Академия исторических наук - От солдата до генерала: воспоминания о войне

• Название: От солдата до генерала: воспоминания о войне
• Автор: Академия исторических наук
• Издательство: Академия исторических наук
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-903076-13-0

В настоящем томе публикуются воспоминания советских воинов-интернационалистов Афганской кампании 1979–1989 годов, подготовленные в рамках целевой программы Академии исторических наук. В томе представлены в авторской редакции воспоминания 42-х ветеранов г. Москвы, участвовавших в этой войне.

Эта книга является источником для научных исследований, бесценным материалом при подготовке новых учебных пособий и литературных произведений, а также полезной людям, интересующимся военной историей.

Многотомник является некоммерческим изданием и распространяется по установленному Академией перечню получателей. Первыми получателями являются ветераны-авторы статей и их студенты-помощники, организаторы и преподаватели университета, а также библиотеки университетов, школ и организаций. По четыре экземпляра предназначены для передачи бесплатно в каждый регион России — по одному экземпляру в библиотеки музея, университета, ветеранской организации и главы исполнительной власти субъекта Российской Федерации. Предусмотрены бесплатные экземпляры для библиотек руководителей государств и зарубежных университетов. 100 экземпляров передаются ветеранам для вручения музеям подшефных школ, а также студентам — для вручения музеям учебных заведений, в которых они еще учатся или уже закончили. Начиная с 7-го тома, книга издается в 1000 экземплярах.

На Web-странице www.ainros.ru Академии исторических наук размещаются все тома для бесплатного чтения и копирования.

Издание тома осуществлено на средства Муниципального образования «Басманное» в городе Москве (Руководитель Мороз Ивисталина Васильевна)

---

Однажды командир моей роты принёс останки нашего автомата АК-74. Автомат мало того, что сгорел, его потом и танк переехал. Главная проблема была в стволе автомата: он был погнут, а выгибать приходилось, можно сказать, на коленке. Но автомат мы сделали, и он даже стрелял. Правда, точность и прицельность у него оставляли желать лучшего, но он же работал!

Когда на каких-то отдалённых заставах ломается оружие, для них это смерти подобно. Особенно, если это крупнокалиберный пулемёт или миномет «Василек», которые в основном и использовали для подавления противника.

Помню, отправишься на заставу, расположенную на вершине горы часов в шесть утра, а дойдёшь до этой точки только к вечеру. Поднимаешься по горной тропе, озираешься, как бы на мину не наступить или в засаду не попасть. Идешь «весь в мыле», по пути скидываешь теплую одежду, а когда до заставы рукой подать и бронежилет оставишь, но главное — инструмент и крупнокалиберный пулемет в разобранном виде за спиной тащишь. Наконец дошел, сил нет, темнеет, но надо работать. Мокрая, после подъема, от пота х/б, на ледяном ветру превращается в ледяной панцирь, заставляя с сожалением вспоминать об оставленном где-то на половине пути теплом бушлате.

Но время не ждет, надо все сделать до сумерек! Спускаться приходится уже в кромешной темноте. Люди, конечно, безумно были благодарны, потому что без исправного оружия невозможно было ни защищаться, ни вести боевые действия. Так что ремонтников оружия очень уважали и ценили. Нас было не много, тех, кто мог, справится с нестандартной задачей. Возможно, поэтому я был представлен к медали «За боевые заслуги».

Война такая штука, что никогда не знаешь, что ждет тебя впереди. Но и находиться в постоянном напряжении, никаких человеческих сил не хватит. Помню, был однажды случай. Едем на нашей ремонтной «летучке», «ЗИЛ-131», на задание. Видим, по дороге идут двое местных в форме «Царандоя» (народная милиция). Вдруг один из них резко скидывает с плеча гранатомёт, целится в меня. Я понял, что физически никаких действий предпринять не успею. Оставалось только наблюдать. В ту минуту для меня всё замерло. Ну всё, думаю, приехали! И вдруг этот человек подмигнул мне, опустил гранатомёт, и мы спокойно продолжили наш путь в некотором шоке.

Если вспомнить, поймать пулю можно было везде. Например, когда орудие отремонтировано, его надо испытать: стреляет или нет. А куда? По зелёнке, больше некуда. И тут раз — свист мимо ушей, шлепки металла по броне. Значит, с зелёнки снайпер работает. Одно время даже собирал эти кусочки свинца, вспоминая слова из песни Юрия Визбора: «…уже изготовлены пули, что мимо тебя пролетят…» Пуля, которая свистит, всегда летит мимо. Пулю, которая летит в тебя, никогда не услышать.

Госпиталь

В общем — везло и, хотя ранений не было, в госпитале я побывал. Эпидемии желтухи в Афганистане проходили, как правило, осенью. Людей косило массово. 25 октября 1988 г. заболел и я. Попал в Баграмский госпиталь. В госпиталях под каждую болезнь был свой модуль, но меня поместили в модуль для больных тифом, поскольку для больных гепатитом был уже переполнен. Мне повезло, потому что я был в палате, но так как больные все продолжали поступать, их располагали прямо на матрасах в коридоре. Прямо там ставили капельницы, кололи лекарства. Десять дней я отлежал в госпитале, на одиннадцатый с утра поставили последнюю капельницу, меня — на броню, и я снова был в полку с предписанием диетического питания, режима и так далее. Но какой уж тут режим да диетическое питание!

