Григорий Базлов - Русские гусли. История и мифология

• Название: Русские гусли. История и мифология
• Автор: Григорий Базлов
• Издательство: Тверской государственный университет
• Жанр: Культурология
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-7609-0729-5

В новой книге «Русские гусли: история и мифология» кандидат исторических наук, этнолог, путешественник Григорий Николаевич Базлов прослеживает происхождение и распространение русских крыловидных гуслей, рассматривая инструмент не как устройство для звукоизвлечения, а как этнокультурный феномен очень древней натурфилософской традиции. Автор предлагает по-новому взглянуть на место гуслей в русской традиционной культуре. Впервые гусли исследуются как яркий мифо-поэтический архетип русского народа. Крыловидные гусли рассматриваются в качестве этнического маркера, помечающего расселение восточных славян по территории Евразии.

Книга адресована историкам, этнологам, фольклористам и всем читателям интересующимся историей и традицией русского народа.

---

Интересно, что сюжет этой сказки с XVII века начинает встречаться и в немецкой литературе. По всей видимости, мы имеем дело с немецким заимствованием этой сказки у завоеванных ими балтийских славян.

Напомним, что и у Егория Храброго те же наследственные отличительные черты. У него тоже руки по локоть в золоте, ноги по колено в серебре, на затылочке ясен месяц, а во лбу красное солнышко. Что это за особые признаки, обнаруживающиеся при рождении?

Логично предположить, что перечисленные особенности младенца относятся к широко распространенным славянским поверьям, связанным с тем, что счастливый человек родится в рубашке. У яицких казаков существовала шуточная легенда о том, что «древние казаки рождались сразу на коне, с пикой и саблей. Потом без коня, но в форме, а уж когда мир совсем испортился, то и этого не стало, и если кто теперь родится в рубашке, то все и говорят о нём, что он счастливый».

Шлем самого известного представителя Солнечной династии — царя Рамы с династическими символами солнца на лбу — «во лбу ясно солнышко»

На этой фотографии изображена скульптура древнего арийского бога луны — Сомы, который, согласно преданиям, стал основателем Лунной династии. Несмотря на плохое качество фотографии, видно, что у него «на затылке светел месяц»

Первые князья и их потомки должны были рождаться с признаками власти и воинского служения: в шлеме (во лбу солнце, по косицам часты звёзды), в доспехе: «серебряных» ноговицах и «золотых» наручах.

Наиболее близкое соответствие к описанному оформлению доспеха у Егория храброго мы находим, как это ни удивительно, у арийских царей и героев. Символ луны и солнца, носимые на шлемах, обозначают принадлежность сразу к двум самым старинным арийским царским династиям: Лунной и Солнечной, называемым в Махабхарате соответственно: «Чандрава́мша» или «Сомавамша» и «Сурьяваншья»61.

Наш Егорий храбрый и все персонажи с упомянутыми в сказках характерными атрибутами должны быть потомками объединённой «Солнечно-Лунной» династии. Вероятно, у нас появляется возможность получить хоть какую-то, пускай пока и абстрактную датировку того времени, о котором идёт речь в сказках.

То есть вслед за сказителями, сообщающими нам, что эти признаки являются знаками царского рода, мы можем соотнести Егория Храброго со сказочным персонажем Иваном-царевичем или с его потомком. Напомним, что через сопоставление с мифом о Вяйнямёйнене образ Егория Храброго возводился нами более-менее приблизительно, к некоему прародителю племени венедов, через родство с образом царя-гусляра Давида Евсеича с царским — жреческим родом славян с острова Руян. В этой части исследования, в поисках прототипа Егория Храброго, сопоставление снова приводит нас на Балтику к генеалогическим преданиям царей Руяна.

Решимся предположить, что все варианты этих сказок повествуют об одном событии — о переселении славян на Балтику — и особенно отчётливо излагают легенду о начале царской династии руссов-руян на острове Руяне. Летописец Гельмольд несколько раз обращает внимание читателей, что «Ране одни между славянами имеют царя»62. «Святовит почитался по всему славянскому Поморью главным божеством, ранский храм в Арконе — первым храмоми сами ране — старшим племенем, так и царь их пользовался у балтийских славян особенным уважением»63.

В различных вариантах сказки у царя родится то 7, то 9, то 33 сына. Всех детей, кроме последнего, недоброжелатели по-разному прячут от царя. Всегда один из них в бочке приплывает вместе с матерью на пустынный остров. Описание острова очень устойчивое из сказки в сказку. На этом острове высокая гора, излучина морского берега (Лукоморье), огромный дуб, непроходимые леса и ручьи глубокие. Именно на этой горе около дуба и строит изгнанный княжич свой город. Потом, прослышав о диве, в этот новый город приезжает гостить царь-отец. Синее море — это устойчивое в Новгородской земле название Балтийского моря. Описание сказочного острова полностью совпадает с реальным Руяном (Рюгеном), да и называется он в сказках почти так же — остров Буян.

