Вадим Старк - Наталья Гончарова

• Название: Наталья Гончарова
• Автор: Вадим Старк
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-235-03325-2

Все, кто знал Наталью Гончарову, сходились в одном: она была изумительной красавицей. Свет ревниво следил за ее успехами, пристально всматривался в ее поступки. Сплетники злословили по поводу ее отношений с Дантесом, приписывали ей равнодушие и прозвали «кружевной душой». Даже влюбленный в нее Дантес отказывал ей в уме. Многие считали ее виновницей гибели Пушкина. Сам же он называл Натали не только своей Мадонной, но также «женкой» и «бой-бабой». Она воспитала семерых собственных и троих приемных детей.

Жизнь Натальи Николаевны, в 18 лет ставшей женой первого поэта России, а в 24 года оставшейся вдовой, по сей день вызывает споры, рождает мифы и разноречивые толки. Книга доктора филологических наук Вадима Старка рассказывает о женщине, ставшей источником вдохновения для Пушкина, о ее истинной роли в истории роковой дуэли, о дальнейшей судьбе той, которой Пушкин писал: «С твоим лицом ничего сравнить нельзя на свете — а душу твою люблю я еще более твоего лица».

---

— Искренне поздравляю тебя и от души радуюсь твоему выбору! Лучшего ты не мог бы сделать. Что она красавица, это всякий знает, но ты сумел оценить в ней честную и прямую женщину. Вы оба достойны счастья, и Бог пошлет вам его. Передай своей невесте, что я непременно хочу быть у нее посаженым отцом и сам благословить ее на новую жизнь.

Ланской, безусловно, передал Наталье Николаевне желание императора, но она постаралась уклониться от его исполнения, чтобы избежать ненужных разговоров. Единственным выходом было устроить венчание и свадьбу в узком кругу. Наталья Николаевна прекрасно отдавала себе отчет в том, что толков всё равно не избежать; но она постаралась сделать так, чтобы пищи для злословия оказалось как можно меньше.

Скромное венчание состоялось 16 июля 1844 года в стрельнинской церкви. Никто из посторонних на него допущен не был. Со стороны Натальи Николаевны на венчании присутствовали ее братья Дмитрий, Иван, Сергей и сестра Александрина. При этом произошел курьезный случай с юным камер-пажом графом Николаем Алексеевичем Орловым, который пожелал непременно увидеть свадебную процессию, для чего забрался на колокольню храма. В самый торжественный момент он задел большой церковный колокол и никак не мог остановить его звон. Сойдя с колокольни, он повинился перед новобрачными и, получив прощение, на многие годы стал близок семейству Ланских.

Неизвестно, кто выбирал день для венчания, но скорее всего это сделала Наталья Николаевна. Оно состоялось в канун празднования святогорской иконы Божьей Матери Одигитрии (17 июля), которой посвящен придел Успенского Святогорского монастыря, где стоял гроб с телом Пушкина в ночь с 5 на 6 февраля 1837 года. Монахи молились над ним всю ночь, а утром состоялось захоронение у алтарной стены собора. Икона была чудотворной: она явилась некогда вороничскому пастушку Тимофею, дав знак об устроении монастыря в честь Успения Богородицы. «Одигитрия» переводится с греческого как «путеводительница», и Наталья Николаевна, вступая в новую жизнь, как бы искала ее благословения.

С 16 июля 1844 года Наталья Николаевна официально, де-юре, перестала быть Пушкиной, но де-факто, в общем российском сознании, осталась ею.

На другой день после венчания Ланской был принят императором, который прервал его оправдания по поводу того, почему его не пригласили, и милостиво заметил:

— Довольно! Я понимаю и одобряю те соображения, которые делают честь чуткости ее души. На другой раз предупреждаю, что от кумовства так легко не отделаетесь. Я хочу и буду крестить твоего первого ребенка.

Вскоре на дачу в Стрельну прибыл посланец Николая I со свадебным подарком для Натальи Николаевны — бриллиантовой брошью с подвеской. На нескольких своих портретах Наталья Николаевна представлена с этой брошью. Прежде всего это портрет, выполненный в 1849 году Вольдемаром Гау и помещенный по желанию государя в альбом лейб-гвардии Конного полка. Альбом был поднесен конногвардейцами своему августейшему шефу. Гау выполнил портреты 93 генералов и офицеров. Первоначально предполагалось включить в альбом и портреты всех полковых дам, но Николай I выразил желание видеть в нем только одну — жену командира полка. Вопрос Гау, в открытом или закрытом платье написать Наталью Николаевну, император оставил на ее усмотрение. Она позировала художнику в наряде полковых цветов — белого и красного с золотом: белым было открытое шелковое платье, красными — венок из роз на голове и розы на груди. Голубая с золотым шитьем лента на шее была скреплена брошью, подаренной императором: ромбовидной формы, с большим изумрудом в центре в окружении бриллиантов и крупной каплевидной сапфировой подвеской, также обрамленной бриллиантами. С этой брошью на той же ленте мы видим Наталью Николаевну и на портрете работы Карла Лаша 1856 года.

Незадолго до вступления во второй брак Наталья Николаевна заказала художнику Томасу Райту свой акварельный портрет, а также портреты сестры Александрины, детей и даже их гувернантки Констанции Майковой. В том же году придворным художником Вольдемаром Гау был выполнен еще один акварельный портрет Натальи Николаевны. Последним портретом, запечатлевшим ее еще Пушкиной, стал любительский профильный рисунок, выполненный Николаем Ланским, племянником Петра Петровича, на котором проставлена дата: «4 июля 1844». Им же 25 декабря 1844 года, уже после свадьбы, запечатлен и Петр Петрович Ланской. Он также представлен в профиль, в расстегнутом сюртуке с эполетами генерал-майора.

В день венчания Натальи Николаевны с Ланским князь Петр Андреевич Вяземский, уехавший на Ревельские воды, тем не менее записал в своем дневнике: «16 июля. Воскресение. Обедня в соборе».

Стрельна, где состоялось венчание Натальи Николаевны с Ланским, с той поры надолго стала их летним приютом. Возникновение этой царской резиденции на Петергофской дороге совпадает с началом Петербурга. Впервые же это название встречается в переписной книге Кипенского погоста 1501 года: деревня Стрельна «на реце Стрельне у моря». Упоминание Стрельны петровского времени находится в «Походном журнале Петра I» за 1706 год: «Ноября 2 день были в Стрелинской мызе и к вечеру приехали в Петербург». Здесь для царя вскоре построили «попутный дворец». По мысли Петра, здесь должна была возникнуть резиденция, которая затмила бы загородные дворцы всех европейских монархов. Для ее устройства была запружена речка Стрельна, так что образовался большой пруд. Но замысел создания русской «Версалии» в Стрельне так и не был осуществлен.

Со 2 июля 1797 года Стрельна принадлежала второму сыну Павла I великому князю Константину Павловичу. В 1848 году она перешла к великому князю Константину Николаевичу, а позднее досталась великому князю Константину Константиновичу, поэту, публиковавшемуся под псевдонимом К. Р. По именам этих трех владельцев Стрельны получил свое название и Константиновский дворец — ее главная резиденция.

Стрельнинская деревянная Спасо-Преображенская церковь была построена в 1717–1718 годах и располагалась по соседству с дворцом Петра I, также деревянным, в западной части Константиновского парка. В ней сохранялись в ту пору воинские штандарты и знамена Конной гвардии и Драгунского полка эпохи 1812 года, помешенные туда при великом князе Константине Павловиче, тогдашнем шефе Конной гвардии. В церкви сохранялись еще петровские реликвии: серебряные литавры, отнятые у шведов под Полтавой, колокол, отлитый в Стокгольме в 1686 году и взятый Петром при завоевании Копорья, готический стул царя с вышитой золотом полосой на спинке. По преданию, на этом стуле сидел Петр перед венчанием со второй женой Екатериной, ожидая ее приезда. На этом месте существовала более ранняя деревянная церковь, о чем свидетельствовала надпись, бывшая некогда в храме на антиминсе[154]: «Во еже на нем священнодействовати Божественную литургию во храме Преображения, что при доме царского величества, в Стрелиной мызе», с подписью митрополита Киевского и Галицкого Варлаама. Тут же еще одна надпись: «И положися в лето 1708, февраля в 20-й день протопопом Алексием Васильевым собора Исаакиевского». По преданию, эта церковь была перенесена по воле Петра из Екатерингофа, то есть являлась той самой, в которой венчался сам Петр с Екатериной в 1707 году. Новый храм, освященный в 1718 году, вобрал в себя старый в качестве южного придела, справа от входа. В этом старинном храме соединились роды Гончаровых и Ланских.

Петр Петрович Ланской Наталья Николаевна Пушкина. Рисунки Н. П. Ланского. 1844 г.

Еще раз Гончаровы породнились с Ланскими в 1860 году: Иван Николаевич Гончаров после смерти первой жены Марии Ивановны женился на Екатерине Николаевне Васильчиковой, племяннице Петра Петровича Ланского, дочери его родной сестры Марии. 6 мая этого года Наталья Николаевна написала ей: «Дорогая Катрин… мне надо взывать о прощении, потому что я предоставила мужу заверить вас в том, как мы были счастливы, получив известие о вашей предстоящей свадьбе».

Когда у Ивана Николаевича родился сын Николай, то восприемниками при его крещении были Александр Александрович Пушкин и бабушка Мария Петровна Васильчикова, урожденная Ланская. Впоследствии крестник служил под началом крестного отца. Екатерина, Наталья и Надежда, дочери И. Н. Гончарова от второго брака, подолгу жили в Яропольце.

Новая семья

Когда Наталья Николаевна Пушкина вышла замуж за Петра Петровича Ланского, ему было столько же лет, сколько было бы Пушкину, будь он жив. Такой же, в 13 лет, была и разница в возрасте между мужем и женой; но с Пушкиным венчалась юная восемнадцатилетняя барышня, с Ланским же пошла под венец 32-летняя вдова и мать четверых детей.

Служа 26 лет в Кавалергардском полку, Ланской, безусловно, был в курсе всех перипетий дуэльной истории Пушкина. Но роль в ней Натальи Николаевны, скорее всего, виделась ему, как и его однополчанам, такой, какой хотел ее представить Дантес. Влюбленный в Идалию Полетику, очарованный ею, Ланской должен был придерживаться ее версии произошедшего. Только разлад Ланского с предметом его страсти и случайная встреча с вдовой поэта переменили его отношение к ней. Со свойственной ей откровенностью, которой Петр Петрович не мог не поверить, она поведала ему истинную историю. Он, в свою очередь, раскрыл вдове Пушкина душу, рассказав о своей безответной любви к Полетике, которая отвергла его, но ответила на притязания Дантеса, вовсе ее не любившего.