Бернард Корнуэлл - Месть Шарпа

• Название: Месть Шарпа
• Автор: Бернард Корнуэлл
• Жанр: Исторические приключения

Франция, апрель 1814 года. Пал последний верный Наполеону город — Тулуза. Однако майор Пьер Дюко своей выгоды упускать не собирается — он придумал, как можно одновременно пополнить карманы и отомстить своему старому врагу Шарпу. И вот на следующий день после взятия Тулузы Шарп обнаруживает, что является главным подозреваемым в нападении на французский конвой и краже казны Бонапарта…

---

— Жолио… — буркнул Фредериксон, — Фамилия как будто знакомая.

— Она знакома всякому носящему подобное украшение. — приподнял на носу очки архивариус, — Братья Жолио держат лучшую оптику в Париже!

Дюко носил очки. Шарп рассказывал когда-то Фредериксону, как проучил француза в Испании, разбив ему стёкла. Капитан почувствовал, как оживает в нём охотничий азарт. Назвавшись «Жолио», Дюко невольно дал ниточку, что могла привести к его убежищу.

— А где найти братьев Жолио?

— За Пале-де-Шало, капитан Фридрих, но уверяю вас, ни один из них не полковник! — хихикнул архивариус, тыча пальцем в подпись.

— Я всё равно собирался заказывать очки. Мои глаза последнее время быстро устают от чтения.

— Это возраст, мон капитэн, возраст…

Слова архивариуса эхом повторил Жюль Жолио, выслушав жалобу Фредериксона в фешенебельном магазине за дворцом Шало. Жюль носил на лацкане маленькую золотую пчелу в знак верности Наполеону.

— Мы стареем, и данные нам матерью-природой оптические приборы стареют вместе с нами. — объяснил Жолио, — В очках нет ничего постыдного, сам император вынужден прибегать к их помощи, читая. У вас же, капитан, уж простите бестактность, оставшееся око работает за двоих, соответственно и устаёт быстрее. Однако вам повезло. Вы попали не к посредникам, а к изготовителям.

Жолио с достоинством сообщил, что в данный момент они работают над заказами со всех уголков Европы: подзорные трубы для Москвы, монокли для Мадрида, очки для пленных французских офицеров в Лондоне и Эдинбурге. Увы, окончание войны губительно сказывается на делах. Боевые действия не щадили хрупких стёкол.

Фредериксон удивился. Неужели пленные офицеры не могли заказать очки в Лондоне? Ведь это было бы быстрее, чем ждать их из Парижа?

— А качество? — торжествующе вопросил Жолио, — Идёмте!

Он повёл Фредериксона мимо залов отличных подзорных труб и открыл ящик, где лежали образчики продукции конкурирующих фирм:

— Вот очки из Лондона. Обратите внимание на искажение, наличествующее у краёв линз.

— Допустим, пленный офицер потерял или разбил очки, — начал Фредериксон, — Как вы подбираете ему замену?

Жолио самодовольно улыбнулся и показал капитану плоские открытые ящики, похожие на подносы. В них были разложены рядами тонкие гипсовые диски. Чрезвычайно осторожно Жолио взял один из них:

— Каждый человеческий глаз уникален. С учётом индивидуальных особенностей органов зрения клиента изготавливаются мастер-модели, по которым отливаются и шлифуются линзы. Мастер-модели же отправляются в ящик. Это вот — мастер-модель стекла для левого глаза адмирала Сюффрена, здесь, — Жолио благоговейно понизил голос, — матрицы стёкол для самого императора.

Мастер-модели линз Наполеона хранились в отдельном ларце, обтянутом зелёным вельветом.

— У нас трудятся лучшие специалисты, каких только можно нанять за деньги. К сожалению, заказов всё меньше и меньше. Дела идут из-за мира так плохо, что скоро нам придётся унизиться до производства детских калейдоскопов.

Фредериксон был впечатлён. Откуда ему было знать, что Жолио в жизни не изготовили ни единого стекла, закупая те же венецианские линзы, что и прочие фирмы, торгующие оптикой. Гипсовые диски являлись ни чем иным, как ловким трюком, весьма способствующим продаже товара.

— Что ж, — сказал Жолио, — если вы, капитан, не возражаете, я достану калибры, и мы установим специфику нарушения вашего зрения. Присядьте, будьте любезны.

Фредериксона перспектива не вдохновила:

— Один мой приятель — ваш клиент. Я примерял его очки, и они мне подошли идеально.

— Имя вашего приятеля?

— Пьер. Майор Пьер Дюко.

— Минуточку.

То, что с калибрами поэкспериментировать не удалось, несколько разочаровало Жолио. Торговец пригласил Фредериксона в кабинет и открыл толстый гроссбух:

— Пьер Дюко, говорите?

— Да, мсье. Последний раз мы виделись в Бордо, однако, где он сейчас, затрудняюсь сказать.

