Игорь Подгурский - Т-34 — амазонский рубеж

• Название: Т-34 — амазонский рубеж
• Автор: Игорь Подгурский
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Боевая фантастика
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-699-45610-9

Перекресток пространств, затерянный в амазонских джунглях, немецкие десантники и примкнувшие к ним коричневые драконы-гархи однажды уже попытались захватить. Не вышло. Силами местных индейцев, Хранителя, ледяного дракона Ска и доблестного экипажа советского танка Т-34 под командованием капитана Ковалева стратегическую «высоту» удалось отстоять. Однако победа в одном бою еще не гарантирует выигрыш в войне. Тем более когда противнику терять нечего и на карту им поставлено ни много ни мало как существование Третьего Рейха и нахождение гархов на Земле. А потому Амазонка продолжила оставаться горячей точкой. Что и подтвердили невероятные события, начавшиеся даже раньше, чем можно было предположить…

---

Надутый до звона штормбот матросы спустили на воду под наблюдением капитана.

— Пора, — сказал штурмбаннфюрер, поворачиваясь к капитану субмарины.

Они пожали друг другу руки на прощание. Пользуясь моментом расставания, капитан-лейтенант осторожно спросил, задержав руку таинственного пассажира в своей ладони. Было видно, что этот вопрос давно не дает ему покоя. И только приобретенная с годами осторожность не давала возможности задать его раньше.

— Вы из РСХА?

— Я не принадлежу ни к одной организации, которую можно сократить до аббревеатуры, — равнодушно бросил Кемпке в ответ. Вопрос его не удивил и привычного раздражения не вызвал. Иногда есть вопросы более могущественные, чем ответы на них.

— До встречи! — сказал капитан-лейтенант. — В случае непредвиденных обстоятельств или засады сразу падайте на землю. Мы вас прикроем.

— Живите вечно! — с искренним чувством попрощался Отто, занимая место в штормботе.

Тихо плеснули весла.

Глава 6

У Ковалева под сердцем неожиданно завибрировало. Дрожь от груди пролилась по всему телу, как круги по воде от брошенного камня. Но так же неожиданно и пропала. Капитан прижал руку к левому нагрудному карману, где хранил самое ценное для него: комсомольский билет, удостоверение личности офицера и чешуйку-амулет. С танковым маршем к домику, где обосновался штандартенфюрер, стоило немного повременить…

Загадочная металлическая зеленая чешуйка размером с царский пятак была семейной реликвией Ковалевых и передавалась из поколения в поколение по мужской линии. В стародавние времена ее привез из византийского похода лихой казак Григорий Ковалев. Не менее лихому танкисту капитану Ковалеву он приходился прапрадедом. Потом выяснилось, что казак получил чешуйку с функцией оберега от молодого и неопытного дракончика, у которого тогда был первый пробно-тренировочный переход между мирами, где он угодил в переплет. Гриша вытащил его из серьезной беды чуть ли не за хвост. Прошли века, сменились поколения. Неопытный дракончик заматерел и превратился в Великого Дракона. Казак Ковалев в благодарность за помощь получил от него не просто чешуйку, а настоящий оберег-коммуникатор. В случае неотвратимой смертельной угрозы владелец без промедления перемещается по ближайшему свободному пространственному каналу в безопасное место, под защиту эмитента, которым, нетрудно догадаться, и являлся Великий Дракон. Выданная чешуйка, одним словом, являлась обязательством, срок выполнения которого пришел, когда в разгар самого крупного танкового сражения под Прохоровкой танк потомка Григория Ковалева угодил под огонь фашистской самоходки. Точный выстрел «фердинанда» должен был превратить «тридцатьчетверку» с бортовым номером «сто» в погребальный костер для всего экипажа. Чешуйка выдернула «соточку» из пекла Курской дуги в другой мир.

Однако чешуйки бывают и простые, без обязательств. В древности амфиптеры одаривали ими людей, которые использовали их в качестве украшений и декоративных пластин на доспехи и щиты. Также артефакты использовались как амулеты и магические атрибуты сторонниками всевозможных культов и верований. Дары драконами преподносились не просто так, а с далеко идущим умыслом. Эти редкие украшения на самом деле были инструментами наблюдения, передающими информацию, которая непрерывным потоком стекалась в центральное хранилище контролеров перекрестков.

Чешуйка еще несколько секунд торопливо повибрировала и затихла. Ковалев привык доверять реликвии и на всякий случай осторожно огляделся. Как оказалось, не зря. В этот раз амулет предупредил о появлении чужака. В раскрытых воротах темнел силуэт. Рассмотреть его лучше не представлялось возможным, — человек стоял против солнца.

— У нас гости! — коротко бросил товарищам командир и зашагал к открытым воротам.