Руянское взморье. Знаменитые белые скалы

Скорее всего, в сказках идёт речь даже не вообще о Руяне, а о северном мысе Аркона на полуострове Витов, где находилось древнее славянское укрепленное поселение с храмом, посвященным Святовиту, в центре.

«Город Аркона лежит на вершине высокой скалы; с севера, востока и юга огражден природною защитой… с западной стороны защищает его высокая насыпь в 50 локтей…».

«Посреди города была площадь, на которой стоял храм из дерева, изящнейшей работы… Внешняя стена здания выделялась аккуратной резьбой, грубой и неотделанной, включавшей формы разных вещей. В ней имелся единственный вход. Сам же храм заключал в себе два ограждения, из которых внешнее, соединенное со стенами, было покрыто красной кровлей; внутреннее же, опиравшееся на четыре колонны, вместо стен имело завесы и ничем не было связано с внешним, кроме редкого переплета балок»64.

Многие сказки упоминают о том, как царевич с матерью взбирается на высокую гору:

«Долго носило бочку по́ морю, наконец, прибило к берегу; стала бочка на мель. А сын Марфы-царевны рос не по дням, а по часам; вырос большой и говорит: «Матушка! Я потянусь». — «Потянись, дитя!» Как он потянулся — вмиг бочку разорвало.

Вышли мать и сын на высокую гору. Сын огляделся на все стороны и вымолвил: «Кабы здесь, матушка, дом да зеленый сад — вот бы пожили!» Она говорит: «Дай Бог!» Того часу устроилось великое царство: явились славные палаты — белокаменные, зеленые сады — прохладные; к тем палатам тянется дорога широкая, гладкая, утоптанная»65.

Вероятно, в сказке речь идёт о скале, называемой «Королевский трон» (Konigstuhl), возвышающейся над морем на 180 метров. На Рюгене сохранилось предание: для того чтобы подтвердить своё право на престол, руянские владыки должны были со стороны моря самостоятельно взобраться по белым скалам обрыва на самую вершину.

Скала «Королевский трон» (Konigstuhl)

В сказке мы обнаруживаем легенду, породившую этот обычай (без сказочного объяснения непонятный). То есть взобравшийся на скалу претендент на престол, как бы заново делал остров своим, подобно легендарному сказочному предку-первопоселенцу. Этим он подтверждал своё право, показывая, что подобен легендарному предку.

Царевич, как и Егорий Храбрый — демиург, упорядочивает вокруг себя мир, строит «палаты белокаменные», создаёт зелёные сады, рощи и наполняет остров всякими чудесами.

Особое место во всех вариантах сказок занимает образ огромного дуба. По сказочным легендам у этого дерева на острове колдунья прячет от царя старших братьев царевича или, как вариант, около него находится привязанный кот-баюн, знающий тайные предания. В сказке Пушкина главный герой изготавливает из дубовой ветки первое оружие — лук. Известно, что у славян дуб считался священным деревом и даже почитался в качестве символа верховного бога.

Н.К. Рерих. Эскиз декорации к опере Н.А. Римского-Корсакова «Сказка о царе Салтане». 1919 год

О почитании балтийскими славянами дубрав и дубов в земле поморян в начале XII века упоминает немецкий автор Герборд: «Был также в Штетине огромный густолиственный дуб, под ним протекал приятный источник; простой народ почитал дерево священным и оказывал ему большое чествование, полагая, что здесь обитает какое-то божество. Когда епископ хотел срубить дуб, народ просил оставить его, обещая впредь не соединять с этим местом и деревом никакого религиозного поклонения, а пользоваться ими ради простого удовольствия».

Несмотря на некоторые сюжетные различия, дуб в мифологических текстах всегда упоминается как некая важная особенность острова Буяна:

«Яга-баба пришла и начала свое дело справлять: отобрала у Марфы Прекрасной трех сыновей, а на замен оставила трех поганых щенят; после ушла в лес и спрятала деток в подземелье, возле старого дуба»66.

И если мы вспомним символику каменной резьбы на Дмитровском соборе во Владимире, то и там, среди прочих изображений, некое дерево, похожее на стилизованный дуб в виде буквы «Ж» — «жизнь», занимает одно из наиболее значимых мест.

Встречаем в сказках и упоминание о животных, ставших у русских князей родовыми эмблемами. Так, в одной версии сказки братья превращаются злодейкой-тёткой в волчат: «А царица в это время сына родила. По колено ноги в золоте, по локоточки руки в серебре, на каждой волосинке по жемчужинке. Понесла старшая сестра царевича в баню. В предбаннике ударила его по спине да и говорит: