Бернард Корнуэлл - Месть Шарпа

• Название: Месть Шарпа
• Автор: Бернард Корнуэлл
• Жанр: Исторические приключения

Франция, апрель 1814 года. Пал последний верный Наполеону город — Тулуза. Однако майор Пьер Дюко своей выгоды упускать не собирается — он придумал, как можно одновременно пополнить карманы и отомстить своему старому врагу Шарпу. И вот на следующий день после взятия Тулузы Шарп обнаруживает, что является главным подозреваемым в нападении на французский конвой и краже казны Бонапарта…

---

— Спокойно, ребятки, спокойно! — приговаривал Таплоу, труся на лошади позади первого ряда.

Животное заупрямилось, не желая переступать через блюющего кровью сержанта, и подполковник хлестнул коня по крестцу плетью. Знамёна за спиной Таплоу трепыхались, принимая пули.

— Сэр, генерал-майор Нэн…

Таплоу снова договорить Шарпу не дал:

— К чёрту Нэна!

— Пора переходить на беглый шаг, сэр!

— Рано, приятель, лопни мои глаза! Рано! — подполковник отвернулся от Шарпа и заорал, — Сомкнись, ребятки! Сейчас мы покажем канальям, где раки зимуют! Сомкнись!

До пушек осталось метров сто, и артиллеристы сменили ядра на ближнюю картечь. Жестянки, рвущиеся у дульного среза, широким конусом выбрасывали целые горсти свинца, проделывая в рядах наступающих британцев кровавые просеки. Линии смыкающихся после каждого залпа красномундирников, съёживались на глазах. Нервы у солдат начали сдавать. Они замедлились, и Таплоу пустил коня вперёд:

— Смелей, сквернавцы! За Англию!

Личный пример возымел действие. Они вопили от страха, но двигались за Таплоу.

— Вперёд! Оторвём лягушатникам задницы!

Подполковник поднял саблю, и в этот миг два заряда картечи разорвали его вместе с лошадью в куски, забрызгав шагающих следом солдат кровью и шматами плоти.

— Вперёд! — подхватил клич сержант-знаменосец.

Разъярённые смертью командира фузилёры с яростным рёвом нырнули в дым. Картечь хлестнула в метре от Сикораксы, и кобыла, обезумев, понеслась, не разбирая пути, к пушкам.

Дым ел глаза. С кобылой Шарп справился не сразу. Вокруг красномундирники без пощады резали артиллеристов, мстя за командира, мстя за товарищей, мстя за свой беспомощный ужас перед лицом сеющей смерть картечи.

Сикоракса остановилась, мелко дрожа, у неглубокой, будто незаконченной, траншеи. Три сцепленных в смертельном объятии трупа лежали на дне. Англичанин и два француза. Шарп обнажил палаш и огляделся. С артиллеристами было покончено, и фузилёры обыскивали тела врагов, но слева, шагах в семидесяти, к захваченной батарее уже спешил пехотный батальон. Заметил опасность, кроме Шарпа, только Фредериксон. Он развернул стрелков на пути французов, однако зелёных курток было слишком мало, чтобы воспрепятствовать продвижению целого батальона. Если рассеявшихся фузилёров не собрать в кулак, их передавят поодиночке, как кутят.

— Поротно стройсь! — орал Шарп, плашмя колотя солдат палашом, — Поротно!

Он наткнулся на очумелого майора.

— Вы командуете?

Майор непонимающе воззрился на Шарпа:

— Командую?

— Таплоу мёртв.

— Спаси, Господи!

— Соберитесь, чёрт бы вас побрал! Нас сейчас атакуют!

— Кто?

Шарп указал влево, где французы запнулись, чтобы примкнуть штыки. Через полминуты они будут здесь. Кричал Шарп не напрасно. Кое-кто из красномундирных сержантов обратил внимание на подступающего противника, и теперь они пинками сгоняли подчинённых в кучу. Однако Шарп знал, что они не успеют. Люди покойного Таплоу слишком увлеклись местью и грабежом. Уже через несколько минут враг вновь овладеет батареей и чёртовы пушки заговорят вновь. Шарп проклял себя за то, что не допетрил бросить в седельную сумку молоток и десяток гвоздей. Заклепать орудия было нечем.

Неожиданно позади грохнул дружный залп. Шарп оглянулся и лицо его посветлело. В дыму слева показались ряды хайлендеров, посланных Нэном. Их залпы пришлось по правому флангу развёрнутого к батарее французского батальона. Вражеский строй смялся.

Шарп нашёл давешнего майора:

— Стройте батальон!

— Как? Я же не могу…

— Можешь! Живо! Под трибунал захотел?!

У копыт Сикораксы хрипел исколотый штыками артиллерист. Красномундирники пили из кадки, в которой пушкари мочили банник, чёрную от гари воду. Раненый фузилёр привалился к череде защищавших пушки габионов. Внезапно одна из набитых землёю корзин разлетелась под ударом ядра. Французские батареи выше по хребту гребня начали обстрел захваченных позиций.

— Шевелитесь, майор! — бросил Шарп, — Стройте людей и пристраивайтесь за шотландцами. Теперь вы в резерве!

Не дожидаясь реакции майора, Шарп погнал Сикораксу вслед хайлендерам. Слева, за вторым английским батальоном Нэна, наступала другая бригада. Оборона французов была вскрыта. Вскрыта, но не проломлена.

Шарп проскакал мимо убитого стрелка, с облегчением отметив, что это не Харпер. Наступление бригады Нэна пока развивалось удачно. Гренадёрская рота шотландцев, ведомая офицерами с тяжёлыми мечами-клейморами и сержантами, выбила французов из очередного окопа. Спасающихся врагов проредили стрелки Фредериксона. Два волынщика, равнодушные к окружающему их ужасу, сосредоточенно играли на своих инструментах. Было что-то потустороннее в этой музыке, думал Шарп, словно неуспокоенные души тысяч погибших за свободу шотландцев взывали к потомкам, наполняя их гордыней и неистовством, а сердца их противников — ужасом.

Лошадь с окровавленной гривой и пустым седлом бесцельно мчалась через французские позиции.

— Таплоу мёртв. — доложил Нэну Шарп.

Нэн помолчал:

— Обедня грубияну не слишком помогла. Земля ему пухом.

Соседняя бригада штурмовала один из малых редутов. Его валы затопила британская и португальская пехота. Поднимались и опускались штыки. Атака, чуял Шарп, перешла в ту фазу, когда озверевшие солдаты превратились в неуправляемую толпу, обуянную жаждой убийства и движимую единственным порывом: вперёд! Победа сейчас зависела от того, насколько силён этот запал.

Шарп потерял чувство времени. Страх истаял, как таял всегда перед лицом непосредственной опасности. Бойцы Нэна шли, кровью платя за каждый пройденный метр. Дым густел. Распростёртые тела отмечали места падения гранат и разрывов дальней картечи. Увечные стонали, плакали, ругались или тихо отходили в мир иной. Хаос пришёл на смену порядку. Строгие ряды батальонов распались на отдельные группы, попеременно вырывающиеся вперёд. Одиночки прибивались к таким группам или прятались, или вовсе драпали в тыл. Иногда в дыму мелькали стяги. Порой дружный крик знаменовал взятие траншеи. Конно-артиллеристы вылетали из клубов дыма, споро разворачивались, палили наобум и вновь исчезали в дыму.

Натиск выдохся. Вражеская артиллерия, притихшая было после первого успеха наступающих, теперь терзала их с удвоенной силой. Кучки бойцов по одной приникали к земле, и поднять их в атаку не смог бы ни Нэн, ни сам Господь Бог. К счастью, уловив заминку и верно её истолковав, командование дивизии послало в бой бригаду резерва. Свежие полки бодро маршировали мимо трёх поредевших батальонов Нэна.

По щекам пожилого шотландца текли слёзы, то ли от горечи непомерных потерь, то ли от гордости за своих людей, за мужество их, за доблесть.

— Поздравляю, сэр. — сказал Нэну Шарп, — Мы довольно далеко продвинулись.

— Не так далеко, как должны были. — закряхтел Нэн и прислушался, — Ого! Кому-то достаётся!

— Главный редут, сэр.

В сером слоистом дыму чуть левее поднимались более светлые клубы над центральным укреплением. С его земляных стен трещали мушкеты.

— Возьмём форт, — изрёк Нэн, — битве конец.

Однако, как бы генерал-майору ни хотелось обратного, взятие редута было задачей совсем других людей, таких, как хайлендеры резерва, шагающие в бой под неизменные звуки волынки. Нэн вложил саблю в ножны:

— Пойдём в тылу атакующих, Шарп.

— Есть, сэр.

Шарп поскакал переформировывать обескровленную бригаду. В воздухе порой жужжали рядом пули, две гранаты взорвались почти одновременно впереди и позади Сикораксы, чудом не задев ни лошадь, ни всадника. Шарп думал о Джейн, о Дорсете и всех радостях, что сулил мир, и жаждал скорейшей победы.

Шотландцы лезли на главный редут. Бьющая в упор картечь сметала их десятками, поддержанная ружейным огнём, но хайлендеры по телам товарищей уже перебирались через сухой ров.

— Лучше пусть они, чем я. — сбоку подошёл сержант Харпер.

Рота Фредериксона отделалась сравнительно легко, потеряв всего шесть бойцов. Батальон Таплоу пострадал гораздо сильнее. Погибла добрая половина личного состава. Выжившие были подавлены, некоторые плакали.

— Горюют о Таплоу. — пояснил Шарпу капитан Лёгкой роты, — Он ругал их, порол их и стоял за них горой.

— Смелый был человек. — отдал покойному должное Шарп.

— Он сам искал такого конца. Боялся мира. Боялся «сдохнуть от скуки».

Хайлендеры карабкались на земляные валы. Французские мушкеты выщёлкивали их одного за другим. Солдат забрался на частокол. Его сшибла пуля, но место убитого занял его товарищ. В этот момент хайлендеры поодаль каким-то образом раскачали и выломали пару брёвен. В образовавшуюся дыру хлынули солдаты, воинственно завывая. Роты поддержки спешили через заваленный трупами ров. Редут пал.