Айзек Азимов - Ветры перемен (Сборник рассказов)

• Название: Ветры перемен (Сборник рассказов)
• Автор: Айзек Азимов
• Жанр: Научная Фантастика

---

Мюррей Темплтон почувствовал профессиональное любопытство. Он спросил:

- Вы это делаете лично или существуют другие подобные вам?

Наступило молчание; должно быть, он опять сказал что-то не то. Но Голос вновь заговорил и был невозмутим, как и прежде:

- Есть другие или нет - вас не касается. Эта вселенная принадлежит мне, и только мне. Она создана по моему желанию, по моему проекту и предназначена исключительно для достижения моих собственных целей.

- Значит, вы один?

- Вы хотите поймать меня на слове, - заметил Голос. - Представьте себя амебой, для которой понятие индивидуальности сопряжено с одной, и только одной, клеткой. И спросите кита, чье тело состоит из тридцати квадрильонов клеток, кто он: единое существо или колония существ. Как киту ответить, чтобы его поняла амеба?

- Я об этом подумаю, - сказал Мюррей Темплтон.

- Прекрасно. В этом и состоит ваша функция. Будете думать.

- Думать, но зачем? И к тому же... - Мюррей запнулся, подыскивая слово, - вы, по-видимому, и так все знаете.

- Даже если я осведомлен обо всем, - заметил Голос, - я не могу быть уверен, что я все знаю.

- Это звучит как постулат из земной философии, - сказал Мюррей. Постулат, который кажется значительным по той причине, что в нем нет никакого смысла.

- С вами не соскучишься, - сказал Голос. - Вам хочется ответить на парадокс парадоксом, хотя мои слова отнюдь не парадокс. Подумайте: я существую вечно, но что это, собственно, значит? Это значит, что я не помню, когда я начал существовать. Если бы я мог вспомнить об этом, отсюда следовало бы, что мое существование имело начальную точку.

- Но ведь и я...

- Позвольте мне продолжить. Итак, если я не знаю, когда я начал быть, и не знаю, начал ли, если я не умею расшифровать понятие вечности моего существования, то уже одно это дает мне право усомниться в моем всеведении. Если же мои знания в самом деле безграничны, то с не меньшим правом я могу утверждать, что безгранично и то, что мне еще предстоит узнать. В самом деле: если, например, я знаю только все четные числа, то число их бесконечно, и в то же время бесконечно мое незнание нечетных чисел.

- Но разве нельзя, исходя из знания четных чисел, вывести существование нечетных - хотя бы разделив четные пополам?

- Недурно, - сказал Голос, - я вами доволен. Вашей задачей и будет искать подобные пути, правда куда более трудные, от известного к неизвестному. Ваша память достаточно обширна. При необходимости вам будет позволено получать дополнительные сведения, нужные для решения поставленных вами проблем.

- Прошу прощения, - сказал Темплтон. - А почему вы сами не можете это делать?

- Могу, конечно, - усмехнулся Голос. - Но так интереснее. Я построил вселенную для того, чтобы расширить число фактов, с которыми имею дело. Я ввел в эту систему принцип дополнительности, принцип случайности, принцип недетерминированного детерминизма и... некоторые другие с единственной целью: сократить очевидность. Думаю, что мне это удалось. Далее я предусмотрел условия, при которых могла возникнуть жизнь, и допустил возникновение разума - не потому, что мне нужна его помощь, а потому, что познание само по себе вводит новый фактор случайности. И я обнаружил, что не могу предсказать, где, когда и каким способом будет добыта новая информация.

- И так случается?

- О да. И века не проходит, как появляется что-нибудь любопытное.

- Вы имеете в виду нечто такое, что вы и сами могли бы придумать, но пока еще не придумали? - спросил Мюррей.

- Вот именно.

- И вы надеетесь, что я смогу быть полезен для вас в этом смысле?

- В ближайшие сто лет я на это не рассчитываю. Но успех рано или поздно обеспечен. Ведь вы... вы будете трудиться вечно.

- Я? Буду трудиться вечно? - спросил Мюррей. - Я буду вечно думать?

- Да, - сказал Голос.

- Зачем?

- Я уже сказал: чтобы добывать новую информацию.

- Ну а дальше? Зачем мне искать новую информацию?

- Право же, странный вопрос, господин Темплтон. А чем вы занимались в вашей земной жизни? Какую цель ставили перед собой?

- Я стремился заслужить одобрение моих товарищей. Хотел получить удовлетворение от своих достижений, зная, что время мое ограничено. А теперь? Теперь предо мной вечность! Это понятие уничтожает всякую цель, не правда ли?

Голос спросил:

- А разве мысль и открытие сами по себе не дают удовлетворения?

