЛ В СЕБЯ, рассказ

Джон Альфред Тейлор. ИГРА ДЕВЯТИ, рассказ

Пол Ди Филиппо. СВЯТАЯ МАТЕМАТИКА, рассказ

Евгений Лукин. ЧТО НАША ЖИЗНЬ? рассказ

Видеодром

*Экранизация

--- Дмитрий Байкалов. БЕСКОНЕЧНАЯ ФАНТАЗИЯ (статья)

*Писатель о кино

--- Сергей Дяченко. ВЕДЬМАК ГЕРАЛЬТ В ЖИЗНИ И В КИНО (статья)

*Рецензии

*Реплика

--- Тимофей Озеров. СВОБОДА С НЕЙТРАЛИЗАТОРОМ (статья)

*Тема

--- Анна Комаринец. КИНОКАМЕРА ПРИ ДВОРЕ КОРОЛЯ АРТУРА (статья)

Александр Бачило. ПЯТНО, рассказ

Марина и Сергей Дяченко. ПОДЗЕМНЫЙ ВЕТЕР, рассказ

Сергей Лукьяненко. ПОГРАНИЧНОЕ ВРЕМЯ, повесть

Дмитрий Байкалов. ИСКАТЕЛЬ ЧУДЕС (статья)

Эстер Фриснер. ЛЮДИ ПОД ДОЖДЕМ, рассказ

Томас Уортон. САД ТОНКИЙ, КАК БУМАГА, рассказ

Дмитрий Володихин, Игорь Черный. LA FEMME CHERCHE (статья)

Экспертиза темы // Авторы: Мария Галина, Ольга Елисеева, Александра Сашнева

Рецензии

Вл. Гаков. РОМАН, ЗАСЛУЖИВШИЙ ПОКОЙ (статья)

Курсор

Personalia

_{Обложка Игоря Тарачкова к повести Сергея Лукьяненко «Пограничное время».Иллюстрации: С. Голосов, А. Филиппов, В. Овчинников, А. Балдин, О. Васильев, И. Тарачков, С. Шехов.}

---

— Я уже объяснял.

— Расскажите еще раз.

Роу нахмурился и заговорил, тщательно подбирая слова.

— Можете называть нас богами. Другого слова в вашем языке просто не найдется. Мы больше вас, куда больше, с лицами, светящимися так ярко, что глазам человека не выдержать этого блеска.

— Но как же вы различаете друг друга, если ваши лица сверкают? Откуда знаете, кто есть кто?

— Знаем.

— Вы женщины или мужчины?

— Ни то, ни другое. И то, и другое. Мы не делимся на эти категории.

Ивинс упорно продолжал, пытаясь услышать что-то новенькое или поймать Роу на противоречии, но пациент упрямо стоял на своем. Это самое раздражающее в параноиках: их бред на удивление устойчив и обладает некоей извращенной, не поддающейся никаким аргументам логикой.

Наконец он решил бросить Роу открытый вызов.

— Вы всегда говорите, что каждый ход в игре влияет на наш мир…

— Создает мир, — перебил великан.

— Хорошо, создает. Это означает, что вы способны предсказывать явления до того, как они происходят. По крайней мере, за небольшой срок до их осуществления. Итак, предскажите нечто такое, что я мог бы проверить.

— Хотите знать победителя завтрашних скачек? — рассмеялся Роу.

— Нет. Но это стало бы убедительным доказательством.

— Слишком тривиально, чтобы напрягаться.

— А я думал, вы за это ухватитесь.

— Куда больше внимания я уделяю другой форме ваших азартных игр. В вашем мире все довольно банально: некоторые вещи чуть больше, другие чуть меньше. Вы сказали, что ставите на акции и облигации.

— Не ставлю. Вкладываю деньги, — подсказал Ивинс, сгорая от желания услышать прогноз.

— В таком случае, следите за тем, что вы называете акциями предприятий высоких технологий. Избавьтесь от них не позже следующего вторника. Именно тогда выяснится, что все компании получили меньшие доходы, чем ожидалось, а это, в свою очередь, вызовет стойкое падение ценных бумаг на бирже.

— Неужели?

— Представьте себе.

— Благодарю, магистр Нострадамус.

Ответная улыбка Роу была таинственно-потусторонней, как у Будды.

Сначала Ивинс посмеивался над предсказаниями Роу, но внезапно обнаружил у себя неестественно пристальный интерес к биржевым ставкам. Мало того, он проверял свои акции едва ли не каждый час. В пятницу он не выдержал и вопреки здравому смыслу продал все, что имел — уверенность Роу начинала действовать на нервы.

В понедельник номиналы всех проданных им акций взлетели до небес. Ивинс чувствовал себя полным дураком.

Еще хуже стало во вторник, когда он понял, что полным дураком не оказался. Показатели ценных бумаг сползли вниз на целых сто тридцать девять пунктов. Ивинса буквально затрясло, когда в среду они упали еще на восемьдесят четыре пункта.

Вечером того же дня в дневнике Роу промелькнуло знакомое имя.

Клото ответила на перестановку Морриганом лепис-тремплеров, атакой своих тремплеров. Не слишком благоразумно, поскольку и те, и другие сшиблись лбами. Следующие трижды три хода будут отмечены грубой игрой.

Кажется, «Клото» — это из греческой мифологии? Ивинс уже встречал в дневнике еще одно имя — «Лахесис». Вторая из трех богинь Судьбы или Мойр. Интересно, почему не упомянута Атропос — та самая, что перерезает нить человеческой жизни.

Но кто такой Нимейн? Или Урт, о котором упоминалось несколько недель назад? И какое имя носил сам Роу, когда воображал себя одним из Девяти?

