Барбара Брэдфорд - Три недели в Париже

• Название: Три недели в Париже
• Автор: Барбара Брэдфорд
• Издательство: Reader's Digest
• Жанр: Короткие любовные романы
• Год: 2003
• ISBN: 5-89355-060-9

Лето в Париже — что может быть лучше? Для Александры, Кей, Джессики и Марии поездка в этот город означает возвращение в пору юности, к былым любви и дружбе. Она дает им шанс воскресить в памяти самые лучшие воспоминания, а также разобраться с омрачавшими их жизнь недоразумениями и найти ответы на загадки, которые все эти годы не давали им покоя.

Любовь.

В жизни нет ничего важнее ее.

---

— Не знаю. Не уверена. Все зависит от работы. Мне осталось доделать декорации для «Зимнего отдыха», а потом я свободна. Если не подвернется что-нибудь еще.

— Уверен, что подвернется, Лекси, — заверил он ее, улыбаясь. — А теперь пошли на кухню. Ты оглянуться не успеешь, как я приготовлю спагетти.

Она рассмеялась, сказала «хорошо» и села на диван, по-прежнему держа приглашение в руке. Она еще раз посмотрела на открытку, вспоминая об Ане Седжуик, своей учительнице, наставнике и друге. Они давно не виделись. Было бы чудесно вновь оказаться в ее компании, отпраздновать эту важную веху в ее жизни. Париж весной. Поистине великолепно…

Но в Париже живет Том Коннерс. Когда Александра вспомнила о нем, ей стало тяжело дышать.

Александра вздрогнула и проснулась. В комнате было очень тихо, но ей казалось, что он здесь, рядом с ней — сон был таким реальным. Но так бывало всегда, всегда, когда он ей снился. Все происходящее во сне было ярким и живым. Даже теперь, откинувшись на подушки, она чувствовала его запах, запах его тела, волос, одеколона. Казалось, у нее на губах еще остался вкус его губ.

Но этой ночью его здесь не было. Она была одна.

Поняв, что заснуть не удастся, Александра села, зажгла лампу и спустила с кровати длинные ноги. Завернувшись в шерстяной светло-голубой халат, она пошла на кухню, зажигая по пути свет. Наполнив чайник и поставив его на газовую плиту, она уселась на табурет, припоминая сон, который снился ей с удивительным постоянством. Сон всегда был одним и тем же. Они были вместе, он держал ее в объятиях, говорил, как скучает без нее, как она ему нужна. И всегда напоминал, что она единственная любовь в его жизни. Единственная настоящая любовь.

Сон был поразительно реальным, даже ее тело ощущало, что им обладал сильный чувственный мужчина. «Это правда, — тихо пробормотала она, наливая в кружку кипяток. — Ночью мы занимались любовью с Джеком Уилтоном».

«Да, — прозвучал голос у нее в голове, — но во сне ты занимаешься любовью только с Томом Коннерсом, и в этом твоя главная проблема».

Вздохнув, Александра села в мягкое кресло у камина и посмотрела на догорающие угли. Что с ней происходит?

Она занималась любовью с Джеком, наслаждаясь каждым моментом их близости, их страсть неожиданно и чудесно ожила, страсть, к сожалению угасшая на несколько месяцев. Она винила в этом усталость и работу, ей приходилось напрягать все силы, чтобы срочно сделать декорации к новому спектаклю. Но, по правде говоря, здесь было что-то другое. У нее возникало какое-то странное нежелание близости с ним. Почему?

Ей в голову приходило множество противоречивых мыслей. Закрыв глаза, она постаралась привести их в порядок. Потом вдруг подумала: боже мой, я согласилась выйти замуж за Джека!

— Это будет замечательная свадьба, — настаивал он. — Твоя семья, моя семья — все как положено.

И она согласно кивала. После ужина он помог ей загрузить посудомоечную машину, потом они отправились в постель. Но в пять утра он ушел, поцеловав ее в щеку и шепнув, что хочет пораньше приступить к работе над большим холстом.

А она в это время мечтала о другом мужчине, о близости с ним. Несмотря на ромашковый чай, сна не было ни в одном глазу. Взглянув на латунные часы на камине, она увидела, что уже десять минут седьмого.

В Париже сейчас десять минут первого.

Поддавшись внезапному порыву, она взяла трубку и набрала номер его рабочего телефона. Не прошло и секунды, как в Париже раздался звонок. Потом прозвучал его голос:

— Алло?

Александра крепко сжала трубку. Она не могла говорить. Она едва могла дышать.

— Алло? Это Том Коннерс. Кто говорит?

Она осторожно повесила трубку. Ее руки дрожали, сердце глухо билось в груди. Он в Париже, жив и здоров.

Поехав в Париж на день рождения Ани Седжуик, она не сможет не поддаться искушению. Она позвонит ему, а он скажет, давай выпьем где-нибудь, и она согласится с ним увидеться. И тогда она пропала. Потому что она не сможет устоять перед Томом Коннерсом, таким сильным, таким неотразимым…

Они перестали встречаться три года назад по его инициативе, но Александра знала: если она ему позвонит, он захочет встретиться.