Незнакомец застыл на пороге и не спешил входить во двор без приглашения. Александр всматривался в незваного гостя. Он испытывал дежавю и не мог прогнать ощущение, что ему уже доводилось видеть подобное. Возникло чувство, что все начинается сначала. Степаныч потряс головой. Не помогло. В памяти всплыли образы, отрывочные зрительные мазки… Ах да, он и в прошлый раз думал, что спит…

…Со стороны рощи от гигантского мертвого кабана двигалась толпа ряженых людей, как тогда подумалось Ковалеву. Они смахивали на псов-рыцарей из довоенного фильма «Александр Невский», только без плащей и пешие. В тот момент Степанычу захотелось проснуться во что бы то ни стало, но псы-рыцари приближались, ускоряя шаг. Длинные пики равномерно колыхались над шлемами. Капитан в тот момент решил не двигаться с места. Идти на поводу у безумия — и вправду разума лишиться. Тогда они восстановили душевное равновесие тем, что размолотили живые консервы в блестящей металлической упаковке осколочными снарядами и намотали разноцветные полотнища знамен на окровавленные траки.

Как и сейчас, Ковалеву казалось, что он спит и видит сон. Чувство ирреальности происходящего отпустило, уступив место привычной настороженности.

«Сон не сон, а с товарищем надо поговорить», — подумал Степаныч.

Перед ним стоял низкорослый мужчина в возрасте. Даже для здешних мест он выглядел чужеродно и неуместно. На нем был поношенный синий камзол, обшитый потускневшими золотыми кистями и галунами. Из рукавов камзола торчали рукава рубахи с обтрепанной вышивкой и рваными кружевами. На ногах красовались черные кожаные штаны и высокие стоптанные ботфорты с серебряными пряжками.

На загорелом испитом лице, изрезанном морщинами, багровел нос в фиолетовых прожилках. Красная треуголка со страусиным пером была лихо сдвинута набок. Из-под треуголки насмешливо смотрели ясные серые глаза. Мочку левого уха оттягивала массивная золотая серьга. На боку незнакомца висел красавец-кортик. Ножны были отделаны драгоценными камнями и накладными узорами из золота и серебра. Изящную костяную ручку украшали крупные жемчужины. Короткие пальцы незнакомца были унизаны перстнями с камнями разных цветов и оттенков. На среднем и указательном сияло аж по два кольца, натянутых до второй фаланги. Некоторые перстни были разрезаны и растянуты, чтобы налезть на узловатые пальцы. Незнакомец смахивал на моряка, отставшего от своего корабля. В поселении самоверов он казался ряженым. Именно так в книгах описывают пиратов. Личность что ни на есть самого флибустьерского вида. Не хватало черной повязки, закрывающей глаз, и разухабистой абордажной команды за спиной.

Ковалев лихорадочно соображал, как начать разговор. Диковинный незнакомец, видя замешательство, пришел на помощь, вежливо осведомившись неожиданно приятным баритоном: «Сеньор, мне сообщили, что здесь я смогу увидеть уважаемого Линда Уоррена. Так ли это?»

Степаныч откашлялся в кулак, прочищая горло, и для начала решил представиться, а уж потом задавать вопросы.

— Капитан Ковалев, гм-м Александр Степанович.

— О-о! Такой молодой и уже капитан, мое почтение, сеньор! — Незнакомец прикоснулся правой рукой к треуголке и почтительно отвесил полупоклон. — Мне доводилось встречаться с двумя капитанами вашего возраста. Когда говорят «капитан», я сразу вспоминаю этих сильных и смелых людей. Лихие ребята были, доложу я вам. Вы их, часом, не знали? Может, приятельствовали?

— Нет, — растерялся Александр. — Но я дружу… дружил с гвардии капитаном Виктором Катасоновым. Большой души человек и сражался отважно. У него всегда были самые меньшие потери. Позывной Стрела. Где он сейчас, не знаю. — Неожиданно для себя он ударился в воспоминания. Незнакомец умел убирать опасения и располагать к себе. Обходительная манера речи и неподдельная заинтересованность собеседником втягивали в разговор.

— Охотно верю, что достойный человек. Просто так капитаном не станешь. Забота о людях в наши дни становится редкостью. Похвальное качество. Даст Нептун, еще свидитесь, Александр Сте-па-но-вич. Степанович — это прозвище?

— Нет, так звали моего отца.

— Сеньор, вы араб? По внешнему виду не скажешь.

— Я русский.

— Русский?! — в очередной раз удивился незнакомец. — Простите мою дремучесть, сеньор капитан. Ни разу не встречал русских. Судьба иногда забросит в такие места, что поневоле отстанешь от жизни.

— Русские везде бывали, то есть были, — ревниво подал голос Суворин. — А где не бывали, там скоро будут. — Он не смог ничего с собой поделать и встрял поперек командира в разговор.

Латыш театрально закатил глаза и покачал головой. Раньше он не замечал за другом таких всплесков национальной гордости с уклоном в географический шовинизм, тем более что у Ивана мама была украинка, а папа белорус, и он не раз спивал у костра: «Чому я не сокил, чому не летаю».

— Мой экипаж. — Степаныч обвел рукой стоящих поодаль товарищей.