Во вторник утром Ивинс до того нервничал, что поминутно вытирал со лба пот, ожидая, что Роу будет злорадствовать во время собеседования. Правда, у психиатра имелись на это все основания: биржевая паника все-таки разразилась. И Роу об этом знал, потому что регулярно читал «Таймс». Сначала он требовал газету, заявляя, что знакомство с новостями поможет ему вспомнить прошлое и свое имя, но позже признался: его забавляют повседневные события. Когда Ивинс попросил выразиться более определенно, Роу не скрыл, что в понятие «повседневные события» входят такие вещи, как голод, гражданская война, этнические чистки, катастрофы, эпидемии, террористические акты и налеты саранчи.

Разумеется, пациент оказался прав по чистой случайности. Время от времени подобные прогнозы сбываются. Всякое бывает, и биржевые сенсации, к сожалению, не редкость. Этот человек никакой не пророк, а параноик чистой воды.

Однако Роу даже не усмехнулся. Наоборот, вид у него был искренне озабоченным.

— Ну как, вовремя продали акции? — осведомился он.

Доктор Ивинс, вспыхнув до корней волос, смущенно кивнул.

— Рад, что вы последовали моему совету.

Этот момент оказался единственно неловким за всю беседу, и вскоре оба увлеклись настолько, что забыли о времени.

— Из вашего дневника я знаю имена некоторых из Девяти, но не всех. Клото и Лахесис, например. Кстати, Атропос тоже играет? А как зоветесь вы в своих снах?

Роу одобрительно улыбнулся.

— Для человеческого существа вы довольно умны. И догадались, что Атропос — одна из Девяти. Мое имя — Скальд: С, К, А, Л, Ь, Д. Сейчас дам вам полный список.

Ивинс, под диктовку пациента, старательно записал имена каждого игрока.

КЛОТО

ЛАХЕСИС

АТРОПОС

УРТ

ВЕРДАНДИ

СКАЛЬД

МОРРИГАН

БАНДХБХ

НИМЕЙН

Роу разразился смехом, когда Ивинс спросил, все ли имена взяты из мифологии.

— Мифологии? Нет. Это ваш мир — сплошная мифология. Наши имена реальны. Игра реальна. Неужели падения акций на бирже недостаточно, чтобы убедить вас?

— Совпадение. Всякий может разок угадать.

— Понимаю ваш скепсис. Но какое же предсказание может вас убедить?

Доктор Ивинс задумчиво нахмурил лоб.

— Знаю. Вы утверждаете, что Игра воздействует на наш мир…

— Создает его, — терпеливо поправил Роу.

— Хорошо, создает. Постарайтесь, чтобы я увидел четкую связь между игрой на доске и тем, что происходит здесь.

— Дайте пример.

— В последней записи вы упоминали о противостоянии одних тремплеров другим и сказали, что фигуры сшиблись лбами. Как это может повлиять на реальный мир?

— Увидите через два дня.

— Но что именно?

— Узнаете, когда это случится. Ваш скептицизм будет потрясен до основания. И еще кое-что. У вас есть друзья или родные в Сент-Луисе?

— Сент-Луис?

— Штат Миссури.

— Я знаю, где это, — рявкнул Ивинс. — И что же?

— Подождите два дня.

Больше Роу не сказал ничего. Оставшись один, Ивинс принялся изучать изображение тремплера[7]. Создание напоминало оживший копер для забивки свай или слона с двенадцатью ногами, головой омара и двумя антеннами вместо хобота. Ивинс предпочитал шахматные фигуры — куда более привычно. А от этих мороз пробегал по коже.

Днем Ивинс не поленился сходить в ближайшую библиотеку и отыскать в мифологическом словаре имена остальных Девяти. Урт, Верданди и Скальд — скандинавские боги, выполняющие те же обязанности, что и греческие Мойры. Морриган, Бандхбх и Нимейн были кельтскими богинями задолго до того, как Святой Патрик изгнал из Ирландии несуществующих змей.

В темноте кровать под Ивинсом тряслась и подпрыгивала, едва не сбросив его на пол. На кухне звенела и билась посуда. Но электричество не погасло, даже во время самых сильных толчков.

Если верить радиочасам, было четыре тридцать семь утра, и Ивинс переключался со станции на станцию, пытаясь сообразить, что происходит. То и дело упоминалось о Сент-Луисе, но он никак не мог понять в чем дело, пока не вышел в другую комнату и не переключился на «Си-Эн-Эн».

Сент-Луис горел. Какой-то оператор снимал пожар из Иллинойса, стоя на другом берегу реки, и прямо перед глазами Ивинса стала обваливаться арка «Ворота Запада». Землетрясение на Среднем Западе?

Но тут он вспомнил гибель Нового Мадрида и зиму 1811–1812 годов, когда с лица земли исчезали целые острова, а Миссисипи даже повернула вспять.

Репортер уже говорил о Мемфисе, где высотные здания на холме стали оседать и рассыпаться, как при взрыве.

Теперь Ивинс знал, что бывает, когда тремплеры встречаются лицом к лицу.

Ивинс понял: Роу не параноик. Должно быть, это Вселенная спятила.

И тут же спросил себя, что подразумевает под этим.

Доктор смел в совок разбитое стекло, сварил кофе под успокаивающее жужжанье холодильника и снова уселся перед телевизором, переключая каналы, когда диктор переходил к другим новостям. Как только рассвело, он вынудил себя позавтракать. Сегодня у него был выходной. И никаких шансов повлиять на Игру Девяти. Но он просто обязан поговорить с Роу.

Особенных повреждений в городе не замечалось: разлетевшаяся витрина, знак объезда, облако пыли над развалинами ветхих построек и одностороннее движение вокруг рухнувшего заграждения, где уже были установлены сигнальные лампочки.