— Посмотрим, посмотрим…

Мсье Жолио водрузил на переносицу очки и замурлыкал вполголоса незамысловатую мелодию, водя пальцем по колонкам. Фредериксон, боясь надеяться на удачу, рассматривал красочную гипсовую модель глаза в разрезе.

Мурлыканье прекратилось.

— Майор Пьер Дюко, так?

— Да, мсье.

— У вас, должно быть, очень плохое зрение, капитан. Майор весьма близорук. Первый раз он делал заказ в 1809-м, затем в январе 1813 заказал дополнительную пару, которую мы отослали ему в Испанию. Весьма, весьма близорук!

— Зато он предан императору. — вставил Фредериксон.

— Преданность — редкое по нынешним временам качество. — со вздохом заметил Жолио.

— А больше заказов от майора не было?

— Нет. Хотя, постойте, на прошлой неделе поступил новый!

Капитана бросило в жар:

— Новый заказ?

— Да, на пять пар! Три из них — зелёные для защиты от солнца, — вдруг Жолио покачал головой, — Ах, нет, простите. Это заказ не от майора, а его знакомого, графа Понятовского. Как и вы, граф нашёл, что очки майора ему вполне подходят. Так часто бывает. Человек примеряет чужие очки и заказывает себе такие же.

Или примеряет чужое имя, хищно подумал капитан.

— Не могли бы вы, мсье, дать мне адрес графа Понятовского? Возможно, он знает, где майор? Мы с Пьером близко сошлись, но война раскидала нас.

— Конечно, конечно.

Мсье Жолио рад был угодить клиенту:

— Это в Неаполитанском королевстве. — пояснил он, записывая на листе адрес Виллы Лупиджи, — Которая из линз майора вам подошла?

— Левая. — наобум сказал Фредериксон.

Адрес майора Дюко (а капитан не сомневался, что под маской «графа Понятовского» прячется именно Дюко) обошёлся Фредериксону в стоимость задатка, уплаченного за монокль в черепаховой оправе.

— Будет готов через шесть недель. — пообещал Жолио, — Качество требует времени.

Капитан благодарно поклонился. Выходя из магазина, он с удивлением осознал, что за час, проведённый там, ни разу не вспомнил мадам Кастино. Однако стоило подумать о Люсиль, и тоска нахлынула вновь. Тем не менее, главное было сделано. Капитан вернулся в меблированные комнаты и написал Шарпу письмо.

Майора Пьера Дюко томила неосведомлённость. Непривычная, несвоевременная неосведомлённость. Сплошное «не».

Годами он на правах доверенного имперского офицера имел доступ к секретнейшей информации, будучи в курсе малейших движений тайных пружин, управляющих политикой Европы, и внезапно оказался отрезан от мира, довольствуясь газетами, что попадали в соседнюю деревню редко и с большим опозданием.

В газетах писали о собираемом победителями в Вене конгрессе. Среди тех, кто вершил там судьбы Европы, должен был быть и британский посол в Париже герцог Веллингтон. Но не этих новостей жаждал Дюко. Очкастый майор искал короткую заметку, сообщающую о суде над неким британским офицером-стрелком. Дюко приложил все усилия, чтобы в похищении золота императора обвинили Шарпа, и ждал сообщения о трибунале, как амнистии, что освободит Дюко и драгун из заточения на Вилле Лупиджи. Заметки всё не было, и страх перед возмездием проклятого Шарпа сводил француза с ума.

Дюко приказал сержанту Шалону вырубить подлесок у подножия холма. Окружавшая теперь скалу полоска голой земли никому не позволила бы подобраться к Вилле Лупиджи незаметно.

Майор поселился в западном крыле полуразрушенной усадьбы. Его комнаты выходили на широкую террасу, откуда открывался изумительный вид на море. Любоваться им Дюко мог лишь утром. После полудня отражающиеся от поверхности воды солнечные лучи резали глаза, и в ожидании зелёных очков от братьев Жолио вторую половину дня Дюко проводил взаперти.

Помещения, где обосновались драгуны, находились напротив комнат Дюко, имея выход во внутренний дворик, галерею которого частично обрушило много лет назад выросшее в углу фиговое дерево. Чтоб драгуны не дурили от скуки, сержант Шалон добился от Дюко разрешения привезти им из Неаполя шлюх.

Западное, противоположное морю крыло виллы представляло собой беспорядочное нагромождение обломков и колонн. Некоторые из руин поднимались на трёхэтажную высоту, другие глубоко вросли в землю. По ночам, когда паранойя Дюко обострялась, туда выпускали двух прирученных бродячих псов.

Сержант Шалон успокаивал майора, как мог. Никто не найдёт их здесь, твердил он. Усадьба далеко от города, кардинал им друг. Дюко послушно кивал и требовал пробить во внешней стене очередную бойницу.

Сержант опасался не Шарпа, о котором ничего не ведал:

— До поры, до времени ребята довольны, — втолковывал он Дюко, — До поры, до времени. Скоро они заскучают, а скучающий служивый начинает бузить.

— Ты же им нанял потаскух.