Красный день календаря

Это было как раз 7 ноября, в день Октябрьской революции. В полку на праздник решили устроить различные турниры, в том числе шахматный. Шахматам я научился, наблюдая за игрой взрослых мужчин, в старшей группе детского сада. От чего бы и не поучаствовать? К тому же призом за первое и второе место был набор продуктов: колбаса, сгущёнка, печенье и конфеты. Другими словами, стимул огромный. Участников было очень много, но так как играли по принципу: проиграл-выбыл, к полудню осталось четыре человека: два офицера, один вольнонаёмный и я.

Сначала я обыграл вольнонаёмного и уже с уверенностью, что сегодня будет пир, продолжал играть за первое место с майором-медиком. И вдруг произошёл разрыв снаряда. Осколком, «прошившем» фанерные стены модуля, ранило нескольких человек, наблюдавших за нашей игрой. Партия осталась незаконченной, праздник был испорчен.

Обстрел продолжался до ночи. «Духи» вели огонь с минометов, стреляли фугасными и фосфорными минами. Фосфорные мины опасны тем, что их невозможно потушить. Ногами и подручными средствами, «зажигалки» отбрасывались подальше от казармы. Потом, в темноте, сапоги ярко светились. Множество светящихся ног, снующих среди всполохов огня и грохота разрывов, со стороны выглядело как дискотека — «убойная» дискотека! Но об опасности никто и не думал, каждый выполнял свою чётко поставленную задачу. Следующие несколько ночей пришлось ночевать в окопах, вырубленных в горе, где одеялом служил — бронежилет, а подушкой — каска.

Письма

Сослуживцы старались привезти из Афганистана домой сувениры, небольшие подарки. Платок матери, электронные часы или браслет — отцу. Единственное, что мне удалось привезти оттуда — письма. Письма родных и друзей, весточки от которых, были счастливейшим событием и ожидались с особым нетерпением. Только сейчас, спустя 20 лет, понимаешь, какую ценность удалось сохранить. Ведь именно письма связывали с родителями, сестрой и близкими людьми, давали ни с чем не сравнимый всплеск радостных эмоций и навевали грусть и тоску по дому. Именно эти «заряженные» прямоугольники побуждали жить и бороться с трудностями и невзгодами!

Врезался в память один эпизод, связанный с моим другом Леонидом Лозовенко. Мы были одного возраста, но он уже был женат, когда его призвали, и жена его была беременна. И первым делом после рождения девочки жена прислала ему листочек, на котором была обведена маленькая ручка его дочки. И я видел, как слезы капали у него, когда он смотрел на этот листок и понимал, что он все готов отдать, за возможность хоть на миг прикоснуться, обнять ее. В подобные моменты приходит понимание всей хрупкости этого мира и осознание того, что всё это может просто оборваться на полуслове. Начинаешь очень остро ощущать ценность семьи и продолжения рода.

Даже спустя годы, перечитывая письма матери, с пожеланиями скорейшего возвращения домой и словами «Живем ожиданием твоих писем», ощущаешь переживания и тревогу, которыми они пронизаны. Каждое мое письмо нумеровалось, и велась подробная статистика их прихода. Трудно было объяснить, что даже когда выпадала свободная минута, и появлялся настрой, писать было просто не на чем! Поэтому, среди присланных мною писем, немало таких, которые написаны на клочках бумаги или старых «боевых листках».

А мой дядя, командир подводной лодки, Ю. В. Сохацкий, узнав, где я служу, посвятил мне и моим товарищам стихотворение «Письмо солдату»:

Афганистан, конечно, не конфета,
Стреляют гады, могут и попасть,
Ни разу в жизни не писал памфлета,
А вот, поди ж ты, набрела напасть.
Попал ты в самый кратер заварушки,
В далекий край истерзанной земли,
Уж ты давай, готовь получше пушки,
Чтоб снайперский огонь они вели.
Хочу, чтоб путь триумфом обернулся,
Скажу тебе, без всяких «ох» и «ах»,
Хочу, чтоб ты быстрей домой вернулся,
Живым, здоровым и при орденах.
А если в героизм не окунулся,
Наказ тебе, племянник, мой не нов:
Чтоб все равно скорей домой вернулся,
Живым, здоровым и без орденов.
Я убежден, не влюбишься в барханы,
Ведь вырос ты в прохладе и снегу,
А про зверье, которое — душманы,
Сказать открытым текстом не могу.
Я слышал, всех вас выведут с чужбины,
Там будут примиряться тет-а-тет,
А мы на коньяке настой рябины
При встрече разопьем а-ля-фуршет.

20.01.1988 г.

Письма позволяют заглянуть в прошлое, увидеть, о чем ты думал и размышлял, находясь там. В этом плане интересно письмо, которое я написал бабушке за две недели до моего 20-летия: «У нас здесь все по-прежнему, 50-ти градусная жара стала проходить, лето подходит к концу. Когда наш полк будет в Союзе — вопрос неопределенный, т. к. дорога Хайратон

— Кабул, считай, охраняется всего двумя полками: нашим и ДИГБ с Кабула. Сейчас, когда часть войск вывели, «духи» передислоцировались в зону ответственности наших полков и сейчас их здесь около трех тысяч человек. На наших пока не нападают, зато громят и вырезают посты и заставы «царандоя» и «хатовцев» (их аналог КГБ), пускают под откос их колонны с продовольствием и стройматериалами. Чем все это кончится, не знаю, но, похоже, наш вывод задержится до зимы. Сейчас готовим часть техники, имущество, жилые помещения к передаче Народной армии.