- Открытие удовлетворяет, если время, потраченное на него, ограничено. Открытие, растянутое в бесконечности, не удовлетворит.

- Может быть, вы и правы. Но, к сожалению, у вас нет выбора.

- А если я откажусь?

- Я не намерен вас принуждать, - сказал Голос. - Но видите ли, в этом нет необходимости. Ведь ничего другого вам не остается. Вы не знаете, как сделать, чтобы не думать.

- В таком случае, - проговорил медленно Мюррей Темплтон, - я поступлю иначе.

- Ваше право, - снисходительно ответил Голос. - Могу ли я знать, что вы имеете в виду?

- Вы и так уже знаете. Извините, но разговор наш так необычен... Вы построили конфигурацию электромагнитных колебаний таким образом, что мною владеет иллюзия, будто я вас слышу и отвечаю на ваши слова. На самом же деле вы внушаете мне свои мысли и читаете мои.

- Допустим. И что же?

- Так вот, - сказал Мюррей, - иллюзия это или нет, но я не желаю мыслить с единственной целью развлекать вас. Я не желаю существовать вечно ради того, чтобы тешить вашу любознательность. Я... я приложу все старания к тому, чтобы не мыслить.

- Ну-ну, не будем ссориться, - сказал Голос. - Замечу только, что, если вам это и удастся, я немедленно воссоздам вас с таким расчетом, чтобы впредь ваш способ самоубийства стал невозможным. Если же вы отыщете другой способ, я реконструирую вас так, чтобы исключить и эту возможность. И так далее. Игра обещает стать интересной, но в любом случае вы будете существовать в качестве мыслящего разума вечно. Так мне хочется, уж не взыщите.

Мюррей внутренне содрогнулся, но овладел собой и продолжал спокойно:

- Значит, я все-таки попал в ад. Вы утверждаете, что ад не существует, но, может быть, все дело в словах?

- Может быть, - сказал Голос.

- Тогда рассмотрим другую возможность, - сказал Мюррей. - Что, если мои мысли окажутся для вас бесполезны? И если это так, не лучше ли будет меня ликвидировать и ни о чем больше не беспокоиться?

- Ликвидировать... в награду? Вы желаете обрести нирвану в качестве приза за поражение и хотите меня уверить, что это лучший выход для меня? Послушайте, Темплтон, не будем торговаться. Можете мне поверить: вы не будете бесполезны. Имея в распоряжении вечность, вы в конце концов вынуждены будете родить интересную мысль, хочется вам этого или нет.

- Ну что ж, - проговорил Мюррей. - Тогда я поставлю перед собой другую цель. Я придумаю нечто такое, о чем вы не только никогда не думали, но и не могли предположить, что это возможно. Я найду последний, окончательный ответ, после которого познание потеряет смысл!

- Вы не понимаете природы бесконечности, - ответил Голос. - Могут существовать вещи, о которых я еще не удосужился узнать. Но не может быть ничего, о чем я не мог бы узнать рано или поздно.

- Неправда, - сказал Мюррей задумчиво. - Вы не можете знать собственного начала. Вы сами в этом признались. Значит, вы не можете знать и своего конца. Вот и отлично. Это будет моей целью - и станет окончательным ответом. Я не буду стараться уничтожить себя. Я уничтожу вас, или вам придется покончить со мной.

- Так, - сказал Голос, - вы пришли к этому выводу раньше, чем я предполагал. Обычно на это тратят больше времени. Все, кто находится вместе со мной в этом мире вечной мысли, имеют намерение меня уничтожить. Но сделать это невозможно.

- Ничего. Времени у меня достаточно. Что-нибудь придумаю, сказал Мюррей Темплтон.

Голос ответил спокойно:

- Так думай об этом.

И пропал.

Последний челнок

The Last Shuttle (1981)
Перевод: В. Гольдич, И. Оганесова

Этот рассказ был написан в честь первого челнока, «Колумбия», совершившего великолепный полет в апреле 1981 года. Редактор флоридской газеты, распространявшейся и на мысе Канаверал, в предвкушении торжественного момента попросил меня написать для них рассказ. Мне предложили название: «Последний челнок», а когда я спросил, что они имеют в виду, мне ответили: «Совершенно ничего! Пишите что угодно, лишь бы соответствовало названию!»

Я и написал, и 10 апреля 1981 года рассказ появился в приложении к газете под названием «Сегодня».

Вирджиния Ратнер вздохнула:

- Полагаю, когда-то должен быть и последний раз. - Ее глаза с беспокойством обратились в сторону моря, сверкающего под теплыми солнечными лучами. - Напоследок нам повезло - выдался отличный денек, хотя дождь с градом лучше соответствовал бы моему настроению.