Светлана До - Постигая Вечность

• Название: Постигая Вечность
• Автор: Светлана До
• Жанр: Русское современное
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-699-59214-2

Главная героиня Виолетта крепко стоит на земле, витая высоко в облаках. Любит себя всем сердцем и от всей души восхищается своими несомненными достоинствами, что не мешает ей любить и восхищаться окружающими. Еще в юности осознала, что не принадлежит к избранному кругу «счастливчиков», и со смирением приняла эту данность. Выбрала путь самосозидания и самосовершенствования, уверенная, что держит бразды правления собственной жизнью в обеих руках. Но лишь до поры, пока неожиданное знакомство не преподнесло ей доказательства обратного…

---

Светлана До Постигая Вечность

О такой любви нужно мечтать,

К такой дружбе сто́ит стремиться,

До такого призвания до́лжно дойти.

«Зачем сожалеть о том, чего не сделала? Лучше сделай – и сожалей!»[1], – напутствовала я себя всякий раз, приступая к реализации очередной затеи. Хотя напутствие это было лишь ритуалом – я никогда и ни о чем не жалею «после», ведь всегда и все продумываю «до». И если некоторые свои замечательные идеи так и не претворила в жизнь, то не потому, что, подобно буриданову ослу, потоптавшись между «да» и «нет», не решалась на выбор. А потому, что, взвесив все «за» и «против», понимала – лучше мне не ходить в «ту сторону». Если же бралась за дело – оно неизменно венчалось успехом.

Вот и на этот раз процесс подготовки к открытию свадебного салона – моего последнего проекта – катился как по маслу к завершению. И результатом я могла более чем гордиться: взятое в аренду помещение, напоминавшее вначале бетонный бункер после длительных бомбардировок, за четыре месяца ремонтных работ преобразилось в уютное и элегантное. А реестр моих навыков и умений весьма пополнился. Теперь я могла аттестовать себя еще и как отличный дизайнер – все пространственные и цветовые решения были придуманы и разработаны мною без привлечения специалистов; отличный инвестор – впечатление, производимое роскошным ремонтом и интерьером, весьма превосходило вложенные в это средства.

Все было готово к открытию – расставлены манекены с платьями на любой вкус и достаток, развешаны «хитрые» зеркала, удлиняющие силуэт; на стеклянных полках с подсветкой разложены изыс-канные свадебные аксессуары. Но на самом финале процесс забуксовал – никак не получалось сочинить рекламный слоган к названию салона. То, что называться он будет «Комильфо», было решено в момент зарождения идеи об его открытии. В это слово я влюбилась с первого взгляда, увидев в какой-то статье. И вторично – в его звучание: «Ко-миль-фо»… Будто хрустальные обертоны челесты погружало и меня в ностальгическое умиление, вызывая в воображении милые сюжеты рождественских открыток. Из словаря я выяснила, что означает оно не совсем то, что мне представлялось, но тем не менее прочно внедрила в свой лексикон. С тех пор оно одно заменяет мне пространные пояснения моего основного принципа жизнедеятельности – «Если взялась за дело – делай, как положено, в полную меру своих сил и возможностей, короче – комильфо». Или не делай вовсе. Потому что все, что не комильфо, – это кое-как. Конечно, я расширила значение и сферы применения этого слова, но, полагаю, сути не исказила. Постепенно им вооружились мои друзья, знакомые, знакомые знакомых. Радиус пользователей расширялся и расширяется по сей день. И теперь, услышав из уст незнакомца «комильфо» в моей интерпретации, сразу понимаю: «наш человек».

И только мой муж, скептически относящийся к употреблению «вычурных словечек», стойко держал оборону долгие годы.

– Есть более подходящие определения твоего кредо, – время от времени пытался он «вразумлять» меня, предлагая альтернативные варианты.

– Какие же?

– Перфекционизм, например.

– Хорошее слово, но скомпрометированное. Час-то перфекционистами называют себя те, кто хочет всех и во всем переплюнуть, то есть завистники. Ведь для того, чтобы кого-либо в чем-то превзойти, надо как минимум обладать таким же уровнем способностей и возможностей, – неизменно пари-ровала я.

– А ты и прочие «адепты комильфо»…

– А мы опираемся только на собственный потенциал и стремимся как можно полнее раскрыть его, – заканчивала я наши непродолжительные дебаты этим жизнеутверждающим лозунгом.

Но и этот «бастион» однажды пал. Как-то, заказывая в ресторане банкет по случаю десятилетия нашей совместной жизни, муж долго и дотошно обсуждал с менеджером меню и детали сервировки: тот терпеливо кивал в ответ, я нетерпеливо переминалась с ноги на ногу рядом. Наконец, раздражившись на собственное занудство, муж резко заключил:

– Короче, чтобы все было комильфо.