Ты идиотка, ругала она себя. Джек Уилтон обожал ее, восхищался ее талантом, преклонялся перед ее целеустремленностью и увлеченностью работой. К тому же он нравился ее родителям. Да, Джек будет прекрасным мужем. И она любит его. Только по-другому.

Сидя за столом из красного дерева в столовой своих родителей на Восточной 79-й улице, Александра с удовольствием ела омлет с помидорами, который только что приготовила ее мать.

— Просто великолепно, мам, — сказала она. — Спасибо, что нашла время со мной увидеться. Я знаю, ты дорожишь своими выходными.

— Не говори глупости, я рада тебя видеть, — ответила Диана Гордон, ласково улыбаясь. — Сегодня утром я как раз собиралась тебе позвонить, а ты сама пожаловала на ленч. Может, хочешь вина, дорогая?

— Нет, спасибо, мам. От вина меня тянет в сон. Я предпочитаю получать калории в виде хлеба.

Она потянулась за куском французского батона, щедро намазала его маслом и отправила в рот.

— Тебе не нужно беспокоиться о весе, ты выглядишь просто потрясающе, правда, — заметила Диана, глядя на дочь.

Она невольно подумала о том, как молодо выглядит Александра для своего возраста. Ей ни за что не дашь тридцати. Летом Александре исполнится тридцать один, а кажется, еще вчера она только училась ходить. Тридцать один, размышляла Диана, а мне в мае будет пятьдесят восемь. Как быстро промчались годы. Дэвиду в июне исполнится пятьдесят девять.

— Мам, о чем ты думаешь? — спросила Александра.

— О твоем отце. О нашем браке. Тридцать три года, что мы женаты, пролетели незаметно.

— Вам обоим повезло, что вы встретили друг друга.

— Да, верно.

— Вы с папой как две горошинки в одном стручке. — Она посмотрела на мать, думая о том, как та красива: нежная кожа, золотистые волосы, прозрачные голубые глаза.

Диана кивнула, потом ее глаза едва заметно сузились.

— По телефону ты сказала, что хочешь со мной поговорить…

— Можно сделать это попозже, за кофе?

— Да, конечно. Что-нибудь случилось?

— Мне просто нужно, чтобы меня выслушали.

— Это касается Джека?

— Теперь ты говоришь, как все остальные матери, хотя обычно, слава богу, этого не делаешь. Нет, это не касается Джека.

— Между прочим, Джек Уилтон очень мил.

— Знаю. Он того же мнения о тебе. И папе.

— Приятно слышать. Мы с твоим отцом считаем, что из Джека вышел бы прекрасный… прекрасный зять.

Получасом позже Александра сидела в гостиной напротив матери, глядя, как та разливает кофе.

— Я готова выслушать тебя, Александра, в любой момент, когда ты захочешь.

Александра взяла из рук матери чашку, поставила ее на низкий антикварный столик и откинулась на диванные подушки венецианского бархата.

— Вчера я получила приглашение на званый вечер в Париже. От Ани. Ей будет восемьдесят пять.

На лице Дианы появилась широкая улыбка.

— Боже правый! Неужели? Она просто чудо, эта женщина. Какая приятная поездка. Когда состоится вечер?

— Второго июня. Но, мам, я не уверена, что поеду.

— Почему? — изумилась Диана. — Ты всегда была любимицей Ани. Она выделяла тебя из… — Диана не закончила фразы. — Ну, разумеется! Мне все ясно. Ты не хочешь встречаться с другими тремя. Я тебя не осуждаю. Они оказались довольно коварными, эти женщины.

Александра вдруг поняла, что она даже не вспомнила о трех своих близких подругах, впоследствии ставших ее врагами. Ее мысли были заняты Томом Коннерсом, но теперь придется включить в уравнение и бывших подруг. Мать права: это прекрасный предлог не поехать в Париж. Они, конечно, будут на вечере. Аня не могла их не пригласить.

— Да, мам. У меня нет ни малейшего желания встречаться с ними, — сказала Александра. — Но я не хочу ехать в Париж не из-за них, а из-за Тома Коннерса.

— Том Коннерс… Француз, с которым ты нас познакомила несколько лет назад?

— Да. Но только Том наполовину француз, наполовину американец. Его отец-американец приехал в Париж в начале пятидесятых, женился на француженке и остался там.

— Он адвокат, я точно помню, и очень хорош собой. Но я не знала, что между вами было что-то серьезное. Я полагала, что это, так сказать, мимолетное увлечение.

— На самом деле наши отношения продолжались два года.

— Ясно. И ты до сих пор каким-то образом связана с Томом Коннерсом. Это ты хотела сказать?

— Нет. Да. Нет… Послушай, мам, мы с ним больше не видимся и не поддерживаем связи. Он никогда мне не звонит, но он… как бы это сказать… внутри меня, в моих мыслях… — Александра запнулась и беспомощно посмотрела на мать.

— А почему ты порвала с ним? — спросила Диана.