И тут же взглянул на меня, но застал на лице безмятежную улыбку, скрывающую внутреннюю, торжествующую: «Ага! Вот ты и попался. Ну, не хмурься – я же ничего не заметила».

Так вот, к этому замечательному слову я никак не могла придумать краткую, запоминающуюся дефиницию. Много дней терзала я свой мозг – безрезультатно. Все, что приходило мне в голову, напоминало тяжеловесное энциклопедическое пояснение. Наконец, когда при очередной попытке прикоснуться к этой теме мои измученные извилины огрызнулись головной болью, я решила оставить их в покое: «Все. Отпускаю». Купила веселенький зеленый воздушный шарик и выдула в него запрос: «Лети!» Я разжала пальцы. Шарик, резко стартанув, сбавил обороты и плавно понесся ввысь.

А я полностью переключилась на последние приготовления к открытию салона и через несколько дней получила ответ. Я на своей машине направлялась в загородный дом. Стояла чудесная странная погода – сияло солнце и накрапывал дождик, будто шутливо соревнуясь, кто кого? Прямая и ровная, как взлетная полоса, дорога, уходящая далеко за горизонт, четко надвое делила потрясающей красоты и масштаба пейзаж, расстилающийся передо мной: бесконечные зеленеющие луга, островки горделиво, особняком стоящих деревьев и пышных кустарников. Облака, словно взбитые в крепкую пену белки, медленно плыли в бездонном небесном океане, меняя конфигурацию, представляясь то щенком, то головой Мефистофеля, то тонким девичьим профилем. Я плелась с черепашьей скоростью, любуясь этим шедевром гениального ландшафтного Дизайнера, подпевая вторым голосом приятную песенку, доносившуюся из приемника. Все это зримое, слышимое, ощущаемое сливалось в такое мощное «тутти»[2] с моим мажорным настроением, что я невольно воскликнула: «Какая благодать!» И вдруг все смолкло, будто внезапно отключили звук. И в наступившей тишине отчетливо прозвучало: «Как описать совершенство? Просто произнесите: «Комильфо!» Осторожно, опасаясь спугнуть впорхнувшую подсказку, припарковалась на обочине, достала ручку, блокнот, записала текст и уже затем, расслабившись, прочитала вслух. Да, это было именно то, над чем долго и безуспешно корпело мое подсознание, – короткий, запоминающийся слоган, выражающий самую суть идеи. Я захлопала в ладоши: «Ай да Пушкин! Ай да сукин сын!» Вышла из машины, скинув туфли, зашла в поле. Высокая, влажная трава приятно холодила ноги и, потревоженная, испустила терпкий аромат. Я протяжно вдохнула, закинув голову лицом к солнцу, и капельки дождя деликатным деташе[3] застучали по нему. «Спасибо. Спасибо Тебе за подсказку. За энтузиазм в начале и терпение в конце. Спасибо Тебе за все, Великий Затейник!»

Как-то я зашла в монастырь, ставила свечки, бормоча импровизированную молитву собственного сочинения. Монашка, услышав, как я к Нему обращаюсь, нахмурилась и, вздернув указательный палец, сурово произнесла:

– Он – обидится.

– Он – не обидится, – точь-в-точь повторив ее жест и интонацию, ответила я.

Может Он вовсе и не он, а она, или оно, или андрогин? Но в нашем патрицентрическом мире все великое и значимое – мужского рода. И я без феминистского раздражения принимаю это: «Он – так он». А поскольку Сам Лично Он никому не представлялся, называю его по своему разумению, и оно таково, что только Великий Затейник мог придумать и воплотить такой Грандиозный Ребус. Знаю, что Он мне симпатизирует, хотя я часто спорю с Ним, а порой допускаю дерзость не соглашаться, но стараюсь не досаждать частыми просьбами, а на благодарности не скуплюсь.

Я поменяла маршрут – направилась обратно в город, в типографию. Эскизы баннеров, визиток, рекламных брошюрок давно были готовы. Осталось лишь впечатать текст в оставленные пустоты. «Ну что же, Летик, поздравляю! Ты успешно завершила предыдущую главу своей жизни и готова к открытию новой, под названием «Виолетта – хозяйка свадебного салона». В добрый путь!» Все-таки это претенциозное имя очень подходит для заглавий. А когда-то оно было источником страданий для меня. И все из-за этого гения Верди… Однажды в юности моя сентиментальная мамочка случайно услышала арию Виолетты в божественном исполнении Марии Каллас и была так потрясена, что равнодушная прежде к классической музыке, стала заядлой меломанкой. Впервые отправилась в оперный театр (который регулярно посещает поныне) и, прослушав «Травиату», навсегла пленилась образом главной героини. Как-то на очередном спектакле, заливаясь горючими слезами над перипетиями судьбы несчастной куртизанки, она решила, что обязательно родит девочку и назовет ее Виолетта. Если бы тогда были известны столь популярные ныне теории о влиянии имени на судьбу, она бы так не рисковала. Но мой случай опроверг спорный тезис: «Как корабль назовешь, так он и поплывет». Корабль был назван «Виолетта», но поплыл иным курсом. Я росла крепкой, здоровой физически и психически, независимой и дерзкой. И сохранила эти качества, дожив до… до… дожив до сих пор. Никто, кроме мужа, не называет меня полным именем: мамочка – Велой, остальные – Летой. В детстве я воспринимала свое имя как звук, на который откликалась. Но в школе… Среди привычных на слуху имен оно звучало как пук в тишине, причиняя мне почти физическую боль. Я стеснялась, ненавидела его и мечтала поскорее вырасти, чтобы поменять. Но к тому времени, когда могла это сделать, привыкла к нему и уже сформировала свою парадигму, одним из пунктов которой был: «Не имя красит человека, а человек – имя». А окончательно помирил нас с именем мой любимый Шекспир. «Роза пахнет розой, хоть розой назови ее, хоть нет…» – как всегда гениально заметил он. Вскоре я обнаружила даже преимущества в его неизбитости – упоминали Виолетту, и было ясно без уточнений, о ком идет речь. И наконец, только главная героиня, никак не второстепенный персонаж, может носить такое имя. Итак, точка поставлена. Осталось поставить мой любимый знак – восклицательный! И им станет презентация салона – самое предпочитаемое мной сочетание приятного с полезным. От идеи устроить фуршет в помещении, среди белоснежных платьев, сразу отказалась. Альтернативный вариант – на газоне перед входом – рискованно. Весна в этом году очень капризная – то плачет, то смеется. «Но, Виолетта, имея Такого Покровителя, сомневаться?» И Он вновь явил свою благосклонность. В день презентации я проснулась, как обычно, рано и, не успев открыть глаза, уже знала – день предстоит чудесный. Разлепив одно веко, сделала контрольный взгляд в окно – так и есть! Ясное небо, подсвеченное лучами восходящего солнца, тысячами лазоревых лоскутков проглядывало сквозь ажур листвы густой кроны дерева за окном. Новорожденное утро… мое любимое время суток. Эти минуты, когда тишина еще не тронута звуками пробуждающегося города и утренней возней домашних, сакральны для меня. Я вслушиваюсь в эту тишину, и чем тоньше прислушиваюсь, тем глубже погружаюсь. Она, как черная дыра, затягивает, затягивает меня, и, провалившись в ее воронку, я попадаю в пространство, заполненное тайнами мироздания, жизни и смерти, и начинаю путешествие по его просторам. Задаю вопросы – придумываю ответы, один фантастичнее другого, влекущие новые вопросы. Блуждание в этих загадочных лабиринтах доставляет мне неизъяснимое удовольствие, к тому же имеет практическую пользу – как камертон, настраивая меня на объективное восприятие и адекватную оценку существующей действительности. С такой глубины все происходящие в ней события, и радостные, и печальные, утрачивают мнимую значимость, представая в истинной относительности. Но в это утро мысли о предстоящем мероприятии создавали в голове турбулентность, мешая сосредоточиться – «погружение» пришлось отложить. С утра, как все жаворонки, я очень активна. До обеда обзвонила тех, кого не успела, сходила в парикмахерскую, забрала платье из ателье. Как всегда, дома смыла залакированное нагромождение на голове, ушила платье на полразмера. Управившись со всеми приготовлениями, подошла к зеркалу и залюбовалась: «Хороша! Природа постаралась на славу!» Фиалковые глаза кажутся еще фиалковее в обрамлении пушистых ресниц. Перламутровая кожа сияет на фоне блестящих цвета воронова крыла волос, просто и изысканно уложенных мною (напрасно потратила время и деньги в парикмахерской). Маленькое черное платье, зауженное в талии (надо менять портниху), подчеркивает идеальный силуэт «песочные часы». «И все это сделали вот эти золотые ручки», – похвалила я себя вслух, поочередно целуя правую, затем левую руку, а подняв глаза, увидела в зеркале отражение – «семейный портрет в интерьере». За мной, подпирая дверной проем с двух сторон, как атлант и кариатида, стояли муж и дочь. Муж, сложив руки на груди, скептически поджав губы. Дочь, глядя с наигранным сочувствием, как на душевнобольную, крутила пальцем у виска. Застигнутая врасплох, ничуть не смутившись, она без паузы поменяла жест, будто поправляя выпавшую прядь. Я развернулась, выпрыснула в воздух духи и сквозь пахучее облако направилась к ним.